Уходит кайман. Старый и истощенный. Уходит Рауль Кастро, первый секретарь Коммунистической партии Кубы. Он оставляет страну настолько же прекрасной, насколько и окаменелой, лучшее (и худшее), что можно сказать о ней, — за 25 лет она совсем не изменилась. Тот же самый продуктовый дефицит, отсутствие свобод и надежд. Братья Кастро, Фидель и Рауль, были сыновьями сельского буржуа с востока страны. Когда в 1953 году они нападают на казармы Монкада, они уже поддерживают коммунизм. Но решающий шаг они сделают только через несколько лет. В нему их подтолкнут открытая враждебность США и изгнание из Майами. Сил им придаст репутация Москвы.
Влияние советского коммунизма на западное общество в 1945-1970 годах было огромным. СССР победил Гитлера. Отправил человека в космос. Привлекал научную элиту. Ему сочувствовали от Кембриджа до Мехико и Барселоны. Во Франции и Италии были мощные просоветские коммунистические партии. Никита Хрущев заработал симпатии простых граждан, когда на Ассамблее ООН постучал ботинком по столу. А в 1962 году русские чуть не развязали войну, разместив базу ядерных ракет в 600 километрах от Флориды на Кубе.
Золотой век капитализма, оплачиваемый месяц отпуска, повышение пенсий, укрепление государства всеобщего благосостояния — всё это было плодами здравого ума и убеждений политиков, переживших Вторую мировую войну, однако эти изменения были бы невозможны без ореола непобедимости советского противника, без страха, который испытывали западные элиты перед распространением его идей.
В Испании эта аура сохранялась на несколько лет дольше, это было последствием культурного обнищания диктатуры:
— Товарищ, а когда мы станем коммунистами, туристы будут приезжать?
— Нет, товарищ. Туризм — штука буржуазная. В коммунистическом обществе туризма не будет.
(Подслушано на собрании ячейки в первой половине 70-ых годов)
После сериалов вроде «Чернобыль» (HBO), показывающих социальную и технологическую посредственность режима на последней стадии его существования, сложно себе представить, насколько блистал советский коммунизм. Сколько в нем было мистики. А ещё более сложно понять, как он смог продержаться до 1989 года. Но таким был мир до появления интернета. Идеи распространялись медленно, десятилетиями сохраняя свой ореол. Китай заменил Советский Союз на посту глобального врага в воображении Запада. Экономика Китая эффективна и крепка, а уровень потребления высок. В сфере технологий Китай конкурирует с Европой и Соединенными Штатами. Однако, как это ни парадоксально, технократическая модель Пекина несравнимо менее привлекательна для западного общества, чем Россия времен Гагарина или Куба в 60-ые годы при Че.
Чернобыль возвестил о конце модели. Однако кризис начался раньше. Период Леонида Брежнева (1964-1982) был одновременно пиком советского развития и началом стагнации, которая и приведет к коллапсу. Плановая экономика срабатывала в более отсталых странах. Она обеспечивала инфраструктуру и образование. Однако в стране с более сложной экономикой планирование провалилось.
В 80-ые годы Михаил Горбачев пытается реформировать модель, но это невозможно. Советский Союз распадается, а вторжение в 90-ые годы в страну капитализма в его наиболее дикой форме ситуацию не улучшает. Борис Ельцин окружает себя западными советниками. Шоковая терапия. Промышленность подорвана. Покупательная способность россиян падает, а бедность растет. Горстка клептократов (Березовский, Абрамович, Ходорковский) захватывает крупные предприятия и СМИ. Во всем этом хаосе Ельцин передает эстафету бывшему сотруднику КГБ Владимиру Путину, единственному человеку, который, как казалось, сможет восстановить порядок.
2000 год. Путин уже не рекламирует коммунистический рай, только стабильность для травмированного населения. Россия — это петрократия, её экономика растет, когда повышаются цены на нефть, и страдает, когда цены снижаются. В идеологическом плане Путин склоняется к традиционализму и общероссийскому национализму. Выставляет напоказ ядерный арсенал. Критикует падение Запада и провозглашает превосходство русской морали. В 2019 году он заявляет Financial Times, что «либеральная идея устарела». Однако всё это просто шум. На уровне идей, ему нечего предложить.
В первые десять лет формула работает. Однако в последующем десятилетии экономика заходит в тупик. Из городского среднего класса, больше всего пострадавшего от кризиса, выходит главный оппозиционер Алексей Навальный, который помещает в центр внимания коррупцию, без сомнения слабое место нынешней московской власти. Во времена Брежнева диссидентов выгоняли из страны или помещали в психиатрические больницы. Навального же отравляют токсическим веществом «Новичок». Однако этот оппозиционер — человек упрямый. Он объявляет голодовку и этим зарабатывает себе известность, которая приводит в ярость Кремль, который с каждым разом всё менее терпимо относится к критике и стремится отправлять в подполье тех, кто такой позиции придерживается.
Как и Брежнев, Путин занимается геополитикой. Он вторгается в Сирию и Ливию. Надеется, что Белоруссия скоро вернется на родину. В 2014 году он проводит блицкриг и оккупирует Крым, что приносит ему популярность. Сегодня же он размещает на границе с Украиной сто тысяч военнослужащих, чтобы подергать за националистические нити и посмотреть, насколько далеко в ответных действиях способны зайти США и НАТО. Украина сегодня вооружена лучше, чем семь лет назад. Затяжная война станет для Путина проблемой. Однако он надеется, что если конфликт и начнется, то будет быстрым.
В России переходные процессы всегда требовали множества человеческих жизней. Именно это и заставляет русских смириться, стать конформистами. Но при этом эта нестабильность и делает Россию нерешенной проблемой для Европы.
Рамон Аймерич (Ramon Aymerich)
Подпишись: