Франции может однажды потребоваться провести военную операцию на Украине против России, это осуществимо, заявил французский президент Эмманюэль Макрон в интервью Lе Parisien: «Возможно, в какой-то момент – я этого не желаю, не буду брать на себя инициативу – потребуются наземные операции, какими бы они ни были, для противодействия российским силам. Сила Франции в том, что мы можем это сделать». На вопрос о подготовке генштабом Франции сценариев «на всякий случай» последовал утвердительный ответ.
На сегодняшний день президент Франции Макрон является, пожалуй, наиболее экстремистски настроенным антироссийским политиком в мире, начиная от призыва отправить на Украину войска НАТО и отмены любых «красных линий» в отношении России до недавнего заявления о готовности проводить наземные операции против российских войск.
Расхожая версия, циркулирующая в СМИ по поводу мотивов безлимитной милитаристской активности «галльского петуха», сводится к мстительному характеру Макрона, смертельно обидевшегося на Путина, ибо считает его главным виновником окончательного развала неоколониальной империи Парижа в Африке.
Вероятно, подобные эмоции не чужды темпераментному французскому характеру. Однако нам не хватает воображения представить, чтобы глава ядерной державы, пусть и не самой крупной, был готов устроить апокалипсис только по причине вспышки своих бурных эмоций. Очевидно, что причины должны крыться куда глубже, а мотивы – быть более рациональными.
Непосредственным раздражителем и поводом для крайнего возбуждения Парижа, скорее всего и почти наверняка, действительно, является его африканский провал. И формат реагирования на него, очевидно, связан с уверенностью в ключевой роли Москвы в недавних событиях в ряде африканских стран. Российское руководство, как известно, придерживается по данному вопросу принципиально иной точки зрения, усматривая основную причину этих перемен во вполне законном и выстраданном стремлении ряда африканских государств избавиться от слишком плотной и, по сути, грабительской иностранной опеки.
«Мы не лезли в Африку и не выдавливали оттуда Францию, – отметил в недавнем интервью ВГТРК российский лидер. – Проблема в другом. Небезызвестная группа "Вагнер" сначала осуществляла ряд экономических проектов в Сирии, потом перебралась в другие страны Африки. Минобороны оказывает поддержку, но только исходя из того, что это российская группа, не более того. Мы никого не выдавливали. Просто африканские лидеры некоторых стран договаривались с российскими экономоператорами, хотели с ними работать, не хотели в чём-то работать с французами. Это была даже не наша инициатива, это была инициатива со стороны наших африканских друзей.
За что на нас в этой связи обижаться – непонятно, если независимое государство хочет развивать отношения со своими партнёрами из других стран, в том числе из России, хочет развивать отношения с Россией. Мы их не трогали, бывших французских колонизаторов, в этих странах. Я даже говорю это без иронии, потому что во многих странах, где Франция исторически была метрополией, с ними не очень хотят иметь дело. Мы здесь ни при чём. Наверное, удобнее на кого-то обижаться, не видя при этом своих собственных проблем. Может быть, такая острая, достаточно эмоциональная реакция со стороны французского президента связана в том числе и с тем, что происходит в некоторых африканских государствах.
Хотя я знаю и другие страны Африки, где спокойно относятся к французскому пребыванию и говорят, что "да, нас устраивает, мы готовы с ними работать". Но в некоторых странах не хотят. Мы здесь ни при чём. Мы никого там не подзуживаем, никого не настраиваем против Франции.
Мы не ставим перед собой таких задач. У нас там, если по-честному сказать, таких общегосударственных, общенациональных задач на уровне Российского государства нет. Мы просто с ними дружим, и всё. Они хотят с нами развивать отношения – ради бога, и мы идём им навстречу. Обижаться не на что».
И действительно, личные обиды и иррациональная мстительность для большой политики, где руководствуются, как правило, трезвым расчетом и продуманной логикой, не слишком характерны. И по большому счёту дело здесь не в эмоциях, но скорее в том, что французские политики и генералы увидели в украинском кризисе вполне подходящий инструмент для оказания давления на Российскую Федерацию. С целью, во-первых, обнулить якобы существующие африканские амбиции России и, во-вторых, что также не исключено, принудить Москву занять в Африке более лояльную позицию в отношении французских претензий на свои бывшие владения (например, вывести оттуда российские ЧВК).
Таким образом, у властей Франции действительно могут быть вполне рациональные резоны и логически обоснованные расчёты для оказания на Россию того давления, которое сегодня стало альфой и омегой деятельности Макрона.
Пока же, как мы уже отметили в начале, с его стороны все сводится, в порядке разогрева ситуации, к громким и сверхгромким заявлениям и к театральным жестам вроде срочно оформленного эрзац-военного союза с беспомощной Молдовой и с не менее демонстративной презентации «сердечного согласия» с Германией и Польшей, из которой французский лидер выжал максимум возможного:
Саммит в формате «Веймарского треугольника» с канцлером ФРГ Олафом Шольцем и премьер-министром Польши Дональдом Туском поспособствовал ослаблению франко-германской напряжённости после макроновских заявлений об отправке войск на Украину, настроившей против него большинство союзников, пишет le Рarisien. Особо впечатлило непривычное для нашего глаза упоминание Рейхсканцелярии, каковое название из русской политической лексики давно и напрочь исчезло, дабы не компрометировать «новую Германию». Но, как видим, физически она никуда не делась и даже именуется по-старому, что в русской национальной памяти воспринимается вполне однозначно…
Но вернёмся к нашим баранам. Коль скоро мы уже пришли к выводу, что в основе нынешних парижских демаршей могут лежать не столько голые эмоции, сколько вполне хладнокровные расчёты, стоит задаться вопросом о том, какими реальными аргументами располагает Франция для физического подкрепления своих амбиций в отношении России.
Прежде всего, надо отметить, что французские вооруженные силы, и в особенности сухопутные войска, скроенные по неоколониальной модели, сами по себе слишком малы и явно недостаточны для серьезных наземных операций на Украине. Во всяком случае, без объявления мобилизации, которая в условиях нестабильной страны может стать для неё роковой, говорить об этой армии как о реальной боевой силе не приходится.
Соответственно, основную ставку на эти силы в Париже делать не станут. Мы уже писали, что у Макрона, в данном контексте, могут быть виды на некоторых традиционных партнёров наподобие Румынии, пушечным мясом которой вполне можно воспользоваться с учетом экспансионистских амбиций самого Бухареста:
Но и это не главное. Франция, очевидно, полагается на свой статус ядерной державы, якобы способной нивелировать возможности Москвы в случае экзистенциальной угрозы использовать ядерное оружие. В рамках такого расчёта отправка французских (а попутно и румынских) войск на Украину может стать, согласно вероятному прогнозу генштаба Франции, тем Рубиконом, который впоследствии по их примеру и под французские ядерные гарантии перейдут и другие страны НАТО. И вся натовская Европа будет, таким образом, втянута в войну с Россией.
Эмманюэль Макрон на борту ПАПЛ «Ле Террибль» – одной из четырёх атомных ракетных подводных лодок ВМС Франции. 5 июля 2017 года
Теоретически, получив в виде подкрепления своих африканских и прочих геополитических амбиций военную мощь всего Североатлантического альянса, французы надеются с более сильных позиций выдвигать свои требования Москве. Возможно, парижские мечтатели рассчитывают, что до крайней стадии этого апокалипсического сценария дело не дойдет и что Москва, устрашённая столь мощным «ответным ходом», будет вынуждена пойти на уступки, в том числе в Африке.
Иначе говоря, со стороны Макрона всё сводится не столько к реальному и широкомасштабному применению силы против РФ, сколько к максимально правдоподобной имитации такого сценария, не исключая некоторые элементы его физической реализации. Ради этого сейчас Париж, собственно, и предпринимает всевозможные телодвижения, согласно разработанному плану, что прямо указывает на его не столько эмоционально-мстительную, сколько рационально-прагматическую природу.
Примечательно, что «дальний» Запад в лице англосаксов и им подобных весьма благосклонно, то есть вполне безучастно, реагирует на поджигательские манёвры парижан. Данное обстоятельство вполне однозначно указывает на то, что за океаном видят в этом приемлемый способ провоцирования большой европейской войны без своего собственного в ней прямого участия, а потому не видят повода чинить якобы «съехавшему с катушек» Макрону какие-либо препоны.
