И наших планов громадьё
9 декабря 1961 года две страны из лагеря социализма – могущественный СССР и миниатюрная Албания – официально прервали дипломатические отношения друг с другом. Посол Албании в СССР Нести Насе (1922–1994) выехал из Москвы 3 декабря 1961 года; советский посол И. В. Шикин (1906–1973) покинул Тирану 25 ноября.
В посольствах вплоть до 1962 года оставались только начальники посольских канцелярий. Советский МИД в своём лаконичном заявлении 9 декабря оперативно обвинил Тирану в
недружественных действиях против советских дипломатов и граждан, что связано с антисоветской политикой албанского руководства.
Албанский МИД не менее лаконично парировал эти обвинения
подрывной, шпионской работой немалого числа советских дипломатов, их попытками диктовать руководству нашей страны внутреннюю и внешнюю политику.
До этого, в октябре 1961 года на XXII съезде КПСС Хрущев обрушился с площадной бранью в адрес строптивых албанских властей, обвинив их в том, что они «продались за 30 сребреников империалистам». При этом Хрущеву вторили все члены Президиума ЦК, выступавшие на съезде, включая, например, Брежнева, Микояна и Подгорного.
Итальянский историк Джузеппе Боффа отмечает, что
в октябре 1961 г. на XXII съезде КПСС, на котором Хрущев возобновил наступление на Сталина, он обрушился на албанских «руководителей, испытывающих тоску по Сталину.
А китайский премьер Чжоу Эньлай в своём выступлении на советском съезде заявил, что
«огульную критику руководства Албании нельзя рассматривать как серьезный, марксистско-ленинский подход».
Он же демонстративно почтил память Сталина на его новой могиле.
В свою очередь, в албанских СМИ Энвер Ходжа назвал вынос сталинского саркофага из мавзолея (31 октября 1961 года)
уникальным кощунством, которым хрущевцы пытаются замести следы устранения ими Сталина.
Более того, Хрущев без согласования с Тираной поддержал тогдашнее требование Греции насчёт автономного греческого района в албано-греческом приграничье. Не ради протокольной встречи в начале июня 1960 года Хрущев пригласил в Москву экс-премьера Греции Софоклиса Венизелоса.
В ходе беседы «дорогой Никита Сергеевич» (как его именовали в советских СМИ с 1959 года) согласился с необходимостью этой автономии, пообещав обсудить этот вопрос с Э. Ходжа. Последний, разумеется, обвинил Москву в союзе с греческими шовинистами и титовским Белградом для расчленения Албании.
Если друг оказался вдруг
Как отмечали югославские газеты,
самые дружественные друг другу страны советского блока за считанное время стали друг другу врагами. Надежды Хрущева, что Тирана быстро подчинится его приказам и антисталинским решениям, потерпели крах: Э. Ходжа, «албанский Сталин» оказался крепким орешком.
Разрыву дипотношений предшествовала взаимная с начала 1960 года идеологическая полемика на разных уровнях, причём на грани обоюдных прямых оскорблений первых руководящих лиц. Но уже с весны 1961-го обе стороны эту грань перешли.
А ещё в апреле-июне 1961 года СССР в одностороннем порядке прекратил действие всех экономических соглашений с Албанией. Финансово-экономическую и военно-техническую помощь Тиране с весны 1961 г. в растущем объёме стал оказывать исключительно Пекин (Хрущёв и неприсоединившиеся).
То, что Хрущев возненавидел самую слабую в тот период, притом самую маленькую социалистическую страну, проявилось и в ходе его встречи с руководством Чехословакии 1 июня 1961 года в Праге:
...С Албанией, где боготворят Сталина, у нас сейчас такие отношения, что хуже быть не может. Это сумасшедшие. Мы остановили всю помощь. Даже там, где строительство объектов Албании завершено на 95 %, мы не будем это достраивать – не помогать же нам своим врагам! Мы вскоре отзовём всех наших специалистов.
Что касается хрущевской оценки событий в апреле-мае 1961 года на советской военно-морской базе, действовавшей с начала 50-х годов на юге Албании во Влёре (Деяния Никиты-чудотворца. Чао, Албания),
мы смогли вывести 8 подводных лодок, а албанцы, действуя как пираты, захватили 4 подлодки, на которых было смешанное советско-албанское командование. Из Пекина и Белграда нам посоветовали не обострять этот конфликт.
Тем временем известные противоречия между титовской Югославией и сталинистской Албанией не стали препятствием для того, чтобы Белград, наряду с Пекином, фактически поддержал Тирану во Влёрском конфликте. Ибо Югославии, и тем более Западу, было выгодно ослабление военно-политических позиций СССР на Балканах.
Москва настаивала на том, чтобы страны СЭВ и Варшавского Договора отозвали своих послов из Албании. Но те послы, кроме румынского, были отозваны «для консультаций» только на 5–6 месяцев, а потом они вернулись в Тирану. Хотя в Албании была развернута кампания и против «восточноевропейского марионеточного ревизионизма»: она прекратилась только в 1990 году.
Какая партия сказала: надо!
В этой связи примечательно заявление ЦК Албанской партии труда от 19 января 1990 года:
...Народы региона осуществили свои давнишние чаяния, сбросив ревизионистские режимы, но этим воспользовались правые силы и поддерживающая их международная буржуазия. Трудящиеся, к сожалению, выступили на стороне новых антисоциалистических властей, ибо ошибочно связали господство ревизионизма, засилье бюрократических структур, состояние застоя в этих странах с социализмом, с идеологией марксизма-ленинизма.
Албанские коммунисты всегда сознательно боролись за то, чтобы народы поняли опасность ревизионистской дискредитации социализма, его революционной идеологии и политики. Но трагедия произошла. Мы болезненно ее переживаем, но не впадаем в отчаяние.
Албанские коммунисты всегда сознательно боролись за то, чтобы народы поняли опасность ревизионистской дискредитации социализма, его революционной идеологии и политики. Но трагедия произошла. Мы болезненно ее переживаем, но не впадаем в отчаяние.
Впрочем, уже осенью 1990 года АПТ была вынуждена отказаться от монополии на власть в стране.
Тем временем советское руководство в июле 1962 года запрашивало Белград насчёт пропуска Югославией войск Варшавского договора или советских спецподразделений в Албанию. Но Тито отверг эти «проекты» и даже сообщил о них Э. Ходже. Последний поблагодарил Тито в короткой телеграмме «Благодарю Вас, маршал, за порядочность», но не прекратил критику титовской политики.
В том, что Албания избежала просоветского переворота или вторжения войск стран Варшавского блока – заслуга не только КНР, но и, повторим, Югославии. Как отмечает известный сербский политолог и историк Александр Животич, руководство СФРЮ убеждало Москву и Запад, что
им нужно держаться подальше от Албании». Югославия отвергала «намёки Москвы на возможную интервенцию ВД в Албании или на устранение Э. Ходжи, справедливо полагая, что эти варианты неприемлемы для СФРЮ.
Югославские дипломаты считали, что интервенция или переворот в Тиране будут использованы западными политиками и СМИ в кампании против СССР, пытающегося навязать свою волю одной из самых маленьких и слабых стран».
Кроме того, выход Албании из советского лагеря «вызвал большой интерес к ней со стороны стран Запада, о чём знали в Тиране. Где в этой ситуации полагали, что и Запад поддержит сталинскую Албанию в случае попытки Москвы «повторить» в Албании интервенцию и переворот 1956 года в Венгрии.
Югославские дипломаты считали, что интервенция или переворот в Тиране будут использованы западными политиками и СМИ в кампании против СССР, пытающегося навязать свою волю одной из самых маленьких и слабых стран».
Кроме того, выход Албании из советского лагеря «вызвал большой интерес к ней со стороны стран Запада, о чём знали в Тиране. Где в этой ситуации полагали, что и Запад поддержит сталинскую Албанию в случае попытки Москвы «повторить» в Албании интервенцию и переворот 1956 года в Венгрии.
В итоге в начале 60-х годов и позже Албании, благодаря многим взаимосвязанным друг с другом факторам, удалось не только выстоять, но и политически выиграть в конфликте с Москвой. До 1990 года...
Алексей Чичкин, Алексей Подымов
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Читайте нас: