Исторический детектив. Федот, да не тот!

Да, кто не знает (ладно, кто-то может и не знать) бравого партизана, поэта, рубаку, гусара Дениса Давыдова? По фильмам знают многие. Но готов поспорить, что многие не читали Давыдова, не модно это в наше время.


Вообще поэзия Дениса Давыдова своеобразна. Очень много стихотворений читаются, скажем так, тяжеловато. Но есть стихи, которые весьма приятны. Перед тем, как начать свое основное историческое разбирательство, я приведу одно из стихотворений, которое мне нравится. Не просто так, а как штрих к портрету Давадова.

Гусарская исповедь
Я каюсь! Я гусар давно, всегда гусар,
И с проседью усов - все раб младой привычки:
Люблю разгульный шум, умов, речей пожар
И громогласные шампанского оттычки.
От юности моей враг чопорных утех,-
Мне душно на пирах без воли и распашки.
Давай мне хор цыган! Давай мне спор и смех,
И дым столбом от трубочной затяжки!

Бегу век сборища, где жизнь в одних ногах,
Где благосклонности передаются весом,
Где откровенность в кандалах,
Где тело и душа под прессом;
Где спесь да подлости, вельможа да холоп,
Где заслоняют нам вихрь танца эполеты,
Где под подушками потеет столько ...,
Где столько пуз затянуто в корсеты!

Но не скажу, чтобы в безумный день
Не погрешил и я, не посетил круг модный;
Чтоб не искал присесть под благодатну тень
Рассказчицы и сплетницы дородной;
Чтоб схватки с остряком бонтонным убегал,
Или сквозь локоны ланиты воспаленной
Я б шепотом любовь не напевал
Красавице, мазуркой утомленной.

Но то - набег, наскок; я миг ему даю,
И торжествуют вновь любимые привычки!
И я спешу в мою гусарскую семью,
Где хлопают еще шампанского оттычки.
Долой, долой крючки, от глотки до пупа!
Где трубки?.. Вейся, дым, на удалом раздолье!
Роскошествуй, веселая толпа,
В живом и братском своеволье!

Надеюсь, вам понравилось. Здесь есть все, что мы привыкли понимать под словами «Гусар Денис Давыдов»: гусары, братство, пьянки, балы, красавицы, звон шпор и сабель и так далее до бесконечности.

И вот скажите, как вам автор? Красавец-полковник в белоснежных лосинах, портрет, который до сих пор можно найти в Интернете по соответствующему запросу? Работы великого русского портретиста Ореста Кипренского (1782-1836), которого я считаю действительно лучшим русским мастером портрета. Впрочем, просто посмотрите, каких людей и как писал Кипренский, поймете все сами. Рекомендую.

Вся соль в том, что на портрете выше не Денис Давыдов.

Да, на этом портрете, просто великолепном, написанном в 1809 году, изображен некий гусарский полковник. Весь из себя красавец, уверенный, мощный. Согласитесь, если взять то, что мы знаем о Денисе Давыдове по фильмам – ну лучше иллюстрации не придумать.

Есть такое в человеческой психологии. Когда не видел лично человека, знаешь его только по тем же стихам или песням – очень сложно не дорисовать все самому в голове, особенно, если фантазия нормально работает.

И вот великий портретист Орест Адамович Кипренский пишет портрет гусара по фамилии Давыдов.

А в 1826 году в Санкт-Петербурге, в Зимнем дворце, была открыта выставка «Военная галерея». И там демонстрировались портреты многих полководцев и военных, благо, Отечественная Война закончилась вроде бы не так давно, времени для написания портретов и батальных полотен хватило.

Однако в «Галерее» демонстрировали портрет не Кипренского, а Джорджа Доу (1781-1829).


Британский портретист, весьма модный в то время, написал портреты 329 офицеров и солдат, участников Отечественной войны, в том числе и портреты Кутузова, Барклая де Толли и Давыдова. И в «Военной галерее» был именно его портрет, а не работы Кипренского.

А Кипренский? А Кипренский, согласно документам Совета Императорской Академии художеств, получил звание академика в 1812 году. За ряд картин, в том числе за «Лейб-гусарского полковника Давыдова». Обращаю ваше внимание, просто полковника Давыдова, без инициалов.

О Денисе Давыдове доподлинно известно, что в 1809 году, когда писался наш портрет, Денис Васильевич не был не то что полковником, он звание ротмистра получил только в 1810 году. А в год написания портрета он служил у князя Багратиона адъютантом в звании штабс-ротмистра.

И здесь возникает вопрос и понимание того, что да, согласно всем документам, на портрете Давыдов, но не Денис.

Кроме того, форма гусара на портрете принадлежит полковнику лейб-гвардии Гусарского полка. К которому Давыдов отношение имел самое прямое, но вот звание носил значительно ниже. Да, полковником Денис Давыдов стал, но в рядах Ахтырского гусарского полка. А там уже вид гусары имели несколько иной. И несколько позже, в 1812 году.


В те времена существовала такая практика: изображенный на портрете человек имел право его выкупить. Но гусарский полковник не выкупил свой портрет, и он остался у Кипренского. Художник возил портрет с собой, пытаясь его «пристроить». В 1831 году Кипренский пытался получить у императора Николая Первого ссуду в размере 20 тысяч рублей под залог восьми картин, в том числе и наш портрет. Денег Кипренскому не дали, и он выставлял портрет в 1832 и 1833 годах в различных галереях Италии.

В 1836 году Орест Адамович Кипренский умер. Картины переслали из Рима в Санкт-Петербург, в Академию Художеств. Там, в описи, документ значился, как «Портрет Давыдова в гусарском мундире». Обратите внимание, не «гусара Давыдова», а «Давыдова в гусарском мундире», что внесло еще больше непоняток в ситуацию. И снова без каких-либо инициалов.

В 1837 году Академия выкупила у наследников Кипренского ряд картин, в том числе и портрет Давыдова.

Портрет начали выставлять в различных галереях на выставках. В каталоге одной из выставок в Германии, в 1840 году, на немецком языке, портрет значился как «Изображение партизана Давыдова». Так произошла первая ошибка.

Вторая случилась в 1842 году, когда в каталоге уже самой Академии Художеств портрет обозначили как «Портрет Д. Давыдова».

Вообще так логично. Гусар Давыдов? Гусар. Партизанил в Отечественную Войну? Партизанил. Значит, это Денис Давыдов.

Кстати, сын Дениса Давыдова, Николай, Саратовский предводитель дворянства, заказывал Академии в 1874 году копию портрета своего отца, вел речь о копии именно с портрета работы Кипренского.

Видите, даже ближайшие родственники верили в то, что на портрете сам Денис Давыдов.

Тишина и спокойствие продолжались до наших (почти) времен. До 1940 года, когда сотрудник Третьяковской галереи Эсфирь Ацаркина в архивах обнаружила запись в реестре картин Кипренского. Это был тот самый реестр, который Кипренский прилагал к прошении о займе в адрес Николая Первого.

В реестре значился «Портрет Ев. В. Давыдова в лейб-гусарском мундире, почти в целый рост картина. Писана в 1809 году в Москве».

Не Денис. А кто? Сперва подумали – Евдоким Васильевич Давыдов.


Родной брат, как вы понимаете, Дениса Васильевича, вышедший в отставку генерал-майором. Но – кавалергардов. Которым ношение усов было запрещено до 1832 года.

И получается, что Денис не подходил по званию, а Евдоким – по форме.

Но что вы думаете? Нашли еще одного Давыдова! Вообще эта фамилия была очень богата на боевых офицеров. Время такое было с одной стороны, и люди ему соответствовали, с другой.

В 1954 году группой исследователей (В. Вавра, Г. Габаев и В. Якубов) творчества О. Кипренского было сделано предположение, что на портрете изображен Евграф Владимирович Давыдов (1775-1823).

Евграф Давыдов в 1798 году корнетом попал служить в лейб-гвардии Гусарский полк. 31 марта 1803 года стал полковником этого полка. Принял участие в кампании 1805 года, командовал эскадроном лейб-гвардии Гусарского полка, отличился в битве при Аустерлице. Участвовал в кампании 1807 года, а в 1812 году стал командиром лейб-гвардии Гусарского полка.

Участвовал в кампании 1807 года, в 1812 году командовал лейб-гвардии Гусарским полком, в битве под Лейпцигом (1813 г.) Е. В. Давыдов был ранен осколком гранаты в правую ногу и контужен ядром в голову, в тот же день ему ядром оторвало кисть правой руки и левую ногу по колено). Получил личную пенсию от императора Александра Первого в 6 тысяч рублей в год.

Умер Евграф Давыдов в сентябре 1823 года. Этим и объясняется то, что Давыдов не смог выкупить свой портрет.

И с 1962 года картина официально считается портретом Евграфа Давыдова. Да, в течении долгих лет этот портрет кисти Кипренского считался портретом Дениса Давыдова. Но как могло быть иначе, если об этом напечатано в каталоге одного из лучших музеев мира?

Да, составитель каталога Андрей Иванович Сомов мог принять желаемое за действительное. Или ему могли «намекнуть», как это обычно происходило у нас в стране.

Существуют, конечно, и противники этого мнения. Версий несколько, от довольно серьезных, до откровенно конспирологических. И участвовали в выражениях мнений «против» довольно авторитетные лица, но думаю, что приводить здесь мнения противоположной стороны.

Что бы не говорили противники версии того, что на портрете не Денис Давыдов (самая серьезная версия – не совпадение возраста на портрете), главное доказательство следующее: на портрете изображен полковник лейб-гвардейского Гусарского полка. А полковником Гусарского полка Денис Давыдов никогда не был.

Список полковников лейб-гвардейского Гусарского полка сохранился, и Дениса Васильевича Давыдова там нет. А Евграф Владимирович Давыдов есть. И они родственники, этим и объясняется сходство на портретах.

Некоторых исследователей интересовал вопрос, почему Евграф Давыдов не выкупил свой портрет. На этом тоже строились самые разные версии.

Очевидно, что Евграф Владимирович… был просто занят! Он почти беспрерывно участвовал в различных кампаниях вместе со своим полком, который считался один из лучших. А в 1813 году Евграфу Давыдову стало совсем не до портрета. Судя по тому, как ему досталось в битве при Лейпциге.

А Кипренский к тому времени просто уехал из России в 1816 году. И жил в Европе. И довольно скоро оригинал портрета скончался.

Собственно, вот и вся история портрета Давыдова. Вообще не так уж и важно теперь, Дениса, Евграфа, Евдокима. Давыдовы давно прочно вошли в историю как одна из замечательнейших военных фамилий России. Но то, что в результате проделанной историками-искусствоведами работы, можно точно сказать, кто изображен на портрете – это полезно.

Да и история получилась вполне интересная.

Источники:
Вавра В., Габаев Г., Якубов В. «Новая атрибуция произведения О.А. Кипренского», 1954 г.
Смирнов В. «Еще о портрете Давыдова работы О. А. Кипренского», 1968 г.