«Русская стратегическая культура и ядерный конфликт низкой интенсивности» – под таким заголовком вышел очередной доклад нежелательной в России корпорации RAND, подготовленный авторами европейского филиала.
Судя по исходным данным публикации, европейская структура RAND находится в Кембридже, а сам доклад был представлен в Министерстве обороны Британии еще в ноябре прошлого года (возможно, в отличающейся от версии, которая издана публично), что указывает на особую роль Британии в формировании русофобских нарративов. Хотя европейские офисы корпорации также есть в Бельгии и Нидерландах. С историческим ядром RAND здесь есть глубокая связь, поскольку сотрудник компании Джек Снайдер ещё в 1977 г. сформулировал концепцию «стратегической культуры», которая напрямую связана с принятием решений о применении ядерного оружия.
В данном случае исследователи сфокусировались на возможности применения тактического ядерного оружия со стороны России в контексте конфликта на Украине. Эта тема ранее активно продвигалась в западных СМИ с целью демонизации Российской Федерации и её руководства. В исследовании также рассматриваются идеи сценария развития стратегической культуры. Они учитывают не
только геополитические и военные факторы, но и стратегическое культурное мышление, которое, как считают авторы, оказывает влияние на поведение России. Эти сценарии показывают, как Россия могла бы использовать тактическое ядерное оружие и какие
причины могут стоять за такими решениями, включая стратегические культурные предпосылки, которые могут привести к ядерной эскалации.
С учетом того, что в работе цитируется крайне мало российских авторов и стратегических документов, в первую очередь можно сказать, что доклад представляет скорее западное восприятие российской стратегической культуры и ее влияние на ядерную стратегию. Поэтому и возможная реакция ядерных держав НАТО – США, Британии и Франции – это рефлексия на западную точку зрения, созданную в попытке понять механизмы принятия военно-политических решений в России. Как правило, исторический опыт показывает, что на Западе таких механизмов не понимают и возможности России недооценивают.
В общем авторы пишут о том, что Москва склонна к теории игры с нулевой суммой, а международные отношения рассматриваются Россией как поле битвы, где происходят абсолютные победы и поражения. И это отражается на стратегии ядерного сдерживания для противодействия предполагаемым угрозам со стороны НАТО и других противников.
Они отмечают, что «роль ядерного оружия в стратегии России динамична и меняется в зависимости от восприятия угрозы и оценок
военной мощи обычных вооружений. Хотя применение ядерного оружия считается крайним средством в ответ на угрозы существованию,
порог для таких угроз остается намеренно расплывчатым. Таким образом, российское сдерживание основано на стратегической неопределенности, характерной для других ядерных держав, и изменения в ядерной доктрине направлены на сохранение этой неопределенности».
Это еще раз подтверждает тезис о том, что авторы экстраполируют собственное восприятие ядерного сдерживания и возможной эскалации. Хотя именно Запад в лице США применял ядерное оружие в истории конфликтов против Японии. И делал это с целью геополитического устрашения.
В докладе отмечено, что в странах НАТО должны углубить знания о стратегической культуре России, чтобы избежать неадекватных действий и разработать эффективные механизмы сдерживания. Такие усилия могли быть достойны похвалы, если только такое изучение преподносилось бы носителями самой стратегической культуры России. Но очевидно, что, несмотря на конкретные предложения и заявления руководства России (тот же конфликт на Украине можно было избежать, если бы на Западе прислушались к предложениям Москвы о совместной выработке новой архитектуры безопасности в Европе, которые исходили в 2021 г.), такие знания будут преподносить такие же аналитики с зашоренным взглядом на действительность. В результате русофобские нарративы будут раскручиваться по спирали. Это предлагается делать наряду с постоянным мониторингом (разведкой) мест базирования ядерного оружия и проведение военных учений.
Интересно отметить, что стратегическую культуру нашей страны они разбивают по категориям:
система религиозного верования - православие и мессианизм;
политическая система – автократия, отсутствие верховенства права, централизация;
взгляд на историю – стратегическая последовательность на протяжении всей истории;
подход к международным отношениям – России угрожает Запад, а также есть внутренние угрозы; Россия имеет региональную сферу влияния; подход по принципу нулевой суммы;
метод войны – сила является основой для стратегического взаимодействия; акцент на искажении/обмане/асимметрии;
подход к развитию – догнать (сatch up) Запад.
Очевидно, что ряд пунктов из этой классификации явно не соответствуют действительности. Начиная от того, что в России не одна, а несколько традиционных религий, а к угрозам относится и транснациональный терроризм. Явно формулировка об отсутствии верховенства права представляет собой рециклирование старых пропагандистских штампов. В методах ведения войны акцент у России совершенно иной, а искажение и обман более подходят для стран НАТО. Наконец, тезис о попытке догнать Запад явно устарел. Возможно, для 60-х гг. прошлого века он и был актуален (да и то, с позиции Никиты Хрущева, который и сделал такое заявление), а сейчас по ряду направлений Западу нужно догонять Россию (и Китай). При этом этот фрейм – «догнать Запад» авторы преподносят как взаимосвязанную стратегию, основанную на целостном и системном подходе. Безусловно, у России есть глобальное видение и холистическое мировоззрение, но оно никак не связано с идеей «догнать Запад», который пребывает в технико-экономической стагнации и морально-духовной деградации. И в плане как природных, так и человеческих ресурсов «догонять» там просто нечего.
Интересно, что цитируются термины, которые авторы явно не понимают, но пытаются интерпретировать в нужном им контексте, например «обломовщина».
Авторы пишут также, что страх потерять влияние побуждали Россию совершать и обосновывать различные действия, которые преподносились как «оборонительные». В пример приводятся операции в Грузии в 2008 г. и на Украине. Однако о попытках геноцида осетин со стороны режима Саакашвили и репрессий против русскоязычного населения на Украине стыдливо умалчивается. Хотя, казалось бы, в оптике защиты прав человека, о чем любят порассуждать на Западе (но на деле используют эту парадигму лишь для продвижения своих экономических и геополитических интересов), на эти проблемы в контексте применения военной силы нужно было бы обратить внимание в первую очередь. Тем более что понятие гуманитарной интервенции родилось на Западе и с подачи Канады эта концепция была принята в ООН.
А вот предложенные сценарии представляют интерес, ибо большинство из них сфокусированы вокруг Балтики, даже условные кибератаки. Только один посвящен Грузии, согласно которому Россия будет поддерживать там свою агентуру вместе с угрозами применения ядерного оружия. Это свидетельствует о том, что такой перегиб в сторону Балтийского моря, где у России находится эксклав – Калининградская область, сделан явно намеренно. Ранее RAND уже публиковал несколько докладов, посвященных возможному конфликту с Россией в этом регионе с акцентом на военную составляющую Калининградской области и необходимым ресурсам для преодоления российской системы обороны. Поэтому такие сценарии могут восприниматься как возможность серьезных провокаций против России в будущем.
В конце концов, авторы в завершении доклада сами утверждают, что «в обозримом будущем нельзя исключать потенциального конфликта между НАТО и Россией». Хотя делают оговорку, что нужно искать механизмы деэскалации. Москва неоднократно их предлагала. Имеющий уши да слышит. Но, кажется, на Западе оглохли и ослепли...
