Разведка и контрразведка – дело деликатное как в отношениях субъектов и объектов, так и характером применяемых методов. Последние и вовсе могут иметь интимные свойства, тому свидетельство море ставших общественным достоянием шпионских коллизий.
Достаточно вспомнить о шумном скандале начала 60-х годов в Великобритании, в центре которого оказался любопытный треугольник, сторонами или скорее углами которого выступали военный министр Соединенного Королевства Джон Профьюмо, приглянувшаяся ему британская же эскорт-модель Кристин Килер и сотрудник ГРУ Генштаба Вооруженных сил СССР, помощник советского военно-морского атташе в Лондоне капитан первого ранга Евгений Иванов.
Сексапильной модели была отведена роль, так сказать, своеобразного медиума в получении советским разведчиком необходимой информации.
Интересующимся пикантными обстоятельствами можно почитать мемуары Иванова «Голый шпион», изданные, правда, уже после кончины разведчика, и книжку его американского визави, бывшего сотрудника разведуправления Министерства обороны США, военно-морского атташе в Москве Питера Хутхаузена «Hide and Seek. The Untold Story of Cold War Naval Espionage», в русском переводе известную как «Военно-морской шпионаж. История противостояния».
Мини-субмарины и прочие коряги
Автор этих строк, будучи после окончания вуза приписанным в качестве офицера мобрезерва к одной хитрой флотской части в Баку и даже проходивший при ней сборы во время учебного развертывания Каспийской флотилии в 1985 году, наслушался там историй касательно устремлений иностранных разведок на Каспии. Они большей частью были посвящены всяческим забавным случаям.
“ «Американец» не только проник в здание штаба флотилии, но и успешно добрался до оперативного дежурного, приветствуя его по-английски и дымя при этом кубинской сигарой ”
Например, на жестяном стенде в той воинской части, посвященном изучению армии и флота Ирана (к тому времени уже исламской республики, хотя стенд, регулярно подкрашиваемый, был установлен еще в шахские времена), красовалась и сверхмалая подводная лодка семейства SX итальянской фирмы COSMOS.
О поставках таких мини-субмарин шаху достоверно известно не было (хотя, возможно, одну Иран временно арендовал у Пакистана, флот которого ими располагал), но некий офицер той части утверждал, что указанные плавсредства достались по наследству хомейнистам и что обнаружение, а при необходимости пресечение их деятельности входило в одну из важных задач, курируемых разведотделом флотилии. «А у нас на Каспии подлодок с 50-х годов нет, – сокрушался офицер. – даже сверхмалых».
На флотилии в 70-е годы действительно бывали тревоги, связанные с «обнаружением иностранных подводных лодок», за которые случайные свидетели-яхтсмены или команды промысловых судов принимали то дрейфующие коряги, то прибрежные скалы…
«Малыши» в Каспийских глубинах
Положим, упомянутый офицер несколько ошибался, видимо, не зная всех обстоятельств. В 50-е на Каспии была бригада подводных лодок, служившая для испытаний дизельных субмарин, строившихся на заводе «Красное Сормово» в Горьком. Так, именно здесь была проверена лодка С-80 проекта 613, которая в 1961 году, уже довооруженная по проекту 644 на родной верфи комплексом под крылатые ракеты П-5 и переведенная на Северный флот, трагически погибла в Баренцевом море. К началу 60-х бригаду расформировали. Но речь не о ней, а о появлении в те же годы в составе Каспийской флотилии безэкипажных сверхмалых подводных лодок-целей типа СПЛЦ проекта «Пикша», которые и предназначались для тренировок противолодочных расчетов надводных кораблей в обнаружении и уничтожении мини-субмарин вероятного противника.
Впервые пара таких ПЛ была обнаружена американцами при фотосъемке из космоса военно-морской базы в Баку (район Баилов) в сентябре 1966 года. Возможно, они использовались и при проведении специальных операций советской военно-морской разведкой – это и по сей день тайна великая есть. Конечно, темна вода в облацех, но одна из «Пикш» была выставлена в Баку в городском парке под национальным бортовым номером S600, потому как досталась ВМС Азербайджана при разделе Каспийской флотилии между Россией и другими прикаспийскими постсоветскими государствами.
Что же касается малых и сверхмалых подлодок на Каспии сегодня, то в том же Азербайджане, военное ведомство которого уделяет определенное внимание своему морскому спецназу, имеется два бывших советских подводных транспортировщика водолазов-разведчиков типа «Тритон-2» (сверхмалые подводные лодки «мокрого» типа – боевые пловцы находятся внутри в полном снаряжении в заполненной водой кабине).
Куда более солидно в этом плане выглядит нынешний Иран, развернувший на Каспии небольшие, но вполне значимые для этого изолированного морского ТВД подводные силы. Персы располагают здесь, в частности, сверхмалыми (или скорее малыми, подводное водоизмещение – порядка 120 тонн) субмаринами собственной постройки типа «Гадир». Они могут не только атаковать надводные корабли и суда торпедами и ставить мины, но и привлекаться к осуществлению разведывательно-диверсионных миссий. В освоении соответствующих кораблестроительных технологий Ирану оказала помощь КНДР, Пхеньян имеет немалый опыт в создании средств доставки боевых пловцов, в том числе и на мини-субмаринах. Кроме «Гадиров», на Каспии у иранцев имеются малые (подводное водоизмещение – порядка 500 тонн) подводные лодки типа «Фатих», построенные с китайской помощью.
Таким образом, противолодочная подготовка экипажей российской Каспийской флотилии остается актуальной задачей и должна соответствовать сложившейся ситуации.
Шорты и «Маленький принц»
Азербайджанские сверхмалые подводные лодки типа «Тритон-2», которые, по некоторым сведениям, прошли восстановительный ремонт в Хорватии, стоят на оснащении разведывательно-диверсионного центра ВМС этой страны, унаследовавшего материально-техническую базу бывшего 431-го морского разведпункта Каспийской флотилии ВМФ СССР. Этот МРП в свое время изрядно «гремел» среди военных, разумеется, посвященных в некоторые подробности, и в Баку, и в Закавказье, и в Закаспии дерзкими учебными спецоперациями с проникновением личного состава на военные объекты и в пограничную зону. Таким образом командование проверяло бдительность и противодиверсионную готовность собратьев по оружию и сотрудников КГБ.
Доходило до курьезов. Однажды один из военнослужащих 431-го МРП отправился из расположения своей части в штаб командующего флотилией (а это противоположные районы Баку), будучи облачен в летнее повседневное обмундирование американской армии – в шортах и панаме. Кто жил тогда в азербайджанской столице, тот знает, что взрослым мужчинам разгуливать в шортах по бакинским улицам было не принято. Стало быть, налицо американский вояка! Однако «американец» не только проник в здание штаба флотилии на так называемой шишке (ныне несуществующий пригорок на мысе Баилов), но и успешно добрался до оперативного дежурного, приветствуя его по-английски и дымя кубинской сигарой, благо, они и тогда продавались свободно. Эффект от такой проверки случился во флотилии оглушительный.
Другое дело КГБ – «соседи», как их называли в ГРУ. Те любили тишину. В мероприятиях по предупреждению внезапного ракетно-ядерного нападения супостата сотрудники резидентур КГБ под дипломатическим прикрытием в темное время суток околачивались рядом со штаб-квартирами НАТО, фиксируя, в каких помещениях не выключен свет. Если таких помещений оказывалось слишком много или свет наблюдался ночью там, где его обычно вечером не включали, делалось допущение, что супостаты колдуют над стратегическими планами. В некоторых помещениях, говорят, свет не выключался никогда, и лишь через некоторое время установили, что это были туалеты.
Разумеется, нелепо было бы полагать, что такие моменты представляли исчерпывающий срез деятельности советской политической разведки. Но наряду с серьезнейшими аспектами этой работы в ней встречалось нечто, способное сегодня вызвать улыбку. Ну, скажем, вот такая шифротелеграмма из КГБ Литовской ССР в Первое главное управление (ПГУ – внешняя разведка) КГБ СССР от 6 марта 1986 года, оригинал которой так и не был уничтожен в Вильнюсе уже в независимой Литве и в последующем оказался введенным в публичный оборот: «6 марта с. г. в США для пропаганды решений 27-го съезда КПСС вылетела группа общественных деятелей и работников культуры Литовской ССР под руководством члена ЦК КП Литвы, депутата Верховного Совета ССР А. Лауринчюкаса в составе… (опущено автором. – Ред.). Просим Вашего указания поставить в известность о поездке группы точки ПГУ в Вашингтоне, Нью-Йорке и Сан-Франциско, поручить привлеченным оказать им всемерное воздействие (так в тексте. – К. Ч.), а также информировать КГБ Литовской ССР о реакции эмигрантских кругов на поездку делегации».
Пропаганда решений 27-го съезда КПСС в Штатах – это, конечно, было круто. Но не круче, наверное, чем тоже рассекреченная «Справка об оперативной обстановке и проделанной работе среди творческой интеллигенции города» за 1985 год, составленная неким старшим оперуполномоченным 5-го отделения (противодействие идеологической диверсии) отдела КГБ Литовской ССР по городу Каунасу. Начинается она так: «Мною ведется контрразведывательная работа в драматическом, музыкальном и кукольном театрах...» Посвящена справка, помимо прочего, духовным изъянам, по мнению опера, поставленной в Каунасском драмтеатре пьесы по мотивам произведений Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц» и «Военный летчик».
Ну недаром ведь придумали тезис об «искусствоведах в штатском». Хотя по большому счету это укладывается в тему имитации бурной деятельности в разных сферах, в том числе, увы, и в области государственной безопасности. В интегральном результате чего и был развален Союз ССР. Но это уже совсем другая история.
Подпишись: