Конфликт на Украине между палестинской точкой зрения и европейским подходом

Конфликт на Украине можно рассматривать с разных ракурсов. Во-первых, с палестинской точки зрения, а во-вторых, с европейской. Наиболее важной задачей для Евросоюза является создание региональной системы, способной гарантировать безопасность всех сторон и предоставление им всех международных гарантий. Это те же самые принципы, на которых базировалась арабская мирная инициатива на Ближнем Востоке.

Голосование в Генеральной Ассамблее ООН и на международных форумах в обоих случаях проходило в условиях полной гармонии. Оно основывалось главным образом на уважении к закону и принципах территориальной целостности. Но есть большая разница между признанием прав и усилиями по обеспечению их соблюдения, а также между заявлениями о нарушениях и работой по выявлению ответственных лиц.

Конфликт на Украине подчеркивает противоречивость взглядов Запада. Участие в нем считается «защитой чести», а сам Киев постоянно накачивается вооружением и техникой. У палестинского народа этого права, похоже, нет, несмотря на то что его права были установлены и признаны на международном уровне, поскольку он находится под оккупацией.

Активная поддержка Америкой и Европой Украины узаконивает право палестинцев на борьбу против Израиля и подпитывает дух сопротивления. Почему палестинское сопротивление оккупации расценивается как терроризм? Запад поддерживает Украину исходя из субъективных соображений, основанных на внутриевропейских отношениях, а не на праве. И когда Жан-Ив Ле Дриан говорит, что «Украина не может вести переговоры с пистолетом у виска», мы понимаем, что наши европейские партнеры руководствуются противоположными принципами в отношении Палестины.

На проблемы палестинского народа продолжают хладнокровно закрывать глаза. Мы считаем, что это противоречит принципам европейской политики и ставит под удар степень приверженности западных стран тем ценностям, которые они называют универсальными. Их позиция в отношении Палестины и Украины является выражением дискриминационной политики.

Соединенные Штаты, одной стороны, поддерживают принцип территориальной целостности Украины, а с другой — подписывают прокламации (2017 и 2019 года) о признании палестинских территорий в Восточном Иерусалиме и на Голанских высотах израильской территорией. В отличие от европейских союзников, американское правительство поддерживает политику силы. И тут возникает вопрос об уголовной ответственности. Соединенные Штаты, несмотря на их вклад в разработку Римского статута, отрицают право палестинцев на присоединение или обращение в Международный уголовный суд (МУС).

С другой стороны, вице-президент США Камала Харрис призвала во время Мюнхенской конференции по безопасности (17-19 февраля 2023 г.) привлечь Россию к уголовной ответственности за якобы совершенные ею военные преступления на Украине. В следующем месяце (17 марта) МУС выдал ордер на арест президента России Владимира Путина. Но странно, что официальное расследование, начатое 5 февраля 2021 года, в отношении ситуации в Палестине, так и не сдвинулось с места. Политическая позиция здесь тоже дискриминационная.

Разница в отношении к Украине и Палестине представляет собой раскол, который выходит за рамки простой дискриминации. Понятие терроризма и принципа равноправия, несомненно, нуждаются в уточнении.

Украинский кризис угрожает региональной безопасности. Общеевропейская безопасность является одним из столпов мирового порядка. Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), Хельсинкский Заключительный акт, последующие меры укрепления доверия и стратегические договоры, заключенные между двумя сторонами до и после декабря 1991 года (распад СССР), были результатом взаимных переговоров и договоров. Они являются решающими событиями в укреплении основ мира.

Диалог и переговоры — движущие силы политики мира и разрядки. Они являются реакциями на опасения различных сторон по поводу возникновения конфликтов. В результате этой политики стали возможны фундаментальные реформы внутри государств и между ними. Европа выиграла от интеграции природных, технологических и энергетических ресурсов. Она развивала сотрудничество и инвестировала в общеевропейские институты. Только такая политика гарантирует мир и стабильность.

Рост внутриевропейского сотрудничества усилил импульс глобализации, увеличив объем торговли между рынками и игроками на всех континентах. Однако в то же время стратегические балансы складываются по «национальной логике» или «логике союзов», без гарантий мира и безопасности для государств, будь то на региональном или глобальном уровнях.

Дисбаланс из-за внутренних событий или расширения географических альянсов подорвет безопасность государств. Законный интерес к снижению рисков и устранению угроз диктует необходимость определения условий общей безопасности заинтересованных стран и согласования гарантий мирного урегулирования в случае возникновения конфликта.

Во время холодной войны Соединенные Штаты и Советский Союз видели угрозы в односторонних инициативах по размещению ракет на Кубе и в Турции. Им удалось выйти из кризиса благодаря взаимным обязательствам в области безопасности. С тех пор политика деэскалации укрепила доверие и способствовала подписанию стратегических договоров по обеспечению региональной и глобальной безопасности. В настоящее время ту же проверку проходят страны, несущие ответственность за поддержание международного мира и безопасности.

В январе 2022 года Россия предложила странам НАТО провести переговоры по мерам региональной безопасности с взаимными гарантиями. Отказ от российского предложения спровоцировал эскалацию конфликта. Однако это не означает конец европейской системы безопасности. Она остается, на наш взгляд, основой для восстановления мира в Европе и других регионах. То же самое касается мира и безопасности в Азии.

Угрозы странам и народам исходят от вертикального развития вооружений, реорганизации военных полюсов, киберресурсов, расширения баз и союзов в Восточной Азии. И если в Восточной или Южной Азии балансы не были нарушены, то в Западной Азии и на Ближнем Востоке они были подорваны. Стремление обеспечить господство Израиля над всем регионом (монополия на ядерное оружие и оккупация палестинских территорий) создает структурный дисбаланс на Ближнем Востоке и вынуждает ближневосточные государства озаботиться средствами самообороны.

Если не будет региональной системы безопасности, которую мы тщетно пытались укрепить в ходе мирного процесса, начавшегося в октябре 1991 года, то ничто не остановит движение мира к пропасти. Хаос остается ценой монополизации власти и гегемонистской динамики как моделей глобальной политики. Как положить этому конец?

Беспорядки, разрушающие мир на Ближнем Востоке, не должны повторяться в других регионах. На протяжении всей истории мы были свидетелями бедствий, вызванных силовой политикой, и стремлений установить всеобщую безопасность без дискриминации.

Арабская мирная инициатива, отвергнутая Израилем, основана на том же принципе необходимости региональной системы безопасности. Базовые гарантии для России, о которых говорил президент Франции Эммануэль Макрон, открывают перспективы мира и отражают европейскую дальновидность, хотя и ограниченную.

Украинский кризис завершает постсоветский переходный период, длившийся с января 1992 года по февраль 2022 года. Он не смог сформировать приемлемый стратегический баланс. Нынешний конфликт, в котором участвуют различные силы со всех континентов, показал необходимость создания нового баланса, отвечающего чаяниям европейских стран и мира.

Поэтому мы опасаемся сохранения однополярной системы, которая порождает политику силы.

Наши надежды основываются прежде всего на трех соображениях: приверженность принципам Устава ООН; возможность появления сильной Европы, которая де-факто и де-юре поддерживает универсальность ценностей; принципы равноправия и прекращение любой дискриминационной практики. Они воплощают идею деколонизации и освобождение от империалистической гегемонии.