Артемовск как украинское распутье

Россия веками выстраивала свою имперскую мощь (побеждала) безжалостно, не жалея своих биологических и других ресурсов. Весь мир к этому привык. Правители, с которыми мы связываем величайшие русские успехи, такие как Иван Грозный, Петр Великий, Сталин, да и Екатерина Вторая, безжалостно писали русской кровью страницы славной истории. Памятуя об их победах, дорого давшихся русскому народу, мы, как и многие другие в мире, ожидали, когда начался открытый евроатлантистско-российский конфликт на Украине, грандиозных свершений Москвы. Мы ждали намного больших и скорейших результатов, чем видим в боях за Артемовск (Бахмут).

Масштабных военных свершений не случилось, но это не означает, что причина в существенной слабости России. Просто на первый план вышел новый тип ведения боевых действий, не свойственный российской истории. Кремль явно просчитался на первом этапе вооруженного конфликта, когда думал, что в результате молниеносных российских действий мобильными, но малочисленными профессиональными силами, украинская армия, обновленная Североатлантическим альянсом, сдастся. Однако поскольку стало понятно, что ожидания не оправдаются, российское военно-политическое руководство не стало отвечать импульсивно, сохранив свой престиж. Москва решила не возвращаться к прежним методам, которые предполагали достижение победы любой ценой и мобилизацию миллионов.

За это Кремль подвергся критике внутри страны и злобным насмешкам за рубежом и сделал выбор, который подтвердился в последние несколько месяцев, в пользу упорной ставки на истощение. И здесь российская сторона крайне рационально использует все, чем располагает Россия, без излишней нагрузки на население и экономику, и при этом системно навязывает военную игру так, чтобы людские и материальные потери противника в долгосрочной перспективе значительно превосходили российские. Артемовск — только точка, где произошла кульминация, не более того!

После переходного периода, который предполагал частичную мобилизацию, Россия консолидировала свои силы для нового подхода к спецоперации. Сейчас она располагает достаточными силами, чтобы относительно безболезненно и постепенно перемалывать украинские войска и западную материальную помощь. Российская операция, в центре которой — битва за Артемовск, проводится по образцу советского летнего наступления на территории Белоруссии в 1944 году. Эта операция известна как операция "Багратион".

Эту операцию неофициально называли "мясорубкой". Цель советского верховного командования заключалась не в прорыве к Польше, а в максимально возможном уничтожении немецких войск, которые оккупировали Белоруссию (группа армий "Центр"). Советской армии приказали не продвигаться вперед настолько долго, насколько это будет возможно, и оставаться в соприкосновении с силами противника на длинной линии фронта и полностью уничтожать их, активно применяя артиллерию.

Кроме того, немцам нужно было внушить иллюзорную мысль о том, что они способны, пусть ценой огромных усилий, удержать фронт и в итоге остановить советский прорыв. План состоял в том, чтобы завлечь врага в ловушку "последнего сопротивления", то есть чтобы он не отвел войска, сохранив свои достижения, а был вынужден участвовать в серии истощающих боев. В итоге враг, обессилев, будет уничтожен. В принципе так и получилось. Гитлер отдал своим войскам категорический приказ ни в коем случае не отступать, несмотря на предупреждения генералов о планах СССР.

Многие украинские и западные военные эксперты в последнее время тоже предупреждают Киев и Вашингтон о том, что Россия повторяет операцию "Багратион", пусть и в значительно меньших масштабах, поскольку сегодня в столкновении участвуют сотни тысяч солдат, а не миллионные армии, как было во время Второй мировой войны. Однако все заявления экспертов остаются без внимания тех, кто со стороны Запада принимает решения о кнфликте на Украине. Кстати, возможно, по-другому и быть не могло, ведь если сейчас отступить, несмотря на прежние громкие заявления о том, что до победы рукой подать, психологически сломаются не только украинцы, но и многие из тех на Западе, кому приходится дорого платить за противостояние, в котором они участвуют.

Артемовск обороняется, несмотря на колоссальные украинские потери, во много раз превосходящие российские, хотя и те, несомненно, велики. Нет сомнений в том, что Киев проявит такое же упорство и в других важных точках на протяженной фортификационной линии в тех частях Донбасса, которые подконтрольны Украине, и на которые теперь переключают свое внимание россияне, поскольку операция "Бахмут" подходит к концу. В ближайшие месяцы можно ожидать украинских и российских наступлений и контрнаступлений по всему фронту. Однако особенно сильно и упорно Россия будет теснить украинцев в еще не освобожденных регионах Донецкой и Луганской народных республик. Там "мясорубка", каким бы страшным ни было это слово, продолжит интенсивно работать, пока Москва не достигнет того, на то рассчитывает.

Ожидания россиян относительно того, что рано или поздно произойдет и приведет к победоносному завершению этого вооруженного конфликта, по крайней мере в ограниченных размерах, носят локальный и глобальный характер. Что касается локальных ожиданий, то, по расчетам, только вопрос времени, когда Украина падет. Киев вкладывает в конфликт все. Мобилизованы все ресурсы государства, от материальных до биологических. По оценкам, сейчас украинские силы насчитывают полтора миллиона бойцов, а это огромная нагрузка для страны, которая уже понесла исключительно большие потери и, если учесть то население, которое проживало на территориях подконтрольных России, и которое бежало на Запад или в Россию, на Украине осталось, по-видимому, чуть более 20 миллионов человек.

Украинцы неожиданно стойко воюют, но несут страшные потери. Сейчас смесь пропаганды, репрессий, нереальных ожиданий победы, уверенности, что, проливая кровь, украинцы покупают для себя и своих детей билет в иллюзорный рай Европейского Союза, сплачивает ряды периферийных "фаланг НАТО". Но если военные ужасы продолжатся, а перспектива реализовать свои мечты станет еще более призрачной, то можно ожидать, что возобладают пораженческие настроения. От этого до по крайней мере частичного разрушения войск и их социальной поддержки буквально один шаг.

Украинская правящая олигархия нагрузила свое гражданское население и армию до последней степени, хотя, вероятно, другого выбора не остается, если Киев хочет продолжать военные действия. При этом в России последствия конфликта в принципе ощущаются слабо. Во всяком случае намного меньше, чем рассказывают западные и многие наши пропагандистские СМИ. В целом россияне живут так же, как до вооруженного конфликта, и Кремль решил, что прошлогодняя мобилизация будет краткосрочной и весьма ограниченной. Она требовалась для быстрой консолидации армии после первоначальных промахов. Затем началось масштабное привлечение военнослужащих на службу по контракту. В месяц российская армия получает их примерно по 16 тысяч, и это значительно превосходит потери. Поэтому число российских военнослужащих постепенно растет, несмотря на бои за Артемовск и ряд менее масштабных, но столь же ожесточенных боев. С другой стороны, украинская армия, согласно западным оценкам, достигла своего численного максимума в ноябре прошлого года, и с тех пор ее численность медленно, но верно снижается.

У Украины больше нет реальных мобилизационных источников, а Россия продолжает укреплять свой военный потенциал благодаря значительно большей численности населения и бóльшим финансовым ресурсам. При этом Москва действует, не вызывая нового массового оттока населения, которое сопряжено с серьезными демографическими и экономическими последствиями. Методы Кремля напоминают в какой-то мере пополнение английских войск в период перед введением всеобщей воинской обязанности. России удается расширять не только свои людские, но и материальные возможности. Российские войска получают из запасов и за счет текущего производства больше оружия, чем Запад отправляет Украине. Несмотря на все антироссийские разговоры, Кремлю удалось привести национальные возможности в соответствие с тем, что нужно для победы в ставке на истощение. Кстати, если бы Владимиру Путину для чего-то потребовалось провести широкую мобилизацию, в стране с сильными силовыми структурами ему это удалось бы. Однако он выбрал другой путь, но не из страха бунта. Просто Кремль учитывает, какой вред это нанесет государству в долгосрочной перспективе.

Если вооруженный конфликт продолжится, а судя по всему, он еще займет какое-то время, Россия медленно, но верно добьется своего без страшных последствий для самой себя. Этому способствуют и события, происходящие сейчас в США, ЕС и других государствах, которые, используя украинское пушечное мясо, ведут войну против России. Для примера напомню только о высокой так называемой военной инфляции, о кризисе финансового сектора и падении спроса среди населения, которое не уверено в завтрашнем дне. Все это гарантирует усугубление экономического кризиса. И только вопрос времени, когда Запад значительно сократит снабжение и финансирование Украины, тем самым приблизив ее крах.

Для русских этот конфликт — отечественная война постмодерна. Они понимают, что России некуда отступать, и она обязана бороться. Вот только в духе нашего гедонистического мировоззрения, которое не чуждо и этой стране, большинство ее населения не хочет напрямую участвовать в боевых действиях, а власть это поняла и нашла способ удовлетворить общественный запрос. Но большинство россиян понимают, что, в чем-то отказав себе (не радикально), они смогут поддержать военные усилия государства. Население США и ЕС в значительно меньшей мере мотивировано на это. В свою очередь, украинское население, которое, несомненно, как и российское, воспринимает этот конфликт как отечественную войну, правда, в более "классическом" понимании, так как страдает больше, уже почти обескровлено и доведено до ручки. Поэтому только вопрос времени, когда Киев на фоне безвозвратных людских потерь без достаточных внутренних материальных ресурсов и после резкого сокращения внешней поддержки столкнется с фатальным недостатком средств для ведения боевых действий и сохранения населения в условиях вооруженного конфликта.

Россия ошиблась в начале спецоперации, ожидая, что после ее первых ударов Украина разрушится, как карточный домик. Но США совершили намного большую ошибку, поскольку, как оказалось, совершенно безосновательно сочли, что всеобъемлющие санкции доведут Россию до экономического краха, и тогда в течение шести — двенадцати месяцев она больше не сможет продолжать вооруженный конфликт. Чтобы сломить Москву, Вашингтон заставил своих вассалов из Евросоюза прекратить энергетическое сотрудничество с Россией. Более того, на всякий случай США взорвали газопроводы, по которым Германия и другие европейские государства снабжались российским газом.

В результате цены на энергоносители стремительно выросли, что какое-то время можно было перетерпеть, но в долгосрочной перспективе это превратилось в фактор, который многих членов ЕС загонит в пропасть. Кроме того, некоторые прежние американские партнеры, в том числе Турция и Саудовская Аравия, постепенно разворачиваются в сторону России и Китая. Это мощное азиатское государство, понимая, что следующим на очереди будет оно само, если США добьются всех целей, связанных с Россией, поддержало Москву в значительно большей мере, чем самонадеянно надеялись в Вашингтоне.

Пекин явно готов, если не останется других вариантов, поставить под угрозу даже свои экономические связи с Западом. Внутренний рынок Китая и незападные позиции, которые уже удалось занять этому государству, даже в таких условиях гарантируют ему намного более быстрое развитие, чем у США, Японии и государств ЕС. Если кто-то прежде не понимал, каким будет китайский выбор, то все окончательно прояснил для себя после недавнего визита китайского лидера в Москву. Само за себя говорит и отсутствие результатов текущих европейских инициатив, нацеленных на подрыв китайской поддержки России (Китай и ЕС продолжат сотрудничество, но Пекин не готов расплачиваться за него разрывом с Россией). Все это чрезвычайно важно для оценки дальнейшего развития украинского и последующих этапов новой Тридцатилетней войны. (Так назвали ряд взаимосвязанных конфликтов в XVIIвеке, которые объединяли безуспешные попытки сохранить доминирование Габсбургов над другими державами). Нечто подобное сейчас делают США.

Итак, в момент, когда Артемовск сдается, а вооруженный конфликт ожесточенно продолжается, можно с уверенностью сказать, что нынешняя фаза продолжительной серии конфликтов и кризисов, которые на разных меридианах будут разворачиваться в ближайшие десятилетия, дошла до точки, когда американцам грозит провал. (Ничего тут не изменится, даже если город еще какое-то время будет держаться, поскольку важно истощение Украины и Запада). Прежде чем Украину постигнет коллапс, в конце текущего или начале следующего года, Вашингтон начнет переговорный процесс, завершить который России удастся с реализованными территориальными военными целями (освобождение всего Донбасса, коридор в Крым), а остальная Украина останется в роли некой аморфной буферной зоны. Разумеется, эта зона будет за пределами Североатлантического альянса, а это еще одна российская военная цель.

Американское доминирование сохранится в так называемой западной части мира и его неоколониальных областях, но продолжится поэтапное разрушение американского глобального превосходства. США, конечно, могут пытаться препятствовать этому, навязывая серию вооруженных и других конфликтов по всему миру. Разумеется, прольется немало крови, и множество граждан западных и незападных государств пострадают. Но давайте будем объективны: так поступали почти все империи прошлого, чтобы замедлить неблагоприятные для себя процессы.

Что касается Артемовска, центральной оси моего повествования, то в ближайшие месяцы мы будем смотреть на него не как на перепутье, а, прежде всего, как на ориентир, говорящий о том, что в предстоящий период будет происходить в других важнейших горячих точках конфликта. Но когда украинский период новой Тридцатилетней войны завершится, операция "Бахмут", несомненно, получит известность, как его символический поворотный момент!