Визит главы Халк Маслахаты Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова в Азербайджан последний использовал для усиления пантюркистского вектора своей внешней политики. Его экономической основой являются планы по транзиту в Европу туркменского газа, который должен заместить на европейском рынке российский.
16-17 июля состоялся визит в Азербайджан председателя Халк Маслахаты (Народного Совета) Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова, занявшего этот пост после того, как президентом страны в марте 2022 г. стал его сын Сердар. Несмотря на то, что никаких документов в ходе этого визита подписано не было, он, как утверждает азербайджанская пресса, «символизирует новый этап двусторонних отношений». Вопрос о причинах этого визита, видимо, следует искать в предшествующих событиях, а также в сложившейся международной обстановке. Двумя неделями ранее в Шуше прошел VI бизнес-форум Организации экономического сотрудничества (ОЭС), объединяющей страны Ближнего Востока и Центральной Азии. Ашхабад активного участия в нем не принимал. Поскольку же Карабах используется Баку как «точка сборки тюркского мира», визит Г. Бердымухамедова должен был подчеркнуть укрепление связей с этой тюркоязычной страной, располагающей к тому же большими запасами природного газа.
Ключевой темой, активно обсуждаемой в азербайджанских СМИ в связи с этим визитом, является «энергетический альянс» двух стран. Под ним понимается экспорт туркменского газа в Азербайджан и его последующий транзит в Европу через территорию Грузии и Турции по существующей системе газопроводов. Не случайно визит Г. Бердымухамедова состоялся почти одновременно с введением ЕС 18-го пакета санкций против России, в рамках которого наиболее жесткие ограничения вводятся против энергетического и финансового секторов. Что касается природного газа, то полный запрет на его импорт из России странами Евросоюза пока не вводится, однако существующий план, пока, впрочем, не утвержденный, предполагает полное прекращение поставок к концу 2027 г.
Освобождающееся в недалеком будущем место России на газовом рынке ЕС и стремится занять Азербайджан, который уже является на нем довольно значимым игроком. Проблема в том, что собственного газа для столь масштабного проекта у Баку не хватает и без Туркменистана ему не обойтись.
В азербайджанской прессе в связи с этим подчеркивается, что усиливающийся «энергетический разрыв» между Москвой и Брюсселем усиливает интерес последнего к туркменскому газу, запасы которого могут конкурировать с российскими. Потому потенциальное подключение Туркменистана к «Южному газовому коридору», соединяющему Азербайджан через Грузию и Турцию с Южной Европой, стало предметом обсуждения на переговорах с туркменским лидером. На официальном уровне связь между активизацией «газовой дипломатии» Баку и российско-европейским конфликтом отрицается, но это так, для вида.
19 июля на III Шушинском глобальном медиафоруме президент Азербайджана Ильхам Алиев, комментируя планы ЕС по отказу от российского газа, заявил: «Мы никогда не принимали это в расчет. Мы никогда не пытались конкурировать с Россией, даже когда она поставляла в Европу 150 млрд куб. м газа… Мы действуем исключительно в рамках коммерческих интересов…» Однако именно эти коммерческие интересы и заставляют Баку обратить пристальный взор на восточную сторону Каспия.
Собственные запасы газа у Азербайджана ограничены и заместить российские поставки на европейском рынке не способны. В прошлом году было экспортировано 25,2 млрд кубометров азербайджанского газа, зарубежные поставки которого по сравнению с 2023 г. увеличились на 5,8%. Из этого объема в Европу было поставлено 12,9 млрд кубов (51%), в Турцию – 9,9 млрд (39%), в Грузию – 2,4 млрд (10%). Для сравнения: Россия по итогам 2024 г. поставила в страны ЕС 54,45 млрд кубометров природного газа, став вторым поставщиком после Норвегии и заняв 18,3% европейского рынка.
Чтобы занять место России, Азербайджану надо увеличить объемы поставок в пять раз. Между тем его планы предусматривают поставку в ЕС к 2027 г. «всего» 20 млрд кубометров газа. При этом наращивать её планировалось за счет своповых поставок российского газа, который должен был идти в Азербайджан, а азербайджанский поставляться по Южному газовому коридору в Европу. Без России реализовать эти планы Баку не сможет, но с РФ отношения натянулись, вот и усилился его интерес к Ашхабаду.
В Туркменистане газ есть. По данным туркменских источников, в прошлом году его добыча составила 77,6 млрд кубометров, а доказанные запасы достигают 19,5 трлн кубов. Вопрос в том, как его доставить сначала в Азербайджан, а оттуда – в Европу. Решить эту проблему можно двумя путями: с помощью строительства газопровода по дну Каспийского моря, который будет соединен с Южным газовым коридором, или же поставками сжиженного газа танкерами. Первый из этих вариантов проще, так как поставлять газ по трубопроводу быстрее и дешевле.
Но против строительства трубопровода по дну Каспия выступает Иран. Препятствием является то, что правовой статус Каспия, который де-факто является огромным озером и под действие международного морского права не попадает, до сих пор не определен. Тегеран настаивает на том, что море надо разделить между всеми прикаспийскими странами на пять равных частей. Остальные же государства согласны разделить его на национальные сектора в соответствии с существующими сухопутными границами.
Россия, Казахстан и Азербайджан по такому принципу разделили между собой дно Каспийского моря в его северной части. При этом в южной части Каспия разграничение морского дна до сих пор не проведено, так как Тегеран такой вариант не устраивает. На это препятствие и наталкивается строительство Транскаспийского газопровода – непонятно, по чьей именно территории он в таком случае пройдет. Иран в этом вопросе занимает последовательную антиазербайджанскую позицию, рассматривая Баку как своего противника, который находится в союзе с его главным врагом – Израилем.
Не случайно вопрос о Транскаспийском газопроводе вновь возник вскоре после случившейся в июне 12-дневной ирано-израильской войны. В Тегеране по ее итогам возникли сильные подозрения, что Азербайджан разрешил Израилю использовать свое воздушное пространство для ударов дронами по северной части страны. Сложившейся после войны ситуацией и решили воспользоваться в Баку, рассчитывая, видимо, что сильно сопротивляться ослабленный Иран не будет.
Но даже в том случае, если газопровод по дну Каспия удастся построить, экспорт туркменского газа в Европу потребует расширения трубопроводов, которые идут из Азербайджана через Грузию и Турцию. 19 июля И. Алиев на III Шушинском медиафоруме заявил, что основной трубопровод Южного газового коридора полностью загружен и увеличение экспорта газа в Европу потребует его расширения, а для этого Баку потребуется дополнительное финансирование. Причем обеспечивать его будут страны ЕС, которые «…должны учесть нынешнюю ситуацию и изменить свою политику, чтобы мы могли привлечь дополнительные средства». То есть в любом случае быстро заместить российский газ на европейском рынке Азербайджану не удастся, так как решение задачи по экспорту туркменского газа в страны ЕС займет несколько лет.
Второй вариант – экспорт сжиженного природного газа через Каспий газовозами. Его активно лоббирует Турция. В декабре 2022 г. на саммите президентов трех стран в Туркменистане за реализацию этой идеи высказался Т. Эрдоган, который заявил, что «теперь нам необходимо таким же образом начать работу по транспортировке туркменского природного газа на западные рынки». Но выглядит этот проект пока слишком сложным и дорогим. Для его реализации необходимо будет построить завод по сжижению природного газа в Туркменистане, терминал по его приему в Азербайджане и сами танкеры.
Все это на сегодняшний день отсутствует. До конца непонятно и то, как это скажется на стоимости туркменского газа, который пойдет в Европу. Сжиженный газ дороже природного, а с учетом его двойной обработки стоимость может оказаться еще более значительной, что скажется на конкурентоспособности всего проекта. К тому же его реализация точно также потребует расширения Южного газового коридора.
Любопытно, что Туркменистан уже поставлял природный газ Азербайджану по своповой схеме через территорию Северного Ирана. Поставки начались в январе 2022 г. и через два года прекратились, поскольку стороны не смогли договориться об условиях поставок. Всего за это время было поставлено до 3 млрд кубометров. Причина, по-видимому, кроется в том, что Ашхабад, провозгласивший нейтралитет, негативно относится к втягиванию его в любые военно-политические блоки. А усиление сотрудничества с Баку неизбежно будет означать втягивание Туркменистана в зону влияния Турции и патронируемого ею «тюркского мира».
