Предыстория
В 336 году (здесь и далее все даты, кроме оговоренных – до н. э.) знатный македонянин Павсаний убил македонского царя Филиппа II на свадьбе его дочери Клеопатры с эпирским царем Александром I.
Сын погибшего – Александр, при поддержке Антипатра провозглашается царем войсковым собранием и расправляется с возможными конкурентами в борьбе за власть: князьями из рода Линкестидов Аррабеем и Героменом (против них было выдвинуто обвинение об участии в заговоре против Филиппа, однако Ф. Шахермайр ставит его справедливость под сомнение как труднодоказуемое. При этом их брат – Александр, был оставлен в живых, так как он признал Александра царём сразу после убийства Филиппа, и к тому же он был зятем Антипатра), Караном – своим единокровным братом, и двоюродным братом Аминтой (Филипп пришёл к власти в Македонии, отстранив от неё малолетнего Аминту, теперь же представители оппозиции Александру считали именно его наследником престола).
К Атталу, влиятельному придворному и серьёзному противнику Александра, бывшему тогда одним из командующих македонским экспедиционным корпусом в Малой Азии, был послан Гекатей, который вскоре его убил. По приказу матери Александра – Олимпиады, в тот момент, когда сам царь отсутствовал в Пелле (столице Македонии), дочь другой жены Филиппа II – Клеопатры (племянницы Аттала) была убита на руках у матери, а саму её заставили совершить самоубийство. Впоследствии перед отправлением в Восточной поход все представители рода Атталидов мужского пола также были истреблены.
Также Александр III повел свои войска в Грецию, где после гибели Филиппа II вновь активизировались антимакедонские силы. Сначала царь вступает в Фессалию. Там его признают архонтом Фессалийского союза и гегемоном всей Эллады. Потом он направляется в Фермопилы, где вынуждает синедрион Дельфийской амфиктионии принять аналогичное решение, а оттуда идёт к Кадмее (акрополь Фив), и его армия разбивает лагерь неподалеку.
Напуганные столь решительной военной демонстрацией, Афины отправляют послов к Александру с извинениями в том, что не сразу признали его общегреческим гегемоном. В Фивы же возвращается ранее выдворенный оттуда македонский гарнизон. На созванном вскоре после этого съезде Панэллинского союза в Коринфе Александр был избран стратегом – автократором, а решение о ведении войны против Персии ещё раз было подтверждено.
На тот момент главной целью Александра III было поскорее начать свой поход против империи Ахеменидов, переправившись в Малую Азию, однако перед этим нужно было решить ещё одну проблему – ликвидировать угрозу македонским землям, которая исходила со стороны фракийских и иллирийских племен.
Филипп II довольно успешно вел боевые действия против фракийцев, постепенно расширяя зону влияния Македонии в регионе, а в 342 году он начал масштабный военной поход, который закончился присоединением Фракии к его царству.
Однако племенной союз трибаллов (относящийся к фракийцам), обитающий в области между рекой Истр (Дунай) и Гемом (горная цепь Стара-Планина), вероятно, в том месте где ныне находится Плевенская область Болгарии, по-видимому, всё же сумел сохранить независимость и враждебное отношение к македонянам, а потому, когда в 339 году Филипп с армией возвращался из успешного похода против скифов, трибаллы преградили ему путь и потребовали отдать часть добычи.
Царь отказался, что привело к началу сражения, в котором он получил ранение в ногу и потерял сознание, однако был спасен своими соратниками. Македоняне проиграли битву и отступили, оставив трибаллам добычу, а поскольку никаких карательных акций со стороны Филиппа вслед за этим не последовало, они фактически остались «безнаказанными», и к началу правления Александра III по-прежнему представляли собой угрозу.
Путём разгрома трибаллов Александр собирался отбить у других фракийских племен всякую мысль о том, чтобы, воспользовавшись неустойчивым положением внутри Македонии, возникшим после гибели Филиппа, восставать против неё.
C иллирийцами у македонян также были крайне непростые отношения.
Когда Филипп Македонский в 359 (или 360) году пришел к власти, одними из противников, ведших против него боевые действия (наряду с пеонами и двумя претендентами на македонский престол – Аргеем, которого поддерживали Афины, и Павсанием, которого, возможно, поддерживал фракийский царь Берисад, а также Халкидский союз), были именно они.
В битве с иллирийским племенем дарданов (которых возглавлял царь Бардил) погиб предшественник Филиппа – царь Пердикка III, а его войско было разгромлено. После этой победы Бардил повел наступление вглубь вражеской территории, однако Филипп сумел, судя по всему, заключить с ним мирный договор, отдав Верхнюю Македонию (или её часть), а также обязавшись выплачивать иллирийцам дань и заключив брак с иллирийской княжной Аудатой (возможно, внучкой Бардила).
Но вскоре Филипп, сумев уладить проблемы с остальными врагами и проведя реформу армии, направляется в поход против Бардила и разбивает его войско в битве у Лихнидского (Охридского) озера. Там погибает и сам царь дарданов. Эта победа вернула под власть Филиппа утерянные земли Верхней Македонии, а выплата дани была отменена.
Впоследствии Филиппу II в ходе ещё нескольких кампаний против иллирийцев удается подчинить долину Лихнидского озера и её обитателей, в целом обезопасив западные рубежи своей державы от набегов со стороны проживавших в том направлении «варваров».
Однако, как только царь погиб, иллирийцы почувствовали то, что Македония вновь попала в довольно шаткое положение, и племена дарданов, тавлантиев и автариатов начали готовиться к войне с Александром.
Карта, довольно приблизительно показывающая процесс расширения Македонии при Филиппе II
Советники Александра Македонского опасались войны с «варварами», и потому считали более разумным решением попытаться задобрить их, идя на уступки, и таким образом ликвидировать исходящую от них опасность мирным путем, однако царь отказался от этого, понимая, что такой метод является не более чем полумерой.
Цели балканского похода П. Грин формулирует следующим образом:
Во-первых, надо было укрепить границы Македонии, чтобы дать возможность Антипатру, которого Александр собирался сделать регентом [правителем Македонии на то время, пока Александр будет проводить Восточный поход], решать проблемы с ненадежными греческими союзниками, если бы это потребовалось.
Во-вторых, фракийцы и иллирийцы должны были убедиться, что новый царь не менее серьезный противник, чем был его отец.
В-третьих, кампания должна была послужить своего рода генеральной репетицией перед большой войной с Персией.
Во-вторых, фракийцы и иллирийцы должны были убедиться, что новый царь не менее серьезный противник, чем был его отец.
В-третьих, кампания должна была послужить своего рода генеральной репетицией перед большой войной с Персией.
Самым подробным источником, повествующим о событиях балканской кампании, является «Анабасис Александра» за авторством Арриана. Именно из него мы черпаем почти всю имеющуюся у нас информацию о событиях того похода. При его описании Арриан опирался главным образом на ныне утраченные мемуары Птолемея (одного из сподвижников Александра, ставшего впоследствии царем Египта), а также, возможно, дополнял их сведениями из истории Александра Македонского, написанной Аристобулом, инженером, участвовавшим в Восточном походе (также утрачена).
Куда менее детальный и более отрывочный рассказ содержится в «Географии» Страбона. Остальные сохранившиеся до наших дней источники ограничиваются краткими упоминаниями.
Поход во Фракию
Из Македонии в землю трибаллов вели два пути – один через территории агриан и пеонов, а другой из Амфиполя на север через Гем. Александр избрал второй маршрут, намереваясь по дороге разгромить так называемых «независимых фракийцев» (возможно, это был довольно крупный племенной союз, но до конца непонятно, подчинялся ли он Македонии во времена Филиппа или же, как трибаллы, оставался самостоятельным), которые были враждебны по отношению к Македонии, в отличие от агриан, которые, наоборот, доброжелательно относились к ней (отряды агриан присутствовали ещё в армии Филиппа II, а потом принимали активное участие в кампаниях Александра III, в том числе и в этой).
С наступлением весны 335 года, когда потеплело, снег в горах растаял и можно было пройти по ним, не испытывая столь серьёзных затруднений, царь, собрав войска в Амфиполе (вероятно, около 15 тысяч человек) и приказав флотилии из 5 кораблей отправиться из Византия по Понту Эвксинскому (Чёрному морю) к Истру, чтобы соединиться с ней в заранее условленном месте, выступил в поход на Фракию.
Македонский корпус, ведущий боевые действия в Азии под общим командованием Пармениона, надежно прикрывал тыл Александра, лишая персов возможности переправиться через Геллеспонт в случае, если бы они решились на этот шаг. Антипатр был оставлен в Пелле для того, чтобы управлять государством на время похода.
Также, исходя из данных из обнаруженного в 1906 году н. э. в Египте фрагмента некоего раннеэллинистического исторического сочинения, можно сделать вывод, что для прикрытия границы с Иллирией в Верхней Македонии было оставлено войско под командованием Коррага, сына Меноита.
Войска Александра двигались так, что слева от них остался город Филиппы и горный хребет Орбел (Славянка). Перейдя реку Несс (Места), они на десятый день пути подошли к Гему (возможно, в районе Шипкинского или Троянского перевалов).
В этом месте македонян встретили «независимые фракийцы» и некие горцы, видимо, обитающие на этой территории и также относящиеся к фракийцам. Они решили преградить путь Александру на горе (Арриан называет её «вершиной Гема»), где находился их лагерь, и куда вела только одна дорога, по-видимому, также окруженная с двух сторон горами.
Там «варвары», как пишет Арриан, «собрали телеги и поставили их впереди, перед собой, чтобы они служили оградой, и чтобы с них можно было отбиваться, если нападет враг». Фракийцы также планировали спустить телеги на македонян, когда те будут «взбираться по самому крутому месту на горе», рассеяв таким образом фалангу, и после этого обрушиться на неё со склона, окончательно разгромив противника. Видимо, горный склон всё же был относительно ровным, чтобы по нему могли проехать телеги.
Шипкинский перевал
Александру удалось разгадать замысел фракийцев, и тогда он разработал следующий план: когда противник спустит телеги вниз, фалангиты должны будут либо расступаться в разные стороны, так, чтобы телеги прошли в промежутках между ними, либо же, если расступиться нельзя, ложиться на землю, тесно прижавшись друг к другу и сомкнув щиты. По замыслу царя, в этом случае телеги должны будут пройти по его воинам, не причинив им при этом серьёзного вреда. Так и получилось – часть бойцов успешно уклонилась от телег, другая же смогла укрыться за щитами. Как сообщает Арриан, ни один человек при этом не погиб, хотя, скорее всего, некоторые всё же получили травмы.
Боевой дух македонян значительно возрос после того, как они увидели, что телеги, которых они сильно боялись, не нанесли им никакого серьёзного урона, и после этого они с криком двинулись на врага. Видимо, перед этим, Александр приказал находящимся на правом фланге лучникам встать перед фалангой, «где она была наиболее уязвимой», дабы также поразить перешедших в атаку фракийцев стрелами. Сам он, с агемой, гипаспистами и агрианами встал на левом фланге.
Лучники успешно отразили нападение врага, после чего в бой вступила фаланга, без большого труда разбившая легковооруженных и уже изрядно потрепанных фракийцев (к тому же охваченных паникой из-за провалившегося плана сражения), вынудив их беспорядочно отступать, побросав оружие. При этом левый фланг вместе с Александром не успел принять участия в этой схватке.
По данным Арриана, в сражении погибло полторы тысячи фракийцев, пленных же македоняне «захватили мало, потому что они [фракийцы] в беге были быстры, и хорошо знали местность». Воины Александра забрали всю добычу, а также женщин и детей, которые сопровождали противника и были брошены. Трофеи были отправлены в приморские города и переданы в распоряжение подчиненным Александра Лисанию и Филоте. Потери македонян нам неизвестны, но, судя по всему, они были незначительны.
Перейдя через Гем, Александр направился к землям трибаллов и прибыл к берегам реки Лигин (ныне Росица или же Янтра). Царь трибаллов по имени Сирм, уже зная о наступлении македонян, предусмотрительно отправил всех женщин и детей на остров Певка, что на Истре (не поддается идентификации с каким-либо из современных островов на Дунае). Туда же бежали и представители других фракийских племен, живших по соседству с трибаллами, а также сам Сирм и его приближенные.
Тем временем крупное войско трибаллов направилось к Лигину, чтобы, по-видимому, навязать там битву ушедшему накануне в сторону Истра (согласно Арриану, от Лигина до того места было примерно три дня пути) Александру, перекрыв ему путь в тыл.
Как только Александр узнал о том, что противник находится у Лигина, он отдал приказ возвращаться обратно и застал вражеское войско за разбивкой лагеря. Тем не менее трибаллы всё же успели среагировать и заняли позицию в лесу, находившемся перед рекой.
Александр, понимая, что атаковать противника в лесу опасно (ибо фаланге и коннице будет очень затруднительно действовать в таких условиях), построил свои войска «в глубину» (по выражению Арриана) и вывел вперед лучников и пращников, которые должны были выманить врага на открытую местность, обстреливая его.
Это сработало – трибаллы покинули свою позицию и ринулись в атаку на лучников и пращников, рассчитывая разгромить их в рукопашной, но не сумели сохранить свой боевой порядок, и в этот момент Александр приказал коннице из Верхней Македонии под командованием Филоты атаковать правое крыло врага, которое выдавалось вперед большего всего, а всадникам из Амфиполя и Боттиеи, которых возглавили Сополид и Гераклид – левое. Остальная конница, растянутая перед пехотой, и собственно пехота ударили по вражескому центру.
Поначалу конница на флангах обстреливала трибаллов дротиками, а те вели обстрел в ответ (здесь надо заметить, что, по предположению А. К. Нефедкина, метали дротики только всадники из Верхней Македонии, ибо в описаниях последующих сражений Александра Македонского, произошедших во время Восточного похода, нельзя увидеть, чтобы конница именно из Македонии использовала дротики. При этом всадники из Верхней Македонии, вероятно, не принимали участия в этих сражениях, оставшись с Антипатром, но, будучи горцами, активно применяли метальное оружие).
Перестрелка шла с переменным успехом, но, когда в бой вступила фаланга, а всадники уже на всех направлениях перешли к ближнему бою (Арриан пишет, что они давили противника конями), трибаллы были разгромлены и бежали через лес к реке.
По сведениям Арриана, при отступлении их погибло около 3 000 человек. Пленных же македоняне опять взяли не слишком много («…потому что лес у реки был густой, а наступившая ночь не позволила македонянам вести правильное преследование»). Сами они, по информации Птолемея (на которого ссылается всё тот же Арриан), потеряли 11 всадников и около 40 пехотинцев – если эти данные и занижены, то явно не намного.
Фракийский пельтаст
В этом бою, так же, как и в предыдущем, Александру удалось предугадать действия противника. При составлении своего плана он учел, что в войске противника крайне низкая дисциплина, от чего он склонен к необдуманным с тактической точки зрения действиям, быстро теряет боевой порядок и становится уязвимым, легко попадая в ловушку.
На третий день после битвы у Лигина Александр с армией подошел к Истру. Там он соединился с прибывшими из Византия судами. На них царь посадил лучников и фалангитов, с целью высадиться вместе с ними на Певку и разбить противника. Однако везде, где Александр пытался пристать к берегу, его уже ждали фракийцы. К тому же берега у острова были довольно крутыми, а течение реки в этом месте – быстрым, что также осложняло проведение высадки.
В итоге Александр отказался от этой идеи и решил переправиться на другой берег Истра, дабы атаковать обитающие там племена гетов (также относились к фракийцам).
Филипп II во время фракийской кампании 342 года сумел наладить дружественные отношения с царем гетов Кофелаем, который признал его власть, преподнёс богатые дары и выдал за него свою дочь Меду. Но после гибели Филиппа отношения гетов с Македонией, должно быть, значительно охладились, скорее всего, они отказались признавать свое подчинённое положение, и теперь, опасаясь враждебных действий со стороны Александра, геты собирали войска у берега реки.
По сообщению Арриана, в их войске было 10 тысяч пехотинцев и 4 тысячи всадников. Суть плана македонского царя, по-видимому, заключалась в том, чтобы в результате стремительной переправы через реку и разгрома гетов провести своего рода военную демонстрацию, направленную главным образом на трибаллов, с целью вынудить их прекратить сопротивление. Вероятно, что Сирм рассчитывал на помощь со стороны гетов, и таким образом Александр имел возможность лишить его потенциального союзника.
Для осуществления переправы царь, помимо прибывших из Византия кораблей, использовал кожаные чехлы, из которых сооружали палатки, приказав набить их сеном (создав таким образом импровизированные плоты), а также реквизированные у населения прибрежных территорий лодки. Переправлено было 4 тысячи пехотинцев и полторы тысячи всадников.
Войска высадились ночью в том месте, где, согласно Арриану, «росли густые хлеба». На рассвете Александр повёл воинов через поле, приказав фалангитам «держать сариссы наискось и раздвигать колосья, пригибая их». Всадники двигались позади фаланги, пока она не вышла на необработанное пространство. Там македоняне встретили гетов.
Александр поставил конницу на правом фланге и лично её возглавил. Пехотинцам под руководством Никанора было приказано построиться в вытянутый прямоугольник. Сначала Александр атаковал врага всадниками, а потом к бою, видимо, начала подключаться пехота.
Геты бежали, не сумев сдержать и первого натиска, так как были ошеломлены действиями Александра, который смог быстро и незаметно переправить армию через такую крупную реку, как Истр. По предположению Д. Фуллера, они вовсе не успели построиться в боевые порядки, и были застигнуты врасплох прямо в лагере.
Геты отступили в свое поселение, находящееся в нескольких километрах от берега реки (но не в том месте, где переправлялась македонская армия). Македоняне тоже двинулись туда, но шли вдоль самой реки, выслав вперед конницу, дабы не попасть в засаду и не оказаться в окружении. Узнав об этом, геты не решились оборонять поселение, так как оно было плохо укреплено, и, забрав на лошадях столько женщин и детей, сколько смогли, сбежали в степи.
Войска Александра вступили в поселение и захватили всё, что оставил противник (переправить добычу в Македонию было поручено Мелеагру и Филиппу), после чего оно было подвергнуто разрушению. Македонский царь принес жертвы Зевсу – Сотеру, Гераклу и речным богам.
О дальнейших событиях Арриан сообщает, что «ещё засветло Александр привёл всех целыми и невредимыми в лагерь». Должно быть, здесь имеется в виду, что во время операции на другом берегу Истра македоняне не понесли потерь, что, однако, очень вряд ли. Преследовать убегающих гетов и вообще продолжать вести какие-либо боевые действия в попытке вновь привести их к покорности Александр не стал, что может свидетельствовать о том, что территории за Истром не сильно его интересовали, а данная река могла восприниматься в качестве естественной границы.
И. Дройзен также предполагает, что жертвоприношениями на берегу Истра царь указал «на самую северную цель своих предприятий».
С другой стороны, вести войну в степи – задача в принципе не простая и, учитывая все обстоятельства, у Александра просто могло не быть времени на это.
Вскоре в лагерь армии Александра прибыли послы от трибаллов и царя Сирма, а также других независимых племен, живущих возле Истра. Все они, будучи напуганными неожиданной переправой македонян через реку и разгромом гетов, который был осуществлен менее чем за сутки, пришли к Александру с дружескими намерениями, и со всеми был заключен союз (видимо, он был не совсем равноправным, и фактически это означало, что они подчинились Александру).
К царю Македонии пришли также и кельты, обитающие возле Адриатического моря. В связи с последними Страбон и Арриан упоминают одну занимательную, но не факт, что реальную историю. Вот как её излагает последний:
Кельтов он [Александр] еще спросил, чего в мире они больше всего боятся? Он надеялся, что его громкое имя дошло до кельтов и еще дальше, и они скажут, что больше всего боятся они именно его. Ответ кельтов не соответствовал его надеждам. Жили они далеко от Александра, в местах непроходимых, видели, что ему не до них, и ответили, что боятся, как бы не упало на них небо. К Александру они отправили послов потому, что восхищаются им, но не из боязни или ради выгоды. Александр назвал их друзьями, заключил с ними союз и отослал обратно, заметив только, что кельты хвастуны.
Страбон описывает эту историю примерно так же:
Царь оказал им [кельтам] дружеский прием и во время пирушки спросил, чего они больше всего боятся, полагая, что те ответят: «его». Но кельты отвечали, что их ничего не страшит, разве только если небо упадет на них; хотя, конечно, дружбу такого человека, как он, они ценят выше всего.
Схожесть этих описаний объясняется тем, что оба, по-видимому, были позаимствованы из одного источника – вышеупомянутых мемуаров Птолемея. По мнению И. Ш. Шифмана, подобным ответом на вопрос Александра кельты подчеркнули равноправие заключенного между ними и Македонией союзного договора.
Поход в Иллирию
После успешного завершения кампании против фракийцев Александр повел свои войска в земли агриан и пеонов (возможно, Александр считал цели похода достигнутыми и намеревался вернуться обратно в Македонию, рассчитывая выступить на Иллирию уже оттуда).
В пути до него дошли известия о том, что иллирийцы собрали против него мощную коалицию. Клит, сын погибшего в битве с Филиппом II Бардила, и потому являвшийся в тот момент царем дарданов, восстал против власти Александра над своим племенем. Главкий, царь тавлантиев, поддержал его. Автариаты, предводитель которых в источниках не назван, собирались атаковать македонян, пока они находятся на марше (стоит заметить, что в там не говорится напрямую, заключали ли они союз с Клитом и Главкием).
Иллирийский царь
В данной ситуации Александру помогло то, что царь агриан Лангар крайне дружественно относился к Македонии, и потому предложил свою помощь Александру в борьбе с врагом. Он сообщил ему, что автариаты довольно слабое племя, и агриане без труда разобьют их без помощи македонян.
После этого Лангар с позволения Александра выступил против них в поход и успешно провел его, разграбив землю автариатов и забрав с собой богатую добычу, а также уведя много пленных. Эта акция, судя по всему, привела к тому, что автариаты отказались от ведения боевых действий против Македонии.
В качестве награды Александр преподнёс Лангару щедрые дары и воздал соответствующие почести, пообещав к тому же выдать за него свою сестру Кинану. До свадьбы царь агриан не дожил – вскоре он заболел и умер.
Пока Лангар шёл в поход на автариатов, Александр III форсированным маршем направился к приграничной македонской крепости Пелий, которую как наиболее хорошо укреплённый пункт в окрестных землях, занимающий к тому же стратегически важное местоположение (он контролировал дорогу, двигаясь по которой можно было вторгнуться в Верхнюю Македонию), захватил Клит. Крепость располагалась на равнине, окруженной горами, склоны которых были покрыты густой лесной растительностью.
Согласно информации из второго фрагмента вышеупомянутого найденного в Египте источника, пока Александр ещё находился в землях агриан (то есть до того, как выступил на иллирийцев), он отправил куда-то отряд своих войск под командованием Филоты. Должно быть, его целью было разведать обстановку на пути, по которому Александр собирался идти к Пелию, а также начать противостоять иллирийцам. Подробности этой операции и её результат нам неизвестны, однако Филоте должно быть удалось вернуться обратно, избежав разгрома своего отряда.
В сложившейся ситуации Александру необходимо было действовать быстро и решительно, так как Клита стоило бы разбить до того, как к нему подоспеет Главкий, и противники таким образом сумеют объединить свои силы. Поэтому, скорее всего, Александр не стал соединяться с Коррагом и продолжал действовать с теми силами, с которыми выступил во Фракию. Однако не исключено, что царь мог получить некие подкрепления от агриан.
Агрианский пельтаст
Подойдя к крепости, Александр разбил лагерь у реки Эордайк (Деволи) и решил на следующий день идти на штурм.
Войска Клита занимали не только сам Пелий, но и горы, его окружавшие, а потому, когда Александр вывел воинов на равнину перед крепостью, они, принеся перед боем в жертву трёх мальчиков, трёх девочек и столько же черных баранов, спустились со склонов и устремились в бой, но сразу были разбиты и бежали, после чего были загнаны македонянами в крепость.
Несмотря на этот успех, взять Пелий быстро не получилось, и тогда Александр разместил лагерь уже у стен крепости, решив приступить к осаде. Однако на другой день к Пелию подошел Главкий со своим войском и занял ранее освобожденные от воинов Клита высоты, что серьёзно осложнило положение Александра. Было понятно, что вести осаду или штурмовать город, находясь практически в окружении, почти невозможная задача.
Тогда македонский царь отправил отряд под командованием Филоты для поисков провианта. Этот маневр был замечен Главкием, и он устремился в погоню за отрядом, в итоге окружив его, заняв горы, ограждавшие местность, где Филота намеревался добыть припасы.
Александр направился на выручку своему подчиненному, взяв с собой агриан, гипаспистов, лучников и 400 всадников. Остальное войско осталось блокировать Пелий. Узнав о приближении врага, Главкий отступил, и Филота сумел вернуться в лагерь (но до конца непонятно, удалось ли ему раздобыть припасы).
Тем не менее тавлантии всё ещё контролировали высоты вокруг Пелия. Для того, чтобы выбить их оттуда, Александр придумал следующий довольно необычный план: он вывел армию в небольшую долину между рекой, горами и крепостью, выстроил фалангу: 120 рядов и по 200 всадников на каждом фланге, после чего начал проводить военные учения. Все маневры и упражнения македоняне проводили в полном молчании.
Это зрелище привлекло внимание иллирийцев, и они крайне увлеченно наблюдали за действиями противника, спустившись при этом с гор. На это и рассчитывал Александр. Он приказал своим воинам наступать на врагов, и последние, не решившись вступить в бой, начали постепенно отступать назад, а потом и вовсе оставили некоторые высоты. В один момент царь приказал фалангитам издать боевой клич и ударить копьями о щиты. Тавлантии были очень напуганы этим, и в конечном счёте бежали в крепость.
Македонская фаланга
Однако один отряд иллирийцев по-прежнему удерживал высоту, находящуюся рядом с бродом через Эордайк, что позволяло им контролировать этот брод. Александр вместе с гетайрами выбил противника с этой позиции, после чего приказал гипаспистам и фалангитам переходить на другую сторону реки, а агриане и лучники общей численностью примерно 2 тысячи человек должны были находиться на высоте, прикрывая переправу. Царь остался вместе с ними, дабы с возвышенности вести наблюдение за действиями врага.
Когда иллирийцы, перегруппировавшись, начали приближаться к македонянам, чтобы помешать переправе, Александр атаковал их, а уже находящиеся на другом берегу тяжелые пехотинцы издали боевой клич, как будто собираясь перейти обратно и вмешаться в сражение. Тавлантии отступили, и тогда македонский царь приказал агрианам и лучникам переправляться через реку, а сам вместе с гетайрами опередил их, перейдя Эордайк раньше.
Увидев, что противник снова наступает, царь приказал развернуть на противоположном берегу метательные орудия и начать обстрел, а лучникам – встать посреди реки и также вести огонь.
Это дало свой результат: тавлантии опять отступили, дав врагу завершить переправу. По сообщению Арриана, при этом никто из македонян якобы не пострадал.
Дальнейшие действия македонского царя П. Грин считает специально продуманным планом по разгрому врага и называет проявлением «удивительной изобретательности». Александр отвёл своё войско на какое-то расстояние от противника (для этого, видимо, и переправившись через Эордайк), так, чтобы оно исчезло из его поля зрения.
Тогда иллирийцы посчитали, что македоняне окончательно отступили от Пелия. Александр дал врагу три дня на то, чтобы полностью убедиться в этом, после чего он отправил воинов на разведку, и она доложила, что войска Клита и Главкия пребывают в полной беспечности. Они по большей части находятся в полевом лагере, но не выставляют караулы, и у них нет рва и палисада.
Таким образом, Александру довольно быстро удалось усыпить бдительность врага, на что он, видимо, и рассчитывал.
После этого царь незаметно, под покровом ночи, вместе с лучниками, агрианами, гипаспистами, а также таксисами Пердикки и Кена переправился через Эордайк и направился к лагерю противника. Всё остальное войско двигалось следом. Подгадав «удобное для нападения время» (так пишет Арриан. Вероятно, имеется в виду тот момент, когда во вражеском лагере все спали), Александр, не дожидаясь подхода всех своих сил, направил на иллирийцев агриан и лучников в том месте, где лагерь был наиболее уязвим для атаки.
Воины Клита и Главкия абсолютно не были готовы к отражению нападения, потому началась резня. Иллирийцы были полностью разгромлены. Многие были убиты, часть попала в плен, но другим удалось бежать. Отступавших македоняне преследовали на протяжении долгого времени, пока не достигли гор в земле тавлантиев. Клит сначала укрывался в Пелии, однако вскоре сжег эту крепость и бежал в земли Главкия.
Завершение балканской кампании и её итоги
Пока Александр III воевал на севере, в Греции вновь начались антимакедонские выступления. Там активно разносился слух, что во время похода царь погиб, а его войско разбито. Эту не имеющую отношения к действительности информацию распространил афинский оратор Демосфен, бывший противником Македонии (для большей убедительности он даже где-то отыскал «свидетеля» якобы произошедшей с Александром катастрофы).
Демосфен
Вскоре в Фивы вернулись изгнанники, которые начали агитировать жителей города на восстание, и в итоге оно произошло.
Фиванцы осадили македонский гарнизон в Кадмее. Пелопонесские государства выслали войска к Истму, чтобы перегородить македонянам путь на Пелопоннес. Афины выразили свою поддержку Фивам, а Демосфен, получивший золото от взошедшего на престол в 336 году персидского царя Дария III, который ещё больше пытался разжечь антимакедонские настроения в греческом обществе (для того, чтобы заставить Александра отказаться от идеи ведения войны на Востоке, подорвав его влияние в Греции), закупил вооружение и отправил его фиванцам.
Эти события вынудили царя Македонии повести своих воинов на юг, для того, чтобы усмирить повстанцев, пока на их стороне не выступило ещё больше греческих государств.
На этом фактически завершился балканский поход Александра Великого. Фракийские и иллирийские племена были усмирены, и потому, когда Александр подавил восстание в Греции, взяв штурмом и разрушив Фивы, и отправился в Малую Азию, начав таким образом свой грандиозный Восточный поход, Македонии они не угрожали, и северные и западные границы царства оставались в безопасности.
О том, как проявил себя Александр Македонский во время балканского похода, Ф. Шахермайр пишет следующее:
За те несколько месяцев, в течение которых длился поход, юноша доказал, что обладает блестящим талантом полководца и способностью к гениальным импровизациям. Мастерство, с каким он форсировал реки и горы, необыкновенное искусство во всех видах горной войны, быстрота решений, выбор выгодного момента, наконец, что особенно важно, умение психологически деморализовать врага – все это давало ему возможность творить истинные чудеса.
Сын превзошел отца в умении использования созданной последним македонской армии. Этот юноша, которому только что исполнился двадцать один год, показал, что самостоятельно может выпутываться из самых трудных ситуаций и обходиться без помощи опытных полководцев – оставленного в Македонии Антипатра и находившегося в Малой Азии Пармениона.
Сын превзошел отца в умении использования созданной последним македонской армии. Этот юноша, которому только что исполнился двадцать один год, показал, что самостоятельно может выпутываться из самых трудных ситуаций и обходиться без помощи опытных полководцев – оставленного в Македонии Антипатра и находившегося в Малой Азии Пармениона.
И хотя с утверждением о том, что уже тогда сын превзошел своего отца, можно спорить, в остальном австрийский историк скорее прав.
Балканский поход был первой крупной самостоятельной военной кампанией Александра, при проведении которой ему довелось столкнуться с рядом трудностей, но он всегда сохранял расположение духа и находил (порой нестандартный) выход из сложившейся ситуации, что характеризует его как очень талантливого военачальника.
Первоисточники:
1. Арриан. Анабасис Александра.
2. Страбон. География.
Литература:
1. Фуллер Дж. Ф. Ч. Военное искусство Александра Великого. М., 2003.
2. Дройзен И. Г. История Эллинизма. История Александра Великого. М., 2011.
3. Шахермайр Ф. Александр Македонский. Ростов-на-Дону, 1997.
4. Шифман И. Ш. Александр Македонский. Ленинград, 1988.
5. Грин П. Александр Македонский. Царь четырех сторон света. М., 2010.
6. Нефедкин А. К. Конница эпохи Эллинизма. СПБ., 2019.
7. Уортингтон Й. Филипп II Македонский. СПБ., М., 2014.
8. Клеймёнов А. А. Дебют стратега: балканская кампания Александра Македонского // Вопросы истории. М., 2018. № 1.
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Читайте нас: