Предыстория
Будучи начальником разведки 19-й отдельной армии ПВО, я ходатайствовал о награждении комбата боевой наградой еще в 1992 году. Но генералы-мерзавцы в Москве отклонили мое представление лишь по двум причинам: во-первых, Наиль Валеев вывел свой батальон из Закавказья в РФ тайно, без их согласия; во-вторых, Наиль Валеев был единственным командиром в армии, который вывел свой батальон без потерь (вооружение, транспорт, имущество, личный состав, семьи офицеров и прапорщиков и даже их домашний скарб).
Все остальные части и соединения армии в Закавказье были разграблены местными боевиками или распроданы московскими генералами. И последнее – моя подпись в наградных документах вызвала негативную реакцию у начальников в Москве. Дело в том, что ранее за мои выступления против коррупции меня исключили из КПСС, судили судом чести офицеров, понизили в должности и сослали в одну из самых горячих точек того времени – в Закавказье. Те, кто воровал, остались на своих постах, а некоторые даже повышены в должности и звании. Теперь они решали, кого награждать, а кого нет.
Как это все было
Начало 90-х годов. Во всех закавказских республиках шли ожесточенные гражданские войны. Обычным делом были нападения боевиков на военные городки и колонны машин. Войны якобы не было, только вот счет убитых, покалеченных и пропавших без вести среди российских военнослужащих шел на сотни. Обстановка усугублялась еще и тем, что выбраться из Закавказья наземным путем было невозможно. Все дороги по обе стороны Кавказского хребта были блокированы бандами. Целые поселения жили за счет грабежей и относились к ним как к своей постоянной работе. Поезда, автобусы и личный транспорт подвергались разграблению. Кавказские «джигиты» не гнушались запускать свои грязные руки в нижнее белье женщин в поисках денег и драгоценностей. Если находили российских офицеров, то их расстреливали или захватывали в заложники для выкупа родственниками.
Тайный вывод батальона в Россию
В условиях тотального предательства в Москве и в штабах на местах единственной возможностью вывести в Россию отдельный радиобатальон тактической разведки из состава 19-й ОА ПВО можно было только в тайне от всех. Согласно существующему порядку передислокация любой воинской части должна была осуществляться по письменному решению командующего армией, к которому прилагались карта с нанесенным на ней маршрутом движения и пояснительная записка с подробным описанием действий. Но все части, действовавшие, как положено, подвергались нападению и разграблению. 27 апреля 1993 года я присутствовал на заседании Военного совета Войск ПВО страны. Лично слышал, как главнокомандующий Виктор Прудников заявил: «19-я отдельная армия ПВО в Закавказье со всеми самолетами, зенитными ракетами и РЛС полностью разграблена и выводить в Россию нечего».
“ 19-я отдельная армия ПВО в Закавказье со всеми самолетами, зенитными ракетами и РЛС полностью разграблена и выводить в Россию нечего ”
Потеря батальона для Наиля Валеева означала потерю его офицерской чести и несмываемый позор до конца жизни. Для меня как непосредственного начальника та же участь. Спасало заступничество командования моей армии, в частности начальника штаба генерал-майора Н. К. Репина. Несмотря на величайшие риски, мы все же решили выводить подразделения батальона в Россию (основные силы находились в Тбилиси и отдельные посты в Ленинакане, Батуми, Сухуми, Гудауте). Фактически наш поступок был воинским преступлением, за которое мы оба могли попасть под трибунал. На кону были наша офицерская карьера, благополучие семей и спокойное будущее военного пенсионера.
Вечером перед маршем встретились в штабе армии и обсудили порядок действий. Предполагалось, что с наступлением темноты батальон, не включая свет, покинет военный городок и будет двигаться на максимальной скорости через районы, контролируемые боевиками. Наш расчет был на внезапность и раннее утро, когда боевиков на дорогах было меньше всего. Большую часть пути удалось проскочить, но в районе города Зугдиди вооруженные сторонники свергнутого президента Звиада Гамсахурдия захватили трех военнослужащих и потребовали от комбата сдачи всей техники. Комбат один пошел на переговоры с боевиками. Те ставили Валеева к стенке и имитировали расстрел, пуская очереди из автоматов поверх головы. Понимая, что российского офицера не сломать, они согласились отпустить заложников в обмен на прицепной электрогенератор, который особенно ценился ими в отсутствие электричества.
На штабной узел связи армии в мой адрес поступила короткая радиограмма: «Батальон в Геленджике. Потерь среди личного состава нет. Оружие и разведывательная техника в сохранности». Когда я доложил по телефону об успешном выводе батальона начальнику разведки Войск ПВО страны генерал-майору Виталию Чиркову, то сначала было долгое молчание, а потом он разразился угрозами, что отдаст меня под трибунал за самовольство. Надо отметить, что командование моей армии отнеслось к выводу батальона благосклонно. Претензий ко мне никаких не было. Потом до меня доходила информация, что кое-кого в Москве даже поощрили за успешный вывод батальона.
Мне же с Валеевым было не до наград. Навалились другие задачи – я занимался эвакуацией военнослужащих и членов семей армии, а Валеев на новом месте – развертыванием своего батальона для несения боевого дежурства по защите южных рубежей России. Вскоре на базе его батальона был развернут радиотехнический полк. Валеев был назначен командиром полка и досрочно получил звание полковника.
Достоин ли Валеев боевой награды?
Все познается в сравнении. Возьмем, к примеру, операцию «Приштинский бросок», в ходе которой десантный батальон численностью 200 человек на бронетранспортерах и мощных «Уралах» совершил 600-километровый марш на аэродром Слатина в Приштине. В колонне были аж два генерала. На большей части маршрута местное население радостно встречало российских десантников. Забрасывало цветами и угощало вином. По случаю успешного выполнения операции была учреждена медаль «Участнику марш-броска 12 июня 1999 года». Также были выпущены три золотые медали. Якобы наградили ими политиков и военачальников. Как свидетельствует генерал-полковник Л. Г. Ивашов («Аргументы недели» от 17 июня 2020-го), за «Приштинский бросок» начальнику Генерального штаба ВС РФ Квашнину было присвоено звание Героя России.
Что касается комбата Наиля Валеева, то он выводил свой батальон и членов семей на обыкновенных транспортных машинах через районы, контролируемые бандами боевиков. Протяженность маршрута была более тысячи километров. Защитой от пуль служили матрацы и подушки, размещенные по бортам машин. Важно отметить, что комбат трижды возвращался в районы боевых действий и лично выводил в Россию свои периферийные посты. По аналогии с Великой Отечественной войной трижды переходил линию фронта и выводил из враждебного окружения свой личный состав. В сравнении с «Приштинским броском» возникает вопрос: кто более рисковал и проявил мужество при совершении марш-броска? Однозначно Валеев достоин боевой награды. Кстати, он пытался представить пятерых подчиненных к награждению орденом Красной Звезды, но московские начальники отклонили его представления.
Комбат Наиль Валеев был единственным командиром из всей 19-й ОА ПВО, который вывел из Закавказья без потерь свой батальон. Все остальные части и соединения армии в Закавказье были разграблены боевиками. Это реальный подвиг офицера с риском для жизни и проявлением личного мужества во благо своего Отечества. А ведь ему уже идет 67-й год и у него были три операции на сердце.
Справка
Наиль Хамитович Валеев родился 8 декабря 1954 года в татарской семье. Отец – рабочий, мать – служащая. Окончил Пушкинское высшее командное училище радиоэлектроники и Командную академию войск противовоздушной обороны. Занимал должности: начальник расчета, оперативный дежурный, начальник разведки зенитно-ракетного полка, старший офицер разведотдела армии, командир отдельного радиобатальона (тактической разведки) и командир отдельного радиотехнического полка ОСНАЗ. Последнее звание – полковник. Боевых наград не имеет. Женат, имеет двух взрослых детей. Проживает с семьей в обычной двухкомнатной квартире в городе Геленджике.
