«Когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдёт». Справедливость слов классика наглядно продемонстрировал завершившийся недавно десятый юбилейный саммит Организации тюркских государств (ОТГ) в Казахстане.
Для превращения в реальный политический и экономический союз, с которым придётся считаться мировым центрам силы, любой многосторонней организации требуется или консолидирующая идея, или состоятельный донор. Лучше, конечно, чтоб присутствовали оба фактора. В ОГГ не наблюдается ни одного, ни другого.
Слишком много политических и экономических противоречий сохраняется у государств-участников, слишком ценят свою независимость и дивиденды от многовекторной политики бывшие советские республики Центральной Азии, слишком навязчиво предлагает Р.Т. Эрдоган себя в качестве идейного лидера им же самим придуманного «большого турецкого мира».
Отсюда вытекает прохладное отношение большинства стран-членов к продвигаемой турецкой и азербайджанской сторонами идее о формировании под эгидой ОТГ наднациональных органов власти, решения которых были бы обязательны для всех участников организации. Большинство столиц не готовы делегировать свои властные полномочия таким структурам, которые очевидно будут работать под плотным контролем со стороны Анкары.
На это можно возразить, мол, в рамках организации интенсивно развивается политический диалог. Да, в течение года, помимо встреч лидеров тюркских государств на консультативном совещании в Душанбе и внеочередного саммита в Анкаре, состоялись визиты президента Казахстана в Турцию, президента Азербайджана в Казахстан, президента Узбекистана в Азербайджан, президента Туркменистана в Турцию – и это не полный список. Однако никаких судьбоносных для ОТГ решений по итогам этих визитов принято не было.
Помимо ряда территориальных претензий друг к другу, члены Организации имеют весьма разнородные позиции по острым вопросам международной повестки дня. В первую очередь по эскалации конфликта в секторе Газа. Участники саммита фактически отказались поддержать резкую риторику турецкого лидера в отношении Израиля, ограничившись нейтральными заявлениями и направлением Палестине гуманитарной помощи.
Подавляющее большинство членов объединения негативно относятся к планам Анкары по присоединению к ОТГ в качестве наблюдателя непризнанной Брюсселем Турецкой республики Северного Кипра (ТРСК), справедливо опасаясь негативной реакции на такое решение ЕС, остающегося одним и крупнейших экономических партнёров региона.
Несмотря на активное лоббирование Анкарой, представители ТРСК даже не были приглашены страной-хозяйкой на саммит.
Крупнейшие партнёры Турции в Организации – Казахстан и Узбекистан – склонны к прагматичному подходу, предполагающему сокращение бюрократических процедур в пользу конкретных решений, направленных на упорядочивание логистики и упрощение таможенных процедур в границах пространства ОТГ.
При поддержке Астаны и Ташкента сделана попытка запустить работу Тюркского инвестиционного фонда с капиталом в 500 млн долларов для финансирования проектов развития региональной торговли, малого и среднего бизнеса, сельского хозяйства, зелёной энергетики и туризма.
Это внушает оптимизм, однако масштабы такого взаимодействия несопоставимы с действительно перспективными проектами в сфере добычи и транспортировки природных ресурсов и развитии крупных трансрегиональных логистических маршрутов, предлагаемых Россией и Китаем. Как ожидается, совокупный товарооборот тюркских стран по итогам текущего года составит около 42 млрд долларов. Для сравнения, двусторонний товарооборот одного только Казахстана с Россией за 8 месяцев 2023 г. составил 17 млрд, с Китаем – 19 млрд.
Даже самый амбициозный на сегодняшний день экономический проект, реализуемый под эгидой ОТГ, а именно специальная экономическая зона тюркских государств «Туран» в Казахстане, предполагает создание лишь 10 тысяч новых рабочих мест и на 15 процентов реализуется за счет капиталовложений партнёров, не входящих в состав ОТГ.
Для налаживания эффективного экономического сотрудничества тюркские государства нуждаются в привлечении крупных инвестиций. Турция, испытывающая серьёзные экономические трудности, неспособна взять на себя роль финансового локомотива. При невысоких шансах согласия на сотрудничество России и КНР перспективными инвестиционными кандидатами представляются США и ЕС, однако их участие, в свою очередь, поставит ОТГ в финансовую и, как следствие, политическую зависимость от Запада.
Большие надежды в контексте экономического взаимодействия членов организации связываются с Транскаспийским международным транспортным маршрутом (ТМТМ), предполагающим партнёрство Азербайджана, Казахстана, Грузии в сфере грузоперевозок с перспективой подключения к нему Турции, Туркменистана и Узбекистана.
Однако полномасштабное внедрение лоббируемого западниками транзитного коридора фактически исключит из основных транспортных схем на Евразийском пространстве КНР и Россию, что с большой вероятностью осложнит дальнейший диалог государств Центрально-Азиатского региона и с Пекином, и с Москвой.
В то же время казахстанский проект использования в рамках ТМТМ портов Актау и Курык противоречит планам Ашхабада по увеличению значимости порта Туркменбаши. В свою очередь, лоббируемые туркменской стороной транспортные коридоры обходят территорию Казахстана.
Под предлогом неспособности ведущих мировых держав поддерживать существующий миропорядок Анкара пытается продвинуть в рамках ОТГ идею создания единого коллективного военного потенциала. В качестве положительного примера «совместного отстаивания интересов тюркских народов» используется опыт взаимодействия Анкары и Баку. При этом ни для кого не является новостью тот факт, что радение за единство «тюркских братьев» не мешает практичному Реджепу Эрдогану реализовывать продукцию национального ВПК всем сторонам потенциальных столкновений в регионе. Турецкие компании с одинаковым усердием поставляют вооружения и военную технику в Азербайджан, в Кыргызстан и в Таджикистан, не беспокоясь о том, что это создаёт серьезный дестабилизирующий фактор в Закавказье и Центральной Азии.
Кроме того, Анкара, похоже, взяла на себя роль главного промоутера натовских стандартов военного строительства и продукции военного назначения в Центральной Азии, что вызывает всё большее недовольство в России и Китае как элемент подрыва системы региональной безопасности.
Открытым остается вопрос, какую позицию в случае столкновения РФ или КНР с НАТО в Центральной Азии займет Турция как член Североатлантического альянса? Примет ли она участие в составе контингента блока, при этом продолжая накачивать регион вооружениями? А если в потенциальное противостояние с НАТО в регионе втянутся члены ОДКБ, в числе которых и братские тюркские Казахстан и Кыргызстан?..
Не удаётся лидерам организации достичь единства и в культурно-гуманитарной сфере. В то время когда Турция и Азербайджан уделяют большее внимание развитию политического и гуманитарного сотрудничества внутри организации, рассматривая её как инструмент распространения идей пантюркизма, в странах Центральной Азии подчёркивают, что для них принципиально важно сохранить баланс между интеграционными процессами под эгидой ОТГ и принципом многовекторности.
Неудивительно, что озвученное на саммите турецким президентом предложение об обеспечении единства алфавита тюркских стран было принято весьма прохладно, а председательствующий на встрече К.-Ж. Токаев предпочёл дипломатично сместить акцент на возможности унификации флагов и эмблем ОТГ и систематизации терминологии. Столь недвусмысленно обозначенная сдержанность в отношении «прорывной» идеи турецкого лидера вполне объяснима: Астана и Ташкент лишь недавно завершили процессы перевода на латиницу национальных алфавитов, а в Бишкеке, несмотря на популистские заявления отдельных политиков, всё чаще задумываются о сохранении кириллицы для кыргызского языка. Да и заявление президента Садыра Жапарова 13 ноября с. г. на общенациональном форуме «Единый народ – сильная страна» о сохранении за русским языком статуса официального языка само за себя говорит.
Безоглядное следование в фарватере продвигаемого турецким лидером пантюркизма с всё более явным оттенком неоосманского реваншизма с элементами радикального исламизма неизбежно приведёт к осложнению диалога государств Центральной Азии с основными партнёрами, которыми, напомним ещё раз, остаются Россия, Китай и Европейский союз.
По итогам юбилейного саммита было подписано двенадцать документов. В их числе решения о статусе финансовых центров ОТГ, принятии новых флагов Организации, утверждении Дня памяти жертв катастрофы и солидарности, правилах управления бюджетом, утверждении положения о постпредах ОТГ и пр. Принято решение о предоставлении статуса наблюдателя в ОТГ Организации экономического сотрудничества. Никаких значимых стратегических решений в Астане принято так и не было.
Впрочем, то, что, несмотря на юбилейный характер саммита, ни Венгрия, ни Туркменистан полноправными членами организации так и не стали, само по себе свидетельствует о многом.
