Россия решила объединить половину человечества

Государства Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и Евразийского экономического союза (ЕАЭС) работают над соглашением о создании общей зоны свободной торговли. Об этом на Российско-Китайском строительном форуме 2 марта заявил заместитель министра экономического развития Алексей Лихачев. Если его слова будут воплощены на практике, можно будет говорить о переформатировании всей мировой экономики.

«Важный момент для нас — уже принятое решение наших премьеров — всерьез подумать о зоне свободной торговли ШОС. Мы не просто приняли вместе с китайской делегацией, мы развили ее до следующей: фактически мы сейчас будем готовить подходы к некому экономическому континентальному партнерству, всеобъемлющему договору в рамках ШОС», — сказал Алексей Лихачев.

«И там мы видим как минимум три крупных составляющих: это свобода движения товаров, содействие товарообороту, это, конечно, вопросы движения капиталов, инвестиций, комфортная среда для увеличения доли в национальных валютах, ну и, конечно же, преференциальный доступ к нашему рынку услуг», — обозначил контуры будущего соглашения замминистра. Отметив при этом, что новый договор будет объединять страны, в которых живет половина всего населения планеты.

Как отметил Лихачев, руководители государств-членов ШОС дали поручение своим министрам экономики встретиться и на следующем совете председателей правительств представить план подготовки соглашения.

В настоящее время в ШОС входят Россия, Китай, Индия, Пакистан, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан и Киргизия. Присоединиться желает и Иран. Гипотетически все вместе эти страны, особенно с Белоруссией и Арменией, будут представлять огромную силу. Только можно ли говорить о тесной интеграции всех государств? Особенно в экономической сфере? Слишком разные в странах культура труда, концепции развития, имеющиеся промышленные мощности, залежи природных богатств.

Опыт Евросоюза показывает, что трудно «приладить» к экономике Германии экономику Италии, не говоря уж про экономику Греции. Известно, что для развития Германии и Франции пришлось пожертвовать производственными мощностями Болгарии и Прибалтики. Как же тогда наладить взаимовыгодное сотрудничество между огромным Китаем и маленькой Киргизией?

С другой стороны, вопрос объединения это еще и вопрос политический. Сейчас по инициативе США идет активное строительство Транстихоокеанского партнерства. В начале февраля этого года соглашение подписали представители 12 стран: США, Канады, Японии, Австралии, Вьетнама, Брунея, Чили, Малайзии, Мексики, Перу, Сингапура и Новой Зеландии. Фактически речь идет о свободном доступе американских товаров на тихоокеанские рынки.

Соглашение о Транстихоокеанском партнерстве невыгодно Китаю, и он, логично, ищет возможности для создания своего блока. В политической плоскости Россия и КНР сейчас сближаются. Но не проиграем ли мы от сближения экономического?

— Идея интеграции ШОС и ЕАЭС мне понятна и кажется привлекательной, — говорит заведующий кафедрой мировой экономики Дипломатической Академии МИД РФ Владимир Мантусов.

— Что будет на практике — надо смотреть конкретные соглашения. Может, это будет первый этап международной экономической интеграции, то есть зона свободной торговли. Может, это будет даже таможенный союз, который перерастет в экономический союз.

Но хорошо, что два объединения задумались над оформлением своих экономических отношений, которые де-факто уже существуют. Чуть ли не половина членов одного объединения одновременно состоят и в другом. Скажем, Белоруссия входит в ЕАЭС, но ее нет в ШОС, зато Россия и Киргизия входят в две структуры. Сама идея интеграции правильная.

— В ШОС и ЕАЭС входят очень разные страны, у них разная экономика.

— Зона свободной торговли и таможенный союз определяются как зона преференций для торговли товарами. Но нужно оговаривать товарную номенклатуру, чуть ли не каждую позицию, по каждому направлению взаимодействия. Нельзя просто отменить торговые пошлины на все товары. Об этом речь и не идет.

— Какая будет выгода участникам соглашения?

— Обмен продукцией национальных экономик проявляется через международную торговлю. Каждая страна теоретически производит ту продукцию, для которой все факторы производства есть или в избытке. И за счет обмена каждая страна получает тот товар, который не может делать сама по причине отсутствия необходимых факторов производства.

Предположим, есть сельскохозяйственная продукция, которую дорого производить. Теоретически в России можно выращивать апельсины и бананы, но это нецелесообразно. Но зато у нас есть продукция, которая нужна в Китае. В КНР производятся товары, которых нет у нас и у белорусов. И вот потребность в продукции у той или иной страны определяет льготный режим торговли при поставках из-за рубежа на внутренний рынок.

— Как новая зона свободной торговли может взаимодействовать с Транстихоокеанским партнерством?

— Иногда политики больше, чем экономики в объединениях. Но нет ни одного политического решения, которое не было бы спровоцировано экономическими интересами.

Транстихоокеанское партнерство нужно Соединенным Штатам, чтобы обеспечить свободу доступа американской продукции на территорию, где раньше этой продукции было не так много.

Не хотелось бы говорить о противостоянии Транстихоокеанского партнерства и создаваемой зоны ШОС и ЕАЭС. Но для национальных экономик ШОС и ЕАЭС интеграция станет дополнительным шансом укрепить свои позиции.

— А не получится, что выгоду получит только китайская экономика?

— Есть такое опасение. Но любое транснациональное экономическое объединение должно иметь «локомотив». Как правило, им становится самая мощная экономика, способная противостоять внешним вызовам, у которой сильная база.

Отношения с Китаем выстраивать будет непросто. Потому что Китай производит практически всю номенклатуру товаров. Соответственно, для него главная задача — обеспечить проникновение своей продукции на рынки всех стран мира без исключения.

Но при интеграции ШОС и ЕАЭС можно использовать не только товарно-экспортный потенциал. Можно использовать транзитную территорию для экспорта китайской продукции на другие континенты. Потом транзитный потенциал можно будет использовать для переноса производства из Китая на территорию стран ЕАЭС. В России или Белоруссии будет вначале происходить простейшая сборка, потом — локализация производства, вплоть до полного переноса производственных мощностей. Это даст возможность обеспечить себя рабочими местами, налогооблагаемыми базами и доступом к каким-то новым технологиям. На мой взгляд, такое направление сотрудничества должно нас заинтересовать. Если не сейчас, то в перспективе.

Более скептически на идею смотрит директор Центра исследования Восточной Азии и ШОС МГИМО Александр Лукин:

— Китай давно, со времени создания ШОС, высказывает идею о зоне свободной торговле. Его понять можно. У него сильная экономика, он производит большое количество товаров, которые надо сбывать. Остальные участники ШОС выступали против, потому что опасались за свои рынки.

Нынешнее заявление Алексея Лихачева я воспринимаю как достаточно смелое. Шанхайская организация сотрудничества состоит из многих стран. Даже России в настоящее время тяжело с Китаем иметь зону свободной торговли. Для Таджикистана и Киргизии создание зоны свободной торговли будет означать ликвидацию остатков какого-либо производства. Пойдут страны на это? Киргизия, скажем, член ВТО, но и по этому поводу внутри страны идут бурные дискуссии.

Возможно, что какие-то тарифы будут снижены, будут заключены соответствующие соглашения. Но сильно сомневаюсь, что в ближайшем будущем будет образована свободная зона торговли.

— Но Транстихоокеанское партнерство смогли создать, хотя в объединение входят разные страны.

— Соглашение о Транстихоокеанском партнерстве предполагает множество разных условий. И я сомневаюсь, что в ближайшее время соглашение заработает. Там есть много условий, которые совершенно неприемлемы для некоторых стран. К примеру, есть положение о необходимости разрешить свободную работу иностранных банков в странах. Но во многих государствах, как, кстати, и в России, это запрещено. Есть, например, условие полной свободы иностранных компаний в области интернета. Это противоречит законодательству многих стран, которые подписали соглашение о Транстихоокеанском партнерстве. Как эта проблема будет решаться? Я не уверен, что подписанные договоренности будут соблюдаться.

Что касается ШОС, то какие-то соглашение возможны. Но зона свободной торговли предполагает снижение таможенных тарифов на все товары. Даже дойти до уровня Евразийского экономического союза будет крайне сложно. Непросто будет включить, условно говоря, в наш Таможенный союз Китай.

И так все товары китайские, особенно в небольших стран. Если будет заключено соглашение о зоне свободной торговли, экономики этих небольших государств просто-напросто исчезнут. У России, по крайней мере, есть деньги, чтобы покупать китайские товары, мы продаем нефть и газ. Но у Киргизии или Таджикистана денег практически нет.

Ограниченные соглашения могут быть, но это не зона свободной торговли. Мы не знаем, что будет через 20 и 30 лет. Но сейчас зоны свободной торговли не будет.

Андрей Иванов

Фото: Zuma/TASS