Существующие темпы производства КРМБ не позволяют нам и мечтать о «быстром глобальном ударе»
В Национальном центре управления обороной страны состоялся Единый день приёмки военной продукции. Как отметил на нем министр обороны Сергей Шойгу, за второй квартал нынешнего года в войска поставлено свыше 600 новых и 300 отремонтированных образцов вооружения, военной и специальной техники. В их числе — бригадный комплект ОТРК «Искандер-М», 11 самолётов и 6 вертолётов, многоцелевой сторожевой корабль «Совершенный», 60 крылатых ракет морского базирования (КРМБ) «Калибр».
Поставка флоту КРМБ «Калибр» заслуживает, на мой взгляд, отдельного внимания. Широко освещаемые в СМИ пуски этих новейших российских крылатых ракет по целям в Сирии вызвали к ним повышенный интерес во всем мире. Главным образом потому, что стало очевидным: ВМФ России впервые получил высокоточный инструмент эффективного неядерного сдерживания, аналог знаменитых американских «Томагавков». Неудивительно, что отечественные флотоводцы теперь стараются массово, как выразился известный военный эксперт Александр Мозговой, «калибризовать» отечественный ВМФ. То есть — оснастить таким оружием практически все строящиеся и проходящие глубокую модернизацию боевые корабли.
Ракеты «Калибр» уже получают или вскоре получат малые ракетные корабли проекта 21631 «Буян-М», которых в планах Минобороны — не менее 10 единиц. Еще — малые ракетные корабли проекта 22800 «Каракурт» (запланировано 18 единиц). Каждый такой корабль оснащается универсальной пусковой установкой на 8 ракет.
Также — три фрегата проекта 11356 (и еще три пока недостроенные из-за отказа Украины поставлять двигатели). Далее — фрегаты проекта 22350 типа «Адмирал Горшков» (по 16 ракет). Запланировано построить восемь таких кораблей.
После модернизации возможность применения до 80 «Калибров» получит каждый из тяжелых атомных ракетных крейсеров проекта 1144 «Орлан» (запланирована модернизация трех таких кораблей). Первый из них, «Адмирал Нахимов», давно у заводской стенки в Северодвинске.
Что касается подплава, то по четыре «Калибра-ПЛ» уже несут шесть дизель-электрических лодок проекта 636.3 «Варшавянка» Черноморского флота. В перспективе — столько же и такие же создадут для Тихоокеанского флота.
Далее: в составе ВМФ планируется иметь шесть многоцелевых атомных субмарин проекта 885 «Ясень». Головной корабль — «Северодвинск» уже на Севере, он может нести на борту до 32 таких ракет.
Кроме того, глубокую модернизацию должны пройти несколько подводных лодок третьего поколения проекта 949АМ. Их совершенствование предполагает установку на каждый такой атомоход до 72 «Калибров».
В итоге, при самом оптимистичном сценарии ввода в строй всех перечисленных кораблей, через десятилетие Россия будет располагать в океане возможностями произвести суммарный залп из 1,5 тысяч новейших высокоточных крылатых ракет. И вот здесь возникает вопрос: достаточно ли существующих темпов производства российских «Томагавков», чтобы установить их на все перечисленные корабли?
60 «Калибров» за минувшие три месяца (если, конечно, допустить, что это будет постоянный темп производства и закупок) — это 240 ракет в год. Много или мало? Учитывая, что определенный боезапас для возможных военных кампаний должен быть всегда на складах и в корабельных пусковых установках, какое-то количество регулярно будет расходоваться на учебных и испытательных стрельбах? Если принять все это во внимание, выходит, что КРМБ мы пока выпускаем совершенно недостаточно.
Понятно, что это хорошо понимает командование. Меры к наращиванию темпов производства принимаются. Это доказывает следующий факт. Ровно год назад, в июле 2016-го, начальник Главного управления вооружения ВС России Анатолий Гуляевзаявлял, что военные получили за первое полугодие 47 ракет для комплексов «Калибр». За полугодие, не за три месяца, как сегодня! Так что наращивание темпов налицо. Но достаточно ли и этого?
— Крылатые ракеты морского базирования американцы активно применяли во всех военных конфликтах последнего времени — в Ираке, Югославии, Афганистане, Ливии. Причем, довольно охотно — количество пусков измерялось сотнями, — говорит член корреспондент Российской академии ракетно-артиллерийских наук (РАРАН), капитан 1 ранга запаса Константин Сивков. — Скажем, в Ливии в ходе первого удара применено 112 ракет, которыми уничтожено 20 из 22 важнейших объектов противника. В ходе войны в Ираке американцы израсходовали более тысячи ракет.
Сколько времени потребуется нам для приобретения таких же боевых возможностей при существующих темпах производства ракет екатеринбургским ОКБ «Новатор», который только в 2015 начал модернизироваться? Думаю — десятилетия. А ведь эти ракеты, как и любое высокоточное оружие, довольно дорогие. Российским ВС нужно решать эти вопросы в ближайшее время, поскольку для эффективного противодействия США нужно иметь около 4000 крылатых ракет разного типа.
В свое время Хрущев сказал, что «мы печем ракеты как сосиски». Теоретически закупка и высокоточного вооружения должны быть массовой, а не штучной, замечает преподаватель Военного университета Министерства обороны Владимир Карякин.
— Озвучиваемые темпы оснащения флота «Калибрами» подразумевают возможность ведения только локальных конфликтов. Понятно, что эти ракеты крайне дороги, а «цена» поражаемого объекта более-менее должна быть соизмерима со стоимостью ракеты. Когда в СМИ пафосно сообщают, что «Калибры» поразили пункт управления боевиков, который, по сути, представляет собой стол с картой и рацией, то единственное объяснение такому применению, не считая первых пусков, которые носили выраженный политический оттенок, — дальнейшая проверка ракеты в боевых условиях и отработка взаимодействия моряков надводного и подводного кораблей.
С другой стороны, разговоры о нашем «быстром глобальном ударе» в случае вооруженного конфликта с США — это миф. Поскольку для его осуществления нужно огромное количество сил и средств, которых нет даже у американцев. А тем более — нет у нас.
Кроме того, российские ВС располагают широкой номенклатурой иных сдерживающих средств. В их числе, например, береговые ракетные комплексы, ракеты воздушного базирования. Не говоря уже о ядерном оружии, которое не допускает возникновение войны между серьезными противниками.
Установка на надводные и подводные корабли соответствующих ракетных комплексов не означает, что ставиться цель полной загрузки всех ячеек пусковых установок, говорит бывший руководитель Информационно-аналитического центра Минобороны России, заместитель директора Института США и Канады РАН генерал-майор в отставке Павел Золотарев.
— Высокоточное оружие — это дорогое удовольствие, и намерения оснащения многих кораблей «Калибрами» увязаны с экономическими возможностями страны. Даже американцы после ударов по Ливии сетовали на их стоимость. А нам и подавно надо думать не только о Вооруженных силах, а о социальной сфере, здравоохранении. Мы и так в ущерб развитию страны сейчас проводим перевооружение, потому что в 90-е и «нулевые» такой возможности не было.
Да, американский эсминец типа «Арли Берк» имеет универсальную пусковую установку Mk41 с 96 ячейками для КРМБ. А каждый из крейсеров типа «Тикондерога» — 122 ячеек. Но в них могут быть загружены не только ударные, но и зенитные ракеты. В отличие от УКСК 3С14 на наших кораблях, заряжаемых только ударными «Калибрами» и «Ониксами».
— Оснащение носителей «Калибрами» растянуто по времени. Тем более что универсальный стрельбовый комплекс на надводных кораблях также может применять противокорабельные «Ониксы», — отмечает научный сотрудник Центра анализа стратегий и технологий, главный редактор журнала «Экспорт вооружений» Андрей Фролов. — Да и прямо скажем, не всегда корабли имеют полный боекомплект. Здесь гнаться за американцами не стоит. Просто потому, что у российского ВМФ нет столько носителей, а нынешние закупки, в принципе, покрывает количество кораблей, способных применять «Калибры».
Скажем, в ходе модернизации по проекту 949АМ лодки должны получить внушительный боезапас. Но это далекая перспектива, потому что пока не сделано ни одной такой субмарины.
Как ни странно, на кораблях в советское время практически не было ударного вооружения, способного поражать наземные цели. Были гигантские противоавианосные корабли с ракетами «Гранит» 949-го проекта, другие носители. Но только противокорабельных крылатых ракет. И уже в России пришло понимание того, что это — странно. Отсюда появились «Калибры» как некий ответ на «Томагавки». Которые теперь начали ставить повсюду, замечает заместитель директора Института политического и военного анализа Александр Храмчихин.
— Более того, получилось, что мы вроде как лучше американцев, потому что у них КРМБ стоят на больших кораблях, а у нас — на всех подряд. Что касается скорости, с которой флот получает «Калибры», то тут — смотря для чего. «Быстрый глобальный удар» имеющимся арсеналом никак не нанесешь. А для решения ограниченных задач, вроде тех, что в Сирии — даже и этого достаточно.
Американский боезапас только флотских тактических «Томагавков» оценивается в 3,5 тысячи единиц. Из них, к примеру, 59 штук, то есть 1/60 они выпустили по сирийской авиабазе Шайрат, добившись непонятно чего, но явно не военного характера.
На самом деле ни американские, ни наши ракеты всерьез никогда не проверялись. Потому что стрельба велась против противников, которые ничего всерьез противопоставить и не могли. Допускаю, что российские и американские военные были бы не прочь повоевать друг с другом где-нибудь на нейтральной территории типа Сирии, чтобы проверить самих себя. Но поскольку всегда остается возможность неконтролируемой эскалации, то, конечно, лучше этого избегать.
Антон Мардасов
Фото: Снимок с видео/управление пресс-службы и информации Минобороны РФ/ТАСС
Подпишись: