Роль ядерного оружия (ЯО) и стратегических ядерных сил (СЯС) как инструмента силового сдерживания в последнее время ставится под сомнение. Неправильная постановка проблемы, заключающаяся в несоответствии между «уровнем военных угроз России и снижением роли ЯО как механизма противодействия им», приводит к совершенно неверным выводам о путях дальнейшего развития и стратегии формирования Вооруженных Сил.
Рассматривается возможность дальнейшего значительного сокращения Ракетных войск стратегического назначения (РВСН) как основной составляющей СЯС с доведением количества боеголовок на их ракетах до 150, тогда как СНВ-2 позволял иметь около тысячи, а согласно Договору СНВ-3, срок действия которого заканчивается 5 февраля 2021 года, – всего на МБР, БРПЛ и на стратегических бомбардировщиках находится не более 1550 ядерных боеприпасов, из них на МБР РВСН по факту – около 800–900.
Что-то не долетит
На 1 сентября 2019 года у России было 513 развернутых МБР, баллистических ракет на подводных лодках и тяжелых бомбардировщиков. Для сравнения: в марте – 524, у США – 668 (656).
Следует подчеркнуть, что согласно Военной доктрине Российской Федерации (ВД РФ) одной из основных задач по предотвращению военных конфликтов является поддержание глобальной и региональной стабильности и потенциала ядерного сдерживания на достаточном уровне. Доктрина требует состава, состояния боевой и мобилизационной готовности и подготовки СЯС, обеспечивающих их функционирование и применение сил и средств, а также систем управления на уровне, гарантирующем нанесение агрессору неприемлемого ущерба в любых условиях.
“ В интересах защиты государства требуется не сокращать РВСН и СЯС в целом, а развивать их и количественно, и качественно ”
И Стратегия национальной безопасности до 2020 года, и Военная доктрина РФ исходят из того, что широкомасштабные конфликты с применением ядерного оружия возможны и могут привести к самым тяжелым последствиям. Поэтому принятие мер по предупреждению ядерных инцидентов составляет одну из самых важных и обязательных задач внешней политики Российской Федерации.
При особой роли, которую играют РВСН, по мнению подавляющего большинства специалистов, для обеспечения безопасности страны, можно ожидать, что «внеплановые» резкие сокращения вызовут непонимание и обеспокоенность всех, кому не чужды вопросы обороны страны.
Доказано, что наиболее эффективной, а по сути единственно возможной для России мерой является предотвращение широкомасштабной агрессии путем создания СЯС, способных нанести агрессору в ответных действиях недопустимый для него ущерб. Установлено также и то, что важнейшая роль в этом принадлежит и будет принадлежать наземной составляющей СЯС, то есть РВСН.
Таким образом, возможности РВСН по реализации ответного удара в целях сдерживания потенциального противника от развязывания агрессии – краеугольный камень решения самых ответственных задач по обеспечению безопасности России. Из этого следует исходить при планировании и оценке всех мероприятий по реформированию СЯС (РВСН) и прежде всего по их сокращению.
Чтобы РВСН выполнили задачу сдерживания, количество боевых блоков, достигающих целей в ответном ударе, должно быть не меньше того, что требуется для нанесения противнику неприемлемого ущерба, с учетом возможных потерь от поражения ракет обычными средствами, от ядерного удара противника по позиционным районам РВСН, при преодолении систем ПРО. Кроме того, часть блоков не будет задействована из-за фактора надежности – возможны отказы в элементах комплексов и системах боевого управления.
Сколько же ББ необходимо доставлять к целям, чтобы нанести агрессору неприемлемый для него ущерб? Вопрос крайне сложен и не имеет однозначного ответа до сих пор.
Ущерб по де Голлю, Сахарову и Рейгану
Следует разобраться с понятием «неприемлемый ущерб». Под ним следует понимать такой, субъективная оценка которого вынуждает агрессора отказаться от реализации планов, поскольку выгода от нападения становится ниже вероятных нежелательных последствий ответной акции. То есть неприемлемым называют ущерб, обладающий сдерживающим эффектом для любого противника.
 |
| Фото: rbth.com |
В рассмотрение неприемлемого ущерба могут приниматься оценки, имеющиеся в открытой литературе, согласно которым он лежит в пределах от 400 зарядов мегатонного класса (критерии Роберта Макнамары и Андрея Сахарова) до нескольких ББ (критерии Шарля де Голля и Джона Кеннеди) или неприемлемости падения даже одного блока (критерий Рональда Рейгана). По Макнамаре, предполагалось уничтожение как минимум 25 процентов населения и разрушение не менее 75 процентов промышленного потенциала.
В ВД РФ 2000 и 2010 годов ставилась задача гарантированного нанесения агрессору заданного ущерба, в доктрине 2014-го – неприемлемого ущерба. Количественные значения данных требований в официальных документах не определены.
В отечественной открытой печати по результатам экспертных опросов предлагалось считать, что неприемлемый ущерб вероятному противнику достигается доставкой на его территорию 40–50 боевых блоков в самой тяжелой (нежелательной) для нас форме ракетно-ядерного удара.
В 2015 году вышел фундаментальный коллективный труд ведущих ученых и руководителей НИУ МО РФ и ОПК «Оружие наследников победы». Так как он был отредактирован вице-премьером, председателем коллегии Военно-промышленной комиссии Дмитрием Рогозиным, а в состав редакционного совета входил заместитель министра обороны Юрий Борисов, можно сделать вывод, что труд в значительной степени отражает взгляды военно-политического руководства государства на величину указанного критерия. В нем зафиксировано: «Доставка десятка или двух, трех десятков ядерных боезарядов уже есть неприемлемый ущерб».
Но оцениваться он может по-разному. Чаще всего мерой ущерба считается доля пораженного промышленного потенциала. Предполагается, что такими целями должны быть объекты, где сосредоточены органы государственного управления, крупнейшие производственные объекты, узлы энергетики, транспорта, связи. Но уже мало кто помнит полное определение, данное создателем ядерного оружия Юзефом Робертом Оппенгеймером еще в 1943 году и одобренное президентом США Франклином Рузвельтом накануне смерти: «Ядерное оружие – эффективное средство массового поражения мирного гражданского населения крупных населенных пунктов, размещенных на равнинной местности. К их числу относятся города с населением не менее 100 тысяч человек, но не более 300 тысяч человек. Мощность такого оружия должна составлять 20 тысяч тонн в тротиловом эквиваленте, высота подрыва над центром города – 500–700 метров. Основа поражающего фактора – мощные ударная волна и световое излучение. Иное применение ядерного оружия нецелесообразно».
Применение ракетно-ядерного оружия против гражданского населения и по промышленным объектам является более эффективным, чем воздействие по объектам военного потенциала при ограниченном числе ядерных боеприпасов. Это подтверждается еще и рекомендациями Объединенного разведывательного управления США от 3 ноября 1945 года под грифом «Совершенно секретно», где были перечислены 20 главных городов СССР, подлежащих уничтожению в ходе ведения ядерной войны. Ограниченное число целей объяснялось тем, что арсеналы ядерных боеприпасов к моменту начала предполагаемой войны должны были достичь всего 50 авиационных бомб свободного падения.
В 60-е считалось, что для взаимного сдерживания таких стран, как США и СССР, необходимо около тысячи блоков, позднее – сотни. Но, например, к 1991 году в СССР насчитывалось 6612 боевых блоков только на стратегических носителях РВСН. Сейчас их количество в семь-восемь раз меньше.
Проведенные исследования показали, что в настоящее время следует ориентироваться на 50–100 доставленных к целям боевых блоков с зарядами мегатонного класса. Тем, кто считает, что это завышенное число, укажем: СЯС РФ должны сдерживать не только США, но и другие страны НАТО (Великобритания, Франция), имеющие ядерное оружие стратегического назначения. При этом целями ответного удара могут быть крупные промышленные и военные объекты. Если согласиться с указанным числом блоков, можно приблизительно оценить, сколько же их следует иметь в группировке РВСН с целью гарантированного нанесения эвентуальному противнику неприемлемого ущерба.
Сколько блоков защитят от НАТО
Для оценки группировки ракетных комплексов (РК), которая обеспечивала бы задачу сдерживания с учетом различных вариантов воздействий противника, воспользуемся данными, представленными в таблице.
Количество боевых блоков NГР принимается равным 900, 700, 500, 300. В эти пределы значения NГР укладывается большинство прогнозных оценок возможного в условиях действия договоров о сокращении СНВ количества блоков на ракетах РВСН.
Величина коэффициента боевого использования группировки принимается при расчетах равной kБИ = 0,3–0,6–0,9.
Возможные потери блоков (ракет) в период войны обычными средствами оцениваются в ряде опубликованных работ как 20–30 процентов от общего числа МБР с учетом развития ВТО США. Примем в данном случае нижнюю планку.
Потери МБР при ракетно-ядерном ударе противника зависят от числа блоков его ракет, назначенных для поражения одной пусковой установки (ПУ). Если на каждую выделяется не менее двух блоков, вероятность поражения стационарной ПУ близка к единице, а общие потери блоков зависят от соотношения в группировке стационарных и мобильных ПУ. В приведенном примере принимается, что потери блоков в ядерный период воздействия противника составляют 0,7 общего числа (70%) оставшихся боеспособными после воздействия неядерных средств. В этих условиях от систем ПРО США для полного исключения возможности ответного удара СЯС РФ потребуется уничтожение примерно 50–100 ББ. Ниже принимаем, что потери блоков на системах ПРО США при их полномасштабном развертывании могут составлять 50 единиц.
Для примеров расчета количества блоков, необходимых для решения уравнения стратегического сдерживания (неприемлемого ущерба), будем полагать, что это количество составляет 50 блоков и более с зарядами мегатонной мощности.
При перечисленных исходных данных по приведенным выше зависимостям проведен расчет числа блоков NЦ, которое остается для ответного удара при различных составах группировки, коэффициенте ее боевого использования и вариантах воздействия противника.
Табличные данные подтверждают сильную зависимость эффективности группировки РК с МБР в ответном ударе от начального ее состояния, характеризуемого количеством блоков на ракетах и коэффициентом боевого использования группировки.
Из определенного нами порога количества блоков, необходимых для решения задачи сдерживания, NСД = 50 ББ при самых неблагоприятных условиях воздействия со стороны противника (ОВ+ЯВ+ПРО) определенный уровень достигается в случаях при NГР = 500 и kБИ = 0,9, при NГР = 700 и kБИ = 0,6, 0,9, при NГР = 900 и kБИ = 0,6, 0,9. Остальные варианты вызывают сомнения в выполнении поставленной задачи – нанесении противнику неприемлемого ущерба.
При таком раскладе основными мерами по повышению эффективности группировки РК с МБР для решения задачи сдерживания являются увеличение числа ББ в группировке и коэффициента ее боевого использования со снижением всех возможных видов потерь блоков от воздействия противника. Особое значение имеет повышение живучести РК и систем боевого управления и связи в условиях ведения войны обычными и ядерными средствами, а также большая вероятность преодоления перспективных систем ПРО США, что приобретает особую важность при развертывании глобальной эшелонированной ПРО с размещением ее элементов в различных точках мира.
Поэтому в интересах защиты государства требуется не сокращать РВСН и СЯС в целом, а развивать их и количественно, и качественно: наращивать группировку, формировать ее на основе мобильных комплексов, в том числе ускорить принятие на вооружение боевого железнодорожного ракетного комплекса «Баргузин», улучшать характеристики систем боевого управления и связи, обеспечить нахождение группировки в постоянной боевой готовности, обеспечивающей минимальное время пуска ракет. Реализация этих и других мер потребует определенных затрат, но цена результата столь высока, что оправданны любые средства.
В настоящее время в связи с известными изменениями в международном положении нашей страны, в экономике, Вооруженных Силах число блоков, необходимых для сдерживания НАТО во главе с США, необходимо неизмеримо больше, чем им против Российской Федерации.
Политическое руководство РФ должно определить количество ББ, которые должны достичь целей на территории США, в том числе с учетом других государств (Великобритании, Франции, КНР, а также Пакистана, Индии, Израиля, КНДР), обладающих ядерным потенциалом.
Таким образом, сокращение РВСН до уровня 800–900 ББ в ударной группировке на развернутых пусковых установках МБР РВСН из общего количества 1550 боевых блоков СЯС РФ еще позволяет рассчитывать на возможность сдерживания любого потенциального противника, но только при выполнении определенных дополнительных условий, таких как неразвертывание ПРО США, что уже нереально, включение в группировку в основном мобильных комплексов с высокой скрытностью, совершенствование систем боевого управления и связи, обеспечивающей доведение приказов на проведение пусков ракет в любых условиях обстановки, повышение надежности РК.
Дальнейшее сокращение СЯС до уровня 1000 ББ, о чем нередко ратуют так называемые борцы за разоружение, а также ударной группировки РВСН, тем более доведение ее до уровня 150–300 боевых блоков делают решение задачи сдерживания стран НАТО во главе с США весьма затруднительным. Сокращение ЯО – очень опасная позиция, особенно для Российской Федерации, так как в войне обычными неядерными средствами поражения ей очень тяжело будет защищать свой суверенитет и государственную целостность, в том числе по нанесению неприемлемого ущерба США и НАТО в целом.
Поэтому Соединенным Штатам и Западу выгодно идти по пути сокращения ядерного оружия.
Тенденция уменьшения арсенала ЯО в России и мире может привести к ядерной войне, так как многие политики будут считать, что при этом человечество не погибнет. А для объяснения своей позиции используют технологию сознательного манипулирования общественным мнением в нужном направлении, так называемое Окно Овертона. Более того, при низком потенциале ЯО с развитием и совершенствованием высокоточного оружия возникает соблазн начать войну первым, что при обладании многоуровневой ПРО может позволить нанести заданный или неприемлемый ущерб, а оставшиеся ББ ответного удара противника перехватить.
Отметим, что ВД РФ не предусматривает нападение как превентивную меру, а оставляет за Российской Федерацией «право применить ядерное оружие в ответ на применение против нее или ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства». США же такую возможность за собой оставляют.
Следует помнить слова лауреата Нобелевской премии Альберта Эйнштейна: «Я не знаю, каким оружием будет вестись третья мировая война, но я точно знаю, что четвертая мировая – камнями и палками».
Подпишись: