Монумент Республики на площади Таксим, Стамбул
Итак, продолжим начатый в статье Падение Османской империи рассказ об истории Турции и поговорим о появлении Турецкой Республики.
Война Турции с Грецией
В 1919 году началась так называемая Вторая греко-турецкая война.
15 мая 1919 года, еще до подписания Севрского мирного договора, греческие войска высадились в городе Смирна (Измир), подавляющее большинство жителей которого были христианами.
В 1912 году здесь проживало всего лишь 96 250 этнических турков. А греков – 243 879, евреев – 16 450, армян – 7 628 человек. Еще 51 872 человек принадлежало к другим национальностям. В Европе этот город тогда называли «малым Парижем Востока», а сами турки – «гяур-Измиром» (нечестивым Измиром).
Греческий броненосец «Averoff» в Смирне, май 1919 года
Греческие пехотинцы у реки Гедиз, Западная Анатолия
Ненавидевшие османов греки сразу же настроили турецкое население против себя расстрелами интернированных солдат османской армии и расправами над местными жителями. В окрестных областях стали создаваться партизанские отряды, сопротивление возглавил Мустафа Кемаль.
В июне-июле 1919 года его отрядами были взяты Эдирне (Адрианополь), Бурса, Ушак и Бандырма. А в отношениях победивших держав появились трещины. Вначале помогать ориентировавшейся на англичан Греции отказалась Франция, которая теперь рассматривала Великобританию, как потенциального соперника. И не желала ее усиления в восточном Средиземноморье.
В октябре 1919 года умер от заражения крови укушенный обезьяной король Греции Александр, полностью подконтрольный Лондону. На трон этой страны снова взошел его отец – Константин, который был известен своими прогерманскими симпатиями: именно по этой причине его принудили к отречению в 1917 году.
Это сразу же насторожило англичан, которые также приостановили военную помощь грекам. Однако когда Мустафа Кемаль-паша в марте 1920 года двинул свои войска на Константинополь, военная помощь Греции была возобновлена, правительство этой страны получило разрешение на продвижение вглубь турецкой территории.
Политики великих держав, не желавшие бросать в бой собственные (уставшие от войны) армейские части, теперь позволили повоевать грекам, у которых с османами были старые счёты. Кемаль же, как мы помним из статьи Падение Османской империи, 23 апреля 1920 года был избран председателем Великого Национального Собрания Турции и создал собственное правительство страны, которое разместилось в Анкаре.
В январе 1921 года турецкий генерал Исмет-паша остановил греков у Иненю.
Турецкие солдаты у Иненю
Исмет-паша Иненю
Генерал Исмет-паша, фотография 1926 года
Этот турецкий политик и генерал был сыном курда и турчанки. В знак признания его заслуг в 1934 году он получил фамилию Иненю. С 3 марта 1925 года по 1 ноября 1937 года Исмет Иненю был премьер-министром Турции, а после смерти Кемаля Ататюрка стал президентом этой страны. На этом посту он не допустил вступления Турции во Вторую мировую войну на стороне Германии.
В 1953 году Исмет Иненю был лидером оппозиционной Народно-Республиканской партии. Узнав о смерти Сталина, бывший президент первым пришел в советское посольство, написав в книге соболезнований:
«Не стало человека, олицетворявшего эпоху, которого я лично знал и, не всегда соглашаясь с ним, высоко чтил!
С именем Сталина эта эпоха одинаково была связана с вашей и нашей историей.
В войнах наши страны чаще воевали друг с другом, а в годы революций и сразу после них мы были вместе и помогали друг другу.
Но для этого не обязательно делать революции».
С именем Сталина эта эпоха одинаково была связана с вашей и нашей историей.
В войнах наши страны чаще воевали друг с другом, а в годы революций и сразу после них мы были вместе и помогали друг другу.
Но для этого не обязательно делать революции».
Мустафа Кемаль становится «Непобедимым»
Повторное наступление 150-тысячной греческой армии, предпринятое в марте, также окончилось неудачей.
В марте этого года покинуть Анатолию решили итальянцы. Кемаль же заключил договор о дружбе с правительством Советской России, получив гарантии безопасности северных границ.
Война, однако, только начиналась, причем сопровождалась она многочисленными жертвами мирного населения: греки резали турецкое население Западной Анатолии, турки – греков, которых также было немало.
Следующее наступление против турок возглавил сам король Константин. Греческой армии удалось ценой высоких потерь овладеть западной Анатолией, до Анкары оставалось всего 50 км, но это уже был последний успех. Многодневный штурм турецких укреплений («Битва при Сакарье» – с 24 августа по 16 сентября) оказался безуспешным, греческие войска понесли большие потери. И отошли за реку Сакарья.
За победу в этом сражении Мустафа получил титул Гази – «Непобедимый» (в дополнение к прозвищам Кемаль – «Смышлёный» и «Спаситель Константинополя»).
Мустафа Кемаль-паша, фотография 1918 года
Советская помощь новой Турции
Большую военную и финансовую помощь Турции оказало тогда большевистское правительство России.
Как вы помните из предыдущей статьи, ситуация была такова, что существование независимой и достаточно сильной (чтобы удержать в своих руках черноморские проливы) Турции было крайне необходимо России (и необходимо до сих пор). Всего тогда было выделено 6,5 миллионов рублей золотом, 33 275 винтовок. А также 57,986 млн патронов, 327 пулеметов, 54 орудия, 129 479 снарядов, полторы тысячи сабель и даже два корабля Черноморского флота – «Живой» и «Жуткий».
Туркам также вернули канонерские лодки, экипажи которых увели их в Севастополь, чтобы не сдавать англичанам. Кроме того, в командировке в Турции под прикрытием дипломатической миссии в конце 1921 – начале 1922 гг. побывали авторитетный советский полководец М.В. Фрунзе и глава Регистрационного управления Реввоенсовета Красной Армии, один из основателей ГРУ С.И. Аралов. К. Ворошилов тоже отправился в Турцию в качестве военного специалиста.
Берлинская газета «Руль» писала 14 августа 1921 году:
«В связи с прибытием в Ангору третьего советского представителя – Аралова с миссией, состоящей сплошь из офицеров генштаба, греческие газеты сообщают, что присутствие в Ангоре трех уполномоченных советских представителей (Фрунзе, Аралова и Фрумкина) свидетельствует о намерении большевиков взять в свои руки руководительство военными операциями в Анатолии».
Примечание. Ангора – употреблявшееся прежде название г. Анкары в Турции.
Мустафа Кемаль, Исмет-паша, полпред РСФСР С. Аралов и военный атташе К. Звонарев. В окрестностях Коньи в период подготовки к генеральному наступлению турецких войск. 23 марта 1922 г.
М.В. Фрунзе со своими сотрудниками в Анкаре, 1922 г.
Мустафа Кемаль оценил их помощь настолько высоко, что на знаменитом Монументе Республики на площади Таксим в Стамбуле распорядился разместить скульптуры Ворошилова и Аралова по левую руку от себя. (Это единственное скульптурное изображение Семена Аралова. В СССР он памятника так и не дождался).
Площадь Таксим, Стамбул
Площадь Таксим, Стамбул, Монумент Республики
Скульптурные изображения Ворошилова и Аралова
Наступление турецких войск и Малоазийская катастрофа греческой армии
18 августа 1922 года турецкая армия под командованием Мустафы Кемаля перешла в наступление.
Решающее сражение той войны состоялось при Думлупынаре – 30 августа 1922 года (в современной Турции эта дата – аналог нашего 9 мая).
5 сентября пала Бурса.
9–11 сентября греки оставили Смирну. Эвакуироваться на британских кораблях удалось примерно третьей части греческой армии.
Эвакуация греческих войск из Смирны в сентябре 1922 года
Беженцы-христиане в порту Смирны
В плен к туркам попали около 40 тысяч греческих солдат и офицеров. При эвакуации были оставлены 284 артиллерийских орудия, 2 тысячи пулеметов и 15 самолетов.
Трагедия Смирны
На этой пропагандистской турецкой картине изображено вступление в Смирну турецких войск во главе с Мустафой Кемалем.
Турецкая армия во главе с Мустафой Кемалем вступает в Смирну
На самом деле всё было далеко не так торжественно и радужно.
В Смирне турками были сожжены все церкви и многие здания, убиты множество христиан – греков и армян. У схваченного митрополита Смирны Хризостома торжествующие турки вырвали бороду, отрезали нос и уши, выкололи глаза, затем его расстреляли.
А вот евреев турки тогда не трогали.
Все это происходило под музыку турецких военных оркестров и на виду у стоявших в гавани боевых кораблей Антанты. Десятки тысяч христиан в надежде на спасение собрались тогда в порту Смирны. Турецкие власти «милостиво» разрешили всем (кроме мужчин призывного возраста (от 17 до 45 лет), которые подлежали направлению на принудительные работы) до 30 сентября эвакуироваться из города.
Переполненные лодки с отчаявшимися людьми подплывали к иностранным кораблям, капитаны которых, как правило, ссылаясь на нейтралитет, отказывали им в приеме на борт.
Исключением были японцы, которые даже выбрасывали свой груз в море, чтобы принять на борт как можно больше людей.
Итальянцы также брали всех, но их корабли стояли очень далеко, и мало кто смог добраться до них.
Французы, по свидетельствам очевидцев, принимали тех, кто мог обратиться к ним на их языке.
Американцы и англичане отталкивали лодки вёслами, поливали лезущих на борт кипятком и сбрасывали тех, кто всё же оказывался на палубе, в море. При этом их торговые корабли продолжали принимать на борт инжир и табак.
Лишь с 23 сентября началась массовая эвакуация, в ходе которой удалось вывезти около 400 тысяч человек. К тому времени в Смирне погибли 183 тысячи греков, 12 тысяч армян и несколько тысяч ассирийцев. Около 160 тысяч мужчин были депортированы во внутренние районы Турции, многие из них погибли в пути.
Христианские кварталы Смирны горели. Зарево пожара по ночам было видно за пятьдесят миль. А дым в светлое время суток был виден за двести миль.
Пожары в захваченной турками Смирне, сентябрь 1922 г.
Мустафа Кемаль, кстати, утверждал, что пожары в Смирне, которые начались в армянском квартале, были делом рук беженцев, не желавших оставлять свое имущество туркам. И что в армянских храмах священники призывали поджигать покидаемые дома, называя это «священным долгом».
Из этого квартала огонь и распространился на весь город. Турецкие солдаты же, напротив, старались бороться с пожарами. Но масштабы их были таковы, что сделать ничего уже было невозможно.
Его слова подтверждает французская журналистка Берта Жорж-Голи, прибывшая в Смирну вскоре после тех событий. Она сообщает:
«Кажется достоверным, что, когда турецкие солдаты убедились в собственной беспомощности и видели, как пламя поглощает один дом за другим, их охватила безумная ярость, и они разгромили армянский квартал, откуда, по их словам, появились первые поджигатели».
Это выглядит вполне логичным, поскольку туркам не было никакого смысла поджигать доставшийся им город, который потом пришлось бы долго отстраивать заново, потратив на это огромные средства.
Имеются многочисленные примеры подобного поведения беженцев.
После обретения Алжиром независимости разрушали свои дома и приводили в негодность имущество покидавшие эту страну «черноногие» французы.
Отмечены случаи разрушения своих домов израильтянами, переселяемыми с территории Палестинской автономии.
Уничтожение имущества и разрушение инфраструктуры характерны именно для отступающих армий. Тогда как наступающие – изо всех сил стараются их сохранить. Это было сполна продемонстрировано греками, при отступлении к побережью Эгейского моря, когда они не только расправлялись с попавшимися им под руку мусульманами, но также разрушали заводы, фабрики и даже дома, так что около миллиона турок лишились крова.
В Греции шок от этого поражения был таким, что в армии начался бунт. А король Константин снова отрекся от престола, уступив его другому сыну – Георгию (правил он тогда недолго – в 1924 году Греция стала республикой).
В греческой армии вспыхнуло восстание, премьер-министр Гунарис и еще 4 министра, а также главнокомандующий Хадзиманестис были расстреляны.
После этого из Турции были изгнаны около полутора миллионов христиан, а из Греции – высланы около 500 тысяч мусульман. Это были не только этнические турки, но также принявшие ислам болгары, албанцы, валахи и цыгане. А заодно были депортированы в Болгарию и 60 тысяч болгарских христиан. Болгарские власти, в свою очередь, выслали из своей страны греков, живших на побережье Черного моря.
Турецкая Республика
После этой победы турецкая армия двинулась к Константинополю.
И политикам стран Антанты, и, тем более, солдатам их армий воевать уже совершенно не хотелось.
Поэтому в ходе переговоров, которые проходили в Муданье с 3 по 11 октября 1922 года, было достигнуто соглашение о возвращении Турции Восточной Фракии и Адрианополя. Войска Антанты покинули Константинополь уже к 10 октября.
1 ноября в город вошли войска Мустафы Кемаля.
В этот же день взойдёт на борт британского корабля и навсегда покинет свою страну последний султан – Мехмед VI, который 18 ноября будет лишен и титула халифа.
Султан Мехмед VI накануне своего бегства из страны покидает дворец Долмабахче через черный ход, 1922 г.
Он умер в 1926 году в Италии. И был похоронен в Дамаске, став единственным из султанов, могила которого находится за пределами Турции.
Члены династии Османов (в Турции их теперь называют Османоглу) были изгнаны из Турции. В первый раз после изгнания посетить Турцию членам этой семьи разрешили в 1974 году. А на рубеже XX и XXI веков им вернули право становиться гражданами этой страны.
Но вернемся в то неспокойное время, когда в крови и слезах рождалась республика Турция.
Подписанный 24 июля 1923 года Лозаннский мирный договор (который от имени турецкого правительства подписал уже знакомый нам генерал Исмет-паша) аннулировал унизительные условия Севрского договора и установил современные границы Турции.
Исмет-паша Иненю (в центре) в Лозанне
24 июля 1923 года, церемония подписания Лозаннского мирного договора
Мустафа Кемаль Ататюрк
13 октября 1923 года столицей Турции была объявлена Анкара.
29 октября того же года была провозглашена Турецкая Республика, первым президентом этой страны стал Мустафа Кемаль, который оставался на этом посту вплоть до своей смерти в 1938 году.
Портрет Мустафы Кемаля на обложке журнала Times
Он заявил тогда:
«Чтобы построить новое государство, о деяниях прежнего надо забыть».
И в 1926 году по настоянию Кемаля был принят новый Гражданский кодекс, заменивший прежнее законодательство, основанное на шариате.
Именно тогда в Турции появился анекдот, вышедший из аудиторий юридического факультета университета Анкары:
«Турецкий гражданин – это человек, который женится по швейцарскому гражданскому праву, осуждается по итальянскому уголовному кодексу, судится по германскому процессуальному кодексу, этим человеком управляют на основе французского административного права и хоронят его по канонам ислама».
Также Кемаль всячески пытался популяризировать танцы, что было для турок очень непривычно. Еще в конце XIX столетия они очень удивлялись, почему европейцы выполняют эту «работу» сами, а не заставляют танцевать своих слуг.
Гази Мустафа Кемаль и его приемная дочь
Мустафа Кемаль был очень популярен в армии и традиционно опирался на офицерский корпус (который потом долгие годы был хранителем его традиций).
Среди офицеров-кемалистов тогда, кстати, высшим шиком считалось публично выпить рюмку водки, закусив её салом.
Поэтому и проводником культуры танцев тоже стали офицеры. Особенно после того, как Мустафа Кемаль заявил:
«Не могу себе представить, что в целом мире найдется хоть одна женщина, способная отказаться от танца с турецким офицером».
Именно офицер и стал главным мучеником идеологии кемализма, когда в 1930 году исламские фанатики под радостные крики окружавшей их толпы отпилили голову некоего Кубилая.
В 1928 году в Турции был принят закон об отделении религии от государства.
Была упразднена должность первого улема государства – шейх-уль-ислама, медресе при константинопольской мечети Сулеймана, готовившее улемов высшего ранга, было передано богословскому факультету Стамбульского университета. На его базе в 1933 году был создан Институт исламских исследований. В древнем софийском храме вместо мечети в 1934 году был открыт музей (вновь закрытый и преобразованный в мечеть Эрдоганом – указ от 10 июля 2020 года).
Была запрещена и традиционная турецкая феска, которую Кемаль называл
«символом невежества, небрежности, фанатизма, ненависти к прогрессу и цивилизации».
(Любопытно, что когда-то этот головной убор, пришедший на смену тюрбану, воспринимался в Турции, как «прогрессивный»).
Запретили в Турции и чадру. Потому что, как говорил Кемаль,
«обычай закрывать лицо женщинам делает нацию посмешищем».
Выходным днем вместо пятницы стало воскресенье.
Были отменены титулы, феодальные формы обращения, латинизирован алфавит (и на турецкий язык тогда впервые перевели Коран), женщины получили избирательные права.
Кемаль всячески пытался способствовать развитию образования и появлению в стране полноценных научно-исследовательских институтов. В Турции широко известны два его изречения:
«Если бы в детстве из добытых мною двух монет я бы не тратил одну на книги, то не достиг бы того, чего достиг сегодня».
А также и его знаменитое второе высказывание:
«Если однажды мои слова будут противоречить науке – выберите науку».
Когда в 1934 году гражданам Турции стали присваивать фамилии (неслыханное новшество в этой стране), Кемаль стал «Отцом турок» – Ататюрком.
Паспорт Мустафы Кемаля Ататюрка
[Памятник Кемалю Ататюрку в Измире
У него не было своих детей – только 10 приемных. (Приемная дочь Кемаля Сабиха Гекчен стала первой женщиной-летчиком в Турции, в ее честь назван один из аэропортов Стамбула).
Умирая, он подарил свои наследственные земли Казначейству Турции, а часть недвижимого имущества завещал мэриям Анкары и Бурсы.
В настоящее время изображение Кемаля Ататюрка есть на всех турецких купюрах и монетах.
Монета 50 курушей
Банкнота достоинством 100 лир
10 ноября каждого года ровно в 09:05 утра во всех городах и деревнях Турции включают сирены. Это традиционная минута молчания в честь годовщины смерти Мустафы Кемаля Ататюрка.
Стамбул, мост «Шехидов 15 июля», 10 ноября 2016 года, 9 часов 5 минут
«Размывание» наследия Ататюрка
Однако нельзя не заметить, что в последние годы Турция начинает отклоняться от курса, указанного Кемалем Ататюрком.
Многие отметили, что Реджэп Тайип Эрдоган после победы на Конституционном референдуме 2017 года посетил не мавзолей с усыпальницей Ататюрка (чего все ожидали), а гробницу султана Мехмеда II Фатиха (Завоевателя). Замечено также, что Эрдоган в публичных выступлениях избегает использовать само слово «Ататюрк», называя основателя республики Мустафой Кемалем.
В современной Турции Ататюрка уже не стесняются и критиковать.
Например, Мухаммед Назим аль-Кубруси – шейх Накшбандийского суфийского ордена (членом которого когда-то был и Эрдоган) заявил в одном из интервью։
«Мы признаём Мустафу Кемаля, призывающего на священную войну во имя Аллаха и носящего колпак. Но мы не принимаем «перевёртыша», который запрещает фески и арабские буквы».
В народное сознание активно внедряется мысль о величии Османской империи, мудрых и храбрых султанах, о которых снят знаменитый сериал «Великолепный век».
А в 2017 году на экраны вышел и другой сериал – «Падишах», героем которого стал османский султан Абдул-Хамид II, потерявший Сербию, Черногорию, Румынию и Болгарию и свергнутый младотурками в 1909 году. (Помимо прочего, во время его правления отмечались масштабные погромы армян и других христиан в 1894–1896, 1899, 1902, 1905 годах. В Армении его называли «Кровавым»).
«Абдул-Хамид II – палач армян», французская карикатура
Кажется, что трудно найти более скомпрометированного и неподходящего для патриотической киноленты персонажа.
Посетивший столицу Османской империи В. Поленов писал:
«В Константинополе видел я, как султан Абдул Гамид едет церемониально из дворца молиться в мечеть. Бледное, испитое, апатичное, полуживотное лицо – вот и весь султан.
На эту незамысловатую церемонию съезжается много публики, особенно туристы.
Локальная особенность состоит в том, что во время шествия два паши подкуривают султана духами из серебряных мисок, оно и понятно, потому что натуральный турецкий аромат очень неприятен для обоняния…
Когда султан едет, солдаты, генералы, министры все кричат:
«Великий султан, царствуй 10 тысяч лет».
А когда он подъедет к мечети, то придворные чины в мундирах, вроде наших камер-пажей или писарей главного штаба, становятся в кружок друг к другу лбами, приставляют руки ко рту в виде трубы и голосят на манер муэдзинов:
«Великий султан, не будь таким гордецом, Бог все-таки знатнее тебя».
На эту незамысловатую церемонию съезжается много публики, особенно туристы.
Локальная особенность состоит в том, что во время шествия два паши подкуривают султана духами из серебряных мисок, оно и понятно, потому что натуральный турецкий аромат очень неприятен для обоняния…
Когда султан едет, солдаты, генералы, министры все кричат:
«Великий султан, царствуй 10 тысяч лет».
А когда он подъедет к мечети, то придворные чины в мундирах, вроде наших камер-пажей или писарей главного штаба, становятся в кружок друг к другу лбами, приставляют руки ко рту в виде трубы и голосят на манер муэдзинов:
«Великий султан, не будь таким гордецом, Бог все-таки знатнее тебя».
Однако и из Абдул-Хамида II попытались сделать положительного героя, представив последним великим султаном Османской империи.
Да и другие «сигналы» нынешних турецких властей (самым громким из которых является восстановление мечети в Софийском храме) дают основания говорить об их неоосманизме, в котором и обвиняют многие проект правящей партии справедливости и развития «Построим новую Турцию».
Рыжов В.А.
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Подпишись: