Стефан Карганович: Нас ждёт век России?

В своей заслуживающей внимания статье  российско-американский публицист Дмитрий Орлов выдвигает нелепый на первый взгляд аргумент , но в нём гораздо больше смысла, чем может показаться.

Орлов, в сущности, утверждает, что упрекать русских в том, что они не освоили применение так называемой мягкой силы, неправильно. И что в арсенале России  широко разрекламированные ультрасовременные вооружения — не самое мощное оружие, Причём это оружие не является секретом и открыто для всеобщего обозрения и, наверное, хотел бы он добавить, для восхищения.

Это оружие, по словам Орлова — демонстративное и магнетическое обаяние нормальности, что делает Россию притягательной для многочисленных граждан бывшего «свободного мира», которые начали ненавидеть деградацию Запада, где они чувствуют себя в ловушке. Они ищут общество с альтернативным устройством, в котором активно утверждаются и продвигаются приличия и традиционные ценности.

«Это мир, в который хотят сбежать всё больше и больше людей на Западе – оставляя позади пейзаж, раскуроченный левым вандализмом — принуждаемые раскаиваться за принадлежность к определённой расе, или за то, что они осмеливаются выдыхать углекислый газ… Они не желают подчиняться нечестивой инквизиции, наказывающей тех, кто не испытывает энтузиазма и не поддерживает сексуальные извращения, разрешение традиционной семьи и промывание мозгов молодёжи. Даже если они не могут сбежать, они могут найти утешение, зная, что есть в мире более нормальная и менее искажённая реальность, и могут втайне испытывать к ней симпатию».

Гипотеза Орлова звучит тем поразительнее, чем глубже размышляешь о сути его утверждения, вместо того, чем сосредоточиться на подтверждающих примерах, которые он приводит. Возможно, на Западе с промытыми мозгами ещё и нет толпы сочувствующих, поддерживающих возрождающуюся традиционную Россию, но осознание того, что моральная идентичность времён холодной войны в значительной степени изменилась, ощутимо растёт. Как минимум, в широко распространённом восприятии «свободный мир» находится уже не там, где, как недавнего времени считали почти все, он был прежде – ни в географическом, ни в культурном отношении.

Изучение западных СМИ красноречиво показывает, почему большие слои населения охвачены стремлением к нормальной жизни. Примеры безумия разбросаны по культурному ландшафту умирающего Запада. Они слишком многочисленны и известны  – достаточно прочитать любую сводку новостей.

Ещё одна характерная черта сегодняшнего Запада – процветание культа смерти. Подчёркивает это и недавняя директива Европейской комиссии, «об инклюзивном общении», рекомендующей не использовать слово «Рождество» (то есть рождение Спасителя),  заменив его на нейтральное «период праздников», а христианские имена Мария и Иоанн на «инклюзивные» альтернативы – Малика и Хулио.

Это всего лишь один из  образцов полного безумия, которое свирепствует сегодня в западном мире.

Но вернемся к Дмитрию Орлову. Он утверждает: «что делает эту трансформацию особенно примечательной, так это то, что десять лет назад в России практически не существовало мягкой силы. В то время немногочисленная, но шумная оппозиция в центре Москвы скандировала «Нам нужна другая Россия!». Но теперь сотни миллионов французов, немцев, американцев, и жителей других стран Запада скандируют лозунги, суть которых сводится к лозунгу «Нам нужен другой Запад!». К ужасу своих политических элит, они смотрят на Россию – крайне неполиткорректную страну — с тоской, восторгом и надеждой.

Орлов предсказывает, что чем сильнее будет свирепствовать пандемия «пробудившегося» безумия, тем сильнее будет притягательность России. «Когда этот пожар массового безумия окончательно превратит всё в пепелище, именно у России сохранится цивилизационный семенной фонд, с помощью которого можно будет заново оплодотворить опустошенный пейзаж западной культуры».

Ничего особо оригинального здесь нет, но стоит повторить ещё раз.

Гениальные русские мыслители XIX века, в том числе Достоевский, уже предвидели, что перед Концом последнее слово будет за Россией.

«Между тем, — пишет Орлов, — уже наступает начало русского века». И дальше он говорит о том, как использует мягкую силу Путин, о его мастерстве применять в политике принципы дзюдо, заставляя противника направлять собственную силу против самого себя. В каждой стране, которую либералы пытаются переформатировать по своему вкусу, Россия автоматически приобретает миллионы поклонников, заставляя любую возможную геополитическую конфронтацию с Россией отходить на задний план перед нейтрализующей силой великой общности традиционных ценностей. Оставаясь пассивной и ничем не рискуя, Россия получила множество способов повернуть геополитическую ситуацию в свою пользу».

И основная точка зрения Орлова до сих пор убедительно подтверждается множеством эмпирических данных.

Как уже в свое время заметил пророчески проницательный Достоевский, Европа («Запад») была уже тогда не более чем «самым дорогим из кладбищ». Несмотря на неравномерность нынешнего возрождения России, проникнутую её традиционными ценностями и, что наиболее важно, идеализмом, уравновешиваемом здравым смыслом её чрезвычайно талантливого народа, она неизбежно станет одним из основных цивилизационных полюсов формирующегося многополярного мира, где, как верно отмечает Орлов, культурная привлекательность будет играть гораздо более важную роль, чем грубая военная сила.