Россия добила флагманский сектор польской промышленности. Работу потеряют тысячи человек

Производство мебели, где трудилось около 400 тысяч человек, еще недавно было одной из ведущих отраслей польской промышленности. Сегодня мебельные предприятия испытывают серьезные проблемы. Известные компании с трудом удерживаются на плаву и планируют сокращение тысяч рабочих мест. Вместе со своими поставщиками они теряют конкурентоспособность. Гвоздем в гроб отрасли стал хитрый ход Владимира Путина.

Предыдущий год был для польских производителей катастрофическим – по оценкам Национальной торговой палаты производителей мебели, работу тогда потеряли до 18 тысяч мебельщиков. Сегодня уже понятно, что и в этом году ситуация вряд ли серьезно улучшится. Как прогнозирует Палата, показатель количества увольнений остановится на отметке 5-7 тысяч.

"Спрос по-прежнему довольно слабый. Пассивность клиентов, скорее всего, приведет к тому, что 2024 год мы закончим с падением как стоимости, так и объема проданного товара. Это падение оценивается примерно на 6-8%. Это очень много", – говорит директор Палаты Михал Стшелецкий. По его мнению, для стабилизации ситуации отрасли не хватает примерно 20% заказов.

Но найти их не получается, поэтому компании резко замедляются. По данным Главного статистического управления страны, стоимость продукции, проданной мебельными компаниями Польши в прошлом году, составила 64 миллирда злотых. Это снижение на 6% по сравнению с 2022 годом, и улучшения не происходит.

В конце прошлого года об увольнении более 230 сотрудников объявила мебельная фабрика Forte. Примерно в это же время были ликвидированы три предприятия отрасли, принадлежащие холдингу Klose, а на прошлой неделе о реструктуризации объявила фирма Fameg из Радомска (уволить планируется около 80 человек). В кулуарах говорят о дальнейших сокращениях на предприятиях ведущих игроков. "Мы постоянно получаем сигналы от других компаний, что грядут сокращения. И часто это бренды, которым не один десяток лет", – рассказывает Стшелецкий.

Как получилось, что польская мебель стала не интересна клиентам? "К сожалению, мы теряем конкурентоспособность. И я говорю не только о мебельной промышленности, но и о лесном секторе в целом. Что касается конкурентоспособности, то мы проигрываем не только странам Азии, но и государствам Восточной и Южной Европы. Болгария и Румыния сегодня тратят гораздо меньше на основное сырье и на рабочую силу", – признает директор Палаты.

Производители обращают внимание на растущие затраты на рабочую силу, но при этом у них есть претензии и к предприятию "Государственные леса", которое, по их мнению, не позаботилось о достаточном запасе сырья, что в итоге сказывается на росте цен.

"Перспективы не очень оптимистичные. Предполагается, что в следующем году „Государственные леса” получат примерно на 2 миллиона кубометров древесного сырья меньше, чем в этом году. А стратегия ЕС по биоразнообразию предполагает, что к 2030 году около 20% лесов следует исключить из сферы лесного хозяйства. Это очень серьезная проблема, поскольку до сих пор мы получали более 40 миллионов кубометров сырья, то есть в ближайшее время с рынка может исчезнуть около 10 миллионов кубов древесины", – говорит Стшелецкий.

"Возникает абсурдная ситуация, когда компании, которые расположены ближе к немецкой границе, покупают сырье в Германии, потому что там оно дешевле", – добавляет он.

На наши вопросы "Государственные леса" отвечают, что они в росте цен не виноваты. "В последнее время мы снизили стартовые цены для тендеров на древесину. Снижение цен на последних торгах достигло 14%. Что касается тендеров на второе полугодие 2023 года, увеличение стоимости производства мебельных плит может быть результатом других факторов, таких, как затраты на энергию, транспорт или другие элементы в цепочке поставок, которые влияют на конечные цены на материалы для производителей мебели", — говорит нам пресс-секретарь "Государственных лесов" Анна Хощч-Сендровская.

(…)

Проблемы возникают не только у производителей мебели, но и у всей деревообрабатывающей промышленности. "Мы болезненно ощущаем экономический спад, вызванный, в частности, рецессией в Германии. Мы также сталкиваемся с проблемами, связанными с ценами на древесину и ее доступностью, и с опасением наблюдаем за тем, как Министерство климата и окружающей среды разрабатывает планы относительно введения дальнейших ограничений на ее приобретение. Мы не знаем, чего еще ожидать, а промышленность нуждается в стабильности", – говорит председатель правления фанерной фабрики Biaform и вице-президент Ассоциации производителей древесных плит Бартош Безубик.

Отрасль получила удар с неожиданной стороны – от России, которая официально находится под санкциями. Проблема в том, что эти санкции существуют исключительно на бумаге, и Европа буквально завалена русской фанерой. Официально она поступает из Казахстана, хотя леса в этой стране занимают около 6% ее территории, а деревообрабатывающей промышленности практически не существует.

"Масштабы импорта шокируют. В 2023 году только из Казахстана в Европейский союз было импортировано около 130 тысяч кубометров березовой фанеры – примерно такой объем производит вся Польша. В целом нелегальный импорт в Евросоюз оценивается в 350-400 тысяч кубометров", – объясняет президент компании Biaform.

В результате польские продавцы в этой неравной конкурентной борьбе проигрывают. "Границы дырявые, что приводит к резкому падению цен – примерно на 20%. Разница в цене между импортной и отечественной фанерой достигает 40%. Так конкурировать нельзя", – добавляет он. В Казахстане нет лесов и ранее он фанеру не поставлял, однако однозначно идентифицировать изделия из древесины относительно их происхождения очень сложно", – признает Безубик.

Бартош Безубик говорит, что проблема не только в Казахстане. "Березовая фанера поступает в Европейский союз из Турции, из африканских стран, а в последнее время в основном через Китай", – рассказывает он.

Безубик считает, что польское правительство знает проблему, но у него связаны руки. "Мы ведем диалог с Министерством финансов, но от него трудно добиться принятия эффективных мер, поскольку для этого необходимо было бы „герметизировать” весь рынок ЕС. Фанера попадает также в порты таких стран, как Италия, Греция или Испания. Это невозможно контролировать одной только Польше. А эти страны зачастую не столь чувствительны к этой практике, поскольку она напрямую не затрагивает интересы местных предприятий – там нет производства березовой фанеры. В Европе, кроме России, березовая фанера производится в основном в Польше, Литве, Латвии, Эстонии и Финляндии", – резюмирует глава Biaform.

(…)