Известный бразильский обозреватель считает, что сторонники Болсонару фанатично преданы своему лидеру, несмотря на многочисленные провалы.
Экс-президент Жаир Болсонару, выступая перед бразильскими эмигрантами в одном из торговых центров американского Орландо, заявил, что правительство Луиса Инасиу да Силвы «долго не протянет». Впрочем, на встречу, подготовленную организацией Yes Brazil USA, пришло лишь около 400 человек. Они молились за здравие своего лидера, делали с ним селфи, и в итоге провозгласили «лучшим президентом, который когда-либо был у бразильцев».
Даже уехав перед Новым годом в Майами — и тем самым отмежевавшись от беспорядков, в ходе которых его сторонники разгромили здания Нацконгресса и президентского дворца Планалту в столице Бразилии — Болсонару продолжает претендовать на роль ведущего игрока бразильской политики. Во втором туре президентских выборов он проиграл Луле да Силве всего 2%, а поэтому амбиции бывшего президента вполне обоснованы.
Основатель независимого информационного портала Opera Mundi, известный бразильский обозреватель Брено Альтман объяснил специальному корреспонденту МФАН, что общего у Бразилии с Украиной, и почему он считает сторонников Болсонару неофашистами.
ФАН: Допускаете ли вы, что на недавних президентских выборах произошел вброс бюллетеней или какие-либо другие нарушения, повлиявшие на их исход?
Брено Альтман: Нет, это совершенно исключено. Но, понятное дело, Болсонару никак не мог удержаться от подобных обвинений.
— Но если Болсонару так силен и за ним действительно идет столько народа, почему он проиграл?
— Он не использовал должным образом свой шанс, пока был у власти. Его правительство оказалось крайне неэффективным, что особенно ярко проявилось во время пандемии. Поэтому очень многие из тех, кто разделяет его идеологию (то есть, формально выступает за правых), в итоге все же голосовали за «Партию трудящихся» (PT) и Лулу.
— Как вы думаете, к проигрышу Болсонару имеют какое-то отношение США? Есть мнение, что на посту президента он американцам невыгоден.
— Нет, совершенно очевидно, что в контексте общей картины на континенте, где столько левых правительств на данный момент, ультраправый лидер в Бразилии пришелся бы американцам очень кстати. Из соображений торгового обмена тоже.
Так, в 2014 году США чем могли, способствовали провалу левой «Партии трудящихся» и последующему судебному процессу над Дилмой Русеф. Думаю, сейчас они просто слишком «отвлеклись» на Европу.
— Так что же произошло в столице Бразилии 8 января, когда несогласные с результатами выборов штурмовали президентский дворец, здание Нацконгресса и Верховный суд?
— Попытка военного переворота. Тактика инсургентов в данном случае — саботаж правительства, а конечной целью является насаждение хаоса. К выборам 2026 года Болсонару и его сторонники хотят погрузить страну в хаос, чтобы у правых все-таки появился повод для «спасения нации»: типичный такой заход для Латинской Америки.
— Военного? Международные аналитики оспаривают этот термин, поскольку армия и силовые структуры выступили на стороне Лулы.
— Чисто формально — да, однако, малоэффективные действия полиции подтверждают, что Лулу хотели вынудить к применению конституционного механизма под названием «Гарантии законности и порядка» (Garantías de Ley y Orden). Это право на выпуск декретов, позволяющих бросить против манифестантов армию.
Так что речь вовсе не идет о некоем «спонтанном» выступлении… где тут спонтанность, если вся инфраструктура для инсургентов — включая биотуалеты и подвоз воды — явно была подготовлена заранее? Тут мы имеем кульминацию системного процесса, который по большинству параметров является именно военным переворотом, и ничем иным. Однако, сторонники Болсонару просчитались, недооценив наши демократические структуры, значительно укрепившиеся после 1985 года, с момента окончания военной диктатуры.
Исторически вооруженные силы в Бразилии выступают на стороне правых; их традиционная функция — защита капитала и капиталистов. С XIX века (после войны в Парагвае) армия практически является отдельной партией. В этой роли она укрепилась во время диктатуры 1974-1985 годов. Поэтому — даже по закону — в случае ослабления правительства, власть автоматически переходит к военным.
Еще один нюанс: в Бразилии военные не могут быть осуждены гражданским судом. Так что не стоит питать никаких иллюзий. Основная партия, которая поддерживает Болсонару, это не Либеральная партия (PL), а силовые структуры и в первую очередь армия. Это настоящее змеиное гнездо, рассадник антидемократических настроений и латентная угроза для любых меньшинств — сексуальных или этнических.
Вы знали, что тему амазонских индейцев тоже курируют военные? Именно поэтому при Болсонару у Амазонии не было шансов. Ну и немного чисел: при Дилме Руссеф (2011-2016) количество военных на госслужбе составляло 2500 человек. При Болсонару эта цифра выросла до 8000. Это ли не показатель милитаризации страны?
— В публикациях портала Opera Mundi и интервью другим медиа вы часто используете выражение «бразильский неофашизм». Что именно вы имеете в виду?
— Собственно, классический фашизм. С некоторыми поправками на нашу специфику. Возрождение этой идеологии — характерная черта западного мира начиная с 2008-2009 года, когда кризис капитализма стал очевиден на всех широтах. В случае Европы наиболее ярко данная тенденция проявилась на Украине, что, по большому счету, и привело к войне.
Но вернемся к Бразилии. Первый приход Лулы к власти (2003-2007) объясняется именно «гражданским пактом» с ослабшей буржуазией. Левые начали активно расширять спектр социальных прав, перестраивать экономику… Вполне логично, что потом в социуме сработали компенсаторные механизмы. Переходным периодом можно считать правительство Дилмы, за которым последовала волна приватизаций.
«Болсонаризм» — крайне правое политическое течение. Оно разделяет с фашизмом основные признаки... Первый из них — это ультралиберальный подход к экономике. Второй — крайний индивидуализм на уровне социума (самым ярким проявлением данной тенденции является разрешение ношения оружия частными лицами). Третий — антикоммунистический дискурс и тенденция к притеснению меньшинств. И наконец, милитаризация государства, о которой мы говорили выше…
— Не менее важным признаком является и наличие харизматичного лидера, который бы все эти тезисы продвигал, и за которым шли бы люди. Жаир Болсонару отвечает этим требованиям? Можно ли в его случае говорить о культе личности?
— Да, несомненно. И в 2018 году — в отсутствие Лулы на политической арене — это было особенно заметно. Фигура Болсонару является воплощением анархо-капитализма, при котором «каждый сам за себя», — на фоне воинствующего популизма, когда речь заходит о подавлении чужой инаковости.
А вы видели, как его приветствует толпа? Они кричат: «Мито, мито!» (с португальского «миф») — как мифологического героя, некоего Геркулеса, который «придет и все за всех решит».
— И его действительно выбирают, как альтернативу «для чистки страны от коммунистов»?
— Именно так.
— А что можно сказать о «Луле»? Он тоже лидер?
— Безусловно. Его лидерство зиждется на способности коммуницировать с народом и государственной траектории. Просто представьте себе: после двух лет тюрьмы он вернулся в политику и даже был избран президентом. Инасиу Лула да Силва является представителем рабочих; сам он натуральный пролетарий, в 12 лет начал работать уличным чистильщиком обуви, в 14 нанялся на металлургический комбинат… случаи, когда лидер с подобными характеристиками дорастал до управления страной, в мировой истории ХХ века можно сосчитать по пальцам. Собственно, упомянуть мы тут можем только Сталина, Брежнева или Хрущева.
— Но ведь он был осужден по обвинению в коррупции? Это никак не повлияло на его популярность?
— Не забывайте, что обвинения были сняты ввиду несостоятельности и нарушений процессуального кодекса. С подачи США дело было раздуто усилиями проплаченных СМИ, которые занимались этим с 2016 по 2019 год. За несколько лет до этого Бразилия пережила небывалую экономическую экспансию: мы очень много строили, производства росли, наметился альянс с Россией и Китаем… Американцев подобное развитие событий не устраивало.
Внутри социума, между тем, повышение благосостояния наложилось на те предпосылки, о которых мы уже говорили — пришла сытость и социальные гарантии, и люди стали более эгоистичными. А индивидуализм в итоге приводит к тому, что человек начинает пилить сук, на котором сидит.
— Что ждет Бразилию при нынешнем правлении Лулы? И что в сложившейся ситуации ждет его самого?
— Ему предстоит продолжить борьбу против голода и нищеты в нашей стране. За время правления Болсонару в обществе усугубилось расслоение, и богатые стали еще богаче, а бедные — еще беднее. Чтобы решить хотя бы часть обозначившихся проблем, Бразилия нуждается в ре-индустриализации. Параллельно придётся бороться за сохранение демократии — и снижение влияния армии на работу госаппарата. Опять же, необходима судебная реформа, чтобы судили военных те же судьи, что и гражданское население. И все это — с учетом мирового кризиса и при крайне неспокойном международном положении.
Справится ли Лула? Пока сказать трудно. Но упорства ему не занимать.
Анна Новикова
Подпишись: