Сегодня в ряде российских учебников по истории (отечественной, зарубежной, всемирной) «План Дауэса» (ПД) упоминается лишь одной фразой, без расшифровки и детализации. Между тем роль этого плана в новейшей всемирной истории трудно переоценить. В этом году исполняется 100 лет со времени вступления в силу ПД. Хороший повод для того, чтобы освежить в памяти историю подготовки, принятия и реализации ПД.
Если говорить коротко, то ПД – план англо-саксонской элиты, который стал первой фазой подготовки Германии ко Второй мировой войне. Германия как страна, проигравшая Первую мировую войну, на Парижской мирной конференции (1919 г.) была приговорена странами-победительницами (прежде всего, «Большой четверкой» – Соединенными Штатами, Великобританией, Францией и Италией) к выплате победителям репараций. Сумма назначенных Германии репараций была умопомрачительной: 269 млрд золотых марок. Чтобы читателю была понятна эта цифра, переведу ее в физические единицы: при довоенном содержании золота в немецкой марке объем репарационных требований к Германии составлял около 100 тысяч тонн драгоценного металла. Для справки: накануне Первой мировой войны официальные золотые резервы Германии находились на уровне около 1 тысячи тонн. Согласно экспертным оценкам некоторых историков, годовой валовой внутренний продукт Германии накануне Первой мировой войны составлял около 50 млрд золотых марок.
Немецкая экономика в первые годы после войны находилась в плачевном состоянии. Германия была не в состоянии выплачивать сколь-нибудь значимые объемы репараций. Ей самой требовались деньги для восстановления. Кроме того, возникали острые противоречия и конфликты в группе стран-победительниц по вопросу приоритетности их репарационных претензий к Германии (образно выражаясь, шла борьба за место в очереди). Особенно горячими были споры по этому вопросу между Великобританией и Францией. США в этой склоке не участвовали, великодушно отказавшись от репараций. В то же время Франция готова была ради того, чтобы «доить германскую корову», установить в Веймарской республике жесткий оккупационный режим. Репарационный прессинг на Германию со стороны победителей не давал восстанавливаться немецкой экономике и обострял социально-политическую ситуацию в этой стране.
Нереальность своих репарационных требований к Германии через некоторое время вынуждены были признать и победители. После Парижской мирной конференции была еще куча других международных встреч, на которых обсуждались вопросы репараций (общая сумма, сроки выплат, возможность предоставления льготного периода и др.), а также оккупационного режима немецкой экономики и ее общего состояния. Эти вопросы находились также в повестке дня заседаний Генуэзской конференции 1922 года. Подробнее см.: Катасонов В. Генуэзская конференция в контексте мировой и российской истории. – М.: Кислород, 2015.
Осенью 1923 года обсуждение проблем репараций вышло на новый уровень. Лондон усмотрел в усиливавшемся хаосе в Германии угрозу всей Европе, в том числе Великобритании. 12 октября Лондон сделал официальное обращение к своему заокеанскому партнеру – США – с предложением провести международную встречу по репарациям при обязательном участии Вашингтона. Примечательно, что в обращении Лондона также акцентировалось внимание на том, что решение репарационной проблемы окажет самое непосредственное влияние на способность европейских союзников погашать перед США свои обязательства по военным займам и кредитам (от немецких репараций Вашингтон отказался, а вот по займам и кредитам своим союзникам никаких послаблений давать не собирался).
Опуская многие детали, отмечу, что Вашингтон принял приглашение Лондона подключиться к урегулированию вопросов по немецким репарациям. Был учрежден международный комитет экспертов по репарациям (в рамках которого было создано несколько подкомитетов). Заседания комитета проходили в Лондоне в период с 14 января по 9 апреля 1924 г. Председателем первого подкомитета (где и сосредоточилась основная работа всего комитета) был избран американец Чарльз Дауэс, бывший адвокат, ставший в годы войны генералом. Дауэс был связан с банковскими кругами (группа Моргана). В центре внимания экспертов был вопрос стабилизации немецкой марки. Американский капитал рассматривал Германию как потенциально важную сферу инвестиций, но такие инвестиции нуждаются в стабильной национальной валюте. Великобритания проявляла беспокойство по той причине, что падающая марка помогала стимулировать немецкий экспорт. Германские товары на мировых рынках оказывались более конкурентоспособными по сравнению с английскими.
Решения комитета были оформлены в виде документа «Доклад экспертов», которые в дальнейшем стали называться «планом Дауэса». Одним из основных положений указанного плана был вывод о необходимости восстановления финансового и экономического единства Германии как условия стабилизации марки. Было рекомендовано организовать международный заем Германии на сумму 800 млн марок в целях укрепления марки. Были также намечены некоторые виды обеспечений займа – таможенные пошлины, акцизы, наиболее доходные статьи государственного бюджета. Было рекомендовано Репарационной комиссии учредить акционерное общество, к которому должны на 40 лет перейти все железные дороги Германии. Все функции денежной эмиссии в Германии должны были перейти к банку, контролируемому союзниками. Впрочем, под контроль союзников ставилась вся экономика Германии.
Итак, «план Дауэса» предполагал восстановление экономики Германии в той мере, которая необходима для того, чтобы она могла выполнять свои репарационные обязательства. Видимо, союзники (прежде всего, США и Великобритания) пришли к осознанию того факта, что без внешней финансовой помощи Германия не будет способна на уплату репараций. Иначе говоря, истощенную корову надо было сначала немного подкормить, а уже потом начинать ее доить. По существу, «план Дауэса» был победой англо-американского блока над Францией. Он заставил Париж отказаться от методов «прямого действия», едва не убивших германскую «корову» и не приведших Европу к новой войне.
Окончательное согласование и утверждение «плана Дауэса» происходило на Лондонской конференции в июле-августе 1924 года. На этой встрече было много новых лиц. Великобританию представлял новый премьер Джемс Макдональд (первый в истории страны премьер от партии лейбористов), который пришел к власти в январе 1924 года, сменив Болдуина. Во Франции в мае 1924 года на смену Пуанкаре пришел премьер Эдуард Эррио, который возглавил правительство так называемого «левого блока».
Итоги Лондонской конференции сводились к тому, что «план Дауэса» был после некоторых уточнений принят. Конференция отвергла метод самостоятельных (односторонних) решений репарационных вопросов Францией. Было принято решение о том, что Франция выводит оккупационные силы с территории Германии в течение года. Примечательно, что со времени Лондонской конференции 1924 года США стали выступать в качестве активного арбитра в англо-французских отношениях. В частности, была создана арбитражная комиссия, в которую могла обращаться Германия по вопросам репарационных платежей и поставок. Решающий голос в этой комиссии имел представитель США. Французская доктрина «экономических репрессий против Германии» была заменена англо-саксонской концепцией «восстановления германской экономики».
Европейских союзников Вашингтона смущал такой момент, как возможное усиление конкуренции со стороны германских товаров на мировых рынках. Никто из них не желал потесниться. И тут союзники оказались достаточно единодушны в том, что внешнеэкономической «отдушиной» Германии должен стать советский рынок. Хитроумность «плана Дауэса» заключалась в том, что он не только снимал «давление» Германии на традиционные рынки, где обосновались союзные государства, но также был направлен на выгодное союзникам решение «русского вопроса». Поток немецких товаров на рынок советского государства, по замыслу авторов плана, был бы надежной гарантией того, что СССР останется экономически слабой страной. Немецкая конкуренция, по замыслу авторов «плана Дауэса», должна была нейтрализовать любые попытки Москвы создать сильную и независимую экономику.
И. Сталин сразу же раскусил антисоветскую сущность «плана Дауэса». В своем докладе на XIV съезде ВКП(б) 18 декабря 1925 г. он отмечал: «“План Дауэса”, составленный в Америке, таков: Европа выплачивает государственные долги Америке за счёт Германии, которая обязана Европе выплатить репарации, но так как всю эту сумму Германия не может выкачать из пустого места, то Германия должна получить ряд свободных рынков, не занятых еще другими капиталистическими странами, откуда она могла бы черпать новые силы и новую кровь для выплачивания репарационных платежей. Кроме ряда незначительных рынков, тут Америка имеет в виду наши российские рынки. Они должны быть, по “плану Дауэса”, предоставлены Германии для того, чтобы она могла кое-что выжать и иметь из чего платить репарационные платежи Европе, которая, в свою очередь, должна выплачивать Америке по линии государственной задолженности». Характеризуя «план Дауэса» в той части, которая касалась нашей страны, Сталин назвал его «решением без хозяина». «Почему? Потому, что мы вовсе не хотим превратиться в аграрную страну для какой бы то ни было другой страны, хотя бы для Германии. Мы сами будем производить машины и прочие средства производства. Поэтому рассчитывать на то, что мы согласимся превратить нашу страну в аграрную в отношении Германии, рассчитывать на это – значит рассчитывать без хозяина. В этой части план Дауэса стоит на глиняных ногах».
Расчеты авторов «плана Дауэса» на использование Советского Союза в интересах Запада, провалились. ПД стал дополнительным импульсом для подготовки СССР к индустриализации. Подробнее см.: Катасонов В. Ю. Экономика Сталина. М.: Институт русской цивилизации, 2014.
Благодаря ПД Веймарская республика стала способна выплачивать хоть какие-то репарации. За период действия «плана Дауэса» с 1924 по 1929 год Германия выплатила в счет репараций свыше 10 млрд марок. Державы-победительницы смогли вернуть полученные от США военные кредиты. Одновременно происходила активная накачка германской экономики кредитами. За первый год реализации ПД Германии пришлось самостоятельно выплатить лишь 200 млн золотых марок, остальное было покрыто кредитами. До 1929 года преимущественно из США в Германию поступило кредитов на сумму в 21 млрд марок. Это были почти исключительно американские и английские деньги. В Соединенных Штатах 10 октября 1924 г. в течение 12 минут была проведена подписка на германский заем для стабилизации марки, которая дала сумму, гораздо большую, чем 800 млн марок, предусмотренные по плану. По подсчетам германского автора В. Линка, только за 5 лет (1924–1929 гг.) Германия получила из США 135 краткосрочных займов на сумму 15 млрд долл. Один из исполнителей «плана Дауэса», германский банкир Шахт в 1929 г. отмечал: «Германия за 5 лет получила столько иностранных займов, сколько их получила Америка за 40 лет, предшествовавших Первой мировой войне». Некоторые историки говорят, что ПД фактически ликвидировал репарации. Действительно, сумма поступивших кредитов была в два с лишним раза больше репарационных платежей за тот же период времени. Фактически репарации оплачивались не из внутренних, а внешних источников.
ПД рассматривался достаточной гарантией ввоза капиталов в Германию. США начали активно инвестировать свои капиталы. К середине 1930 г. в германскую промышленность только в форме займов было вложено 27 млрд марок, 70 % этого капитала было американским.
Это дало возможность германской промышленности полностью переоснастить свою материальную базу и создать базу для будущего восстановления военного производства. При этом в Германию были проданы технологии, обеспечивающие военное производство, а американские промышленники были владельцами большинства предприятий. В 1929 году значительная часть германской промышленности принадлежала различным американским компаниям. «Стандарт Ойл» (Рокфеллеры) контролировала германскую нефтеперерабатывающую промышленность и производство синтетического бензина из угля. Моргану принадлежала химическая промышленность, концерн «И. Г. Фарбенидустри». Через американскую компанию связи «ИТТ» контролировалось 40 % телефонной сети Германии и 30 % акций авиастроительной фирмы «Фокке-Вульф». Через «Дженерал электрик» Морган контролировал германскую радио и электротехническую промышленность концернов «АЭГ», «Сименс», «Осрам». Через «Дженерал моторз» контролировался концерн «Оппель». В 1929 году в Кельне начато строительство завода «Форда». К моменту прихода Гитлера к власти под полным контролем американского финансового капитала находились такие ключевые отрасли германской промышленности, как: нефтепереработка и производство синтетического горючего, химическая, автомобилестроительная, авиационная, электротехника и радиоприборостроение, значительная часть машиностроения. Всего 278 фирм и концернов, а также ключевые банки, такие как «Дойче банк», «Дрезднер банк», «Донат банк» и ряд других. Оценивая итоги ПД, американский исследователь Ральф Эпперсон сказал: «Без капиталов, предоставленных Уолл-Стритом, не существовало бы Гитлера и Второй мировой войны» (Эпперсон Р. Невидимая рука. Пер. с англ. 2-е изд. СПб., 1999. С. 294).
Следующим шагом в деле подготовки Германии к приходу к власти Гитлера и к развязыванию Второй мировой войны стал «План Юнга», который пришел в 1929 году на смену «Плану Дауэса». Об этом новом плане расскажу отдельно.
