Четыре дня и три ночи «Армении»: от Севастополя до Ялты

Потопление санитарного транспорта «Армения» стало следствием целой цепочки событий, во многом обусловленных ошибками командиров разного уровня и царившей в ноябре 1941 года в Крыму неразберихой. За 4–6 ноября в судьбе теплохода, который бросали между Туапсе, Севастополем и Ялтой, было несколько в прямом смысле «точек возврата», которые могли помочь судну уцелеть, но все они остались за кормой «Армении». Ниже речь пойдёт о событиях вечера 6 ноября и ночи 7 ноября, когда судно совершило переход из Севастополя в Ялту, а также о событиях на море в районе Ялтинского порта, повлиявших на посмертную историю «Армении».

6 ноября 1941 года: выход из Севастополя в Ялту

Итак, перед выходом в море, командир теплохода капитан-лейтенант В.Я. Плаушевский получил от начальника отдела обеспечения коммуникаций штаба ЧФ капитана 3-го ранга И.М. Нестерова предписание №611. Вот его текст:

«Командиру теплохода «Армения». Задача: выйти в Ялту для приёмки раненых. После чего выйти в Туапсе. Время выхода: 18:00 6 ноября, время прибытия в Ялту: 22:00 6 ноября. Маршрут: Севастополь — Ялта — Туапсе. Выход фарватером №1. Маршрут №2.

Особые указания: выход из Ялты не позднее 05:00 7 ноября. В случае невыхода в 05:00 7 ноября выход в 19:00 7 ноября. Соблюдайте время выхода точно, не подвергайте корабль опасности».

Заметим, что в предписании чётко указано, что выход требуется осуществить в 18:00. В реальности же теплоход вышел в 20:10, хотя погрузка была окончена в 17:00. В чём причина задержки? Кто виноват в произошедшем, и можно ли было этого избежать?

Чтобы найти ответы на эти вопросы, в ходе следствия сотрудники 3-го отдела ЧФ потратили немало времени и сил. Они допросили целый ряд лиц и даже привлекли своего агента, внедрённого в отдел обеспечения коммуникаций под псевдонимом «Наливайко». Он показал, что «Армения» должна была сняться в 17:00, и в 16:40 были поданы буксиры для её отвода от причала. Всё было готово, но выход в срок по организационным и корабельным причинам не состоялся. Точной информации у агента не было.

В рамках расследования были взяты письменные объяснения у заместителя начальника отдела обеспечения коммуникаций штаба ЧФ капитана 3-го ранга Ильичёва. Он показал, что причина задержки теплохода в Севастополе ему не известна. Теплоход получил предписание на выход и был к нему готов. «Армения» находилась вместе с однотипной «Грузией» в Корабельной бухте. В то время, когда должна была выходить «Армения», буксиры вытаскивали из бухты «Грузию». Возможно, это и помешало своевременному выходу «Армении». Кроме того, Ильичёв указал на ещё один интересный факт — Плаушевский, зная, когда ему следует выходить, запрос на Павловский пост о выходе не посылал. В итоге Ильичёв пришёл к выводу, что причиной задержки с выходом из Севастополя стало не что иное, как недисциплинированность командира корабля Плаушевского.

Затем сотрудники 3-го отдела допросили начальника отдела обеспечения коммуникаций штаба ЧФ капитана 3-го ранга И.М. Нестерова. На вопрос о причинах задержки выхода «Армении» из Севастополя он заявил, что точных данных по этому вопросу не имеет, но полагает, что теплоход задержался по неготовности машин, так как от Севастополя до Ялты он шёл со скоростью ниже обычной. Следователь напрямую задал Нестерову вопрос по поводу «Грузии» — не мог ли её выход помешать выходу «Армении»? Нестеров ответил уклончиво. С одной стороны, он заявил о том, что это не могло послужить серьёзной причиной для задержки, но тут же добавил — «если действия оперативного дежурного охраны водного района были правильными».

После отработки трёх источников информации ясной картины по данному вопросу у следствия не появилось. Однако вопрос был важным и требовал прояснения. С этой целью был привлечён ещё один источник информации — исполняющий обязанности оперативного дежурного штаба флота капитан-лейтенант Иванов. По его мнению, именно выход «Грузии» задержал «Армении». Кроме того, Иванов заявил, что, исходя из заданий кораблей, целесообразнее было запланировать выход «Армении» раньше выхода «Грузии».

На вопрос, какие он принял меры, чтобы обеспечить своевременный выход «Армении», Иванов ответил, что он неоднократно звонил Ильичёву и спрашивал его о причинах задержки выхода теплохода, но лишь получил ответ, что выход «Армении» откладывается до 19:00. Доложил ли он об этом начальнику штаба флота, Иванов точно не помнил. На вопрос, считает ли он свои действия достаточными, капитан-лейтенант ответил, что ничего иного сделать не мог.

В реальности транспорты «Грузия» и «Белосток» с 18:16 уже находились на переходе Севастополь — Туапсе. Следовали они в составе конвоя, в охранении сторожевых катеров СКА-0148 и СКА-032. То есть, выходу «Армении» в 18:00 они если и могли помешать, то незначительно. Почему же тогда «Армения» не вышла в назначенный срок? Как ни старалось следствие, достоверного ответа на этот вопрос получить так и не удалось. Установлено было лишь то, что все возможности для выхода в срок имелись, но он не состоялся.

Автор специально останавливается на организации выхода «Армении» из Севастополя 6 ноября — читатели должны почувствовать атмосферу тех дней, ощутить нерв событий и погрузиться в специфику происходящего тогда в главной базе флота. А специфика эта была весьма своеобразной. С одной стороны, производилось планирование, и исполнителям необходимо было просто следовать плану. Люди на местах были опытные и, вроде бы, ничто не мешало этот план реализовать. Однако всё выливалось в форменный хаос. Результата не было, и виновных в этом найти было крайне сложно. Ответственные лица делали всё как надо, прилагали усилия, старались изо всех сил, но ничего не получилось. В итоге, шаг за шагом ситуация усугублялась: глупые, непонятные случайности цеплялись друг за друга, выстраиваясь в единую цепочку трагических событий, ведущих к катастрофе.

Ночь с 6 на 7 ноября 1941 года: переход в Ялту

Как бы то ни было, но вскоре после 20:00 6 ноября санитарный транспорт «Армения» всё-таки вышел из Севастополя. Сопровождали его сторожевые катера СКА-051 (проект МО-IV) и СКА-0122 (проект МО-II), которые вышли из Стрелецкой бухты в 20:31. При этом СКА-051 имел предписание сопровождать «Армению» до достижения ей широты 44°, а СКА-0122 должен был довести теплоход до конечной точки маршрута — Туапсе. По имеющейся на данный момент информации, старшим на борту СКА-051 был командир звена лейтенант Кулашев, а вторым катером командовал лейтенант Воловиков.

Сколько же было людей на борту теплохода, за исключением экипажа и штатных медиков, численность которых, по подсчётам автора, составляла 151 человека? С учётом данных председателя военно-врачебной комиссии ЧФ полковника медицинской службы А.И. Власова и личных исследований автора, на «Армении» собралось около 700 человек — примерно 300 раненых и 400 военнослужащих и вольнонаёмных (по большей части, медработников).

Конечно, данные Власова можно поставить под сомнение. Но очевидно, что раненые бойцы и командиры практически наверняка были и на борту «Грузии», и на борту «Белостока». Вспомним, что раненые в то время в госпиталях Севастополя не задерживались, а после обработки оперативно отправлялись к причалам для погрузки. Транспорты приходили регулярно, и примерно раз в сутки госпиталя города «обнулялись». Суточные санитарные потери Севастопольского оборонительного района в те дни составляли несколько сот человек. С учётом погрузки сразу на три санитарных транспорта, можно прийти к выводу, что данные Власова о 300 раненых, погруженных на «Армению» 6 ноября, находят косвенное подтверждение.

Отметим ещё один момент. Он, правда, не касается людей, погруженных на судно, но является важной частью большинства легенд о гибели «Армении»: ни в одном из документов не удалось найти даже косвенного намёка на то, что «Армения» по пути в Ялту заходила или останавливалась на рейде Балаклавы, или, тем более, заходила в Балаклавскую бухту. Нет данных и о погрузке на транспорт каких-либо ценностей. Сотрудники 3-го отдела такими вопросами в процессе следствия не интересовались и даже не упоминали об этом.

Да, теплоход действительно шёл в Ялту дольше обычного, но, скорее всего, это связано с плохим состоянием машин. Легенда о Балаклаве и чекистах в кожаных плащах при специальном грузе подтверждения не находит — если что-то подобное и грузили на борт, то произошло это в Севастополе во время необъяснимой задержки «Армении» с выходом из главной базы. Впрочем, это лишь предположение и не более того. Никаких данных на этот счёт, даже косвенных, пока найти не удалось.

Возвращаясь к основному ходу повествования, отметим, что «Армения» была в те сутки не единственным кораблём, отправленным в Ялту за людьми. Теплоход ещё оставался на переходе, а в Ялте уже стояли два эсминца — «Бойкий» и «Бдительный». Они имели приказ забрать из города части морской пехоты. При этом крайним сроком ожидания им назначили 03:00 7 ноября. Если бы до этого момента взять людей на борт не удалось, корабли должны были покинуть Ялту и вернуться в Севастополь.

В 01:15 7 ноября «Армения» находилась в 45 кабельтовых от Ялты и приближалась к порту, идя курсом 360° (строго на север). Буквально за 8 минут до этого из Ялты вышел эсминец «Бойкий». Корабли разошлись — эсминец пошёл в Севастополь и прибыл туда в 03:12 7 ноября, а «Армения» пошла дальше и в 02:15 7 ноября вместе с СКА-051 и СКА-0122 зашла в Ялту.

Отметим, что в разных документах время прихода «Армении» в Ялту отличается. В журнале боевых действий ЧФ прямо указано, что это произошло в 01:15, однако буквально четырьмя записями выше отмечено, что именно в 01:15 транспорт был обнаружен из Ялты по пеленгу 200° и на дистанции 45 кабельтовых. Последующие записи идут в хронологическом порядке (01:36, 02:11 и т.д.) и отмечают проход «Армении» и «Бойкого» мимо постов службы наблюдения и связи (СНиС) на мысах Ай-Тодор и Сарыч. Только после этого указывается, что в 01:15 «Армения» вошла в Ялту, а дальше опять идут события после 02:00. Очевидно, мы имеем дело с опиской, и следует читать, что заход в Ялту состоялся в 02:15. Это также хорошо ложится на данные капитана 1-го ранга И.А. Бурмистрова, который утверждал, что теплоход прибыл в 02:40.

Таким образом, между 02:00 и 03:00 7 ноября «Армения» пришла в Ялту. В порту в это время всё ещё оставался эсминец «Бдительный» — он уйдёт только в 03:40. Заметим, что из двух эсминцев, посланных в Ялту за морской пехотой, только «Бдительный» оставался в порту до истечения предельного указанного срока ожидания — до 03:00 7 ноября. Вероятно, загрузка на корабли шла по очереди, в которой «Бдительный» оказался последним.

Место у стенки для «Армении» должны были подготовить заранее. Оперативный дежурный штаба флота заранее связался со старшим морским начальником по городу Ялта и проинформировал его о прибытии транспорта. Однако начать погрузку до того, пока её не закончит «Бдительный», теплоход не мог. Более того, ему даже пришлось отойти от стенки, но об этом чуть позже. Пока же отметим, что переход «Армении» в Ялту завершился. Всё прошло практически по плану, если не считать задержки в пути. Теплоход стоял в порту и готовился начать погрузку людей. До гибели корабля оставались считанные часы, и они окажутся наполненными событиями, оставившими крайне противоречивые описания.

Три инцидента у Ялты, 1–6 ноября 1941 года

Прежде чем перейти к изложению событий, связанных с пребыванием «Армении» в Ялте в ночь на 7 ноября, обратим внимание на следующий момент. При общении с жителями Ялты часто можно услышать о том, что «Армения» погибла недалеко от берега, буквально на виду у города и порта. Более того, это мнение подкрепляется свидетельскими показаниями. Имеются и свидетельства людей, находившихся непосредственно на борту судна. Как минимум двое уцелевших утверждали, что им удалось спастись, добравшись до берега вплавь. Есть и свидетельства о том, что какие-то небольшие катера (явно не МО-0122), спасали людей при гибели «Армении», и всё это также происходило недалеко от берега.

Как же всё это объяснить с учётом того, что сейчас нам абсолютно точно известно, где на морском дне лежит теплоход — в 33 км по прямой от Ялты и примерно в 28 км от ближайшего берега? Не было ли в те дни какого-то другого случая, похожего на гибель «Армении»? Вдруг недалеко от Ялты, в зоне прямой видимости с берега, в ноябре 1941 года погибло какое-то судно с эвакуируемыми?

Предпринятые поиски в Гатчинском архиве принесли результаты. Оказалось, что с 2 по 5 ноября включительно вблизи Ялты вражеская авиация потопила два судна, при этом на борту одного из них имелись эвакуируемые люди. Первая трагедия разыгралась днём 2 ноября, вторая — в конце суток 4 ноября. Кроме того, 5 ноября имел место ещё один драматичный инцидент, который в итоге закончился благополучно. Какая именно из историй могла послужить основой для легенды о гибели «Армении» в виду Ялты и вблизи берега, мы точно не знаем, поэтому рассмотрим все три эпизода максимально подробно.

Первая драма разыгралась 2 ноября. Так как подробная информация о ней была обнаружена в вахтенном журнале базового тральщика «Груз», положим этот документ в основу повествования. Итак, в пятницу 31 октября из Новороссийской военно-морской базы в Феодосию вышел конвой в составе транспорта «Ингул» и базового тральщика «Груз». Переход начался в 15:00 и занял чуть более суток. В 15:55 1 ноября «Ингул» отдал якорь на внешнем рейде Феодосии. В 16:05 там же отдал якорь и «Груз» — вход в порт пока был запрещён. Однако стоянка в этих водах была рискованным мероприятием — не прошло и двух часов, как едва не разыгралась трагедия.

В 17:55, буквально в самом начале вечерних сумерек, вражеский торпедоносец атаковал «Ингул». За две минуты до этого самолёт был обнаружен и подвергся обстрелу с борта тральщика, но торпеду «Хейнкель» всё-таки сбросил — её след был обнаружен по курсовому углу 140° с левого борта «Груза». Вероятно, вовремя открытый зенитный огонь помешал немецкому штурману нормально прицелиться, и торпеда прошла мимо. Интересно, что буквально за неделю с небольшим до этого, 23 октября, в этом же районе таким же торпедоносцем был атакован и торпедирован танкер «Советская нефть». Более того, «Груз» участвовал в сопровождении этого конвоя, так же загодя обнаружил вражеский самолёт, но отбить атаку тогда не получилась. Правда, и танкер остался на плаву.

В общем, рейд Феодосии был опасным местом, однако на город и море неумолимо опускалась ночная тьма, которая укрывала корабли от вражеских глаз. Впрочем, о полной безопасности речь не шла — в 20:30 над Феодосией поднялось зарево пожаров. Город горел.

В 20:45 из гавани вышли находившиеся там транспортные суда и катера. Было очевидно, что порт эвакуируется, и никакой разгрузки в нём ждать уже не приходилось. Оставаться на рейде в такой ситуации было опасно и бессмысленно. К счастью, несмотря ни на что, управление судами в данном районе всё-таки сохранилось, и в 21:59 «Ингул», получив советующий приказ, снялся с якоря и начал переход в Ялту. «Груз» встал в голове транспорта и продолжил его конвоирование. Ночной переход прошёл успешно, и в 10:07 2 ноября «Ингул» уже был в порту Ялты. В 10:14 туда же зашёл «Груз».

Здесь команда тральщика стала свидетелем активных действий вражеской авиации по советским кораблям и судам, проходящим мимо Ялты. Так, в 12:49 2 ноября шестёрка пикировщиков «Юнкерс» Ju 87 безуспешно атаковала идущий в Севастополь транспорт. Затем немецкие истребители загнали к Ялте гидросамолёт МБР-2, вероятно, прикрывавший переход транспорта. Спасаясь от гибели, пилот летающей лодки встал в вираж над портом, надеясь на помощь зенитчиков, и его расчёт оправдался. Корабли открыли по немецким самолётам интенсивный огонь, и МБР-2 сумел улизнуть и уйти на восток.

В 15:00 к Ялте на высоте 2000 метров подошла другая группа вражеских самолётов, с борта «Груза» опознанные как восемь «Юнкерсов» Ju 88 и два «Мессершмитта» Bf 109. На тральщике оперативно сыграли боевую тревогу.

Буквально в эти же минуты к Ялте со стороны Севастополя вышел тральщик №34 «Работник». С 11:33 2 ноября он совершал переход Балаклава — Ялта в сопровождении катера СКА-042. На борту находился груз охраны водного района главной военно-морской базы — станки, запчасти, автомашины, а также до 200 человек эвакуируемых — 110 военнослужащих и 80 членов их семей. В 15:15 немецкие самолёты атаковали «Работник». В 15:30 его наблюдали с поста СНиС Ай-Тодор по пеленгу 170° и на удалении шести миль.

Если данные поста точны, то от места атаки корабля до центра Ялты по прямой было около 18 км, до Ялтинского порта — примерно 17,5 км, до Ливадии — 15 км, Алупки и Кореиза — 11 км. Отметим, что, несмотря на немалую дистанцию, с борта «Груза» происходящее с «Работником» наблюдали визуально и фиксировали события в вахтенном журнале. Так, в этом документе отмечено, что в 15:28 «Работник» уже имел дифферент на нос и крен на правый борт. Очевидно, что корабль тонул.

К счастью, довольно крупный теплоход сумел продержаться на плаву без малого час, что послужило залогом спасения большинства пассажиров и членов команды корабля. Кроме того, помощь была оказана оперативно. Уже в 15:30 «Груз» получил разрешение идти на спасение тральщика. Кроме него, в спасательной операции приняли участие ещё четыре катера из Ялты.

В 15:45 «Груз» отдал швартовые и дал ход, в 15:51 вышел из Ялтинского порта. До места трагедии тральщик шёл 30–35 минут. Если принять во внимание, что «по паспорту» максимальная скорость хода тральщика типа «Фугас», к которому относился «Груз», составляла 17,5 узлов (31,5 км/час), то место гибели «Работника» находилось максимум в 15–16 км от входа в Ялтинский порт. В то же время, очевидно, что тральщик не сразу развил полный ход, а его машины, скорее всего, не выдавали максимальной мощности.

Скорее всего, «Работник» погиб в 12–13 км от порта Ялты. Очевидно, что люди с хорошим зрением, находящиеся на возвышенностях, могли наблюдать его гибель непосредственно из Ялты даже невооружённым глазом.

Впрочем, вернёмся к основной линии повествования. Итак, «Груз» подошёл к месту трагедии. «Работник» уже затонул — по данным «Груза», это произошло в 16:21, а по другим данным в 16:24. В холодной воде оказались десятки людей, и действовать следовало без проволочек. Уже в 16:30 тральщик застопорил машины и спустил обе свои шлюпки. Кроме того, людей начали спасать непосредственно с борта корабля. При этом периодически шлюпки тральщика и катера, пришедшие из Ялты, подходили к борту «Груза» и передавали на него спасённых, а затем уходили за следующей партией.

Одиночный «Мессершмитт» кружил над местом гибели «Работника» на высоте 1000 метров, но атаковать не решился. С «Груза» в 16:50 по нему открыли огонь, и через три минуты истребитель ретировался, уйдя на восток.

В итоге к 17:43 на поверхности воды плавающих людей уже не осталось. В 17:46 «Груз» поднял на борт свои шлюпки, спасательная операция завершилась. Всего на борту тральщика оказалось 64 человека, в том числе командир, помощник командира и комиссар тральщика «Работник». В 18:35 «Груз» уже пришвартовался правым бортом к стенке в порту Ялты. Раненым и спасённым оказывали медицинскую помощь и переодевали в форму личного состава тральщика.

Обратимся теперь к немецким документам, а именно, к донесению IV авиакорпуса в штаб 11-й немецкой армии. К сожалению, время событий в донесениях, за редким исключением, не указывается, но в данном частном случае мы легко разберёмся в ситуации. Итак, 2 ноября штаб IV авиакорпуса доложил о следующих ударах по морским целям и портам:

«I./KG 27: восемь He 111 атаковали суда в порту Феодосия. Потоплено судно в 800 тонн. Вечером девять He 111 бомбили Севастополь;

III./KG 27: 14 He 111 бомбили порт Севастополь;

I./KG 51: девять Ju 88 бомбили Севастополь, шесть — Новороссийск;

III./StG 77: девять Ju 87 атаковали южнее Ялты транспорт в 20 000 тонн, добившись одного попадания в нос, другого в корму. Судно получило крен и потеряло ход. Пролетавшие позже наши истребители наблюдали на судне пожар. Вылетевшие для добивания судна Ju 87 его не обнаружили. С большой вероятностью можно считать его потопленным. Девять Ju 87 потопили южнее Ялты другое судно в 15 000 тонн».

Очевидно, что погибший «Работник» — это и есть потопленный южнее Ялты транспорт в 20 000 тонн. Пусть немцы и завысили водоизмещение корабля в 10 раз, сомнений тут быть не может. Это наш случай, слишком много совпадает деталей — особенно появление вражеских истребителей, которое зафиксировал «Груз». Важным моментом является то, что «Работник» тонул больше часа и, как мы теперь знаем, горел всё это время. Вспомним, что некоторые свидетели видели именно горящий, погибающий корабль вблизи Ялты и воспринимали его, как «Армению». Совпадение с «Работником» налицо.

Теперь возвратимся в Ялтинский порт. Итак, в 19:00 на борт «Груза» прибыли начальник политотдела охраны водного района главной базы полковой комиссар Бобков и командир 1-го дивизиона базовых тральщиков старший лейтенант Иванов. По распоряжению Бобкова на борт «Груза» были приняты все спасённые с «Работника». Всего их оказалось 186 человек, включая 22 женщины и 12 детей в возрасте от шести месяцев до шести лет. Всех спасённых накормили специально приготовленным ужином.

В 01:25 3 ноября «Груз» вышел из Ялты, имея на борту спасённых с «Работника» людей. На этот раз путь тральщика лежал в Туапсе. Переход прошёл без происшествий, и в 16:41 3 ноября тральщик отшвартовался лагом к широкому молу в порту Туапсе. Спасённые с «Работника» люди сошли на пристань и были увезены специально поданными для этой цели автомашинами.

В завершении отметим, что транспорт «Ингул» всё это время оставался в Ялте и только утром 4 ноября был отконвоирован в Севастополь, куда прибыл в 09:55. Интересно то, что обеспечивал его переход СКА-0122 — тот самый, что буквально тремя днями позже будет рядом с «Арменией» в её роковые минуты.

На этом первая история заканчивается и начинается вторая.

В 01:05 4 ноября из Севастополя в Туапсе вышел сторожевой корабль «Петраш», буксировавший гидрографическое судно «Гидрограф». В 10:10 караван наблюдали по пеленгу 151° с поста СНиС Ай-Тодор. Корабли шли курсом 80° и находились на дистанции в четыре мили. В 15:08 корабли зашли в Ялту. Город в тот день как минимум дважды был атакован вражеской авиацией — первый раз в 14:12, ещё до прихода «Петраша» с «Гидрографом», второй раз в 17:10, уже после прихода кораблей.

В Ялтинском порту ранним вечером 4 ноября скопилось довольно много судов. В 15:36 туда зашёл тральщик «Доротея», а в 15:37 транспорт «Черноморец», который с 06:00 3 ноября совершал переход из Новороссийска в Севастополь в сопровождении одного сторожевого катера.

В 18:33 «Петраш» с «Гидрографом» на буксире в сопровождении пяти морских катеров вышли из Ялты. Первоначально они держали курс 202°. Это был стандартный курс при выходе из Ялтинского порта. Отойдя на определённую дистанцию, корабли разворачивались в Ялтинском заливе и ложились на нужный курс перехода. Так произошло и в этот раз. Когда в 20:15 «Петраш» с «Гидрографом» скрылись из виду Ялтинского поста СНиС, они находились на дистанции 35 кабельтовых от Ялты, по пеленгу 180° (строго южнее порта) и шли курсом 170° (на юго-юго-восток).

Детали произошедшего в последующие три с четвертью часа до конца не ясны. Известно, что в 24:00 4 ноября «Петраш» находился на траверзе Алушты, а 08:50 5 ноября он возвратился в главную базу. Между этими двумя событиями с борта «Петраша» поступило сообщение о том, что он вынужден был затопить «Гидрограф». При этом в документах есть указание на то, что произошло это в результате бомбёжки вражеской авиации.

Где точно погиб «Гидрограф», до конца не понятно, но, судя по всему, где-то в районе Гурзуфа. Время происшествия тоже до конца не ясно, но, скорее всего, это последние часы суток 4 ноября. Однако в это время было уже темно, и как вражеские самолёты смогли обнаружить и атаковать конвой, до конца не понятно. Возможно, это были торпедоносцы, экипажи которых могли действовать в темноте и имели обыкновение патрулировать корабельные маршруты в вечерние и ночные часы.

Наконец, третья история. Началась она в 19:32 4 ноября, когда из главной базы вышел по маршруту Севастополь — Тамань — Туапсе буксир СП-15, который вёл две баржи — болиндер и плавучую мастерскую Дунайской флотилии. На болиндер была погружена батарея береговой обороны — три 130-мм орудия и 140 человек личного состава. На плавмастерской находилось 15 человек. Команда буксира насчитывала 31 человека. Итого на буксире и баржах находилось 186 человек.

В 05:41 5 ноября буксир с баржами встал на якорь в пяти кабельтовых от Ялтинского порта. В 11:40 караван тронулся в путь и в 13:25 скрылся из видимости Ялтинского поста СНиС по пеленгу 120°. Буксир шёл курсом 170 (на юго-юго-восток). В 15:40 с поста СНиС Ай-Тодор наблюдали, как караван был атакован вражеской авиацией. Корабли находились по пеленгу 115° и на дистанции 140 кабельтовых. Сообщение с Ай-Тодора восприняли в штабе ЧФ очень серьёзно, и максимально оперативно была организована масштабная спасательная операция.

Уже в 16:10 к Ай-Тодору для спасения людей вышли два торпедных катера, а в 16:18 к ним присоединились сразу четыре сторожевых катера (СКА-138, СКА-011, СКА-071, СКА-0121). Кроме этого, с 16:11 до 17:40 в море с той же целью вышли ещё девять катеров и две шхуны!

Однако никого спасти не удалось, что не удивительно, потому что спасать было некого — ни буксир, ни баржи в действительности не погибли. Хотя «Хейнкели» He 111 из эскадры KG 27 действительно атаковали караван и даже сумели положить свои 500-кг бомбы между буксиром и баржами, суда не пострадали и продолжили свой путь. Спустя сутки, в 16:00 6 ноября, буксир с баржами благополучно пришёл в Керчь. Немцы на победу не претендовали, честно признав, что не наблюдали результатов удара.

Что касается вышедших для спасения людей катеров, то часть из них (СКА-138, СКА-011, СКА-071, СКА-0121) перенаправили в квадрат 1767 южнее Ай-Тодора на поиск немецкой подводной лодки, которая в 09:58 6 ноября якобы атаковала транспорт «Ташкент». Сам транспорт не пострадал — две торпеды прошли под судном. Впрочем, это совсем другая история. Нам же пора подвести итоги.

Итак, что имеется сухом остатке? Что могло послужить отправной точкой для возникновения слухов о гибели «Армении» вблизи от берега?

Наиболее подозрительной является история с «Работником». Это было довольно крупное (74 метра длиной) транспортное судно. Да, его архитектура сильно отличалась от архитектуры «Армении», но это единственное серьёзное противоречие. Корабль погиб днём, горел более часа. Его агонию однозначно наблюдали из порта Ялты, а из города, который находится выше порта, гибель «Работника» видно было ещё лучше, учитывая, что расстояние 12–13 км не такое уж и большое. На корабле были эвакуируемые граждане, которые оказались в воде. Их спасали в том числе и небольшие катера, вышедшие из Ялты. Спасённых привезли в порт, а уже оттуда вывезли на Кавказ. Возможно, со временем вся эта история наложилась на гораздо более сильную и страшную историю «Армении», и вторая просто затенила первую. Так и родилась легенда.

В то же время, историю с «Гидрографом» тоже не стоит сбрасывать со счетов. Дело в том, что «Работник» в Ялту не заходил, а это важная деталь, присутствующая во всех легендах о гибели «Армении» у берега. «Гидрограф» в Ялте точно был и находился там около трёх часов. Этого времени вполне могло хватить для организации погрузки на корабль граждан, подлежащих эвакуации из города. Погиб «Гидрограф», по всей видимости, у Гурзуфа, что также является знаковым местом в историях о гибели «Армении» вблизи берега. Правда, пока всё говорит о том, что произошло это в ночь с 4 на 5 ноября — то есть, в тёмное время суток, не способствующее визуальному наблюдению. В то же время, нельзя исключать, что «Гидрограф» погиб всё же утром 6 ноября при хорошей видимости. В этой истории ещё предстоит разобраться.

Подводя промежуточный итог, отметим, что часть легенд об «Армении» однозначно связана с «Работником», в том числе и в части спасения людей с «Армении». В действительности они были спасены с «Работника». Тем не менее, точку в этой истории пока ставить рано. Обстоятельства гибели «Армении» крайне запутанны и противоречивы, свести их воедино фактически не возможно. Всё это наводит на мысль, что у Ялты в утренние часы 7 ноября 1941 года могла погибнуть не только «Армения», но и другое судно или даже несколько. Впрочем, к этому важному вопросу мы вернёмся чуть позже.

Продолжение следует.

Источники и литература:

1. Журнал боевых действий ЧФ, 04.11.1941–03.12.1941. Фонд 1087, Опись 368, дело 30
2. Журнал боевых действий ВВС и ПВО, 27.10.1941–12.11.1941. Фонд 1080, Опись 136, дело 22
3. Журнал боевых действий штаба Туапсинской военно-морской базы, 01.11.1941–31.12.1941. Фонд 1082, Опись 9, дело 1
4. Тетрадь для составления оперсводок, 01.11.1941–12.06.1942. Фонд 1082, Опись 9, дело 6
5. Планы движения транспортов отделения конвойной службы Туапсинской ВМБ ЧФ, 19.11.1941–30.06.1942. Фонд 5757, Опись 3, дело 1
6. Постовой журнал охраны рейдов Туапсинской ВМБ, 28.11.1941–07.01.1942. Фонд 5757, Опись 3, дело 2
7. Вахтенный журнал БТЩ «Груз», 13.10.1941–31.12.1941. Фонд 1145, Опись 06524, дело 8
8. Отчётные материалы эсминца «Сообразительный» отряда лёгких сил ЧФ по выполнению боевых операций с 22 июня 1941 года по январь 1942 года. Фонд 2132, Опись 017385, дело 23
9. Журнал боевых действий штаба Туапсинской военно-морской базы, 01.11.1941–31.12.1941. Фонд 1082, опись 9, дело 1
10. Журнал обстановки оперативного дежурного флагманского командного пункта ЧФ, 17.10.1941–21.11.1941. Фонд 1087, Опись 368, дело 100
11. Хроника Великой Отечественной войны Советского Союза на Черноморском театре. Часть 1 — НКВМФ СССР, исторический отдел ВМФ. Управление военно-морского издательства НКВМФ, 1945
12. Журнал боевых действий ЧФ, 04.11.1941–03.12.1941. Фонд 1087, опись 368, дело 30
13. Краткий обзор деятельности медико-санитарной службы главной военно-морской базы ЧФ. Фонд 1087, Опись 5, дело 37
14. Журнал боевых действий ВВС и ПВО, 27.10.1941–12.11.1941. Фонд 1080, Опись 136, дело 22
15. Журнал боевых действий охраны водного района главной военно-морской базы ЧФ, 21.10.1941–28.12.1941. Фонд 2089, Опись 91, дело 11
16. Журнал боевых действий 62-й авиационной бригады, 16.10.1941–11.11.1941. Фонд 1522, Опись 23, дело 2
17. Журнал боевых действий 32-го авиационного полка, 20.10.41–30.01.42. Фонд 2874, Опись 1, дело 10
18. Отчёты командиров катеров о боевой деятельности за период 22.06.41–15.03.42. Фонд 2217, Опись 48, дело 1
19. Отчёты командиров катеров о боевой деятельности за период 22.06.41–31.12.43. Фонд 2217, Опись 48, дело 2
20. Отдел обеспечения коммуникаций штаба ЧФ. Общая переписка, 01.1942–12.1942. Фонд 1087, Опись 379, дело 5
21. Архив Военно-медицинских документов. Фонд 5695, Опись 51878, дело 1
22. Архив Военно-медицинских документов. Фонд 5695, Опись 69758, дело 1. Медико-санитарное обеспечение Севастополя в Великой Отечественной войне, 1945 год
23. Краткий обзор деятельности медико-санитарной службы главной военно-морской базы ЧФ. Фонд 1087, Опись 5, дело 37
24. Архив ФСБ по Республике Крым и Севастополю. Фонд 100, дело 1733