Справочник пессимиста по глобальным экономическим рискам в 2024 году

Нам сулят год мягкой посадки и снижения процентных ставок, которые поддержат экономический рост и рынки по всему миру. Так, по крайней мере, гласит общепринятый и оптимистичный прогноз мировой экономики на 2024 год.

Что же может пойти не так? После целой вереницы лет, омраченных войной, пандемией и крахом банков, едва ли нужно объяснять: очень и очень многое. Перечислим хотя бы некоторые моменты.

Более чем за три месяца война Израиля в секторе Газа поставила регион на грань обширного конфликта, который грозит перекрыть потоки нефти, подорвать глобальный рост и снова пришпорить инфляцию. Перебоев в энергоснабжении пока не наблюдалось, и рынки ставят на то, что до этого не дойдет. Но риск усугубляется.

Напряженность в Красном море обострилась после того, как США и Великобритания нанесли авиаудары по Йемену. Ранее боевики-хуситы несколько недель обстреливали торговые суда в ключевом для глобальной торговли проливе. Ежедневные перестрелки вдоль израильско-ливанской границы и убийство лидера ХАМАС в Бейруте грозят вовлечь в боевые действия “Хезболлу” — а, следовательно, и Иран. Ирак и Сирия как горячие точки тоже вот-вот могут вспыхнуть заново.

Мы по-прежнему исходим из того, что прямая ирано-израильская война маловероятна. Если же этот радикальный сценарий действительно воплотится, под угрозой окажется пятая часть мировых поставок сырой нефти, а также важнейшие торговые маршруты.Цена на нефть может подскочить до 150 долларов за баррель, сократив мировой ВВП примерно на 1% и прибавив 1,2% к мировой инфляции.

Это будет дурной вестью для Федеральной резервной системы и инвесторов, которые ставят на скорый и решительный разворот к снижению ставок.

В 1970-х годах глава ФРС Артур Бернс поспешил с аналогичным разворотом. В результате мы получили возобновление инфляции, и его преемнику Полу Волкеру пришлось пойти на крайние меры, чтобы обуздать цены. Есть два расклада, при которых катастрофа может повториться в 2024 году, пусть и в миниатюре. Первый сопряжен с шоком предложения, который не исключен, если эскалация конфликта на Ближнем Востоке ударит по ценам на нефть и морским артериям. Другой связан с более рыхлыми финансовыми условиями — если доходность пятилетних казначейских облигаций упадет более чем на один процент по сравнению с октябрьским максимумом.

Если завести падение доходности на один процент в модель экономики США от Bloomberg, то инфляция в предстоящем году подскочит на полпроцента и вместо целевого показателя в 2% приблизится к 3%. Если это произойдет, ФРС наверняка придется приостановить свой разворот, а это неизбежно разочарует рынок, который рассчитывает на более вольготную политику.

Наша новая модель обработки естественного языка для определения настроений представителей ФРС показывает, что чиновники стараются не делать резких заявлений и выгораживают себе пространство для маневра. Вывод на основе 59 000 новостных заголовков о выступлениях и пресс-конференциях ФРС гласит, что чиновники в целом настроены мягко и “ястребиных” заявлений избегают, однако все еще далеки от конкретных обязательств по сокращениям.

Если США рискуют перегреть свою экономику, то в Европе происходит обратный процесс.

Европейский центральный банк и Банк Англии завершают циклы самых решительных мер за последнее поколение. “Прогоните” их вереницу повышений через любую макроэкономическую модель, и получите четкий прогноз: глубокая рецессия.

По модели Bloomberg, валовой внутренний продукт еврозоны уже должен был снизиться на 2,5%. Аналогичный показатель для Великобритании составляет даже 4,7%.Однако на сегодняшний день реальные данные дают иную картину: замедление темпов роста в обеих экономиках, но еще не сокращение.

Разумеется, модели могут ошибаться. Давать прогнозы на фоне пандемии и конфликта на Украине вообще дело неблагодарное. Но есть и другое объяснение. Денежно-кредитная политика, как известно, сильно запаздывает. Возможно, главный удар Европе еще только предстоит.

Германии, буксующему локомотиву Европы, много не надо, чтобы 2024 год стал одним годом экономического спада. Риски усугубляются замедлением экономического роста в Китае. Дурные вести из Китая (торможение экономики) тянут вниз и Германию, для которой азиатская сверхдержава стала одним из крупнейших рынков сбыта. Но даже радостные для Китая известия (рост числа производителей электромобилей) не сулят Германии ничего хорошего, поскольку Volkswagen и другие немецкие автоконцерны опасаются, что китайские конкуренты встанут у них на пути.

Вторая по величине экономика мира едва вступила в 2024 год, а рост уже пошел на спад. Восстановление экономики после пандемии застопорилось, и даже постоянные стимулы никак не заполнят огромную дыру, образовавшуюся из-за обвала сектора недвижимости.

Базовый сценарий Bloomberg подразумевает, что Пекин в итоге окажет достаточную поддержку, чтобы не допустить краха, однако рост экономики в 2024 году при этом ожидается на уровне 4,5%. Это меньше, чем в прошлом году, и намного ниже привычной “нормы”, выработавшейся до пандемии, но далеко не катастрофа.

Риски сильно сместились в сторону снижения. Если меры стимулирования запоздают или окажутся недостаточными, а спад на рынке недвижимости усилится, рост грозит замедлиться примерно до 3%. Если же тяготы с недвижимостью спровоцируют финансовый кризис, как это произошло в Японии в 1989 году и в США в 2008 году, экономика может даже сократиться — если и не по официальной статистике, то в реальности.

Для Японии 2024 станет годом, когда центральный банк под новым руководством откажется от контроля над кривой доходности — ранее долгосрочные процентные ставки удерживались на минимальном уровне.

Это делалось с тем, чтобы остановить спад японской экономики, но побочные эффекты расползались по всему миру в виде краткросрочных спекуляций. Инвесторы могли брать займы в иенах с гарантией нулевой стоимости, а затем скупать казначейские облигации США со ставкой в 4% или облигации развивающихся рынков с еще большей доходностью. Девальвация иены сделала эти сделки еще прибыльнее.

Bloomberg предрекает, что Банк Японии готовится к большому шагу в июле, сохранив гибкий подход, но разблокировав доходность. Тщательное оповещение рынка сулит, что все пройдет гладко. Если же этого не произойдет, и иена подскочит, спекулянты могут отреагировать стремительно — это, в свою очередь, чревато оттоком средств из казначейских облигаций США и других высокодоходных активов. На кону огромные суммы: портфельные иностранные инвестиции Японии составляют 4,1 триллиона долларов.

После провала контрнаступления ВСУ западные сторонники Киева предупреждают, что стране грозит полный разгром, особенно если военная помощь США иссякнет, а Россия обретет решающее преимущество на поле боя.

Более же вероятным исходом представляется тупиковая ситуация. История прошлых конфликтов показывает, что чем дольше они длятся, тем меньше вероятность, что зачинщик добьется решающей победы. Однако правительства стран Восточной Европы не скрывают свой тревоги по поводу того, что осмелевшая и победоносная российская армия появится у их границ, — и сомневаются, что она на этом остановится. Аналитики предвидят, что США могут оказаться перед трудным выбором. Где размещать свои силы: в Европе для сдерживания России или в Азии — против Китая?

После поражения Украины Вашингтону будет сложнее внушать другим странам, что он сильный и надежный союзник. Кроме того, это усугубит вероятность вспышек в других частях мира (недавний территориальный спор между Венесуэлой и Гайаной — лишь один из примеров), поскольку из-за пробелов в сдерживании со стороны США региональные державы захотят свести старые счеты или изменить ситуацию на местах явочным порядком.

На президентских выборах на Тайване в минувшие выходные с небольшим перевесом победил вице-президент Лай Цзиндэ, благодаря чему правящая Демократическая прогрессивная партия (ДПП) обеспечила себе беспрецедентный третий срок. Материковый Китай отреагировал сдержанно, не объявив ни масштабных военных учений, ни жестких экономических мер.

Возможно, Пекин счел, что раз ДПП не смогла заручиться большинством в законодательном органе, это верный признак ее слабости и не требует немедленного отклика. Однако глубокий скепсис Пекина (избранного президента он заклеймил “сепаратистом” и “возмутителем спокойствия”, несмотря на обещание придерживаться привычной линии во взаимоотношениях с островом) говорит о низком доверии, а это, в свою очередь, открывает дверь для потенциальной эскалации в предстоящие месяцы.

Ставки для мировой экономики высоки, особенно из-за ключевой роли Тайваня в производстве полупроводников. Война в Тайваньском проливе маловероятна. Если же до этого все же дойдет, то, по оценкам Bloomberg, сбой в поставках чипов, блокада торговых путей и экономические санкции урежут мировой ВВП на 10%. Это, в свою очередь, затмит столь серьезные потрясения, как глобальный финансовый кризис и пандемия.

Но война — это острейший из возможных сценариев. Гораздо вероятнее все же повышенный стресс, не доходящий до боевых действий. Но даже это подвергнет геополитическому риску таких гигантов рынка, как Apple и Nvidia, кому Тайваньская полупроводниковая компания (TSMC) служит одним из важнейших поставщиков.

Важнейшие выборы 2024 года могут перечеркнуть расчеты всего мира. Ноябрьские президентские выборы в США сулят матч-реванш между Джо Байденом и Дональдом Трампом, который, по опросам, лидирует в колеблющихся штатах.

Возвращение Трампа к власти чревато резкой сменой политики в 2025 году, и рынки могут отреагировать заранее. Так, он пообещал ввести пошлину в размере 10% на весь импорт. По оценкам Bloomberg, если торговые партнеры примут ответные меры, ВВП США снизится на 0,4%. Торговая напряженность усугубится как с партнерами (Европа), так и с соперниками (Китай). Кроме того, у Америки может отпасть желание возглавлять военный альянс НАТО.

Прежде всего необходимо, чтобы сами выборы состоялись, ведь есть значительный риск, что их результаты могут быть оспорены. Всплеск насилия на Капитолийском холме 6 января 2021 года раскрыл не только значительный потенциал внутренних потрясений, но и хрупкость американской демократии.

После долгих лет, когда самые призрачные сценарии раз за разом воплощались в жизнь, обрушивая рынок, пожалуй, лучшим исходом в 2024 году будет, если риски останутся рисками.

Кроме того, приятных сюрпризов роста можно ждать от энергетических рынков — при условии, что удастся предотвратить более обширную войну на Ближнем Востоке. Нефть должна была вырасти в 2023 году — спрос был высок, а ОПЕК+ сократила предложение — но вместо этого упала. Если конфликт в секторе Газа не разгорится региональным пожаром, условия в 2024 году могут способствовать дальнейшему падению.

Рост спроса замедлится, и ОПЕК+ будет трудно сохранить единство. Это, в свою очередь, повышает риск ценовой войны, которая поднимет мировую экономику. По оценкам Bloomberg, падение цен на нефть на 10% приведет к увеличению мирового ВВП почти на 0,1%.

В 2024 году есть две в целом благоприятных тенденции для развивающихся рынков: процентные ставки падают, и компании стремятся наладить цепочки поставок поближе к дому.

У нескольких стран есть хорошие возможности, чтобы поймать оба попутных ветра одновременно — это, в первую очередь, Мексика, Перу и Польша. Все они готовы снизить ставки в 2024 году (последние две уже начали) и заключили крепкие торговые соглашения с крупными соседями, благодаря чему видятся лучшими площадками для “ближнего” субподряда.

Серьезные политические сдвиги в Аргентине и Турции могут придать двум неблагополучным экономикам новую притягательность для инвестиций.

“Шоковая терапия” президента Хавьера Милея принесет Аргентине немало страданий в краткосрочной перспективе, поскольку за девальвацией валюты последует резкое затягивание бюджетных поясов. Кроме того, стране, где за прошлый год цены выросли более чем на 200%, может грозить откровенная гиперинфляция. Модель Bloomberg выдает пятипроцентный риск, что рост цен может приблизиться к 2 000%. Скорее всего, инфляция останется трехзначной, но может ускориться еще больше.

Однако если программа Милея увенчается успехом, будут посеяны семена стремительного и сбалансированного роста. Инвесторы перестанут тревожиться о новом дефолте и задумаются о поиске выгодных сделок.

После переизбрания в мае президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган одобрил политический разворот. Его нетрадиционный рецепт борьбы с инфляцией с помощью “дешевых” денег не сработал. Ожидается масштабное повышение ставок и ужесточение банковского регулирования. Однако интерес инвесторов растет, и это хороший знак для лиры.

Отдельные моменты могут пойти на лад. Но есть еще кое-что, что может испортиться.

Даже без учета рисков снижения, базовый сценарий Bloomberg предполагает, что всемирный рост в 2024 году составит всего 2,7%. Это намного ниже не только допандемийного уровня (3,4%), но даже самого низкого показателя за некризисный год с тех пор, как в 2001 году лопнул так называемый “пузырь доткомов” (образовавшийся в результате стремительного взлета акций интернет-компаний. – Прим. ИноСМИ).

Экономике, которая уже заплетается, проще рухнуть окончательно.