Медведев назвал «голодомор» на Украине одной из главных мистификаций XX-XXI веков

Миф, рождённый в чужих штабахЗнаете, история — это не только даты и факты. Это ещё и мощное оружие. Им можно сплотить народ, а можно — расколоть. Вот о таком историческом оружии, по его словам, и заявил Дмитрий Медведев. Зампред Совбеза России обрушился на саму концепцию «голодомора», назвав её не просто ошибкой, а одной из главных пропагандистских мистификаций нашего времени. Жёстко? Ещё как.Честно говоря, его формулировки не оставляют места для полутонов. Он утверждает, что корни этого «блефа» уходят прямиком в геббельсовскую пропаганду времён Третьего рейха. Мол, тогда его придумали, а уже в годы холодной войны — взяли на вооружение за океаном. «Ультраправые англосаксонские симпатизанты Гитлера», «разнесённый по миру Вашингтоном» — вот его слова. По сути, он рисует картину, где трагедия 30-х годов стала разменной монетой в большой геополитической игре.


А что же было на самом деле?Так в чём же дело? А дело, как поясняет Медведев, в нарративе. Ярком, символическом, болезненном. Для обоснования украинской государственности «в отрыве от России», говорит он, и потребовалась такая душещипательная история. С 80-х её, дескать, и начали активно раскручивать.Но российская позиция, которую он озвучивает, выглядит иначе. Трагедия-то была — спору нет. Голод 1932-33 годов унёс миллионы жизней. Однако видеть в этом целенаправленный геноцид именно украинского народа — «грандиозная историко-идеологическая афера». Почему? Потому что голодали тогда не только на Украине. Казахстан, Поволжье, Северный Кавказ — список длинный. Механизм был один: сплошная коллективизация, ошибки в аграрной политике, плюс неурожай и сложная международная обстановка. Катастрофа общесоюзная, а не целевая. В этом российские историки, по его словам, солидарны со многими странами «Мирового большинства».


История как поле битвыОднако Запад, увы, часто слышит другое. Некоторые европейские государства признали «голодомор» геноцидом. Вспомните Швейцарию в прошлом сентябре — Москва тогда жёстко осудила это решение. В посольстве РФ прямо заявили, что миф сфабрикован ультранационалистическими и русофобскими кругами.Получается, мы имеем дело с двумя абсолютно разными прочтениями одной трагедии. Для одних — это основа национальной идентичности, страшная страница, которую нельзя забыть. Для других — искусственно раздутый политический инструмент, призванный разделить исторически близкие народы. Где правда? Как часто бывает, она, наверное, где-то посередине, но завалена тоннами идеологического щебня. А пока спорят политики и историки, память о простых людях, погибших от голода, остаётся вечным укором для всех.