Дестабилизация цепочки поставок, которой были отмечены первые месяцы пандемии коронавируса, имела далеко идущие пагубные последствия. Когда экономика разных стран мира начала восстанавливаться во второй половине 2020 года, во многих отраслях начал обнаруживаться весьма существенный дефицит.
Цены на товарно-сырьевые ресурсы резко повысились. Стоимость сырой нефти, древесины и ряда важных металлов типа меди и алюминия достигла многолетнего максимума, что оказало отрицательное воздействие на широкий круг секторов, зависящих от этих видов сырья.
Повышение цен на медь сокращает коэффициент доходности возобновляемых источников энергии
В частности, мы наблюдаем весьма существенное сокращение коэффициента доходности в сфере производства экологически чистой энергии. Хотя технологии использования возобновляемых источников энергии становятся более конкурентоспособными при высоких ценах на нефть, рассматриваемый сектор также очень сильно зависит от неблагородных металлов — включая медь, цены на которую побили все рекорды в начале этого года.
Медь, один из лучших проводников электричества, широко используется в производстве электромобилей, ветрогенераторов и солнечных батарей. Особенно много меди нужно для морских ветроэлектростанций, которым для производства мегаватта энергии требуется 9,6 метрических тонн этого металла. Немало меди потребляют и наземные ветроэлектростанции, а также установки, работающие на фотоэлектрических элементах, для которых соответствующие показатели составляют 4,3 и 5 тонн соответственно.
Рынок меди будет испытывать всё большее давление, так как, согласно прогнозам специалистов, технологии использования возобновляемых источников энергии будут демонстрировать быстрый рост в течение следующих трех десятилетий, что окажет немалое воздействие и на инвесторов, вкладывающих средства в соответствующий сектор. Более того, повышение цен на медь уже сокращает коэффициент доходности многих проектов в сфере производства экологически чистой энергии.
Норвежская нефтегазовая компания Equinor (старое название — Statoil), которая сейчас занимается активным строительством ветроэлектростанций, начала снижать планируемые показатели в отношении инвестиций в свои проекты, связанные с использованием возобновляемых источников энергии. Так, например, ориентировочные показатели их прибыльности за последний год сократились с 6-10% до 4-8%. По данным датской компании Ørsted A/S (старое название — DONG Energy), которая является крупнейшим в мире организатором строительства морских ветроэлектростанций, рентабельность задействованного капитала по сравнению с первым кварталом 2020 года снизилась с 11% до 7,5%. Прибыль ее конкурента — компании Vestas Wind Systems — за тот же период сократилась с 17,4% до 12,2%.
Если эта тенденция будет и дальше развиваться столь же бесконтрольно, многие проекты в рассматриваемой сфере, могут оказаться целесообразными с финансовой точки зрения лишь для самых крупных компаний с самыми глубокими карманами.
Средство от высоких цен
Помешают ли сложности с поставками меди начинающемуся переходу на альтернативные источники энергии? Конечно, угроза дефицита данного металла вызывает вполне понятную тревогу. По оценкам экспертов Citigroup, этот дефицит на мировом рынке меди в 2021 году достигнет 521 000 метрических тонн, а по мере ускорения перехода на «зеленые» технологии будет лишь увеличиваться. Аналитики предупреждают, что предприятиям медной промышленности понадобятся инвестиции в размере более 100 млрд долларов, чтобы избежать ежегодного дефицита предложения, который в 2030 году может составить 4,7 млн метрических тонн. При столь существенной нехватке цены на медь, несомненно, будут оставаться столь же высокими, а коэффициент доходности проектов в сфере использования возобновляемых источников энергии продолжит сокращаться.
При этом, однако, определенная доля истины есть и в старой поговорке по поводу того, что лучшим средством от высоких цен являются сами высокие цены. Сырьевые рынки развиваются циклически именно потому, что высокие цены подстегивают инвестиции. Новые же инвестиции в конечном итоге приводят к росту добычи сырьевых ресурсов и, соответственно, к падению цен на них. Если же цены падают слишком сильно, то инвестиции иссякают, а избыточное предложение в конечном итоге превращается в дефицит — и цикл завершается.
Когда цены на нефть выросли до более чем 100 долларов за баррель, проекты, которые когда-то считались нецелесообразными с экономической точки зрения, стали более привлекательными и инвестиции в нефтяную промышленность потекли широким потоком. За этим последовал бум на рынке сланцевой нефти, а также активное развитие проектов, связанных с добычей тяжелой нефти.
Аналогичным образом, дефицит меди, который привел к резкому повышению цен, вызвал кратковременные проблемы, но у этой ситуации есть и положительная сторона: повышенные цены на нефть приводят к притоку инвестиций в проекты, которые некогда считались нецелесообразными с финансовой точки зрения.
Появление новых источников меди. Удокан незаметно меняет ситуацию
Возьмем, к примеру, Удоканское месторождение — крупнейшее неразработанное месторождение меди в России, которое по своим размерам занимает третье место во всем мире. Несмотря на то, что установленные запасы меди на нем составляют 26,7 млн тонн, это отдаленное месторождение в Прибайкалье оставалось нетронутым с самого момента своего открытия в 1949 году по причине технических и логистических сложностей, связанных с его разработкой.
На протяжении нескольких десятилетий крупнейшим препятствием в плане разработки Удоканского месторождения было лишь то, что по причине технических сложностей затраты на добычу являлись совершенно не оправданными с экономической точки зрения. Всякий раз, когда появлялся какой-то энтузиазм по поводу разработки данного проекта, экономические риски отпугивали инвесторов. Однако высокие цены на медь и прогнозы устойчивого роста спроса в ближайшие десятилетия, наконец, привели к тому, что маятник все-таки качнулся в сторону разработки.
Российский миллиардер Алишер Усманов получил право на разработку Удоканского месторождения уже больше десяти лет назад, заплатив 500 млн долларов за соответствующую лицензию. Для разработки месторождения Усманов создал «Байкальскую горную компанию», которая позднее была переименована в «Удоканскую медь», и соответствующий проект должен вступить в строй в следующем году. Это, скорее всего, приведет к весьма значительным последствиям как для соответствующего региона, так и для более широкого рынка меди. Удоканский комбинат строится в 2020х годах, и как ожидается, поставит принципы ESG в основу своей деятельности, чего никто никогда не делал на более старых месторождениях.
При этом Усманов — не единственный инвестор, извлекающий пользу их высоких цен и спроса на медь. В Чили, стране, занимающей первое место в мире по объемам добычи меди, среднее рудное содержание за последние 15 лет снизилось на 30%, однако сейчас государственная компания Codelco наконец-то начала вкладывать средства в местные месторождения после нескольких десятилетий недостаточных инвестиций.
Чилийский президент Себастьян Пиньера недавно дал старт расширению медного рудника Рахо-Инка, принадлежащего Codelco Salvador. Этот проект стоимостью 1,4 млрд долларов приведет к переходу от подземной к открытой добыче и должен повысить ее объемы на 50%. При этом содержание меди должно увеличиться на 40%, а срок реализации проекта будет продлен до 2070 года.
Более того, Рахо-Инка — это лишь один из базовых элементов в планах Codelco по активизации добычи меди в Чили: в течение следующего десятилетия структурные инвестиции компании должны составить примерно 35 млрд долларов.
Благодаря этим новым инвестициям, увеличивающим объемы предложения на рынке меди, нынешняя преимущественно безнадежная ситуация может оказаться кратковременной. Сегодняшние цены на медь вполне могут привести к расширению финансирования рудников, которые станут основой для завтрашнего перехода на возобновляемые источники энергии.
Роберт Рэпьер (Robert Rapier)
Подпишись: