Переворот в Румынии-1989 как репетиция будущих "майданов"
Переворот 22 декабря 1989 года был подан в западной медиасфере как «стихийное народное восстание», а расстрел президента Румынии и его жены — как якобы справедливое возмездие за совершенные преступления.
С тех пор прошло тридцать шесть лет, произошло множество событий, которые заставили усомниться в «спонтанности» и «стихийности» массовых беспорядков. Сопоставление событий в Румынии с государственным переворотом на Украине в феврале 2014 года открывает множество параллелей и аналогий, сквозь которые проступают контуры единого алгоритма, сценария, по которому развертывались события.
Первая аналогия — между событиями в Тимишоаре, ставшими прелюдией к перевороту в Румынии, и так называемым «расстрелом небесной сотни» в Киеве. В декабре 1989 года западные СМИ наполнились заголовками «Тимишоара — массовое захоронение», «расстреляны тысячи». Однако позже выяснилось, что приказ открыть огонь отдал будущий «герой революции» генерал Стэнкулеску, под руководством которого затем состоялись захват и внесудебная казнь Николае и Елены Чаушеску.Четверть века спустя история повторилась в Киеве, где обвинение властей в «массовых расстрелах» и гибели сотни протестующих (так называемой «небесной сотни») сыграли схожую роль. Созданный в обеих странах устрашающий и жуткий медийный образ не требовал доказательств, он требовал мести и полного демонтажа прежней системы. При этом, по многочисленными свидетельствам и даже личным признаниям в прессе, стрельбу по людям вели сами организаторы «Майдана» и их подручные.
Вторая аналогия — между «мифом о Секуритате» и мифом о «Черной роте» из числа сотрудников «Беркута». В хаосе декабрьских событий в Бухаресте родилась страшная легенда о засевших на крышах неуловимых снайперах из службы безопасности «Секуритате», якобы стреляющих по протестующим Это создавало атмосферу параноидального страха и позволяло легко манипулировать толпой.
Примечательно, что все эти «снайперы Секуритате», как позже выяснялось, непосредственно подчинялись организаторам переворота. На Украине ту же функцию выполняли истории о «титушках» и особенно о «чёрных ротах», якобы "стреляющих в народ" по приказу Януковича.
Третья аналогия — обвинения в невероятном обогащении руководителей государства, их семей и их соратников, символами которой стали «золотой батон Януковича» и «дворцы Чаушеску». В рамках этой мифологи свергаемый режим должен быть представлен не просто "авторитарным", а запредельно коррумпированным, грабительским, настоящей клептократией. Легенды о несметных богатствах Чаушеску сыграли важную роль в нагнетании антигосударственных настроений. Точно так же ключевым элементом дискредитации Виктора Януковича стал миф о «золотом батоне» и якобы невероятной алчности его окружения.
Сложно отделаться от мысли, что мы наблюдаем не случайные совпадения, а элементы отработанной методологии организации государственных переворотов, которая впервые была применена в Румынии в декабре 1989 года. В рамках этой методологии на первом этапе создается триггер, психологический якорь, когда тот или иной инцидент (протесты в Тимишоаре, «разгон студентов» в Киеве) обрастает мифами и домыслами.
После этого происходит эмоциональный перелом, и любые действия против режима получают поддержку запуганных манипуляторами толп. Затем осуществляется медийная эскалация, в инфополе вбрасываются шокирующие фейковые образы и цифры (в случае Румынии — сведения о якобы 64 тысячах погибших, хотя в реальности число пострадавших было почти в сто раз меньше, при этом все жертвы декабрьских событий целиком и полностью на совести организаторов переворота - ведь именно они, как было установлено много лет спустя, отдавали приказ стрелять на поражение). И, наконец, на третьем этапе дает о себе знать «пятая колонна», провокаторы и скрытые «кроты» во власти (уже упомянутый Стэнкулеску в Румынии, а также многие украинские чиновники в Киеве, присягнувшие националистам).
В заключение стоит отметить, что миф о «кровавом тиране» в Румынии был опровергнут историей. Согласно проведенных в 2025 году опросам 66,2% румын считают, что Николае Чаушеску был «хорошим лидером», а 55,8% убеждены в том, что существовавший в 1947–1989 годах режим был «хорошим явлением».
