В мирное время танковые конструкторы, как правило, работают в спокойном темпе, имея годы на разработку шасси, орудия, двигателя и прочих систем и узлов танка. Во время войны на такую роскошь времени не хватает, и зачастую требуется собрать танк «из того, что есть», а потом дорабатывать на ходу. Иногда из проверенных в производстве агрегатов создают весьма надёжные и эффективные машины, иногда результат оказывается весьма неоднозначным. Одной такой машиной стал британский крейсерский танк Cruiser Tank A30, он же «Челленджер».
Растянутый «Кромвель»
В 1941–1942 гг. английское танкостроение переживало артиллерийский кризис. 40-мм пушку, работать над которой начали ещё в 1932 году, считали достаточной против танков вероятных противников вплоть до 1941 года, когда обстрел экранированного Pz.Kpfw.IV показал, что орудие пробивает лобовую броню лишь с 500 ярдов. Поверхностно закалённая броня Pz.Kpfw.III пробивалась с ещё меньшей дистанции: 50 ярдов. Работа над более мощным 57-мм орудием началась ещё в 1938 году, но шла весьма вяло. Серийно такую пушку начали ставить в танки только к началу 1942 года, но панацеей она не стала. Короткоствольная 6-фунтовка ещё пробивала немецкие средние танки со средних и дальних дистанций, но хорошо просматривалась тенденция дальнейшего прироста брони, и немецкие танки следующего поколения могли бы быть не столь уязвимыми. Опять надо было принимать на вооружение пушку посильнее.
О нехватке мощной противотанковой пушки задумались ещё весной 1941 года, когда угроза вторжения на Британские острова ещё витала в воздухе, а разведка докладывала о появлении целого семейства немецких сверхтяжёлых танков. В экстренном порядке началась разработка истребителя танков вооружённых устаревшей 76-мм зениткой и новой пушки такого же калибра. По традиции орудие получило название в честь веса бронебойной болванки: 17-фунтовка.
Однако спроектировать орудие одно дело, а установить его в танк — совсем другое. Сэр Альберт Стерн, один из разработчиков танка TOG 2, предсказывал, что кроме его машины танка пригодного для установки 17-фунтовки не будет ещё два года. Зная, с каким трудом даже 6-фунтовку устанавливали в «Черчилль» и «Крусейдер», спорить со Стерном было сложно. Даже новейшие крейсерские танки «Кавалер», «Кентавр» и «Кромвель» строились с расчётом на 6-фунтовку, и ничего больше в башню не поместилось бы. Строить TOG 2 не собирались — как по политическим причинам (Стерн и его комитет к началу 1942 года успели поссориться со многими высокопоставленными чиновниками), так и по технологическим (путь танка со многими новшествами вроде электротрансмиссии в серию лёгким быть не мог). Оставался один выбор: построить для новой пушки новый танк.
В качестве носителя новой пушки выбрали «Кромвель», только одной новой башни в этом случае не хватало. Конструкторам пришлось растянуть корпус, поставив дополнительный каток на каждый борт. Башня тоже была не совсем оригинальной. Конструкторы фирмы «Стотхерт & Питт» решили не изобретать колесо, а переработать башню которую они разработали для TOG 2. Ориентировочный вес машины оценили в 32 тонны. В танке оставляли 600-сильный мотор «Роллс-Ройс Метеор» и 5-скоростную коробку передач «Мерритт-Браун». Мотор должен был давать даже потяжелевшему танку максимальную скорость в 35 миль (56 км) в час — не «кромвелевские» 63 км/час, но всё ещё прилично для машины этой весовой категории.
Броню ради такой скорости подрезали: лоб башни с 75 до 63 мм, борта и корму с 64 и 57 мм соответственно до 40 мм. Крыша осталась толщиной в 20 мм. Бронирование корпуса осталось на уровне «Кромвеля». Такова была цена приемлемого веса при таких габаритах. Вооружение составляли 17-фунтовая пушка с боекомплектом в 52 патрона, пулемёт «Браунинг» с 1500 патронами, зенитный «Виккерс К» калибра 0,303 дюйма с 2000 патронами, а также 2-дюймовый казнозарядный миномёт с 30 минами. Для самообороны в танке находились автоматы «Томпсон» и «Стэн» с 320 и 512 патронами соответственно, а также 12 гранат.
Новый танк делался почти полностью на старых наработках и должен был появиться в короткие сроки, но работа над машиной затянулась. Корпус был готов лишь к 29 июля 1942 года. Вместо башни на корпус поставили деревянный макет. Как на танке TOG 2, башенный погон находился на полу боевого отделения. Машину собрали и показали Бронетанковому совету в Фарнборо 13 августа 1942 года. По оценкам военных, скорострельность в такой просторной башне доходила бы до 8 выстрелов в минуту.
Вскоре был закончен и второй прототип (A30 «Пилот B», после его сборки первый в документах начинают называть «Пилот A»). Машина прибыла для осмотра на артиллерийский полигон в Лулворте. Также 2 января прибыла объяснительная записка. 23 января 1943 года представители Бронетанкового совета осмотрели A30 «Пилот B» и составили список замечаний. Список составили слишком поздно, чтобы повлиять на сборку третьего прототипа, A30 «Пилот С». В приложении к отчёту указано, что макет машины уже собран в Бате.
Мотор поворота башни забраковали. Скорость вращения на ровной местности была слишком быстрой для точного прицеливания, а при наклоне плохо уравновешенная башня не поворачивалась совсем. Высокое трение в башенном погоне исключало поворот башни вручную кроме как «на малые углы в самых благоприятных условиях». Маховик вертикальной наводки был установлен неудачно, что затрудняло подъём орудия.
Расположение экипажа тоже подвергли критике. В башне находилось четыре человека: командир, наводчик, и два заряжающих, один из которых выполнял обязанности радиста. Место командира было ужасно тесным из-за подбашенной корзины, пулемёта, и боеукладок. Про неудачную установку пулемёта конструкторы уже знали, и на «Пилот С» проблему уже решили, но установка пулемёта всё ещё была неудовлетворительной из-за отсутствия мешка для гильз, ограждения рукоятки затвора (та била командира по рёбрам при стрельбе), несовместимости с существующими ящиками с пулемётными лентами, и других дефектов. Также сотрудники полигона советовали переделать корзину и убрать боеукладку со стороны командира, добавить прицельную планку на крышу башни, и дать командиру рукоятки для вращения командирской башенки.
Движения заряжающих тоже стеснялись боекомплектом, и испытатели посоветовали убрать по одному патрону с каждого борта, чтобы заряжающие могли свободно двигаться. Взамен можно было хранить три патрона в кормовой нише под радиостанцией. Сама радиостанция мешала заряжающим при некоторых углах склонения орудия.
Поле зрения перископа наводчика оказалось перекрытым другими приборами на крыше танка. Телескопический прицел испытателям тоже не понравился, так как наводчику приходилось искривляться, чтобы в него смотреть. Испытатели отметили, что на A30 «Пилот С» условия экипажа улучшились из-за того, что пол боевого отделения опустился на 4 дюйма, но всё равно боевое отделение надо было серьёзно дорабатывать.
К тому времени начался довольно странный спор: что это за машина? Танкисты были уверены, что растянутый «Кромвель» с более мощным орудием, это танк, несмотря на более тонкую броню по сравнению с исходной машиной. Артиллеристы же протестовали, аргументируя тем, что с такой тонкой бронёй пускать крейсерский танк на поле боя не стало, а вот для самоходного орудия как раз сойдёт. Не все танкисты стояли горой за свою машину — например, начальник вооружения Бронетанковой школы в Лулворте считал, что танковые дуэли на дистанциях в несколько километров закончатся вместе с окончанием боевых действий в Африке, а на коротких дистанциях пользы от 17-фунтовки по сравнению с 6-фунтовкой не будет. Тем не менее, Генштаб посчитал танк удовлетворительным, и 10 февраля 1943 года поступил заказ на 200 машин.
Работа над ошибками
До начала серийного производства машину следовало доработать. Процесс шёл довольно медленно. Испытания стрельбой провели только к марту 1943 года. Машина могла вести огонь по неподвижным целям с 1500 ярдов (1371 м), но стрельба по движущимся целям была трудной из-за недоработанного механизма поворота башни.
В мае «Пилот B» разобрали для того, чтобы перекомпоновать боевое отделение по примеру «Пилот С». Работа над механизмом поворота башни продолжалась. В июне машина находилась на заводе «Бирмингем Рэйлвэй Кэрридж & Вэгон», где шла работа над недостатками, выявленными во время испытаний. Окончание работ ожидали к 21 августа. «Пилот С» тоже прибыл на завод для переделок, но нельзя было сказать, когда закончится работа над этим танком. К концу августа появился новый прогноз: «Пилот B» будет закончен к 10 сентября, «Пилот С» «несколько недель позже».
Несмотря на медленный темп работ, A30 оставался основной надеждой британцев на новый истребитель танков. На 30 апреля 1943 года предлагалось выпускать 30% из всех британских танков с 17-фунтовой пушкой. На тот момент другого выбора не было. В докладе, перечисляющем варианты, в качестве альтернатив приводятся Medium Tank T20 и TOG 2. Первый вооружался американской 76-мм пушкой, которая была слабее британской 17-фунтовки. Вдобавок, перспективы машины пока были довольно туманные. На TOG 2 можно было установить ещё более мощное орудие (3,7-дюймовую зенитку), но машину требовалось бы кардинально переработать. Даже самые оптимистичные расчёты указывали на то, что на приведения танк в приемлемый вид потребуется 16 месяцев.
К 15 января «Пилот С» уже успел намотать 1053 миль на испытаниях. Механизм поворота башни «Метадайн» за это время проработал 20,5 часов. Танк стоял в ожидании новых гусениц и ведущих колёс, после чего ожидалось возвращение на трассу. На этой машине также отрабатывался новый затвор. К этому времени построили и четвёртый прототип, «Пилот D», который тоже проходил различные испытания.
Тем временем «Пилот B» проходил испытания стрельбой. Обнаружились проблемы с обратными ударами пламени при стрельбе в полуавтоматическом режиме. После двух выстрелов из десяти случились вспышки такой мощности, что испытатели советовали проверить, не повредит ли огонь радиостанцию, которая как раз была расположена в кормовой нише. Также огонь мог затронуть снаряды, которые навалили кучей в кормовой нише вместо того, чтобы доставать их из укладок. Даже в таком случае заряжание одного патрона занимало 7 секунд. Обратный удар пламени также отрицательно влиял на заряжающих, которые были вынуждены прижиматься к стенкам башни при стрельбе. При выстреле их больно бросало на различные предметы и крепления. Также заряжающим препятствовал лоток на ограждении орудия, который, по мнению испытателей, находился слишком высоко. При работе заряжающие задевали за перископ командира.
Испытания выявили проблему выбрасывания стреляных гильз. В боевом отделении собиралось до 10 гильз, после чего следовало прекратить стрельбу, подождать, пока гильзы остынут, а потом выбросить их через люк в крыше башни. Из-за их внушительного размера работа была не из лёгких.
Испытания выявили ещё одну проблему: наводчик не увидел ни одного трассера. Корректировка огня могла вестись только по наблюдению за разрывами. В этом случае танк стрелял по морю, и проблем с разрывами не было, но на земле задача была бы более сложной. Во время испытаний полуавтоматика работала безотказно.
Вечно медлить было нельзя, и в марте 1944 года на заводе «Бирмингем Рэйлвэй Кэрридж & Вэгон» заложили первый серийный A30, который к тому времени получил название «Челленджер» Mk.I (Challenger — «бросающий вызов»). Первые танки уже проходили испытания к началу апреля. К сентябрю серийный «Челленджер» прошёл 1000 миль по шоссе и был допущен к 500-мильному пробегу по целине.
Однако ни у кого не было иллюзий на счёт совершенства машины. К марту уже полным ходом шла разработка самоходного орудия 17-pdr S.P. Mounting No.2 — куда более совершенного истребителя танков на удлинённом шасси «Кромвеля». Со временем «Эвенджер» (Avenger — «мститель») действительно стал куда более удачной машиной, но на войну не успел.
Если на начало разработки «Челленджера» в 1942 году 63 мм лобовой брони казалось достаточным, то в 1944 году для крейсерского танка этого уже не хватало. Поэтому практически сразу после запуска машины в серию началась работа над улучшением бронирования. Лобовую броню башни довели до 4 дюймов (102 мм), щёки и лоб корпуса получили экраны толщиной в дюйм (25 мм). Дополнительное бронирование весило 30 британских центнеров (около 1,5 тонны), подняв массу полностью подготовленной к бою машины почти до 34 тонн. На испытания послали две машины с усиленным бронированием: серийный танк с регистрационным номером T.271926 и опытный «Пилот D». К 6 сентября 1944 года оба танка прошли 1000 миль. Прототип плохо перенёс прибавку в весе — во время испытаний случилось 17 поломок, а также было выявлено 19 малых дефектов. Серийный танк отделался шестью малыми дефектами.
Ешь, что дают
Темпы производства «Челленджера» оказались таким же медлительными, как и разработка. В результате высаживаться на материк британские танкисты поехали на гибридных англо-американских «Файрфлаях». Машины начали поступать в войска только после высадки в Нормандии, да и то в минимальных количествах.
По штату в одном танковом полку числилось 12 (позже 15) истребителей танков. Так как у британцев имелись полки на «Шерманах» и на «Кромвелях», то казалось логичным давать «Челленджеры» последним. Однако танков не хватало даже для ограниченного числа полков, и «Кромвели» нередко воевали бок о бок с «Файрфлаями».
Сначала разведывательные полки выразили энтузиазм по поводу более мощных орудий, но вскоре пыл угас. Танки оказались не слишком надёжными, особенно из-за тенденции гусениц слетать с ведущего колеса. Также обозначились проблемы с ленивцами. Гусеница с них тоже слетала, и вдобавок их было очень легко повредить при езде по пересечённой местности. Проблемы с ленивцами стали такими серьёзными, что все «Челленджеры» изъяли из танковых полков до её решения. Взамен танкистам дали «Файрфлаи». 15 ноября начались испытания доработанного «Челленджера» с регистрационным номером Т.271977. Машина получила не только новые ленивцы с приваренными металлическими кольцами, но и направляющую гусеницы планку на бортах. Опытная машина прошла испытания в 8-м гусарском полку. При плавных поворотах влево и вправо гусеница угрожала слететь с ведущего колеса, но этого не произошло. Не слетела гусеница и при езде по кустарнику. Однако при резком повороте на пересечённой местности левая гусеница слетела и застряла на направляющей планке. Осмотр показал, что это случилось из-за грязи, набившейся в ленивец.
Испытатели посчитали, что направляющие планки работают хорошо и защищают элементы ходовой части от собственной гусеницы. Металлические кольца на ленивцах тоже сочли удачным решением проблемы спадания гусениц. К 7 апреля 1945 года все «Челленджеры» на материке прошли модернизацию, а новые машины, прибывавшие из Великобритании, уже имели новые ленивцы.
В войсках жалобы на ленивцы были не единственными и даже не самыми главными. Так, в воевавшей в составе британских войск 1-я польской бронетанковой дивизии считали «Челленджер» плохим танком с хорошей пушкой. Экипажи этой дивизии, как и другие, жаловалась на ту же проблему с трассерами, что испытатели отметили ещё в первых испытаниях.
Броня «Челленджером», как и «Кромвелей», считалась достаточной по качеству, но бесполезной по толщине. Танкисты требовали броню, установленную под рациональными углами, способную выдерживать попадания 75-мм и 88-мм снарядов с 500 ярдов.
A30 «Челленджер» оказался довольно странной машиной. Разработка длиной в два года дала танк, который оказался тяжелее и больше, чем «Шерман Файрфлай» без какого-либо очевидного превосходства над американским танком. О боевом применении «Челленджеров» в частях писали очень мало, ведь танки попали на фронт в мизерных количествах, да ещё их пришлось изымать из войск и заменять переделанными иностранными машинами. Спроса на ненадёжный и довольно сырой танк с посредственным бронированием не было. Неудивительно, что основными истребителями танков с 17-фунтовыми пушками в британской армии стали танки «Шерман Файрфлай» и самоходки «Ахиллес» и «Арчер», а «Челленджер» по сравнению со своими более массовыми и полезными коллегами практически неизвестен.
Источники и литература:
- D. Fletcher, The Universal Tank: British Armour in the Second World War, Part 2
- Canadian Military Headquarters, London (1939–1947) RG 24 C 2
Пётр Самсонов
Подпишись: