Если кто-то наивно надеялся, что ко второму чтению в текст законопроекта о запрете участвовать в думских выборах «причастных к экстремистским организациям» будут внесены какие-то существенно меняющие его репрессивную суть изменения - напрасно. Такое не лечится. Но поправки, предложенные главами комитетов по законодательству Госдумы и Совета Федерации, в случае принятия кое-что все-таки поменяют. Рядовой участник прошедшего несколько месяцев назад митинга, созванного организацией, которую только сейчас признают экстремистской, в течение трех лет может быть не допущен до любых выборов - не только в Думу, но и в сельсовет. И гражданин, который в Интернете поставил «лайк» под информацией о месте и времени проведения этой акции тоже. Но только если так решит суд! А вот руководство организаций, признанных экстремистскими, права участвовать в выборах в течение пяти лет лишится автоматически…
Законопроект этот, без сомнений, войдет в историю российского избирательного права в качестве примера «как не надо». Он был внесен в парламент 4 мая за подписями депутатов из всех фракций, членов думской Комиссии по иностранному вмешательству во главе с её председателем Василием Пискаревым («ЕР»). Первое чтение инициатива прошла 18 мая. КПРФ голосовала «против», ЛДПР и «СР» в массе своей принимать участие в голосовании не стали. Дружно «за» голосовала лишь фракция «Единая Россия».
Первоначальная версия предлагала, ни много, ни мало, запретить участвовать в выборах в Госдуму всем руководителям, учредителям, сотрудникам, членам, работникам, а также неким «причастным» к организациям, которые признаны судом экстремистскими или террористическими, запрещены и внесены в соответствующие реестры (Минюста в первом случае и ФСБ - во втором). Причем сотрудничать с этими организациями гражданин мог в течение года до принятия судом столь сурового решения, когда не был ни сном, как говорится, ни духом - но стать кандидатом в депутаты ему предлагалось запретить на 3 года вперед. Применительно к руководителям и учредителям ограничения должны были стать ещё более суровыми: руководил организацией в течение трех лет до признания её экстремистской - нельзя избираться в Думу ещё 5 лет. Под причастностью предлагалось понимать финансовую поддержку, консультативную, организационную и «иную помощь». То есть какую угодно.
Никакого механизма определения этой самой причастности принятый в первом чтении документ не предлагал. Вообще никакого. Кто и на основании какой информаций, сведений, данных должен принимать столь серьезное решение об ограничении одного из основополагающих конституционных прав - права быть избранным? Авторы и представители профильного Комитета по контролю и регламенту на вопросы такого рода, заданные в ходе обсуждения инициативы не отвечали.
На то, что какие-то поправки ко второму чтению все-таки появятся, косвенно указывали произнесенные недею назад главой Комитета по конституционному законодательству СФ Андрем Клишасом слова о том, что текст нуждается в уточнениях и доработке. Мол, избирательное право - святое, конституционное, нельзя с ним так неосторожно…
Результат доработки - перед нами. Подписанные самим г-ном Клишасом и главой думского Комитета по госстроительству и законодательству Павлом Крашенинников ым («ЕР») поправки с очень большой степенью вероятности будут поддержаны и войдут в окончательную редакцию текста законопроекта.
Что же они предлагают?
Во-первых, ограничение пассивного избирательного права будет распространено на все без исключения выборы: президента, Госдумы, губернаторов, депутатов законодательных собраний регионов, органов местного самоуправления. Соответствующее изменение внесут в базовый избирательный закон «Об основных гарантиях избирательных прав граждан…»
Во-вторых, перечень категорий россиян, которым путь на выборные должности может быть закрыт на несколько лет, остался прежним: это учредители, руководители, заместители руководителей, руководители и заместители руководителей региональных отделений организации, если они были, а также участники, рядовые члены, сотрудники этих организаций и «причастные» к ним. И временные сроки останутся, похоже, прежними: три года или год обратной силы от момента признания организации экстремистской, и 5 лет и 3 года - действие запрета. Но руководящий состав организации, признанной экстремистской, будет подпадать под запрет безусловно, автоматом, так сказать, никаких дополнительных решений не потребуется. А вот с рядовым составом, сотрудниками, работниками и «причастными» авторы поправок предлагают поступать осторожнее: ограничения вступят в силу, если «в их действиях вступившим в силу решением суда установлена причастность к деятельности экстремистской или террористической организации».
Напомним: суд признаёт организацию экстремистской, но при этом он не признает автоматически экстремистами всех её членов и тем более сочувствующих! Так было всегда. И статей про «причастность» специальных ни в КоАП, ни в УК нет.
Г-н Крашенинников в разговоре с «МК» пояснил, что для сочувствующих, помощников и рядовых сотрудников схема принятия решения о поряжении в правах будет выглядеть так: «сначала одно решение суда, в котором та или иная организация признается экстремистской или террористической. А потом понадобится ещё одно решение суда - о признании данного гражданина причастным к её деятельности». Обращаться в суд с иском о причастности кого-то к чему-то могут любые заинтересованные лица или организации, считает г-н Крашенинников.
Сразу возникает вопрос: в какой именно суд (мировой, районный, городской, Верховный) надо будет обращаться, чтобы заклеймить кого-то «причастностью»? В рамках какого судопроизводства будет рассматриваться это дело - административного, уголовного? В тексте поправок нет ответов на эти вопросы - как и на вопросы о том, кто именно сможет обратиться в суд с просьбой признать кого-то причастным, по какой процедуре такие иски будут рассматриваться, в какие сроки… Конечно, по суду лучше, чем без него, хотя бы для рядовых - но четкий механизм опять отсутствует.
Смотрим дальше. И г-н Клишас, и г-н Крашенинников в своих комментариях говорят, что понятие «причастности» ко второму чтению раскрывается, «чтобы исключить правовую неопределенность и сделать норму более точной и ясной». Так ли это?
Причастностью предлагается считать, во-первых, «непосредственную реализацию целей и (или) форм деятельности (в том числе отдельных мероприятий), в связи с которыми организация признана» экстремистской или террористической. Участие в уличной мирной акции, организованной тогда еще совсем даже не экстремистской, а легально существующей организации - это «отдельное мероприятие»? Безусловно, да.
Во-вторых - причастностью названо ещё и «выражение высказываниями, в том числе в сети Интернет» поддержки вышеназванным «формам деятельности», в том числе «отдельным мероприятиям». Лайкнул сообщение о намерении акцию протеста провести, опубликованное расследование или какой-то материал, тем более, не дай бог, репостнул его - пиши пропало? Похоже, да.
И, наконец - «иные действия» тоже могут сойти за «причастность»: это предоставление денежных средств, имущества (любого), организационно-методическая, консультативная и «иная помощь». «Иная помощь» - не очень точная и ясная форма, как ни крути. И она остается…
Определенным ограничителем фантазии правоприменителей может быть разве что такая оговорка: «причастным» со всеми вытекающими отсюда последствиями можно стать лишь в том случае, если ты участвовал, поддерживал, одобрял именно те действия и цели, которые суд признал экстремистскими, объявляя ту или иную организацию запрещенной.
Первоначальная версия, сказал журналистам г-н Клишас, была нехороша, потому что предполагала определять причастность «оценочным» образом, по усмотрению правоприменительных органов. Это, считает он, могло «необоснованно» распространить ограничение избирательного права на тех, например, кто оказывал помощь экстремистской или террористической организации, но не знал и не мог знать, что она именно что экстремистская и террористическая, либо оказывали ей помощь в тех делах, которые никак не связаны с экстремизмом. Либо, продолжает сенатор, оказывали помощь в тот период, когда деятельность организации под признаки экстремистской не подпадала, то есть таковой не была…
Хорошо, что тем, кто красил стены или чинил компьютеры в помещении когда-то легальной организации, вдруг превратившейся в запрещенную, ничего не грозит. Но слова сенатора странным образом противоречат тексту поправок, им же подписанному. Он говорит, что неправильно считать причастным того, кто оказывал помощь экстремистской организации тогда, когда она таковой еще не была - но в поправках-то, как уже говорилось выше, «причастными» могут быть признаны те, кто имел к экстремистской организации даже самое опосредованное отношение в течение года до того, как она была признана экстремистской. Обратная сила действия никуда не делась…
Новые правила вступят в силу сразу же после того, как принятый Госдумой, одобренный СФ и подписанный президентом законопроект станет полноценным законом. То есть ещё до начала кампании по выборам в Думу, которые пройдут 19 сентября 2021 года. На них, а так же на многочисленных региональных и муниципальных выборах, которые пройдут одновременно по всей стране, всю эту «красоту» и обкатают.
Думский Комитет по контролю и регламенту должен доработать законопроект о «причастных» в понедельник, 24 мая. Будут ли в него внесены другие поправки, кроме тех, что предложили г-да Клишас и Крашенинников - пока не известно.
Читайте также: Запрет на выборы для "причастных к экстремизму" вызвал неудобные вопросы
Авторы: Марина Озерова
Подпишись: