Для правильного понимания причин очередного обострения «косовской проблемы» необходимо целостно рассмотреть этот кризис как в историческом контексте, так и с учётом текущих геополитических реалий.
Итак, начиная с IX века Косово являлось важным регионом формирования славянской, а впоследствии и сербской идентичности. Именно проигранная сербами османам битва на Косовом поле (1389) положила начало многовековому владычеству Турции на Балканах.
При этом даже в первые века османской оккупации (1455–1912) регион оставался полностью славянским. Т. е. местные сербы имели широкую экономическую и культурную автономию. В отличие, к примеру, от албанцев или хорватов, они не подверглись насильственной ассимиляции, сохранили свой язык и православную веру.
Однако начиная с конца XVII века Стамбул предпринимает попытки планомерного замещения чуждого в культурном плане славянского населения на уже ассимилированное и принявшее ислам албанское. Это отправной момент албанского заселения исторических сербских земель.
Скорейшей исламизации северо-западных провинций требовали стратегические интересы Турции, которая под давлением европейских держав всячески пыталась закрепиться на Балканах, чтобы:
а) иметь надёжную буферную зону от сухопутной оккупации Стамбула;
б) проложить контролируемые Турцией торговые пути в динамично развивающуюся в это время Северную Европу (прежде всего в германские земли);
в) освоить находящиеся в умеренном климате обширные пастбища и пахотные земли для обеспечения своей продовольственной безопасности.
Во многом именно попытки насильственной турецкой ассимиляции и разделения по религиозному признаку тесно проживающих местных народностей легли в основу постоянной нестабильности Балканского региона. Стали причиной бесконечных войн, кровной вражды и «исторической мести», которую мы наблюдаем до сих пор.
Однако эти попытки были полностью перечёркнуты итальянской фашистской оккупацией Албании и Южных Балкан (1939–1943), которая вынудила ради спасения жизни бежать на север (в Косово и Метохию) сотни традиционно многодетных албанских семей.
Впоследствии же оккупационное итальянское правительство сформировало на занятых землях Албании и Южного Косово коллаборационистский режим «Великая Албания». А местное сербское население было изгнано или вырезано вчерашними беженцами. По различным оценкам, регион покинули от 100 до 200 тыс. этнических сербов, на место которых прибыли до 100 тыс. албанцев.
Опираясь на динамику последующих событий, многие эксперты утверждают, что именно геноцид сербского населения в период итальянской оккупации 1939–1943 годов полностью перечеркнул какие-либо перспективы на мирное сосуществование сербов и албанцев в рамках общего государства.
После освобождения Сербии от фашистской оккупации и формирования Югославии в 1944 году глава югославских коммунистов Броз Тито надеялся также включить в состав общей федерации и Албанию. Для умиротворения традиционно тяготеющей к Турции и противящейся этому решению Тиране (столица Албании) он принял на ПМЖ в преимущественно сербские регионы (прежде всего Косово и Метохию) более 400 тыс. албанцев. И за государственный счёт обеспечил их жильём. После этого пропорциональное соотношение сербов к албанцам в Косово стало 9 к 1 в пользу последних.
На протяжении последующих десятилетий, вплоть до конца 80-х годов, процент албанского населения Косово только возрастал, как и рос антагонизм между двумя народами. Своего пика он достиг в 1990 году во время правления националистически настроенного президента Сербии С. Милошевича. В регионе было объявлено чрезвычайное положение, которое впоследствии сыграло ключевую роль в развязывании первой югославской войны 1991–1995 годов.
Однако формальное завершение войны в 1995 году не окончило этнического противостояния в Косово. На фоне падения собственного коммунистического режима и отсутствия централизованной поддержки от России сербам даже с помощью армейских подразделений не удалось полностью подчинить заселённое преимущественно албанцами южное Косово.
Сам факт распада Югославии и отсутствие в новообразованных на её обломках республиках устойчивых государственных институтов и минимальной социальной стабильности сделали Косово удобной «серой зоной» для криминальных структур различного масштаба. Начиная от местных этнических и/или территориальных ОПГ до международных синдикатов, занятых торговлей людьми, наркотиками, незаконной трансплантацией органов и т. д.
А прямая граница с нищей и крайне коррумпированной, но располагающейся в Европе и имеющей выход к морю Албанией только усилила позиции Косово в качестве крупной перевалочной базы для различных противозаконных операций.
Натовские бомбардировки гражданских объектов Югославии в 1999 году как раз и несли в себе цель доведения региона до состояния перманентного гражданского и этнического конфликта. Ведь тлеющие Балканы — это весьма удобный инструмент американского влияния как на европейские страны, так и на Турцию и Россию.
А последующее силовое вычленение Косово из единой Сербии и придание ему формальной независимости в 2004 году должно было стать гарантией замораживания конфликта, т. е. невозможности возвращения стратегической стабильности в регионе без безоговорочной победы одной из сторон. Однако в масштабах Косова такая победа физически невозможна, так как в случае любой эскалации противостояния конфликт тут же уже масштабируется на все Балканы.
После 2004 года после череды острых стычек и полного физического отделения сербов от албанцев в регионе удалось достичь хрупкого компромисса. Соблюдение его обеспечивали различные международные миротворческие миссии с мандатом по ротации как от НАТО, так и не входящих в блок стран.
Крайнее обострение ситуации в Косово было инициализировано албанской стороной. Формальным поводом стала перерегистрация оформленных по сербскому образцу номерных знаков автомобилей из сербских анклавов на севере республики под косовский, а фактически албанский стандарт.
После получения из рук НАТО независимости албанская косовская администрация неоднократно заявляла о своём стремлении воссоединиться с «исторической Албанией». Однако этому препятствуют сербские анклавы и стоящий за ними Белград. Тотальная «албанизация» Косово отвечает интересам тесно аффилированных с криминалом натовских структур, так как позволит более официально масштабировать их деятельность под прикрытием властей Албании.
Однако стороны понимают невозможность полностью удалить сербов из их исторического региона без очередного геноцида, который, повторюсь, с большой вероятностью приведёт к эскалации насилия по всей бывшей Югославии и может перерасти в масштабный этнорелигиозный конфликт с непредсказуемыми последствиями. Прежде всего, в зависимости от реакции России и Турции (исторических «патронов» сербов и албанцев соответственно).
Однако сам факт наличия албанских провокаций в Косово именно во время организации Турцией активных военных миссий в Сирии и Ираке, а также на фоне назревающего противостояния с Грецией говорит нам о том, что:
1) по крайней мере сейчас Анкара имеет опосредованное влияние на мусульманские силы в регионе;
2) реально Приштиной и Тираной сегодня играют сросшиеся с НАТО международные криминальные кланы;
3) США готовы пожертвовать стабильностью на европейском континенте в угоду своим конъюнктурным интересам;
4) европейские правительства (прежде всего Франции, Германии и Голландии) не имеют реального управления своими находящимися на территории бывшей Югославии военными контингентами;
5) США не верят в возможность РФ действенно помочь войсками Сербии на фоне украинского конфликта.
В целом, опираясь на изложенное выше, можно сделать вывод, что эскалация на Балканах будет только возрастать. А её характер и масштабы будут прямо зависеть от (по значимости):
1) возможностей США проецировать свои интересы в этом регионе (количество и точки размещения прикрывающих противозаконную деятельность натовских контингентов);
2) социально-экономического состояния местного населения, т. е. возможности достойно и безопасно жить. Сейчас этого нет ни у косовских сербов, ни у албанцев;
3) внешнеполитической и военной повестки, как глобальной, так и способности «исторических патронов» региона (прежде всего России и Турции) эффективно влиять на баланс сил, т. е. обеспечивать достаточный военный, экономический и политический потенциал своих целевых групп. Опять-таки здесь сегодня достаточной поддержки нет ни у сербов, ни у албанцев. Но за последними стоит «международная мафия». Отсюда и их конфликтная инициатива;
4) времени — способности новых поколений забыть былые обиды, этнические и религиозные противоречия.
Однако контекст международной повестки практически гарантирует для Косово как минимум нарастание противостояния. Так как суверенные международные игроки уже провалили этап предварительного мирного согласования и компромиссного раздела глобальных интересов и зон влияния. «Торги» находятся на этапе «силового перетягивания каната». А значит, в скором времени мы увидим активизацию практически всех замороженных конфликтов и нарастание напряжённости везде, где это только возможно.
В этом контексте Балканы являются прекрасным «проверенным временем» инструментом по дестабилизации всего европейского континента. А конкретные фазы нарастания там противостояния будут прямо зависеть от успехов или неудач России и Турции в проводимых ими военных операциях. Чем лучше будут идти их дела (что прямо противоречит американским интересам), тем скорее будут распаляться Косово и Балканы в целом.
Виталий Гонтов,
Подпишись: