Круглые броненосцы — исчадия стимпанка
Зачем нужен круглый корабль? Затем же, зачем и шаровой танк — на страх агрессору! Но если шаровые танки — лишь первоапрельская шутка, то круглые броненосцы существовали в двух экземплярах и даже сыграли не последнюю роль в очередной русско-турецкой войне.
После завершения тоскливой и невнятной для всех её участников Крымской войны российский Черноморский флот переживал самый печальный период в своей истории. Он попросту перестал существовать. Его линкоры покоились на дне Севастопольской бухты, а строить новые боевые корабли мешали две проблемы. Во-первых, это запрещал мирный договор, а во-вторых, в российской казне на это не было денег. То есть вообще не было.
Крымская война привела финансы империи в полнейшее расстройство, и, чтобы выбраться из ямы, понадобились большие реформы и почти десяток лет.
Век паропанка против морских волков
И это были ещё не все проблемы, которые стояли перед петербуржским морским министерством.
Технический прогресс с середины XIX века рванул вперёд с немыслимой скоростью. Ещё вчера морями правили величественные парусники, пехота маршировала стройными колоннами в ярких мундирах, а рядом скакала блистательная кавалерия. А сегодня небо над морями заполнилось дымом бесчисленных пароходных труб,сверкающие бронзой пушки наполеоновской эпохи сменялись причудливыми дальнобойными орудиями больших калибров. А стрекот картечниц Гатлинга разнёсся реквиемом над полями сухопутных битв. Старый добрый и жестокий мир бескрайних полей и патриархальных городов сменялся машинным безумием эпохи, которая спустя век стала ассоциироваться с модным словом «стимпанк».
Ну, а в начале 1860-х годов адмиралы и чиновники адмиралтейств всего мира бегали по потолкам своих роскошных кабинетов и орали нечеловеческим голосом(естественно, делая всё это сугубо мысленно, как подобает джентльменам).
Орать было от чего — темп прогресса зашкаливал. Любой самый совершенный и передовой корабль устаревал прямо на стапелях.
Потому что сразу после его закладки появлялись изобретения и технические новинки, которые давали ещё более впечатляющие преимущества.
А денег постройка мало-мальски серьёзных военных кораблей требовала совершенно чудовищных. Поэтому следом за адмиралами от душераздирающего зрелища уходящих чёрт знает на что бесконечных потоков золота по потолкам мысленно бегали финансисты всех великих держав. Завывая тихо, проникновенно и совершенно безнадёжно.
Круглые корабли и квадратные глаза
Идея поставить пушку на нечто круглое или квадратное повышенной непотопляемости к тому времени была не нова. Ещё в конце XVII века суровые нордические шведы использовали прамы — мощные, живучие, но крайне неповоротливые плавучие батареи квадратной формы для обстрела прибрежных крепостей.
В Северную войну эту хтоничную технологию переняли русские и вовсю пользовались ей до самой наполеоновской эпохи.
В 1869 году российское морское ведомство решило: подступы к Санкт-Петербургу укреплены достаточно, чтобы задуматься о безопасности южных берегов империи. Неизвестно доподлинно, опирался ли контр-адмирал Андрей Александрович Попов на дедовский опыт применения прамов или пришёл к сходной мысли сам. Но эта предельно странная, на первый взгляд, идея была единственным осмысленным способом создать корабль, отвечающий стоящим перед ним задачам. Которые могли впечатлить самого бывалого конструктора времён Второй мировой, уже привычно выдающего годные проекты под взаимоисключающие требования техзадания.
Судите сами. Корабли, обеспечивающие безопасность Керченского пролива и Одессы с устьем Днепра и Буга, должны быть предельно, предельно дёшевы.
«Денег нет, господа, держимся и сохраняем достоинство».
При этом они должны иметь самую мощную артиллерию и самую крепкую броню. Сильнее, чем у любого возможного врага. Минимальную осадку, чтобы иметь возможность действовать на мелководье. А ещё — невероятную живучесть, чтобы превозмогать под огнём любого супостата достаточное время для нанесения оному приличествующего урона.
Зато скорость и мореходность для мониторов береговой обороны южных портов империи были второстепенными. Сопоставив всё это безумие, адмирал Попов предложил проект броненосца идеально круглой формы.
Пусть он плетется как черепаха, а по его низкой бронированной палубе то и дело катаются волны. Зато он будет иметь огромное водоизмещение при минимальной стоимости. А также немыслимые для корабля сходного водоизмещения, но традиционной конструкции, броню, огневую мощь и живучесть.
Бесчеловечные эксперименты имперской военщины
Надо полагать, от эдакого вопиющего нарушения морских традиций глаза почтенных адмиралов и чиновников сделались квадратными. Но доводы и расчёты Андрея Александровича были неотразимыми. А в качестве контрольного выстрела в голову — покровительствовал Попову не кто иной, как глава морского министерства империи, генерал-адмирал, великий князь и брат правящего монарха Константин Николаевич Романов.
Принципиальную реализуемость схемы Попов продемонстрировал, когда изготовил и успешно испытал трёхметровую в диаметре лодку с паровыми машинами.
После получения одобрения государя-императора началось строительство первого в серии круглого броненосца для Черноморского флота под названием «Новгород».
Даже специально разработанные как максимально дешёвые, броненосцы требовали огромных средств. В итоге из четырёх запланированных кораблей денег хватило только на последовательную постройку двух.
«Плавающее блюдце» диаметром 30 с небольшим метров имело всего лишь два орудия на возвышенной площадке-барбете в центре корпуса. Но зато оба — нарезные, калибром 11 дюймов (или 279,4 мм). Их 222-килограмовые снаряды были способны пробить 11-дюймовую броню на дистанции 800 ярдов.
Правда, скорострельность составляла всего лишь один выстрел в десять минут. Главным образом из-за того, что орудия были по старинке дульнозарядными и требовали долгого и печального ручного банения.
Странная форма этих плавучих пепелацев даже породила на флоте байку, что при выстреле эти чудеса паропанковой мысли крутились!
Но нет, в реальности хотя бы этого недостатка у них не было.
Второй и последний корабль в серии — «Вице-адмирал Попов», — диаметром уже в 36 метров, получил ещё более мощные и менее скорострельные 12-дюймовые, то есть 305-мм пушки, посылавшие снаряды весом в 290 кг раз в 14 минут.
Инновационные станки Монкрифа позволяли укрывать стволы для перезарядки за бронёй барбета. Но мощь орудий оказалась настолько избыточной, что выстрелы повреждали конструкцию самого корабля.
А это была для той поры общая проблема. Резко возросшая мощь пушек делала каждую стрельбу чрезвычайным происшествием. От сотрясений бились световые люки и иллюминаторы, вылетали заклёпки, появлялись мелкие течи.
Чтобы «поповка» — как прозвали эти чудеса техники на флоте — могла держаться под огнём противника, её выпуклую палубу заковали в броню толщиной всё те же 11 дюймов. Что делало круглые броненосцы одними из самых защищённых кораблей своего времени. Правда, о последствиях попадания вражеского снаряда за невысокий броневой борт барбеты с пушками и боеприпасами лучше было не задумываться.
Ходить первая «поповка» могла с «впечатляющей» скоростью до шести узлов. Её броненосцу обеспечивали восемь паровых котлов с двумя высокими трубами и целых шесть винтов.
12 машин второй «поповки» разгоняли её аж до восьми узлов. Правда, при встречном течении корабли всё равно порой стояли на месте. При этом машины были крайне прожорливы и требовали тонны угля в час.
Поворачивать, как обычный корабль, чудо техники было не в состоянии. Манёвры совершались сугубо машинами, и разворот требовал не менее 40 минут. Зато осадка первой была чуть более трёх метров, второй — четырёх метров.
Условия службы на круглых броненосцах были жуткими. Понять моряков этих исчадий паропанка могли бы разве что экипажи британских танков-«ромбов» Первой мировой. Вроде бы продуманная система вентиляции оказалась практически неработающей. В котельных матросы уже после недолгой работы начинали терять сознание. Если изнутри корабля жизнь моряков отравляло пламя, снаружи то и дело норовила пробраться вода. Низкие борта не представляли препятствия для волн, свободно накатывавших на палубу и проникавших в каюты и другие помещения корабля. Со всеми «вытекающими» последствиями.
Отсель грозить мы будем турку
Обе «поповки» после долгих и печальных испытаний, доделок, ремонтов и исправлений успели войти в строй перед началом русско-турецкой войны 1877-78 годов. «Вице-адмирал Попов» даже дошёл своим ходом от Одессы до Таганрога и обратно. И можете поверить, это было далеко не самое приятное морское путешествие в истории мореплавания — «поповку» оценивают как довольно стабильную платформу, но воздействие её качки на вестибулярный аппарат было довольно неприятным.
С этим походом связан один исторический анекдот. В Одессе корабль встречал лично Император Александр II, а на борту был его родной брат — генерал-адмирал российского императорского флота (главком ВМФ в сегодняшних реалиях), Великий князь Константин Николаевич. На вопрос августейшего брата о том, как всё прошло, немного позеленевший Константин Николаевич ответил: «Саша… (ик-к) никогда на этом не плавай!»
По другой версии данного анекдота, эту фразу произнёс другой брат Александра II — Великий князь Михаил Николаевич в 1881 году, после путешествия с семьёй из Батума в Севастополь на яхте «Ливадия», ещё одном корабле схемы Попова. И уже не своему брату, к тому моменту убитому террористами, а племяннику — Императору Александру III.
Возможно, она даже более правдива — во всяком случае, это путешествие было для «Ливадии» первым и последним с представителями императорской семьи на борту.
Пока Эраст Фандорин ловил под Плевной Анвара-эфенди, круглые броненосцы делали то, для чего и были созданы: покачивались на волнах на рейде Одессы и в качестве классического fleet in being отпугивали гораздо более сильный турецкий флот от главного черноморского порта Российской империи.
Трудно сказать, действительно ли османские адмиралы так опасались загадочных круглых кораблей свирепых урусов, но попыток навязать им бой турецкий флот так и не предпринял.
Более того, когда однажды броненосная эскадра Хюсню-паши приблизилась к Одессе, черепашьего движения «поповок» в их сторону оказалось достаточно для немедленного ретирования подальше в сторону тогда ещё турецкой Констанцы.
А когда в июле 1877 года обе «поповки» приплыли к устью Дуная для прикрытия переброски на великую реку российских речных канонерок, османский флот снова не рискнул испытывать удачу с эдакой хтонью и предпочёл не появляться на горизонте.
«Поповок» под Одессой и импровизированных вспомогательных крейсеров оказалось достаточно для обеспечения безопасности российских портов и мореходства между ними. Даже между Одессой, Мариуполем и Таганрогом. В итоге могучий османский флот за всю войну сумел захватить всего лишь одно российское грузовое судно — парусник с грузом соли.
Зато российские «корсары» лихо и нахально брали одно турецкое судно за другим даже под носом у османских военно-морских баз.
Лишь в конце войны под новый 1878 год османская эскадра отважилась приблизиться… нет, не к Одессе — к Крыму. И обстреляла Евпаторию, Анапу и Феодосию, нанеся российским войскам потери численностью в одного солдата.
Ну, а в остальном российский флот, неизмеримо уступавший османскому, творил на Чёрном море решительно что хотел даже у самого Босфора.
И особенно избегал турецкий флот тех мест, где можно было нарваться на тяжёлые снаряды жутких творений сумрачного гения адмирала Попова, а именно — самого стратегически важного северо-западного сектора Чёрного моря, вод от Одессы до устья Дуная.
Дальнейшая служба «поповок» была скучной и грустной. В 1903 году их списали, а в 1911-м разобрали на металлолом.
Апофеоз безумия
И ведь были идеи сделать «поповки» ещё более причудливыми исчадиями паропанка. В какой-то момент на круглые броненосцы для ускорения хода подумывали поставить паруса. Что точно сделало бы эти «блюдца» самыми странными кораблями в истории человечества.
А на «Вице-адмирала Попова» его тёзка-создатель чуть не поставил шестовые мины. Правда, представить себе ситуацию, когда вот это черепахо умудряется к кому-то подплыть и тем более кого-то догнать, чтобы ударить в борт этой самой шестовой миной, — очень трудно даже с максимальным напряжением фантазии. Конечно, на самом деле речь всё же шла о защите от попыток атаки «поповок» шестовыми минами вражеских миноносцев.
Но только представьте эти чудеса техники с огромными пушками, идущие под парусами и шестью винтами в клубах чёрного дыма, ощетинившиеся минами на шестах аки ежи! И последние сомнения в том, какие корабли были самыми стимпанковыми в истории, у вас отпадут окончательно.
Не зря османские адмиралы, наследники грозных флотоводцев времён господства Блистательной Порты на Средиземном море, так и не решились вступить в бой с этими жуткими монстрами стимпанка.
