Турецкая оппозиция планирует провести не менее 50 митингов с требованием освободить из-под ареста мэра Стамбула и кандидата в президенты Экрема Имамоглу. Вторым условием, которая выдвинула оппозиция в адрес властей, стало проведение досрочных выборов, заявил глава НРП Озгюрь Озель в интервью газете Sözcü.
«Я воспринимаю то, что было сделано властями, как объявление войны. Мы же отвечаем так, как принято на войне. Мы ведем борьбу, мы организуем оборону, проявляем мужество, переходим к контратакам», – пояснил позицию НРП ее председатель.
Со своей стороны, оппозиция в своих действиях руководствуется правом, рассчитывая также на моральное, психологическое превосходство и решимость отстаивать свою точку зрения конституционными, демократическими методами. Ранее активисты НРП и студенты крупных университетов призвали к бойкоту нескольких брендов, включая проправительственные новостные каналы и одну из сетей кофеен из-за их предполагаемой поддержки правительства, что встретило резкую критику со стороны правительства: министр торговли Омер Болат обвинил организаторов эпизодических акций потребительского бойкота в попытке подорвать экономику Турции. Согласно официальным данным, за минувший месяц в связи с протестами было задержано более 1000 человек, среди которых немало узнаваемых в стране лиц, включая некоторых актёров.
Несмотря на кажущийся спад протестной активности, антиэрдогановское большинство, похоже, действительно начинает оформляться или принимать на глазах вполне осязаемые очертания. Так, согласно проводившемуся с 4 по 8 апреля социологической кампанией Ank-Ar опросу, если бы всеобщие выборы состоялись завтра, почти треть турецких граждан (29%) среди экономически активного населения в возрасте 18-29 лет проголосовала бы за ведущую оппозиционную Народно-республиканскую партию (НРП). Правящей Партии справедливости и развития (ПСР) отдают предпочтение лишь 15,9% избирателей из вышеуказанной возрастной категории. Замыкает тройку (что также вполне симптоматично) ультраправая Партия победы с 12,8%. Вместе с тем 14,5% молодых граждан не определились с выбором или сказали, что не пойдут на выборы.
Характерно и то, что, согласно данным мартовского опроса 2025 г., оппозиционная НРП отрывалась от правящей ПСР лишь на 2,1 процентных пункта: как видим, уже в апреле отрыв НРП уже куда более внушителен, составив без малого уже 13.1 процентных пункта.
Заметим, в Турции (в том числе правящей партией) проводится довольно много социологических опросов, результаты которых далеко не всегда публикуются. Но и то, что становится достоянием общественности, звучит как минимум серьёзным предупреждением выстроенной Реджепом Эрдоганом системе, ему лично, его партии и правящей коалиции «Народный альянс».
Граждане требуют принципиальной смены парадигмы развития страны. Новая атмосфера в турецком обществе такова, что Эрдоган умудрился противопоставить себя не только условным кемалистам и сторонникам светского развития Турции, но и не менее условным консерваторам. На днях медиевист и непререкаемый авторитет с мировым именем бывший директор государственного музея и сокровищницы Топкапы Ильбер Ортайлы выступил с весьма неприятной для властей оценкой. По словам учёного, турецкое население сокращается на фоне неблагоприятных региональных процессов: «Мы стоим перед социальной катастрофой – пока власти завозят в Турцию сирийцев».
Думается, такие оценки – далеко не преувеличение, не фигура речи: Ортайлы в принципе не свойственно говорить что-либо для красного словца. Согласно данным международного портала и сервиса geo.universe, по сравнению с 2016 годом в 2024 году большая часть регионов страны или просто перестала рожать, либо показатели по рождаемости крайне незначительные.
Таким образом, противостояние оппозиционеров режиму Эрдогана трансформируется в недовольство значительной части общества, выражаемой в различных формах. Причем речь идет уже далеко не только о ценностном измерении с ношением хиджаба или употреблением алкоголя, но и об экзистенциальном. Чрезмерное увлечение действующего лидера геополитикой и внешней экспансией (что хорошо заметно на примере Сирии, отчасти Кавказа и Центральной Азии) начинает всерьез сказываться на положении турецких граждан.
Примечательно и то, что линии политического и социально-культурного разлома обретают ярко выраженные региональные очертания. Так, взгляд на карту результатов выборов последних лет ясно показывает: Имамоглу, кемалистов и оппозицию в целом поддерживают в основном приморские регионы республики, включая крупные мегаполисы (Стамбул, Измир и др.), столица Анкара, в то время как Эрдогана и его партию – преимущественно регионы глубинной Анатолии.
Разумеется, как это часто бывало в турецкой истории, многое будет зависеть от того, какую сторону займут курды из партии условно светской DEM и религиозно-консервативной Hudapar. Их голоса могли бы добавить правящей коалиции недостающих голосов в парламенте для изменения конституции. Последнее нужно Эрдогану, чтобы легально увеличить президентский срок, и неспроста данное обстоятельство указывается наблюдателями в качестве основного побудительного мотива очередной «курдской весны» Реджепа Эрдогана, включая опосредованные переговоры с отбывающим пожизненный тюремный срок лидера «РПК» Абдулы Оджалана, призвавшего в конце февраля своих сторонников сложить оружие и самораспуститься. Как пишет Daily Sabah, «знаковая инициатива» по прекращению терроризма РПК станет главным пунктом повестки дня намеченного на 15 апреля заседания Кабинета министров под председательством Эрдогана. Помимо итогов Анталийского дипломатического форума, предполагается обсудить итоги недавней встречи президента с двумя депутатам от «прокурдской» Партии демократии народов, которая считается «крайне позитивной, конструктивной и обнадеживающей». Инициатива «Турция без террора» была запущена в прошлом году союзником правительства Девлетом Бахчели. Ожидается, что этой весной РПК проведёт «конгресс», на котором объявит о полном соблюдении призыва Оджалана. Впрочем, как отмечает проправительственное издание, «террористическая группировка выдвинула условия, в том числе освобождение Оджалана. Анкара до сих пор отвергала эти требования, в том числе одностороннее объявленное группировкой прекращение огня».
Таким образом, даже в случае успеха процесса Турция и её власти рискуют столкнуться с конфликтом по национальному признаку (особенно, если вспомнить как поспешно, с каким напором в последние месяцы президент пытался буквально заставить всех турок поверить в мирный процесс с РПК, который Эрдоган когда-то в 2015 году и свернул собственными же усилиями). По итогам прошедшей в Анталье пятой встречи в рамках Механизма безопасности высокого уровня между Турцией и Ираком министр иностранных дел Харан Фидан заявил, что в Багдаде также считают РПК террористической группировкой, ожидая, как и Анкара, её скорейшего самороспуска, факт которого далеко не очевиден.
Насчитывающий много десятилетий «курдский вопрос» имеет не только внешнее, но и внутреннее измерение: курдское население с его более позитивной демографической динамикой представлено крупными общинами практически по всей стране, выступая в своём большинстве за мирные переговоры с РПК и в критические моменты (например, в жаркие дни попытки госпереворота в июле 2016 года) выражая «беспокойство о будущем Турции». Любое содержательное решение потребует конституционных реформ, официального признания прав меньшинств, включая использование курдского языка в образовании и управлении, а также разные формы автономии для регионов с преобладающим курдским населением, что неизбежно встретит жёсткое сопротивление со стороны поддерживающих режим Эрдогана националистов и религиозных радикалов.
Пока можно с уверенностью сказать лишь то, что противостоящие друг другу коалиции и альянсы близки к завершению процесса оформления позиций перед решающей схваткой. «Чёрные лебеди» еще могут внести немало корректив в текущие события, повернув их в ту или иную сторону. Сегодня в турецкой политике востребован как быть может никогда ранее политик, фигура, которая сумела бы примирить расколотое по многим линиям общество. Вместе с тем складывается устойчивое впечатление, что этой фигурой будет точно не действующий глава государства, ассоциируемый с прямо противоположным общественным вектором с перспективой обострения внутригражданского конфликта, в чём он, надо признать, немало поднаторел.
