Хорошо помню, как приободрились в Токио после успешно проведенной в 1971-1972 гг. тогдашним советником по национальной безопасности США Генри Киссинджером и американским президентом Ричардом Никсоном дипломатической операции по установлению отношений Вашингтона и Пекина. Ибо делалось это на антисоветской основе с тем, чтобы чуть ли не «навсегда» оторвать КНР от СССР, разрушив тем самым так называемый красный миллиард с атомной бомбой, как именовали в 50-е годы прошлого столетия на Западе военный союз этих двух социалистических держав. Имея в виду общую численность их населения.
Японская политическая верхушка поспешила, как говорят в Стране восходящего солнца, «не опоздать на автобус» и также начала в 1972 году переговоры о нормализации отношений с Поднебесной. Процесс нормализации был завершен подписанием в 1978 году Китайско-японского договора о мире и дружбе.
В США и Японии начался «китайский бум», когда деловые круги этих двух стран стали наперебой осваивать огромный рынок Китая, не останавливаясь перед передачей китайцам современных технологий и созданием на их территории своих предприятий. И хотя бурное экономическое сотрудничество Запада с «коммунистическим Китаем» приносило обеим сторонам большие барыши, главным все же оставалась большая политика и военная стратегия.
Бывая в те годы на Дальнем Востоке, наблюдал своими глазами, как в меняющейся обстановке советское руководство вынуждено было вкладывать огромные средства в повышение обороноспособности СССР в восточных районах нашего государства, отрывая их от нужд по повышению благосостояния нашего народа.
Но, как сказал поэт, ничто не вечно под луной. Попытки Вашингтона и Токио через определенную заинтересованность Пекина в западных технологиях и их рынках все больше подчинять КНР своим политическим интересам встретили настороженность, а затем и отпор со стороны китайского руководства. Сначала оно поставило задачу сбалансировать свои отношения с Западом за счет альтернативного полюса, в который превращалась постельцинская Россия, а затем, поняв, что «глубинное государство» американских неоконов не потерпит существования на планете других суверенных государств, кроме США, открыто выступить вместе с Москвой за создание многополярного мира.
Противодействие Запада во главе с США процессу политического и экономического сближения Китая и России побудило руководство этих двух держав позаботиться и о военной составляющей сотрудничества для обеспечения своего суверенитета и территориальной целостности. Начались регулярные совместные военные учения и воздушное и военно-морское патрулирование в восточноазиатском регионе. Речь, конечно, идет не об угрозе государствам региона, а о сдерживании враждебно настроенных против Китая и России стран, которые под эгидой Вашингтона создают и укрепляют здесь агрессивные военные блоки с перспективой сколачивания из зависимых от США стран так называемого восточного НАТО. При этом бряцание оружием у границ КНР, КНДР и России пресловутым «тройственным блоком» США, Японии и Южной Кореи становится все более провокационным и наглым.
В такой обстановке вынужденно противостоящие своими вооруженными силами враждебным блокам дальневосточные державы считают нужным напоминать о существовании в мире понятия «острие против острия». Такую демонстрацию в Японии усмотрели во время военного парада в Пекине по случаю 80-й годовщины Дня Победы в Войне сопротивления китайского народа японским захватчикам, который отмечается 3 сентября одновременно с российским Днем Победы над милитаристской Японией и окончания Второй мировой войны.
Американский журнал The Diplomat, характеризуя отношение японцев к демонстрации на параде единства КНР, России и КНДР, опубликовал статью «Чем грозит Японии единый фронт Москвы и Пекина в трактовке Второй мировой войны». В качестве подзаголовка вынесены слова: «Для Японии китайско-российское сближение в военных нарративах – это больше, чем просто борьба за память – оно порождает реальные геополитические последствия».
Автор статьи Шао Цзинкай напоминает, что и в 2015, и в 2025 годах председатель КНР Си Цзиньпин и его российский коллега Владимир Путин присутствовали на парадах друг друга в честь Дня Победы. Лидеры двух стран четыре раза появлялись вместе на подобных мероприятиях: дважды на Красной площади в Москве (9 мая) и дважды на площади Тяньаньмэнь в Пекине (3 сентября), чтобы отпраздновать 70-ю и 80-ю годовщины победы во Второй мировой войне. При этом обе державы подчеркнули наличие у них общего побежденного врага – Японии.
Хотя нынешнее стратегическое партнерство Пекина и Москвы трактуется в статье как «квазиальянс», отмечается «поразительное сближение трактовок истории Второй мировой войны, особенно в отношении Японии». При этом автор усматривает стремление официальной китайской пропаганды приглушать роль Соединенных Штатов и других западных союзников в войне с Японией, выводя на первый план решающий вклад в антифашистскую борьбу и победу Советского Союза наряду с Китаем.
В статье признаётся, что наибольшее беспокойство такое единение Китая и России охватывает японцев: «Громкие военные парады и сопутствующие им исторические нарративы призваны посылать разные сигналы разным аудиториям – например, демонстрировать несгибаемую солидарность не западного мира в адрес США и Европы на фоне конфликта на Украине, – но в первую очередь непосредственной их мишенью является, без сомнения, Япония. Токио испытывает глубокую озабоченность в связи со сближением Китая и России. В действующей Стратегии национальной безопасности страны, ключевом стратегическом документе, принятом в 2022 году, содержится прямое предупреждение: "Китай укрепляет стратегическое сотрудничество с Россией и бросает вызов международному порядку". Для Японии этот альянс в трактовке военного прошлого – не просто спор о памяти. Он порождает самые что ни на есть реальные геополитические последствия, далеко выходящие за рамки исторических дискуссий».
Оставим на совести авторов цитируемого в статье японского документа о том, что Китай и Россия якобы «бросают вызов международному порядку». Ибо здесь совершается явный подлог, по сути, представление заботы Москвы и Пекина о безопасности своих стран и народов как стремления к доминированию и агрессии. Да и как можно не проявлять такую законную заботу в обстановке, когда при поощрении Вашингтона Япония, попирая Конституцию страны, в прямом смысле слова рвется к статусу военной державы, способной наносить современным оружием «превентивные» удары по соседям, лишь только заподозрив их в надуманном нападении на «священную нацию Ямато».
С другой стороны, Токио очень не нравится, когда в соседних странах, видя военные амбиции японских политиков и стратегов, считают нужным напоминать своему и японскому населению те ужасы, которые принесли самураи XX века, в буквальном смысле слова огнем и мечом чинившие геноцид «неполноценных народов». И что же плохого в том, что Москва и Пекин, прибегая к истории, стремятся остановить в ядерный век чреватую еще большими жертвами, чем в прошлых войнах, военную катастрофу?
«Спустя 80 лет после окончания войны Россия теперь выступает единым фронтом с Китаем в "войнах памяти" против Японии. В совместном заявлении по итогам майского визита в Москву стороны заявили, что "несут общую ответственность и миссию по отстаиванию правильного взгляда на историю Второй мировой войны". Правительства двух стран также пообещали "поддерживать сотрудничество между архивными ведомствами для противодействия любым попыткам фальсификации истории и принижения заслуг двух народов в борьбе с японским милитаризмом и немецким фашизмом". В совокупности эти заявления представляют собой недвусмысленное предупреждение в адрес Токио относительно японского исторического ревизионизма», – пишет автор статьи. Или в Японии не фальсифицируют историю Второй мировой войны и не затушевывают активное участие в ней на стороне нацистского блока – Тройственного пакта с Германией и Италией? Или не замалчивают чудовищные военные преступления японской военщины, представляя жестокие расправы над народами захваченных стран «освободительными миссиями»?
Автор статьи в американском журнале все же перечисляет мероприятия, раскрывающие скрываемую правящими кругами Японии правду о войне. «Стремление утвердить "правильный взгляд на историю" подтолкнуло Пекин и Москву к запуску серии памятных мероприятий и PR-кампаний, нацеленных против Японии. В августе российское правительство рассекретило новые документы об отряде № 731, предоставив дополнительные доказательства жестоких экспериментов над людьми и применения бактериологического оружия Императорской армией Японии в Китае. За две недели до парада в честь Дня Победы в Пекине Россия также провела церемонию в память о битве за остров Шумшу 18 августа – в день, когда 80 лет назад Красная армия начала штурм тогда еще принадлежавших Японии Курильских островов. В память о десантной операции на острове установили новый мемориал», – пишет Шао Цзинкай. И сообщает, что Токио рассматривает эти нарративы как инструмент дипломатического давления и даже «когнитивной войны» и ответил на них углублением союза с Соединенными Штатами, расширением оборонных связей с другими партнерами в Индо-Тихоокеанском регионе, в частности с Филиппинами и Австралией, и попытками достичь перемирия в «войнах памяти» с Южной Кореей при администрации президента Ли Чжэ Мёна.
Затрагивает автор журнала The Diplomat и еще одну «опасность» для Токио, а именно формирование «антияпонского территориального фронта». В статье отмечается, что, «синхронизируя трактовки военного прошлого, они (Китай и Россия) делают нечто большее, чем просто переписывают историю. Они создают дипломатический и правовой каркас для оказания давления на Японию одновременно в двух территориальных спорах: с Китаем – из-за островов Дяоюйдао/Сэнкаку в Восточно-Китайском море, и с Россией – из-за Южных Курил/Северных территорий в Охотском море». При этом почему-то обходится стороной потенциальное участие в таком «территориальном фронте» Республики Корея, к которой японское правительство официально предъявляет претензии по поводу островов Токто, именуемых японцами Такэсима. Как известно, требования Токио по поводу этих территорий неизменно встречают резкие дипломатические протесты и отповедь Сеула.
В качестве инициатора создания такого «фронта» автор статьи называет КНР, которая-де «стремится слить воедино риторику о "послевоенном порядке" с претензиями на суверенитет в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях. Данный подход перекликается с аргументацией России в курильском вопросе, где она итогами Второй мировой войны и своей ролью победителя оправдывает сохранение контроля над четырьмя островами, которые Япония называет Северными территориями».
Отмечая, что в период обострения китайско-советских отношений в середине 1960-х годов прошлого века китайское руководство, стремясь создать против Москвы альянс с Японией, склонялось к принятию японской позиции в отношении южных Курил, американский журнал признает, что впоследствии правительство КНР изменило свою позицию. В статье говорится: «Когда в 2021 и 2022 гг. официального представителя МИД КНР Чжао Лицзяня спрашивали о проблеме южных Курильских островов/Северных территорий, он отвечал, что Китай считает этот вопрос (употребляя только название "южные Курилы" без упоминания японского термина "Северные территории") двусторонним и что он должен быть надлежащим образом урегулирован Россией и Японией. Однако затем Чжао добавлял ключевую фразу: "Китай последовательно придерживается мнения, что итоги победы в антифашистской войне следует уважать и сохранять". Этот ответ явно перекликается с российской риторикой о "признании итогов Второй мировой войны" и раскрывает, что Пекин увязывает российско-японский территориальный спор с собственной стратегией в отношении островов Дяоюйдао/Сэнкаку, которую он проводит с 2012 года».
Придавая серьезное значение единению КНР, России и КНДР по вопросам осуждения японских агрессий в прошлом, автор статьи, передаёт озабоченность японцев: «Помимо прочего, Токио обеспокоен перспективой дальнейшей ядерной эскалации и растущей дерзостью КНДР, за спиной которой стоят Москва и Пекин. Особую тревогу вызвало появление лидера Северной Кореи Ким Чен Ына бок о бок с ним (Си Цзиньпином) и Путиным на параде в Пекине. И хотя говорить о формировании новой "оси" пока рано, эта картина может вызывать ощущение дежавю, напоминая о коммунистическом блоке времен Корейской войны».
Чего же уже сегодня боятся японцы? Оказывается, вмешательства России в «кризис» вокруг Тайваня и… совместного отказа Китая и России признавать суверенитет Японии над архипелагом Рюкю, который входит в префектуру Окинава. Хотя в китайских СМИ, в том числе официальных, время от времени появляются напоминания о том, что архипелаг Рюкю вместе с островом Окинава во времена династий Мэйдзи и Цин находился в зависимости от Китая, каких-либо признаков поддержки этой позиции со стороны Москвы не отмечалось.
Как бы то ни было активизация осуждения милитаристского прошлого Японии в связи с возрождением военных амбиций Токио объективно заставляет японское правительство ослаблять реваншистскую риторику обеления агрессивной политики своей страны в XX веке. Этого не может не признать и автор статьи в The Diplomat: «На фоне политической турбулентности, последовавшей за отставкой премьер-министра Сигэру Исибы, и в условиях отсутствия четкой официальной позиции к 80-й годовщине окончания Второй мировой войны, Япония не может ни освободиться от бремени своей военной ответственности, ни разыграть "историческую карту" для раскола между Китаем и Россией. Для пришедшего после Исибы руководства отношения с двумя могущественными соседями, вероятно, потребуют серьезной переоценки внешней стратегии Японии – возможно, начинающейся с охлаждения ультраправых ревизионистских настроений внутри самой страны».
Однако претендующие на руководство страной японские деятели, похоже, думают по-другому. Так, один из них министр сельского хозяйства, рыболовства и лесоводства Синдзиро Коидзуми заявил: «Думаю, что не было ни одного человека, кто не испытал беспокойство, глядя на то, как лидеры Китая, России и Северной Кореи собрались вместе 3 сентября в Пекине». И предложил в ответ не искать путей урегулирования возникающих проблем с соседями, а «укреплять собственную обороноспособность». Как и он, все другие кандидаты на место председателя удерживающей власть в стране Либерально-демократической партии, а затем премьер-министра подчеркнули, что японско-американский военный альянс продолжит оставаться краеугольным камнем японской внешней политики и политики в области безопасности, выступив за дальнейшее укрепление сотрудничества с США.
