О вечном споре: украинофильствующие и Московская Русь
Мы все живём в системе представлений, которая создаётся образованием, средствами массовой информации, книжной индустрией, кинематографом, государственными институтами и прочими инструментами культурного влияния. К примеру, уже более ста лет школьные учебники рассказывают всё новым и новым поколениям российских детей о том, что существуют некие три отдельных и самостоятельных в отношении друг друга народа: русские, украинцы и белорусы. Затем в университетах и научных библиотеках более фундаментальные труды по филологии, истории, географии и проч. утверждают ту же мысль в сознании уже взрослых людей. Мысль официальную, можно сказать, законную. Есть север, а есть юг, есть день и ночь, есть Солнце и Луна, а есть украинцы и белорусы, чем-то сильно отличающиеся от русских, коль их выделили в отдельные народы. Да, родственные, близкие, братские, но разные. И если с определением национальной принадлежности «украинцев» дела обстоят попроще: они шокают, гэкают и используют целый массив хуторской лексики («хиба», «оцэ», «кавун», «цибуля», «гля!», «дывысь!» и прочие термины из лексикона среднестатистического житомирского деревенщины), то с белорусами совсем всё сложно. Десять миллионов человек, разговаривающих исключительно на русском языке от восточных границ до самого Бреста, у абсолютного большинства русские или малороссийские фамилии, и, казалось бы… но нет, официально это отдельная нация. Что же отличает белорусов от русских — загадка, которую ещё только предстоит решить будущим поколениям учёных. Ну а мы так и продолжаем жить в мифологической системе, которую для нас любезно построил Запад, в том числе руками русских, обольщённых его ядовитым блеском.
Где же ещё мы упираемся в стену недосказанности, мифов и намеренного замалчивания?
Чья Русь?
Недавно очередной укроинтеллектуал, кажется, Буданов, выдал в одном из интервью мысль, которая регулярно тиражируется в украинском информационном и идеологическом поле: «Мы и есть Русь (разумеется, Киевская), с нас всё начиналось, мы настоящие то ли русичи, то ли славяне и т. п.». Желание украинской власти прикарманить ко всему уже украденному у русских ещё и историю ни для кого новостью не является и вряд ли кого-то может удивить. Вопрос здесь в другом. Посмотрите на то, как некоторые наши идеологи трактуют украинскую проблему: западнорусские земли для нас священны, Киев — мать городов русских, центр русской вселенной, Православия и духовности, символ Руси. Именно поэтому мы должны его вернуть. Другие сразу же после присоединения Херсонской и Запорожской областей кинулись рассказывать о том, какие фантастические богатства принесут эти новые регионы России, имея в виду их большой сельскохозяйственный потенциал. Словно бы до этого у нас ощущался какой-то недостаток в собственных арбузах, черешне и зерне. От всего этого попахивает своего рода украинофильством. Будто бы без бывшей УССР Россия какая-то неполноценная. Вот сейчас освободим нашу Святую землю, оболваненных и обандеренных небратьев быстренько вернём в состояние славных и трудолюбивых малороссов и заживём! А там можно и столицу в Киев переносить (кажется, такую глупость уже предложил один из российских политиков).
Но ведь перед нашей страной стоят несколько иные задачи: мы должны не просто вернуть свои земли, но и демонтировать мерзкий и чёрный в своей сатанинской сущности проект «Ukraina». А разве не с украинофильства он начинался? Разве не басни русских профессоров про некую «Киевскую Русь» заложили основы будущей укромифологии? И не потакаем ли мы врагу, когда переносим центр тяжести русской цивилизации на его территорию? Пожалуй, «укропитеки» и впрямь уверуют в своё превосходство, если увидят, как русские хотят перенести собственное правительство в их грязную и неухоженную столицу.
К вопросу о первичности западнорусских земель и святости Киева. Ни для кого не секрет, что термин «Киевская Русь» — искусственный. Об этом, в частности, сказано в одной из замечательных статей на данном портале. Придумала его либеральная русская профессура во второй половине XIX века, а затем на всю Страну Советов масштабировали большевики. К слову, и русские либералы, и большевики были западниками до мозга костей. Единственным прямым документальным источником, на котором строится историография этого периода, является летопись «Повесть временных лет».
Мы ни в коем случае не собираемся устраивать исторический диспут и доставать с пыльной полки давний научный спор. Это дело тяжёлое и неблагодарное. Нас интересуют всего лишь факты. А они таковы: даже в «Повести временных лет», написанной в Киеве и превозносящей племя полян (то есть местных жителей), говорится о том, что первый киевский князь — Олег, прибывший из Новгорода. И изначально он был князь новгородский, затем захватил Киев и перенёс туда столицу. То есть даже официальные документы, с помощью которых конструируется наше представление об историческом прошлом и настоящем, говорят: одновременно с древним Киевом далеко на севере существовал русский город Новгород, именно там по официальным историческим данным появляется первый русский правитель и, как следствие, зарождается русское государство, к которому лишь потом присоединили киевские земли. Тут можно бы и остановиться, добавим лишь последнее: в споре между Новгородом и Киевом обычно принято указывать на то, что последний — древнее. Ведь самые ранние археологические свидетельства о новгородском поселении относятся только к VIII–IX векам, а про Киев каждый школяр знает, что его основал некий Кий с братьями аж в середине первого тысячелетия, что делает его чуть ли не древнейшим русским городом, на минуточку. Вот только есть маленький нюанс: археологических данных и письменных упоминаний, доказывающих эту прекрасную легенду, нет. Первые археологические и текстологические следы датируются теми же VIII–IX веками.
Итак, перед нами две реальности. В объективной реальности Киев и Новгород — это города-ровесники (обратное не имеет однозначных доказательств), а в мифологической конструкции, в которой живём и мы, и украинская власть, Киев — древнейший город Руси со всеми вытекающими претензиями на превосходство.
Что же касается «священности» Киева. Разумеется, никто не собирается отрицать тот факт, что Русь была крещена именно в этом городе. Это важно и символично. И да, Киево-Печерская лавра — один из важнейших русских православных монастырей. Ну а что ещё? Разве одного этого достаточно? Разве великая Троице-Сергиева лавра менее священна и важна для русской истории? Разве легендарный Соловецкий монастырь не заслуживает такого же внимания? А другие великие монастыри Русского Севера: Валаам, Кирилло-Белозерский монастырь?
Более того, мы объявляем «священным» городом столицу государства, которое превратилось в рассадник сектантства и сатанизма. Именно на Украине впервые на постсоветском пространстве появилась церковь сатаны. А как насчёт РУН-веры, неоязыческой секты, ярым адептом которой является жена бывшего президента Ющенко Кэтрин Чумаченко-Ющенко? А баптистский пастор Александр Турчинов? Тотальное засилье харизматических сект, беснование самых одиозных и маргинальных представителей западного сектантского отребья — вот что такое современная Украина! Присовокупим к этому уже набившие оскомину ПЦУ, УПЦ, униатов-грекокатоликов и получим настоящий духовный винегрет, в котором совершенно не оставляют места истинному Православию. Украина — это полигон по уничтожению христианства.
И если кто-то скажет, что всё вышеописанное является следствием долгожданной нэзалэжности, а, стало быть, актуально лишь для последних тридцати лет, то будет неправ. Достаточно лишь немного обратиться к истории. Хорошо известно, что католическая церковь, Рим стали подминать под себя восточное христианство ещё во времена Византии, когда у последней наступили трудные времена, вызванные нашествием мусульманских племён с Востока. В обмен на финансовую и военную помощь Рима Константинополь раз за разом поступался суверенитетом своей церкви. Затем Византия и вовсе перестала существовать, и всё восточноевропейское православие оказалось в безраздельной власти османов и Ватикана. Единственным независимым центром восточного христианства, Православия, была и до сих пор остаётся Москва. Да, именно Россия сохранила истинную Церковь и остаётся её оплотом. А что же Киев? Он более трёхсот лет входил в состав католических государственно-политических образований — сначала в Великое Княжество Литовское, а затем в Речь Посполитую. Неужели кто-то всерьёз думает, что за это время западнорусская церковь не подверглась деструктивному влиянию Запада? Более того, именно в это время начинает формироваться пресловутое униатство.
Москва — вот настоящее сердце русского Православия. Восточная и Северная Русь являются истинными центрами Русской цивилизации, ибо, пока на западных окраинах безраздельно правили католики, и папа Римский планомерно и поступательно захватывал исторические православные земли, на Востоке зарождалось и крепло независимое и могущественное Русское царство.
Так зачем же мы вновь наступаем на те же грабли и начинаем заигрывать с украинофильством? К чему эти комплиментарные высказывания в адрес вражеской столицы?
Русский Северо-Восток или украинский запад?
Итак, пока некоторые политики и идеологи пытаются украинофильствовать, рассказывая сказки про цветущую и прекрасную «Украину/Малороссию будущего», давайте уделим немного внимания той части русской земли и истории, которую традиционно игнорируют западники. Мы привыкли слушать одну и ту же песню про Западную Русь/Украину, с которой начинается вся наша история, где зародилась вся книжность и культура, откуда пришли толпы интеллектуалов и научили жизни «варварскую» Москву. Тут вам припомнят и Симеона Полоцкого, и Феофана Прокоповича, и многих других знаменитых уроженцев Западной Руси. Никто и не собирается отрицать её громадное культурное влияние. Отметим лишь мимоходом, что всех их с просвещённого Запада почему-то тянуло на русский Восток. Впрочем, мы о другом. За тенью западничества у нас обычно не замечают собственных достижений, умаляют свершения народа Московской Руси, выставляя его неотёсанными дикарями, которых только и смогли просветить мудрые и начитанные «протоукраинцы». Так ли это на самом деле?
Возьмём, к примеру, Стефана Пермского, уроженца Великого Устюга, чья деятельность относится к XIV столетию. Епископ Русской православной церкви, великий просветитель и миссионер, он создал азбуку для народа коми и перевёл на их язык церковные книги. Благодаря его плодотворной работе стала возможна будущая колонизация Урала и Сибири. Епифаний Премудрый, рождённый в Ростове Великом, современник Стефана Пермского, написал его житие, а также знаменитое житие другого выдающегося русского церковного деятеля той эпохи — Сергия Радонежского. Как видим, самостоятельные и деятельные книжники существовали на Московской Руси задолго до волны «киевских интеллектуалов».
Можем обратиться к другим сферам культурной и экономической деятельности. Скажем, иконопись. Сразу же вспоминается легендарное имя: Андрей Рублёв. Уроженец Москвы, живший на рубеже XIV–XV веков, автор монументальных фресок в Благовещенском соборе Московского Кремля и Успенского собора во Владимире. Работал вместе с другим выдающимся мастером — Даниилом Чёрным.
Но и в более практических сферах мы найдём яркие открытия и имена. К примеру, мореплавание. Семён Дежнёв — землепроходец и первооткрыватель, вместе с другим уроженцем Русского Севера Федотом Поповым открыл пролив между Евразией и Северной Америкой, который только через 80 лет посетит Витус Беринг, в честь которого он сейчас и называется Беринговым. Атласов, Хабаров, Шилов, Булдаков и многие-многие другие мореходы и путешественники навсегда вошли в историю освоения громадных просторов Севера, Сибири и Дальнего Востока. Надо полагать, что общество, которое культивировало подобные открытия и людей, их совершавших, должно было обладать определённым уровнем культурного и технического развития. И вряд ли здесь им в чём-то помогали «киевские просветители».
Таким образом, мы можем видеть, что украинофильский тезис о некоем превосходстве «Киевской Руси» несколько преувеличен. И уж тем более с нашей стороны не стоит помогать украинствующим его продвигать и популяризировать.
Сергей Газетный,
