Газовая подоплека Афганской войны

Этой теме 20 лет. В первый раз об афганском газе в контексте войны в Афганистане я написал еще в январе 2004 года. Впоследствии я ушел далеко от этой проблематики и даже забыл о ней. Но недавно мне напомнили о странном экспорте газа из Афганистана в СССР и попросили еще раз попробовать в ней разобраться.

За прошедшие два десятилетия, конечно, кое-что добавилось. Стало доступно больше информации и публикаций, появилась в открытом доступе некоторая статистика, карты, схемы. Однако тема вовсе не желает раскрываться.

Узбекский газ на Урал

С чего начать?

С месторождения Газли в Узбекистане, открытом в 1956 году, тогда крупнейшем в мире.

К северо-западу от Бухары была открыта мощная газоносная геологическая структура 38 км в длину и 12 км в ширину, площадью 456 кв. км. На глубине от 600 до 1 200 метров было шесть газоносных горизонтов.

В то время еще не было открыто газовых месторождений в Западной Сибири, и основными источниками природного газа в СССР были Западная Украина, Поволжье и Ставрополье.


Поэтому открытие газа в Узбекистане, конечно, стало важнейшим хозяйственным событием.

Первоначальные прогнозные ресурсы природного газа в Узбекистане оценивались в 3,5 трлн кубометров, по состоянию на 1 января 1962 года, в том числе по Бухара-Хивинскому району – 2,6 трлн (по Газли – 1 трлн), и еще по плату Устюрт – 0,7 трлн кубометров.

К тому моменту был уже накоплен опыт использования природного газа в энергетике, промышленности и коммунально-бытовом потреблении. Газ имел резкое преимущество перед всеми остальными видами топлива, в особенности перед углем.

К тому же Средняя Азия и Урал испытывали большой дефицит в топливе, собственные ресурсы этих районов были малы, и они снабжались привозным донецким или кузнецким углем. Открытие крупных месторождений газа открывало возможность решить серьезные энергетические проблемы.

Возник план грандиозной газификации, центральным пунктом которого был газопровод Бухара – Урал. В СССР на 1961 год было 21 тысяча км магистральных газопроводов, а в 1959–1965 годах строилось сразу 40 магистральных газопроводов общей протяженностью 26 тысяч км.

Но газопровод Бухара – Урал в то время выделялся своими масштабами.

Две нитки, каждая протяженностью 2 192 км, годовой мощностью 21 млрд кубометров газа или 68 млн кубометров газа в сутки. Он превышал по масштабам крупнейший на тот момент в мире Трансканадский газопровод, начатый в 1954 году. Он имел одну нитку протяженностью 3 670 км и мощность 21,8 млн кубометров в сутки. Газопровод Бухара – Урал был втрое мощнее по пропускной способности.

На этот газопровод было потрачено 1 220 тысяч тонн стали. Газопровод прокладывался по почти незаселенным районам, в пустыне через барханы. Сооружались переходы через крупные реки.

В общем, технических проблем, которые требовалось решить, было много.

Газ для производства оружия

Чаще всего о газопроводе Бухара – Урал говорилось без особых подробностей, без упоминания конечных пунктов газовой трубы. Первая нитка, запущенная в 1963 году, заканчивалась в Челябинске, а вторая нитка, открытая в 1965 году – в Свердловске.

В принципе, это не было особым секретом, поскольку публиковались схемы и экономческие описания. В частности, говорилось, что узбекский газ освободит Урал от 26 млн тонн угля и высвободит от угольных перевозок 1,3 млн вагонов в двухосном исчислении.

Часть газа предполагалось потратить на снабжение Узбекистана, тоже в целях отказа от привозного топлива. Для Самарканда, например, выделялось 163,3 млн кубометров газа в год, что заменяло 226,1 тысячи тонн ангренского угля, 22,5 тысячи тонн мазута и 23,7 тысячи тонн керосина.

В общем, выгоды налицо.

Можно было бы подумать, что газ подается на Урал для улучшения быта трудящихся. Однако же нет. 82,7 % газа предполагалось для промышленного потребления, в том числе 23,2 % для энергетических целей.

В промышленности газ предполагался для использования в сталеплавильных и нагревательных печах. В выплавке стали газ приводил к увеличению съема стали на 10 % по сравнению с углем, отсутствие сернистых соединений в природном газе повышало качество стали. Нагревательные печи на газе увеличивали свою производительность на 10–12 % по сравнению с углем.

Кроме того, было возможно автоматическое регулирование нагрева, а также газ требовал меньшей подачи воздуха, что вело к резкому снижению угара – окисления нагретой стали в нагревательной печи и превращения части стали в окалину. Угар в газовых печах был в семь раз меньше, чем в угольных.

Первоочередным объектом газификации был Магнитогорский металлургический комбинат. В представлении не нуждается. Использование газа сократило расход кокса, увеличило на 2,2 % выплавку чугуна, и на 10–15 % снизило содержание серы в чугуне, то есть резко повысило его качество.

В 1965 году в Челябинской области 90 % чугуна и 80 % стали выплавлялось с применением природного газа. Освобожденные от перевозок угля вагоны стали использоваться для транспортировки железной руды из Казахской ССР и Курской магнитной аномалии на Магнитку.

В целом плюсы очевидны.

Челябинск и Свердловск, сталеплавильные и нагревательные печи... Потребителем узбекского газа был в первую очередь уральский оборонно-промышленный комплекс. Газопровод Бухара – Урал снабжал топливом, более качественным и экономичным, масштабное производство оружия и боевой техники. Потому-то о нем и старались рассказывать лишь в общих чертах.


Это немаловажное обстоятельство придавало всему газовому проекту очень большую важность.

Неожиданные проблемы

Важной предпосылкой к тому, что в этой истории появился афганский газ, стало то, что геологи серьезно ошиблись в запасах газа в Узбекистане. Прогнозные запасы оценивались в 3,5 трлн кубометров, по другим источникам – даже в 3,9 трлн кубометров. При подаче на Урал 21 млрд кубометров в год этих запасов хватало бы более чем на сто лет.

Однако уже по месторождению Газли начались споры. Узбекнефтегазразведка исчислила запасы месторождения 551 млрд кубометров, тогда как Государственная комиссия по запасам полезных ископаемых 29 марта 1960 года утвердила запасы 439,9 млрд кубометров. По проекту освоения месторождения до 1972 года предполагалось отобрать 192 млрд кубометров или 44 % запасов. До 1976 года предполагалось отобрать 68,5 % запасов.

Первоначально все шло достаточно хорошо. Геологи открывали новые газовые месторожения. Добыча росла. В 1965 году в Узбекистане было добыто 16,4 млрд кубометров, в 1967 году – 26,6 млрд кубометров. В том году Геологический комитет СССР произвел переоценку газовых запасов в Узбекистане и определил их как 856,1 млрд кубометров. При отборе 60 % запасов и добыче порядка 30 млрд кубометров в год этих запасов хватало всего на 20 лет.

Также геология преподнесла неприятный сюрприз. Если Газлийское месторождение почти не имело примесей сероводорода, то остальные оказались высокосернистыми. Например, на Уртабулаке – до 5 % сероводорода. Такой газ нельзя использовать непосредственно, его требовалось очищать.

Возникла пиковая ситуация, когда ядро оборонной промышленности Урала оказалось на снабжении газового месторождения, запасы которого истощались на глазах.

Возможные варианты. Возврат к углю не рассматривался, потому как проведенная газификация исключала возврат к углю без капитальной реконструкции металлургических агрегатов. Газификация была необратимой.

Крупные запасы газа были открыты в Туркменской ССР. Однако в период своего рода «газовой эйфории» было решено, что Туркменистан снабжает газом промышленность Центра и Поволжья, тоже с мощной долей оборонного производства, для чего в 1967 году стали строить первую нитку газопровода «Средняя Азия – Центр», ведущую в Саратов, мощностью 10,5 млрд кубометров в год.

Были планы, впоследствии реализованные, что этот газопровод доводится до мощности 80 млрд кубометров в год. Добыча газа в Туркменистане росла, достигла в 1980 году 70,5 млрд кубометров, в 1985 году – 83,2 млрд кубометров, а в 1987 году – 88 млрд кубометров газа.

В то время уже были открыты крупные месторождения в Западной Сибири: Уренгойское (открыто в 1966 году), Медвежье (1969), Ямбургское (1969). Их запасы были колоссальными. Но на разработку и строительство газопроводов требовалось время.

Строительство газопровода Вынгапур – Челябинск началось в июле 1977 года и закончилось в декабре 1978 года. В него пошел газ с Уренгойского месторождения.
Был еще вариант начать разработку и переработку высокосернистого газа. В 1971 году был построен Мубарекский газоперерабатывающий завод, а в 1980 году – Шуртанский газоперерабатывающий завод. Это решило многие проблемы, но не все.

В 1973 году добыча газа в Узбекистане возросла до 37,1 млрд кубометров, дальше практически не росла, а к 1980 году даже сократилась до 34,8 млрд кубометров. При этом около 20 млрд кубометров требовалось отправлять на Урал. Сам Узбекистан уже в 1973 году потреблял 11,6 млрд кубометров газа, кроме того, газ требовался Таджикистану и южным районам Казахстана.


Доступные данные пока что не позволяют составить полный баланс добычи и потребления газа в Средней Азии. Такой баланс ответил бы на многие вопросы. Однако понятно, что в 1970-е и 1980-е годы газовый баланс Средней Азии, за исключением Туркменистана, был напряженным и, видимо, в этих условиях родилась идея использовать афганский газ.

Странности импорта газа из Афганистана

Нефтегазовые запасы в северном Афганистане, вблизи с границей с СССР, были открыты еще в 1930-х годах, а в 1960 году даже началась небольшая добыча нефти. Затем были открыты два газовых месторождения в районе Шибиргана, в 90 км от узбекского Келифа на советско-афганской границе.



В мае 1967 года был заключен протокол о поставках газа в СССР в 1967–1985 годах. В 1968 году был создан газодобывающий промысел мощностью 2,6 млрд кубометров газа в год, газопровод в СССР мощностью 4 млрд кубометров газа в год, а также газопровод до Мазари-Шарифа мощностью 500 млн кубометров газа в год для снабжения завода минеральных удобрений.

В 1978 году рядом с этим газопроводом, как рассказывает главный геолог группы советских специалистов в Афганистане Станислав Кулаков, было открыто крупное месторождение Джангали-Колон. Большой дебит, малое содержание сероводорода в газе. Разумеется, это месторождение привлекло внимание советских геологов. Афганский газ мог бы разрешить ряд проблем газовой промышленности Средней Азии.

В 1967 году Афганистан начал экспортировать газ в СССР – 206,7 млн кубометров. В 1972 году – 2,8 млрд кубометров. Есть замечательный справочник «Внешняя торговля СССР», в котором приводились подробные сведения о том, с какими странами и чем торговал СССР в тот или иной год.

И вот тут начинаются странности.

До 1977 года справочники давали точные данные по объему поставок и стоимости газа, импортированного из СССР. Но с 1977 года и по 1988 год в справочнике данных по объему не указывалось, а приводилась только стоимость поставок. За 1989 и 1990 годы нет и стоимости, видимо, газ из Афганистана не поставлялся.

И вот как это прикажете понимать?

Сводные данные из соответствующих справочников я представил в следующей таблице:


Из нее мы видим, что стоимость поставок газа из Афганистана в СССР росла и на пике, в 1985 году, составила 261,5 млн рублей. Что это? Цена на газ росла?

Если подсчитать, исходя из объема 2,5 млрд кубометров в год, то при таком подходе цена на газ в 1980 году составляла 5,3 копейки за кубометр, а в 1985 году – даже 10,4 копейки за кубометр.

Это, надо сказать, чудовищно много. В 1972 году себестоимость газа в Узбекистане составляла 0,93 копейки за кубометр, а в том же 1972 году СССР заплатил Афганистану, как можно рассчитать из таблицы, 0,49 копейки за кубометр. Разве цена выросла в 10–20 раз?
Когда я касался этой темы в 2004 году, то я полагал, что СССР платил Афганистану за газ щедро, и таким образом осуществлялось его скрытое субсидирование.

Однако данные по советско-афганской торговле, приведенные в таблице, показывают, что торговый баланс Афганистана в торговле с СССР почти всегда был отрицательным, то есть СССР торговал с Афганистаном на основе займов, субсидируя его. Это были данные, доступные всем, у кого был этот справочник.

Добавим к этому прямую экономическую помощь Афганистану, поставки вооружений афганским коммунистам, а также расходы на содержание советских войск в Афганистане – совершенно очевидно, что СССР финансировал Афганистан, причем это было известно всему миру. Так что от этой идеи придется отказаться, она не подтверждается статистикой.

Можно пойти другим путем. Если мы возьмем цену примерно 1,2 копейки за кубометр (себестоимость газа в Андижанской области Узбекистана составляла 1,15 копейки за кубометр), то получится, что СССР резко увеличивал потребление афганского газа. Расчетные данные получились такими:


Это, подчеркну, расчет, исходя из стоимости 1,2 копейки за кубометр. Этот расчет нужно сравнить с фактическими данными по импорту газа из Афганистана. Они где-то есть, поскольку на любом газопроводе были соответствующие счетчики, да и к тому же импорт в подобных масштабах обязательно должен был учитываться в топливно-энергетическом балансе СССР и в планах потребления газа. Но где эти данные найти – я пока не знаю. Не исключено, что они до сих пор под грифами.

Интересно только то, какие такие тайны хранят эти цифры? Что мы скачали афганский газ?

Возможная веская причина Афганской войны

Но все же, думаю, что тут была Подоплека, с большой буквы П. В порядке поисковой гипотезы, отважусь высказать предположение, что СССР в 1980-х годах очень нуждался в афганском газе для снабжения военно-промышленного комплекса и энергетики Урала и Средней Азии.

Узбекский газ не годился из-за высокого содержания серы. Насколько хорошо его очищали на Мубарекском ГПЗ – не знаю. Возможно, что очищенный газ годился для бытового использования и электростанций, но не подходил под требования оборонных предприятий.
Газ Западной Сибири был чистым по сероводороду, но, видимо, его не хватало, поскольку развитие добычи и транспортировки требовало времени и затрат, к тому же западносибирский газ в больших объемах шел в центральные районы СССР и на экспорт, причем политически мотивированный, то есть первостепенный.

В подобных условиях 15–20 млрд кубометров афганского газа, подходящего по качеству, действительно становились очень важным, даже стратегически ценным ресурсом.

Если уж борьба за нефть водила армии и флоты во время Второй мировой войны, то и во время холодной войны борьба за природный газ тоже могла быть и, скорее всего, была важной частью этого грандиозного противостояния двух систем.

Это далеко не праздный вопрос. Он выводит нас к подоплеке Афганской войны 1979–1988 годов, которая многих интересует и по сей день. Мы ведь до сих пор не можем внятно сказать, чего это СССР вцепился в этот несчастный Афганистан.

Помочь маленькой партии афганских коммунистов, верность которых идеалам марксизма-ленинизма была весьма сомнительной? СССР поддерживал многие такие партии по всему миру. Обычно это ограничивалось поставкой вооружения и направлением советников. Что мешало и в этом случае поступить так же?

Афганистан – единственный в своем роде случай, когда СССР направил на помощь собственные войска и весьма немалый контингент. Значит – была веская тому причина. Я тоже выдвигал раньше разные версии объяснения этого факта. Но, надо признаться, они были шаткими.

Если предположить, что на кону стояла уральская оборонная промышленность, которой не хватало газа, а именно производство, вообще обеспечивающее обороноспособность всей страны, то это обстоятельство в качестве причины ввода войск в Афганистан выглядит весьма и весьма весомо.

Если это так, то надо признать, что за это стоило сражаться.

На этом пока все.

Из того, что стало доступно и известно, вряд ли можно выжать больше, чем сказано. Для окончательной ясности подождем, пока откроются архивы.