Век назад – 30 декабря 1922 года – четыре крупнейших обломка России, расколотой по ходу Гражданской войны – Российская Федерация, Украина, Белоруссия, Закавказская Федерация – подписали договор о создании Союза Советских Социалистических Республик.
За пределами воссоединяемой России остались Польша и Финляндия, и до того формально отдельные, но связанные личной унией: их главой был по совместительству российский император, и 14 сентября 1917 года Временное правительство, открытым текстом провозгласив Россию республикой еще до Учредительного собрания, тем самым уничтожило связь с двумя западными регионами.
Польша оккупировала в 1920 году часть русских земель – их сейчас называют Западной Украиной и Западной Белоруссией. Румыния захватила Молдавию между Прутом и Днестром. Латвия, Литва, Эстония тогда еще не хотели воссоединяться. Но и без всех этих мелочей страна получилась потенциально могучая. Правда, для раскрытия потенциала потребовались десятилетия упорного труда.
Еще через пять лет после союзного договора опасным для нас военным противником считалась Польша. А для разгрома объединенной Европы пригодилась помощь англосаксов – в основном во второй половине Великой Отечественной войны грузовиками, продовольствием, алюминием, порохом: остальное мы сами делали в нужных количествах.
Фото: © Global Look Press/Agentur Voller Ernst/dpa-Zentralbild
Те же англосаксы под конец войны, когда наша победа стала уже неизбежна, заняли запад Европы и тем самым создали себе возможность напасть на нас, так что нам пришлось тратить на подготовку к новой обороне куда больше, чем хотелось. Вдобавок рост сложности хозяйства снизил эффективность единого — социалистического — планирования всего нашего производства, а вычислительные средства для преодоления управленческого кризиса накопятся, по моим расчетам, еще лет через десять.
Все это кончилось политической катастрофой при Горбачеве. Россия в очередной раз – далеко не первый в истории – развалилась. И только сейчас начала очередное воссоединение. Открытым текстом спрашиваю: когда оно будет вновь провозглашено так же явно, как век назад?