Оригинал «Длинной телеграммы» Джорджа Кеннана

Ответ на послание Департаменту за NQ284 от 13 февраля содер­жит настолько запуганные, деликатные и непривычные для наше­го образа мысли формулировки, которые одновременно являются крайне важными для анализа международного окружения, что я не в состоянии уместить ответы на них в одном кратком сообщении без риска представить их в слишком упрощенном виде. Я надеюсь, Департамент не будет возражать, если я изложу ответ на вопросы в 5 частях, каждая из которых будет заключать в себе следующее:

1. Особенности советского мировоззрения после Второй ми­ровой войны.

2. Основы этого мировоззрения.

З. Его проецирование на реальную политику на официальном уровне.

4. Его проецирование на неофициальном уровне.

5. Практические выводы с точки зрения политики США.

Заранее приношу свои извинения по поводу загрузки теле­графного канала; но вопросы, содержащиеся в данной телеграмме, представляются мне столь важными в свете недавних собы­тий, что наши ответы на них, если они вообще заслуживают како­го-либо внимания, должны быть немедленно сформулированы. Итак,

Часть 1: Особенности советского мировоззрения после Второй мировой войны, представленные с точки зрения официального советского пропагандистского аппарата.

а. СССР до сих пор пребывает в антагонистическом «капиталистическом окружении», в котором не может быть обеспечено мирное сосуществование в долгосрочной перспективе. Согласно заявлению Сталина в 1927 году, обращенному к делегации амери­канских рабочих: В ходе дальнейшего развития мировой революции возникают два центра мирового значения: социалистический центр, притя­гивающий к себе страны, склоняющиеся в сторону социализма, и капиталистический центр, притягивающий страны, склоняю­щиеся в сторону капитализма. Борьба между этими двумя цент­рами за управление мировой экономикой решит судьбу капита­лизма и коммунизма во всемирном масштабе.

б. Капиталистический мир занят внутренними конфликтами, характерными для капиталистического общества. Эти конфлик­ты не решаются с помощью мирного компромисса. В основном это конфликты между Англией и США.

в. Внутренние конфликты капитализма неизбежно ведут к вой· нам. И такие войны могут быть двух видов: внутренние войны между двумя капиталистическими государствами и вмешательст­во в социалистический мир. Рассудительные капиталисты, тщет­но ищущие выхода из внутренних конфликтов капитализма, склоняются к последнему.

г. Нападение на СССР, губительное для тех, кто его осущест­вит, приостановит строительство социализма в СССР и должно быть, следовательно, предотвращено любой ценой.

д. Конфликты между капиталистическими странами хотя и представляют некоторую угрозу для СССР, тем не менее не­сут в себе большие возможности для продвижения дела социа­лизма при условии, если СССР сохранит военную мощь, идеологическую сплоченность и веру в свою блестящую руководя­щую роль.

е. Необходимо постоянно помнить о том, что капиталистиче­ский мир не так уж плох по своей сути. Наряду с безнадежно реакционными и буржуазными элементами он включает (1) про­свещенные и позитивные силы, входящие в коммунистические партии, и (2) другие силы (которые теперь в тактических целях можно описать как прогрессивные или демократические), чья ре­акция, устремления и деятельность объективно благоприятству­ют интересам СССР. Они должны быть поддержаны и использо­ваны для советских целей.

ж. Среди негативных элементов буржуазно-капиталистическо­го общества наиболее опасными из всех являются те, которые Ле­нин называл ложными друзьями народа, а именно умеренно-социалистические или социал-демократические лидеры (другими слова­ми, некоммунистические либеральные силы). Они более опасны, чем убежденные реакционеры, поскольку последние выступают по крайней мере под своим собственным флагом, тогда как лидеры умеренных либеральных сил вводят народы в заблуждение, ис­пользуя средства социализма в интересах реакционного капитала.

Это что касается предпосылок. К каким же выводам они ведут с точки зрения советской политики? А вот к каким:

а. Требуется сделать все необходимое для укрепления пози­ций СССР во всем мире. С другой стороны, нельзя упускать ни малейшей возможности для ослабления силы и влияния капита­листических держав посредством коллективных или индивиду­альных действий.

б. Советские усилия, как и усилия зарубежных сторонников России, должны быть направлены на изучение и использование разногласий и конфликтов между капиталистическими держава­ми. Если превратить такие конфликты в «империалистическую» войну, она должна перерасти в революционное восстание внутри целого ряда капиталистических стран.

в. «Демократические и прогрессивные силы» за рубежом должны быть максимально задействованы с целью оказания дав­ления на правительства капиталистических стран в советских ин­тересах.

г. Необходимо развязать беспощадную борьбу против зару­бежных социалистических и социал-демократических лидеров.

Часть 2: Основы советского мировоззрения.

Перед тем как начать исследование политического курса СССР на практике, я бы хотел обратить внимание в этой связи на ряд конкретных аспектов.
Во-первых, рассматриваемое мировоззрение не является ес­тественным для русского народа. В большинстве своем русский народ был настроен дружелюбно по отношению к внешнему ми­ру, был заинтересован исследовать его, раскрывать имеющиеся у него таланты и больше всего желал жить в мире и пользоваться плодами собственного труда. Политический курс представляет собой лишь тезис, который официальный пропагандистский ап­парат настойчиво выдвигает перед общественностью, зачастую оказывающей сопротивление. Но политический курс базируется на взглядах и поведении людей, составляющих аппарат власти, ­это партия, тайная полиция и правительство, и именно с ними нам приходится иметь дело.

Во-вторых, прошу заметить, что предпосылки, на которых основан данный политический курс, по большей части являют­ся ложными. Опыт показал, что мирное и взаимовыгодное сосу­ществование капиталистических и социалистических государств вполне допустимо. Источником основных внутренних конф­ликтов в передовых странах более не является капиталистиче­ская собственность на средства производства, скорее они воз­никают из ускоряющейся урбанизации и индустриализации, без которых Россия до сих пор обходилась ввиду собственной отсталости. Внутренняя конкуренция капитализма не всегда влечет за собой войны; и не все войны являются следствием этой конкуренции. Говорить о возможности нападения на СССР сегодня, после разгрома Германии и Японии, а также на приме­ре недавних войн абсолютно бессмысленно. Если не допустить провокации со стороны нетерпимого и диверсионного «капи­талистического» мира, то вполне возможно обеспечить мир­ное сосуществование как внутри страны, так и в отношениях с Россией. Наконец, ни у одного разумного человека нет пово­да сомневаться в искренности отношения умеренных социали­стических лидеров к западным странам. Несправедливо было бы также отрицать успешность попыток улучшить условия трудового народа там, где для этого существуют реальные возможности, В качестве примера можно привести Скандинавские страны.

Ошибочность этих предпосылок, каждая из которых предшествовала недавней войне, была исчерпывающе продемонстриро­вана в результате самого конфликта. Англо-американские разно­гласия не стали основными разногласиями западного мира. Капи­талистические страны в отличие от стран Оси не проявили желания преодолеть свои разногласия и организовать крестовый поход против СССР. Вместо того чтобы превратить империали­стическую войну в гражданскую войну и революцию, СССР взял на себя обязательства бороться бок о бок с капиталистическими державами за общие цели.

Но как бы то ни было, все эти тезисы, являющиеся безоснова­тельными и лишенными аргументации, вновь выдвигаются на по­вестку дня в настоящее время. Что это означает? Это означает, что советский политический курс базируется не на объективном анализе ситуации за пределами российских границ; что он осно­ван на скудном представлении о политической обстановке за пределами России; что он вызван по большей части основными внутренними российскими потребностями, существовавшими до войны и существующими по сей день.

У истоков маниакальной точки зрения Кремля на междуна­родные отношения лежит традиционное и инстинктивное для России чувство незащищенности. Изначально это было чувство незащищенности аграрных народов, живущих на обширных от­крытых территориях по соседству со свирепыми кочевниками. По мере налаживания контактов с экономически более развитым Западом к этому чувству прибавился страх перед более компе­тентным, более могущественным, более организованным сооб­ществом на этой территории. Но эта незащищенность внушала опасение скорее российским правителям, а не русскому народу, поскольку российские правители осознавали архаичность фор­мы своего правления, слабость и искусственность своей психоло­гической организации, неспособность выдержать сравнение или вхождение в контакт с политическими системами западных стран. По этой причине они все время опасались иностранного вторжения, избегали прямого контакта между западным миром и своим собственным, боялись того, что может случиться, если русский народ узнает правду о внешнем мире или же внешний мир узнает правду о жизни внутри России. И они искали пути к обеспечению своей безопасности лишь в упорной и смертель­ной борьбе за полное уничтожение конкурирующих держав, ни­когда не вступая с ними в соглашения и компромиссы.

Нельзя назвать случайным совпадением то, что марксизм, в течение полувека безрезультатно блуждавший по Западной Ев­ропе, задержался и впервые пустил свои корни именно в России. Только в этой стране, которая никогда не знала дружественного соседства или поистине устойчивого равновесия независимых сил - ни внутренних, ни внешних, могло получить отклик это учение, утверждающее, что экономические конфликты общества не могут быть разрешены мирным путем. После установления большевистского режима догма марксизма, еще более агрессив­но и фанатично звучащая в ленинской интерпретации, стала от­личным проводником чувства незащищенности, которое укоре­нилось в умах большевиков прочнее, нежели у предыдущих рос­сийских правителей. В этой догме, основанной на альтруизме целей, они нашли оправдание своего инстинктивного страха пе­ред внешним миром; диктатуры, без которой они не представля­ли себе управления государством; жестокости, без которой они не могли обойтись; жертвам, которые они считали своим долгом принести. Во имя марксизма они жертвовали любыми моральны­ми ценностями в своих методах и тактике. Сегодня они не могут без этого обойтись. Это фиговый листок их моральной и интел­лектуальной респектабельности. Без этого они бы предстали пе­ред лицом истории в лучшем случае в конце длинной чреды жес­токих и расточительных российских правителей, которые неумо­лимо подталкивали страну к достижению новых вершин военной мощи для того, чтобы обеспечить внешнюю безопасность своего слабого внутреннего политического режима. Поэтому советские цели всегда официально прикрывались тогой марксизма, и поэто­му никто не должен был недооценить важность этой догмы в во­просах советской политики. Таким образом, советские лидеры вынуждены были из-за своего прошлого и настоящего выдвигать догму, которая рассматривала внешний мир как злобный, враждебный и грозный, но несущий в себе ростки медленно распространяющейся болезни и обреченный на полное разрушение из-за усиливающихся внутренних катаклизмов. Окончательный смертельный удар будет нанесен этому миру все более могущественным социализмом, и в результате он отступит перед новым и лучшим миром. Данный тезис несет в себе оправдание роста военной и политической мощи российского государ­ства, внешней изоляции русского народа, а также постоянному расширению границ российской политической власти, что в це­лом составляет естественные и инстинктивные убеждения рос­сийских правителей. В своей основе это лишь продвижение вперед неустойчивого российского национализма - многовекового движения, в котором понятия наступления и обороны невероят­но запутаны. Но в новом обличье международного марксизма, с его медоточивыми обещаниями доведенному до отчаяния и обессиленному войнами внешнему миру, эта догма представля­ется более опасной и коварной, чем когда бы то ни было.

Из этого не следует вывод о том, что политический курс СССР основан на лицемерии и неискренности со стороны тех, кто его разрабатывает. Многие из них настолько несведущи в вопросах внешней политики и настолько подвластны само­внушению, что без труда могут поверить тому, во что им верить удобно и комфортно. Наконец, мы имеем неразгаданную тайну относительно того, кто на этой великой земле получает точную и объективную информацию о внешнем мире. В атмосфере сек­ретности и конспирации, царящей в правительстве, существуют безграничные возможности к искажению и фальсификации ин­формации. Недоверие русских к объективной правде - а точнее, отсутствие веры в ее существование - приводит к тому, что они расценивают представленные факты как орудие для поддержа­ния той или иной тайной цели. Это отличный повод полагать, что правительство в действительности является конспирацией внут­ри конспирации; и я не склонен верить в то, что сам Сталин по­лучает объективное представление о политической ситуации в мире. Здесь открываются неограниченные возможности для хитроумных интриг, по части которых русские являются непревзойденными мастерами. Неспособность иностранных прави­тельств раскрыть истинное положение своих дел перед россий­скими политическими лидерами - факт, демонстрирующий характер отношений с Россией, достигнутых благодаря сомни­тельным и тайным советчикам, которых никто и никогда не видел в лицо и на которых нельзя повлиять, - по моему мнению, яв­ляется наиболее тревожным фактором дипломатической линии в Москве, о котором должны непрестанно помнить западные политические деятели, если они понимают природу связанных с этим проблем.

Часть 3.: Проецирование советского мировоззрения на реальную политику на официальном уровне.

Теперь мы имеем четкое представление о природе и основе советской политической про граммы. Чего же мы можем ожидать в результате ее практического применения?
Советская политика, по предположению государственного департамента, осуществляется на двух уровнях: (1) официальный уровень, все действия на котором осуществляются официально от имени советского правительства; и (2) секретный уровень, на котором действия осуществляются различными ведомствами, за которые правительство не несет ответственности.
Политика, осуществляемая на обоих уровнях, призвана слу­жить основным политическим интересам, представленным в ча­сти 1, пунктах с (а) по (г). На разных уровнях осуществляется раз­личная по своему содержанию деятельность, но ее цели, привяз­ка по времени и результаты тесно взаимосвязаны.

На официальном уровне необходимо рассматривать следую­щие задачи:

а. Внутренняя политика, посвященная всестороннему росту потенциала и престижа Советского государства: интенсивная во­енная индустриализация; максимальное развитие вооруженных сил; демонстрация высоких достижений перед сторонними на­блюдателями; неизменная секретность в отношении внутренних дел, призванная скрыть слабые стороны и держать оппонентов в неведении.

б. Необходимо прилагать усилия к расширению официальных пределов советского влияния при условии своевременности и перспективности этих действий. В настоящее время эти усилия направлены на конкретные соседние территории, рассматривае­мые в качестве первостепенной стратегической необходимости. Это Северный Иран, Турция, и о-в Борнхольм. Однако в любой момент к их числу могут добавиться и другие географические районы, если политическое влияние СССР распространится на новые территории. Таким образом, может возникнуть необходимость обратиться к «дружественному» правительству Ирана с просьбой предоставить России порт в Персидском заливе. Если Испания попадет под коммунистический контроль, встанет во­прос о советском базировании в Гибралтарском проливе. Но подобного рода требования будут сформулированы на офици­альном уровне только после завершения неофициальной подго­товки.

в. Россия примет официальное участие в международных организациях, где будет существовать реальная возможность для усиления советского влияния либо подавления или ослабления влияния других государств. Москва рассматривает ООН не как механизм руководства сформировавшимся мировым сообщест­вом, основанный на взаимовыгодных интересах и на благо всех народов, а как арену, на которой эти цели могут быть наилучшим образом осуществлены. До тех пор пока ООН будет служить этой задаче, Советский Союз будет оставаться в ее рядах. Но как толь­ко станет очевидным, что ООН препятствует или расстраивает советские планы по усилению его влияния или же СССР увидит лучшие перспективы для реализации поставленных целей, он не­замедлительно выйдет из состава ООН. Это будет означать, что Советы считают себя достаточно сильными, чтобы своим выхо­дом разрушить единство других наций, объявить ООН неспособ­ной угрожать целям и безопасности Советского Союза, и искать более эффективное, по их мнению, средство международно­го воздействия. Таким образом, отношение Советского Союза к ООН будет главным образом зависеть от приверженности к ней других народов, а также от уверенности и сплоченности, с которой эти народы защищали в ООН мирную и подающую на­дежды идею международных взаимоотношений. Вновь повторю, что Москва не имеет исключительной приверженности идеалам ООН. Ее отношение к организации является прагматичным и но­сит тактических характер.

г. В отношении колониальных территорий, отсталых и зависи­мых народов советская политика на официальном уровне будет направлена на ослабление власти и влияния передовых стран За­пада, теоретически объясняя это тем, что до тех пор пока эта по­литика успешно осуществляется, будет создаваться вакуум, бла­гоприятный для внедрения советского коммунизма. Советский акцент на участие в соглашениях о международной опеке, по мо­ему мнению, не что иное, как желание воспрепятствовать усиле­нию западного влияния, а не попытка расширить возможности для усиления влияния СССР. Последний мотив является доста­точно весомым, но для этих целей Советы предпочитают пола­гаться на другие средства, нежели на официальные соглашения об опеке. Таким образом, следует ожидать, что Советы обратятся с заявлением о включении их в подобные соглашения о междуна­родной опеке и будут использовать полученные рычаги для ос­лабления западного влияния среди этих стран.

д. Русские энергично пытаются расширить советское пред­ставительство и официальные связи в странах, где существу­ет реальная возможность противостоять западным странам. Это относится к таким далеко отстоящим друг от друга географиче­ским зонам, как Германия, Аргентина, страны Ближнего Востока и т.д.

е. В сфере мировой экономики советская политика будет под­чиняться стремлениям Советского Союза и соседних террито­рий, находящихся под советским влиянием, к автократии. Это бу­дет основополагающей политикой. На официальном уровне эта позиция не совсем ясна. В вопросах внешней торговли советское правительство вело себя чрезвычайно скрытно с момента уста­новления мирных отношений. Я полагаю, что в свете предстоя­щего предоставления крупномасштабного и долгосрочного кре­дита советское правительство будет вести себя неискренне, как и в 193О-х годах, в отношении целесообразности построения меж­дународных экономических обменов в целом. С другой стороны, я допускаю возможность того, что внешняя торговля СССР мо­жет ограничиться главным образом своей собственной сферой безопасности, включая оккупированные территории в Германии, и что принцип всеобщего экономического сотрудничества между народами может быть встречен с явным пренебрежением.

ж. Что касается культурного сотрудничества, здесь также сле­дует ожидать пустых обещаний в отношении целесообразности углубления культурных контактов между народами, но на прак­тике это никоим образом не будет осуществляться, дабы не подвергнуть риску безопасность советского народа. Фактическое проявление советской политики в отношении культурного сотрудничества будет ограничено сухими официальными визитами и мероприятиями, проводимыми под строгим контролем, с изобилием водки и тостов и отсутствием каких-либо конкретных результатов.

з. Кроме того, советские официальные отношения будут про­ходить по так называемому «правильному» курсу с отдельными иностранными правительствами. Будет придаваться большое значение престижу Советского Союза и его представителей и уделять­ся скрупулезное внимание протоколу, а не хорошим манерам.

Часть 4: Относительно того, что мы можем ожидать при воплощении в жизнь советской политики на неофициальном, или подпольном, уровне, за который советское правительство не несет ответственности, можно сказать следующее.

Ведомства, задействованные в осуществлении политики на данном уровне:

1. Центральное руководство коммунистических партий в дру­гих странах. В то время как многие официальные лица, попадаю­щие в данную категорию, состоят на ряде других государствен­ных должностей, в действительности они тесно сотрудничают в качестве подпольного оперативного управления мирового ком­мунизма - тайного Коминтерна - под чутким руководством Москвы. Важно помнить, что это внутреннее ядро в действитель­ности работает в подпольном режиме, несмотря на легальность партий, с которыми оно ассоциируется.

2. Рядовые члены коммунистических партий. Здесь проводит­ся различие между этими рядовыми членами и лицами, опреде­ленными в пункте 1. Это различие в последние годы стало более заметным. Если раньше зарубежные коммунистические партии представляли собой любопытное (а с точки зрения Москвы зача­стую неудобное) сочетание конспиративной и легальной деятель­ности, то сейчас конспиративный элемент четко сконцентриро­ван внутри партии и выполняет распоряжения подпольно, тогда как рядовые члены - которых больше не информируют отно­сительно реального положения дел в коммунистическом движе­нии - выставляются как добросовестные приверженцы опре­деленных политических течений в своих странах, которые не имеют отношения к конспиративным связям с иностранными государствами. Только в некоторых странах, где большая числен­ность коммунистов, они регулярно проявляют себя и действуют как организация. Как правило, их используют для проникно­вения либо оказания влияния и установления контроля, в за­висимости от ситуации, над другими организациями, которые в меньшей степени рассматриваются как орудие советского пра­вительства, с целью осуществления своих задач через организации, а не посредством прямых действий в качестве от­дельной политической партии.

З. Широкое разнообразие национальных ассоциаций или ведомств, которые могут попасть под контроль или влияние подоб­ного рода инфильтрации. Это профсоюзы, молодежные лиги, женские организации, национальные сообщества, религиозные организации, общественные организации, культурные группы, либеральные журналы, издательства и т. д.

4. Международные организации, в которые легко можно вне­дриться в результате влияния на их национальные подразделе­ния. Среди них особая роль отводится профсоюзным, молодеж­ным и женским организациям. Особое и крайне важное значе­ние имеет в этой связи международное рабочее движение. В нем Москва видит возможность заведения в тупик западных прави­тельств в мировых вопросах и построения международного лоб­би, способного вынудить правительства предпринимать дейст­вия, выгодные для советских интересов в различных странах, и парализовать действия, нежелательные для СССР.

5. Русская православная церковь, ее зарубежные филиалы, а через них и все Восточные православные церкви.

6. Панславизм и другие движения (азербайджанское, армян­ское, туркменское и т. д.), основывающиеся на национальных группах в составе Советского Союза.

7. Правительство или правящие группы, в той или иной степе­ни готовые подчиниться советским целям, такие как нынешнее болгарское и югославское правительство, политический режим Северного Ирана, китайские коммунисты и т. д. Не только пропагандистский аппарат, но и фактическая политика этих режимов может быть широко предоставлена в распоряжение СССР.

Можно ожидать, что составные части этого широко распространившегося аппарата могут быть использованы в соответствии с их индивидуальной пригодностью следующим образом:

а. Для ослабления общего политического и стратегического потенциала ведущих западных держав. В этих странах будут предприняты попытки к подрыву национальной уверенности, ослаблению национальной обороны, усилению экономической и социальной нестабильности, стимулированию всевозможных форм разобщенности. Все население, имеющее основание для недовольства, будь то в сфере экономики или национальных или расовых отношений, будет стремиться решить свои проблемы не на основе договоренности и поиска компромиссов, а в результа­те открытой яростной борьбы за разрушение противостоящих общественных структур. Так, бедные восстанут против богатых, чернокожие против белых, молодые против стариков, приезжие против коренных жителей и т. д.

б. На неофициальном уровне будут предприняты конкретные насильственные действия с целью ослабления силы и влияния западных держав по отношению к отсталым и колониально зависимым народам. На этом уровне не возникнет никаких препятствий. Ошибки и слабые стороны западного колониального правле­ния будут беспощадно выявлены и использованы в своих интересах. Либеральные течения в западных странах будут мобилизованы для ослабления колониальной политики. Недовольство среди зависимых народов будет усиливаться. И пока последние будут стремиться обрести независимость от западных держав, просоветские марионеточные политические аппараты будут го­товиться перенять национальную власть на соответствующих колониальных территориях сразу после получения независимости.

в. Если те или иные правительства препятствовали достиже­нию советских целей, прилагались все силы для их отставки. Это происходило тогда, когда правительство прямо противостояло целям советской внешней политики (Турция, Иран), пыталось изолировать свои территории от коммунистического вмешатель­ства (Швейцария, Португалия) или оказывало слишком сильную конкуренцию в борьбе за расширение социальной базы, пред­ставляющейся важной для коммунистов (лейбористское прави­тельство Англии). (Иногда в одном вопросе присутствовали два таких явления. В этом случае коммунистическая оппозиция ста­новилась резкой и беспощадной).

г. В зарубежных странах коммунисты, как правило, будут в своей работе нацелены на разрушение всех форм личной независимости, будь то экономическая, политическая или моральная независимость. Их система может справиться только с отдельны­ми лицами, приведенными в полную зависимость от верховной власти. Таким образом, финансово независимые лица, такие как частные предприниматели, владельцы собственности, преуспева­ющие фермеры, ремесленники и все те, кто пользуется властью и авторитетом на местном уровне, в том числе и известные мест­ные священники или политики, предаются анафеме. Не случайно даже местные чиновники в СССР переводились с одной работы на другую, чтобы они не могли укорениться.

д. Будет сделано все возможное, чтобы настроить ведущие за­падные державы друг против друга. Антибританская пропаган­да будет распространяться среди американцев, антиамерикан­ская - среди британцев. У жителей европейского континента, включая немцев, будет воспитываться чувство ненависти к обеим англосаксонским державам. Там, где существует подозрение, оно будет развеяно; там, где подозрений нет, они будут вызваны. Ни одной возможности не будет упущено для дискредитации и борь­бы со всеми попытками, которые грозят привести к любого рода единению или сплоченности среди других, из которых Россия может быть исключена. Таким образом, все формы меж­дународной организации, не поддающейся коммунистическому влиянию и контролю, будь то католические междуна­родные экономические объединения или международное коро­левское или аристократическое сообщество, должны быть гото­вы оказаться под огнем.

е. В целом все советские усилия на неофициальном международном уровне будут по своему характеру являться негативными и разрушительными, предназначенными для уничтожения источ­ников власти, находящейся вне советского контроля. В основе со­ветского мировоззрения лежит идея о том, что не существует компромисса с государствами-соперниками и что конструктив­ная деятельность может начаться только тогда, когда коммуни­стическая власть станет доминирующей. Но за всем этим будет стоять упорное, непрекращающееся стремление к проникно­вению и управлению всеми ключевыми позициями в админист­ративном и в особенности политическом аппарате зарубежных стран. Советский режим является по своей сути полицейским режимом, берущим свое начало со времен царских политических интриг И привыкшим мыслить В первую очередь полицей­скими категориями. Этого нельзя упускать из виду при оценке мотивов СССР.

Часть 5: Практические выводы с точки зрения политики США.

В итоге мы имеем политическую силу, которая фанатично ве­рит в то, что с Соединенными Штатами невозможно неизменное сосуществование, что разрушение внутренней гармонии нашего общества является желательным и обязательным, что наш традиционный образ жизни должен быть уничтожен, международный авторитет нашего государства должен быть подорван, и все это ради безопасности советской власти. Эта политическая сила, пол­ностью подчинившая себе энергию одного из величайших наро­дов мира и ресурсы самой богатой национальной территории, бе­рет свое начало в глубоких и мощных течениях русского нацио­нализма. Кроме того, эта сила имеет тщательно разработанный и широко распространивший свое влияние аппарат для осуще­ствления своей политики в других странах, аппарат удивительно гибкий и многосторонний, им управляют люди, опыт и навыки подпольной работы которых не имеют аналогов в истории. Нако­нец, реакцию этой силы в реальности невозможно предугадать. для нее огромный запас объективных фактов относительно чело­веческого общества является не критерием, по которому посто­янно сверяется и корректируется мировоззрение, а всего лишь ярмарочным мешком, из которого произвольно или целенаправ­ленно вытаскиваются отдельные предметы для подтверждения уже предопределенного мировоззрения. Следует признать, что это неприятная ситуация. Перед нами стоит сложнейшая задача найти способ совладать с этой силой. С проблемами такой слож­ности еще не сталкивалась наша дипломатия и, смею предполо­жить, вряд ли столкнется в будущем. Это должно стать отправ­ным пунктом работы нашего генерального политического штаба в настоящий момент. К этому следует подойти с той же тщатель­ностью и заинтересованностью, что и к решению главных страте­гических проблем во время войны, и, при необходимости, с таки­ми же материальными затратами. Я не осмелюсь предложить здесь готовые ответы. Но я бы хотел выразить свое убеждение в том, что в наших силах решить эту проблему, не при бегая к об­щему военному конфликту. В поддержку своих взглядов представляю здесь некоторые наиболее обнадеживающие данные своих исследований:

1. Советская власть в отличие от власти гитлеровской Герма­нии не является ни схематичной, ни авантюристической. Она не следует жестко установленным планам. Она не рискует без необ­ходимости. Невосприимчивая к логике рассуждений, она весьма восприимчива к логике силы. По этой причине она может легко ретироваться - что она обычно и делает - в любой момент, ког­да встречает сильное сопротивление. Таким образом, если про­тивник достаточно силен и ясно показывает готовность использо­вать свою силу, ему редко приходится применять силу. Если вы­брать правильную линию поведения в таких ситуациях, то не возникнет необходимости проводить унизительные переговоры с противником.

2. По сравнению с западным миром в целом Советский Союз гораздо слабее. Таким образом, его успех будет зависеть от степе­ни сплоченности, целенаправленности и решительности, кото­рую западный мир может ему противопоставить. И в нашей вла­сти повлиять на этот фактор.

З. Успех советской системы как формы власти внутри страны еще не доказан окончательно. Необходимо наглядно продемонстрировать, что она может выдержать решающее испытание ус­пешного перехода власти от одного отдельного лица или группы лиц к другому. Смерть Ленина стала первым таким переходом, и его последствия губительно сказывались на советском государ­стве в течение 15 лет. После смерти или отставки Сталина будет второй переход. Но даже это не будет решающим испытанием, Вследствие недавней территориальной экспансии советская власть внутри страны испытает ряд дополнительных трудностей, которые однажды уже подвергли суровым испытаниям цар­ский режим. Здесь мы убеждены, что никогда еще с момента пре­кращения гражданской войны русский народ не был в эмоцио­нальном плане так далек от доктрин коммунистической партии, как в настоящее время, В России партия стала гигантским и на сегодняшний день преуспевающим аппаратом диктаторско­го правления, но перестала быть источником эмоционального вдохновения. Таким образом, внутреннюю прочность и стабильность коммунистического движения еще нельзя считать гарантированной.

4. Вся советская пропаганда за пределами сферы советской безопасности является в своей основе негативной и разрушительной. Поэтому относительно просто ей противостоять посред­ством разумной и конструктивной программы.

По этим причинам, как мне кажется, мы можем спокойно и добросердечно подойти к проблеме ведения отношений с Россией. По поводу того, каким образом осуществлять данный подход, я могу предложить следующие комментарии:

1. На первом этапе мы должны понять природу движения, с которым мы имеем дело. Мы должны изучить его с такой же решимостью, беспристрастностью, объективностью и эмоциональной грамотностью, с какими врач изучает непослушного и небла­горазумного пациента.

2. Мы должны быть уверены, что наш народ проинформиро­ван относительно реального положения дел в России. Нельзя переоценить важность этого факта. Средства массовой информа­ции не могут сделать это в одиночку. Этим должно заниматься главным образом правительство, которое имеет больше опыта и знаний в отношении затрагиваемых проблем. И нас не должна отпугнуть неприглядность ситуации. Я убежден, что в настоящее время в нашей стране могло бы быть гораздо меньше истерично­го антисоветизма, если бы наш народ лучше понимал реальное положение дел. Ничто не является настолько опасным или пугаю­щим, как неведение. Можно также поспорить о том, что обнаро­дование информации относительно наших проблем с Россией неблагоприятно отразится на российско-американских отноше­ниях. Мне кажется, что если здесь и существует какой-либо ре­альный риск, мы должны иметь достаточно мужества противо­стоять ему, и чем быстрее, тем лучше. Но я не вижу оснований для риска. Наши ставки в этой стране невелики, даже если демон­страция нашего дружественного отношения к русскому народу достигнет своего апогея. У нас нет капиталовложений, которые необходимо защищать, нет фактического товарооборота, кото­рый мы можем потерять, практически нет граждан, проживаю­щих в России, которых нам необходимо защищать. Мы имеем лишь некоторые культурные связи, которые следовало бы сохра­нить. Мы рискуем лишь потерять то, что мы надеемся обрести, а не то, что мы действительно имеем; и я убежден, что у нас есть больший шанс реализовать эти надежды, если наш народ будет осведомлен о наших деловых отношениях с Россией, которые необходимо поставить на реальную основу.

З. Многое зависит от здоровья и энергии нашего собственного общества. Мировой коммунизм подобен болезнетворному пара­зиту, который питается только пораженными тканями. Это точка пересечения внутренней и внешней политики. Смелые и четкие меры по решению внутренних проблем нашего общества/ повы­шению уверенности/ дисциплины, морального и общественного духа нашего народа являются дипломатической победой над Москвой, которая стоит тысяч дипломатических нот и совмест­ных коммюнике. Если мы не откажемся от фатализма и безразли­чия к недостаткам нашего общества, Москва извлечет из этого выгоду для своей внешней политики.

4. Мы должны сформулировать и представить на рассмотре­ние других государств более позитивную и конструктивную кар­тину того, каким мы себе представляем мир в будущем. Недоста­точно просто заставить народы следовать нашему примеру в раз­витии политической деятельности. Многие зарубежные страны, в особенности страны Европы, измучены и запуганы опытом про­шлого и менее заинтересованы во всеобщей свободе, чем в собст­венной безопасности. Они ищут совета, а не наделения ответст­венностью. Мы должны быть в состоянии предложить им такую помощь в лучшей мере, чем русские. И если мы этого не сделаем, это сделают русские.

5. Наконец, мы должны иметь достаточно смелости и уверен­ности, чтобы остаться верными нашим собственным политиче­ским методам и взглядам на человеческое общество. В конце кон­цов, самая большая опасность, которая грозит нам в решении проблем советского коммунизма, - это уподобление тем, с кем мы имеем дело.

Кеннан