В сентябре 1957 года с женой и двухмесячной дочерью Герой Советского Союза подполковник Иван Лезжов отправился по маршруту Москва – Копенгаген – Нью-Йорк – Вашингтон. После окончания Военно-дипломатической академии ему предстояло занять должность помощника военно-воздушного атташе при посольстве СССР в США.
До Копенгагена, а оттуда до Нью-Йорка они добирались самолетом, а последний отрезок пути до столицы США преодолели на поезде.
Там он впервые столкнулся с бытовой проблемой: попросил в поезде у черного проводника стакан кипяченой воды. Тот ответил непонятной фразой и воды не принес. Хорошо белый американец из соседнего купе все разъяснил растерявшемуся Ивану Ивановичу. Он сказал, что в Америку в свое время завезли много рабов из Африки и английский язык деформировался: «В Вашингтоне вы быстро освоите его», – успокоил сосед.
Однако несмотря на объяснения белого попутчика, Лезжов понял: вот первая проблема – освоение этого «деформированного» английского языка. Иначе как он станет работать? Вскоре ему потребуется кое-что более существенное, чем стакан кипяченой воды.
«Шевроле» под колпаком
Впрочем, с подобной проблемой сталкивался не один он. Поэтому аппарат военного атташе нанимал преподавательницу-англичанку и начиналось освоение языка. Она рекомендовала побольше смотреть художественных фильмов и слушать радио.
“ Во время застолья помощник военного атташе Польши вручил Лезжову коробку и написал на листке бумаги стоимость и условия передачи денег. Возвратившись, генерал Костюк и подполковник Лезжов нашли в ней противоперегрузочный комплект летчика с гермошлемом ”
Наряду с этим следовало решить еще одну задачу – приобрести личный автомобиль, что повысило бы мобильность. Подержанный «Шевроле» Лезжов купил в первый же день своего приезда у коллеги-офицера атташата, убывающего на Родину. Оставалось теперь покататься по улицам столицы, потренироваться – и можно ехать в дорожную инспекцию, чтобы получить разрешение на вождение автомобиля. Впрочем, тут Иван Иванович был уверен в успехе. Еще в Советском Союзе он приобрел солидный опыт вождения. Однако как гласит пословица, не говори гоп.
В инспекции ему выдали тест с несколькими десятками вопросов, на которые он сразу ответил. Лейтенант проверил и удивился: оказалось, Лезжов дал сто процентов верных ответов. «Обычно результат от 65 до 80 процентов», – ответил полисмен.
Потом было практическое вождение. И тут он справился успешно. Остались технические формальности: оформление американских прав. Лейтенант сел за печатную машинку: «Так вы из советского посольства? Значит, не сдали экзамен». «Это почему же?» – удивился Лезжов. Лейтенант замялся, потом сказал: «Я не могу вам оформить права, таково указание сверху. Наши дипломаты в Москве пересдают экзамены по три-четыре раза и получают права через несколько месяцев». «Но ко мне это не имеет никакого отношения. Ваши тупоголовые дипломаты не знают даже, где расположен мотор и где находится заправочная горловина». Лейтенанту, как ни странно, понравилась отповедь Лезжова. Он рассмеялся: «Да уж, чиновники плохо знают авто. Согласен. Оформляю вам права на вождение автомобиля в Америке».
«Подарок» от Джеймса
Иван Иванович приступил к изучению оперативной обстановки в столице. Побывал в Пентагоне, для входа в который в ту пору не требовался пропуск, совершил несколько поездок по городу. Заметил, что всюду его сопровождали машины ФБР. Правда, вскоре наблюдение прекратилось. Но как показала практика, расслабляться было рано. Автомобили сопровождения действительно исчезли, но приключилась другая оказия. Один из сотрудников, который занимался радиоперехватом, предупредил Ивана Ивановича, что однажды услышал в эфире его голос. Это, естественно, навело на мысль, что в машине у него установлено подслушивающее устройство.
Пришлось вплотную заняться автомобилем. Пригодились опыт работы, полученной в свое время в ремонтном цехе Мытищинского вагонного завода, и более чем десятилетний водительский стаж.
Вместе с двумя помощниками частично разобрал кузов «Шевроле». Труды не пропали даром: под обшивкой, в том месте, где крепилось зеркало заднего вида, нашли маленький микрофон. Провод от микрофона был спрятан под обшивку. Пришлось снять бензобак, распаять две его половинки, и только тогда обнаружили на одной из них припаянное миниатюрное передающее устройство. Вот откуда появился его голос в эфире. Пришлось зарисовать эту хитрую схему, описать и собрать машину заново, а потом сдать «подарок» в компанию подержанных авто. Но то был урок для всего аппарата военного атташе. Выходило так, что все разговоры его предшественника в машине прослушивались ФБР.
 |
| Иван Лезжов–еще капитан, но уже герой Советского Союза |
Вместо «Шевроле» Лезжов купил себе «Форд». Так шаг за шагом Иван Иванович входил в жизнь страны. Наряду с сугубо служебными делами она порой подбрасывала и неожиданные задачи. Летом на пляже Чесапикского залива в выходные дни часто отдыхали семьи советских дипломатов – загорали, купались, жарили шашлыки, удили рыбу. Рядом отдыхали американцы. Услышав русскую речь, к компании дипломатов стали подходить люди. Они оказались нашими соотечественниками, депортированными в США после войны из западногерманских областей. В большинстве своем это были люди, угнанные в Германию из Советского Союза. Их интересовала послевоенная мирная жизнь на далекой теперь Родине. С интересом слушали они рассказы дипломатов. Многие высказывали желание вернуться.
Подполковник Лезжов доложил об этих беседах руководству и вскоре получил приказ: довести до сведения депортированных о возможности возвратиться в СССР, а также заверить их о том, что никаких санкций к ним применено не будет. Разумеется, это не касалось бывших фашистских прислужников, власовцев, предателей. В итоге все сложилось самым лучшим образом. За время пребывания Ивана Ивановича в США несколько десятков семей выехали в СССР.
Однако главным делом Лезжова была разведка. Руководитель аппарата ждал от него ценных сведений, образцов вооружения, технической документации и многого другого, в чем был заинтересован Центр. Одна из операций, у истоков которой он оказался, увенчалась успехом. А началась она с обычного знакомства в маленьком ресторане.
В тот вечер Лезжов не очень был расположен к знакомству. Настроение нелучшее. Он только что вышел к тайнику. Осмотрелся, убедился в отсутствии слежки, однако тайник оказался пуст. Вины его в этом не было, но тщательно подготовленная операция по безличной связи оказалась нулевой. По дороге домой заглянул в ресторанчик. В полупустом зале сидело несколько пар, за дальним столиком скучал в одиночестве мужчина. Лезжов спросил разрешения присесть. Тот грустно кивнул: «Присаживайтесь. Мне будет веселее».
Так началось их знакомство. Под пиво они повели неспешную беседу. Визави Ивана Ивановича представился Джеймсом, сказал, что не любит поздних посещений питейных заведений, но сегодня случай особый – поссорился с женой. Выяснилось, что он работает в известной компании «Дженерал моторс», ее вашингтонском отделении.
Лезжов тоже темнить не стал, признался, что он русский, из советского посольства. На всякий случай напомнил своему американскому визави, что ФБР запрещает «белым воротничкам» встречаться с иностранцами. Но Джеймс оказался не из робкого десятка. Он только отмахнулся, мол, я это знаю, но мне интересно с вами пообщаться. А еще собеседник загадочно улыбнулся: «Не спешите, Айвен, я думаю, мы найдем общий интерес».
Признаться, Лезжов не обратил внимания на этот намек, но Джеймс в конце беседы предложил встретиться еще раз через двадцать пять дней. Завтра он улетал в командировку. Иван Иванович после некоторых раздумий согласился, и они условились увидеться в этом же ресторане вечером. Джеймс еще раз подчеркнул: «Нам стоит увидеться, поверьте». На том и расстались.
Утром Лезжов доложил руководству о пустом тайнике, о встрече с Джеймсом. Резидент генерал Александр Родионов после всестороннего обсуждения принял решение, что знакомство следует продолжить. Непосредственное руководство подготовкой встреч, обеспечением безопасности было возложено на полковника Сергея Едемского.
За несколько последующих месяцев Лезжов четыре раза контактировал с Джеймсом. Однако интересные беседы по существу заканчивались ничем. И тогда Едемский захотел получить более конкретное обоснование для продолжения знакомства.
Пришлось на очередной встрече намекнуть Джеймсу о практической стороне их общения. Американец неожиданно и вполне открыто сказал: «Дорогой Айвен, в Нью-Йорке я передам вам очень ценный предмет. Только сделать это надо будет без вашего сопровождения агентами ФБР. Скажем, где-нибудь в ресторанчике недалеко от Бродвея».
Вот так предложение! Лезжов задумался, все это было крайне заманчиво. Но не подстава ли это? И все же согласился, добавив, что в условиях Нью-Йорка вряд ли у него будет сумма наличных денег. «Я верю тебе, Айвен, – улыбнулся Джеймс, – думаю, мы найдем возможность оценить эту вещь».
Оставалось только обговорить дату, время и место будущей встречи, а также запасные варианты. Что и было сделано.
Возвратившись в аппарат атташе, Иван Иванович доложил Едемскому детали их контакта с Джеймсом. Сергея Александровича, конечно же, заинтересовало обещание знакомого Лезжова, и он дал согласие на подготовку встречи.
Теперь следовало самым серьезным образом легендировать поездку помощника военно-воздушного атташе в Нью-Йорк. Решили, что вместе с ним поедут жена и дочь. Тем более супруга неоднократно просила мужа свозить их с дочерью туда. Поскольку квартира Лезжова прослушивалась контрразведкой, эти женские просьбы оказались кстати.
А тут еще из Москвы в командировку в США прибыли два офицера. Пентагон дал разрешение на посещение выставки вооружения на авиабазе «Эндрюс». Лезжов должен был их сопровождать.
В назначенное время жена, дочь, сам Иван Иванович и два советских полковника отправились в Нью-Йорк. Они ознакомились с достопримечательностями города – побывали в центральном парке, на Бродвее, походили по магазинам.
На следующий день семейство Лезжова и офицеры остались отдыхать на служебной даче, а Ивану Ивановичу предстояла встреча с Джеймсом. Он отправился в Нью-Йорк городским транспортом. Восемь часов бродил по улицам, заходил в кафе, в кинотеатр, ездил на метро. Наконец убедился, что слежки нет.
В условленное место вышел вовремя и сразу увидел Джеймса, который двигался навстречу. Не договариваясь, они пошли по улице, удаляясь от Бродвея. По ходу Джеймс сказал: «Айвен, слушай внимательно. Ценный предмет я подготовил для передачи. Когда будет следующая встреча, тебе сообщит сотрудник военного атташе Польши и пригласит к себе. Ты получишь предмет и условия оплаты. А сейчас мне надо идти».
Возвратившись в Вашингтон, Лезжов подробно доложил полковнику Едемскому обо всем. Было принято решение, что после звонка из польского атташата Лезжову следует поехать туда вместе с генералом Костюком.
Ждать пришлось недолго. Поляки позвонили и пригласили советских коллег на дружеское чаепитие. Во время застолья помощник военного атташе Польши вручил Лезжову коробку и написал на листке бумаги стоимость и условия передачи денег.
Возвратившись, генерал Костюк и подполковник Лезжов в коробке нашли противоперегрузочный комплект летчика с гермошлемом. Весьма удачное приобретение! Высокую оценку комплекту дал и Центр. Ивану Ивановичу объявили благодарность. Разумеется, он и дальше был готов работать с Джеймсом. Но почему-то поступила неожиданная команда руководства: передать его «соседям» – резидентуре КГБ в Вашингтоне. «С болью и горькой обидой воспринял я этот приказ», – скажет потом Иван Лезжов.
Что ж, к сожалению, случалось и такое. Впрочем, следует признать, что это была едва ли не единственная операция, прошедшая без активного противостояния контрразведки США. В остальном каждый шаг, каждый день, как на войне. Хотя Лезжову было не привыкать. Он прошел фронт, совершил 238 боевых вылетов на дальнюю разведку, получил два тяжелых ранения и контузию, был удостоен звания Героя Советского Союза. И хотя теперь шла война холодная, им, советским военным разведчикам, было ох как жарко.
Мастера провокаций
Прошел почти год с тех пор, как подполковник Лезжов на самолете авиакомпании «САС» преодолел океан и прибыл на американский континент. 4 июля, в День независимости США он сопровождал двух представителей советского Генерального штаба на выставку вооружения, развернутую на авиабазе «Эндрюс».
«Мы осмотрели образцы военной техники, – вспоминал тот день Иван Иванович, – правда, в сопровождении двух агентов ФБР, державшихся от нас на почтительном расстоянии. В первой половине дня иностранных представителей пригласили подняться на трибуны, чтобы принять участие в презентации нового двухдвигательного реактивного бомбардировщика Б-58.
Самолет прокатился перед трибунами по взлетной полосе, взлетел, произвел два круга над аэродромом, приземлился и зарулил на отведенное место для обозрения публики. Всем присутствовавшим предложили по бокалу шампанского и вручили памятные медали с изображением самолета.
Когда бомбардировщик взлетал, пилот явно работал на публику, заложил этакий лихой набор высоты с большим углом. Лезжов сразу отгадал акробатический трюк летчика. Потом, когда ему удалось поговорить с командиром экипажа, тот признался: «Да, это, конечно, показуха для несведущей публики. Вы верно подметили, мы залили всего пятнадцать процентов керосина. С полной заправкой и боевой нагрузкой так не взлетишь».
После осмотра авиационной техники их пригласили в сектор, где располагались средства ПВО. Здесь у развернутой армейской палатки Иван Иванович заметил большую красочную схему размещения зенитных средств, в том числе и позиций батарей «Найк» в зоне обороны Вашингтона. Он вскинул фотоаппарат и стал снимать схему. В это время один из агентов ФБР, который неотступно следовал за Лезжовым, забежал вперед и встал перед объективом фотоаппарата. Иван Иванович оттолкнул контрразведчика, да так, что тот споткнулся и упал.
На выходе из палатки к нему вплотную подошли возбужденные агенты, один из них злобно прошипел: «Засветите пленку!». «Это почему? Выставка открыта для общего обозрения и даже в правилах посещения сказано, что снимать не запрещено». Фэбээровцы, насупившись, молчали. Но инцидент все же удалось замять, а пленку сохранить.
Однако далеко не всегда получалось поставить американских «контриков» на место. Зачастую они были готовы к различным провокациям, вплоть до применения физических методов воздействия.
Нечто подобное испытал на себе и Иван Иванович. Фэбээровцы буквально на руках вытаскивали его из библиотеки НАСА. А случилось это так. Однажды он предпринял поход в названную библиотеку. Привратник у дверей не обратил на него никакого внимания. Лезжов взял со стенда несколько журналов и начал читать. Через несколько минут к его столу быстро подошел мужчина и вырвал из рук номер журнала. Двое других подхватили под руки, подняли со стула и потащили к выходу. На громкие возражения Лезжова кто-то из них с ненавистью прицедил: «Не дергайтесь, подполковник. Вам здесь не место». «Я дипломат! – громко сказал Иван Иванович, пытаясь привлечь внимание присутствующих в зале людей. – Вы не имеете права так обращаться со мной».
Но агенты ФБР упорно тащили его к выходу: «Вы не можете посещать эту библиотеку». «А где сказано, что русским сюда вход запрещен?». В конце концов вытолкав его из библиотеки, они заявили: «Здесь больше не появляйтесь».
Возвратившись в аппарат атташе, он доложил генералу Родионову о произошедшем инциденте. Александр Иванович позвонил в Пентагон и высказал свое возмущение действиями агентов ФБР. Там пообещали разобраться. Но вразумительного ответа так и не последовало.
Долгая дорога из разведки в авиацию
Летом 1961 года закончилась командировка, и Лезжов с семьей прибыл на родную землю. Он был назначен страшим офицером англо-американского направления Управления информации. В 1963-м стал слушателем Академии Генерального штаба. По выпуску его направили заместителем начальника советской военной миссии связи при командующем английскими войсками в Германии. В город Бюнде, где размещалась миссия, Иван Иванович прибыл в январе 1964 года. Однако долго там не задержался – через полгода получил приказ возглавить советскую военную миссию при главнокомандующем сухопутными войсками США в Европе.
После возвращения в Советский Союз Лезжов вернулся в авиацию. Его назначили начальником оперативного отдела 17-й воздушной армии в Киеве. Через три года получил повышение и должность начальника штаба 23-й воздушной армии Забайкальского военного округа. Здесь стал генерал-майором авиации.
В сентябре 1977 года Иван Иванович возглавил кафедру тактики и оперативного искусства Военно-инженерной академии им. Н. Е. Жуковского. В 1985 году уволился в запас.
Подпишись: