Россия усиливает наступление по всей линии фронта, открыто переча Трампу. Чего ждать в будущем?

Лондон и Киев — Наступательные операции российской армии усилились вдоль всей линии фронта. Это явствует из сообщений в социальных сетях украинских офицеров, анализа информации из Генерального штаба в Киеве и интервью с солдатами на передовой.

Можно ли это считать началом крупного весеннего наступления путинских сил, о котором Украина предупреждала уже некоторое время назад, пока не ясно. Однако похоже, что российский лидер не боится расстроить президента США Дональда Трампа, который, как заявил на прошлой неделе госсекретарь Марко Рубио, сделает свой выбор “в течение нескольких недель”, если Кремль всерьез настроен на мир.

Несколько последних месяцев одни из самых ожесточенных боев ведутся к югу от Красноармейска — некогда ключевого логистического узла ВСУ в Донецкой области.

Украинская армия добилась ряда небольших тактических успехов с начала года, отбив часть российских наступлений, однако русские находятся на расстоянии всего пары километров от центра города.

Однако один украинский разведчик из района боестолкновений сообщил CNN, что за последние десять дней вооруженные силы России активизировались и сосредотачивают живую силу и технику для будущих атак.

“Мы видим это на кадрах с беспилотников и слышим, как они это обсуждают в радиоперехватах”, — сказал офицер на условиях анонимности.

Однако поскольку сам Красноармейск надежно защищен, а ранее размещавшиеся там арсеналы перемещены, основной удар России в этом районе может быть направлен на запад, а не на север.

В социальных сетях украинские солдаты делятся опасениями возможного окружения в одном месте фронта и прорыва обороны в другом.

“Линия фронта в этом районе активизировалась. Русские не останавливаются”, — написал в Telegram боец ВСУ с позывным “Мучной”.

Цель наступления — поселок Новопавловка, считает он.

“Они войдут в Днепропетровскую область — это одна из ключевых задач, поставленных российским командованием”, — добавил он.

Продвижение на Днепропетровск станет важной вехой, поскольку ранее российские войска на территорию региона не ступали. В случае успеха это будет новая область под российским контролем.

По данным украинской аналитической группы DeepState, путинские войска находятся всего в шести километрах от областной границы, а жители приграничных населенных пунктов уже эвакуируются.

Для Путина — а, возможно, и для американских переговорщиков — даже частичный контроль над Днепропетровской областью может оказаться полезной разменной монетой на будущих переговорах.

В Луганской области, самом восточном регионе Украины, у путинских сил наибольший контроль — в руках украинцев же осталось лишь несколько очагов сопротивления. Здесь российские войска стабильно добиваются успехов за последние недели, особенно к северу от Красного Лимана — железнодорожного узла и тыловой базы поддержки ВСУ.

“Ситуация сложная: нам приходится стабилизировать фронт и методично выбивать противника, иначе эта гангрена распространится”, — написал один украинский офицер в социальных сетях.

Анализ данных Генштаба Украины от CNN показал рост российской активности за последние две недели по всем участкам линии фронта. Хотя нам не удалось подтвердить цифры из независимых источников, данные наглядно свидетельствуют о стойком росте, начиная с 23 марта.

До этой даты среднее количество ежесуточных столкновений в марте составляло порядка 140 (статистическим исключением стал день 11 марта). С тех пор же в среднем фиксировалось порядка 180 столкновений в сутки — на 30% больше.

В эти данные вошла и Курская область, где Украина теперь удерживает всего несколько деревень вдоль границы после того, как Россия постепенно отбила у ВСУ неожиданно захваченный в прошлом году плацдарм. Кроме того, Россия в соседней Сумской области создала небольшие серые зоны, которые ни одна из сторон не контролирует полностью.

Еще больше осложняет ситуацию на северных рубежах вторжение ВСУ в приграничную полосу Белгородской области, впервые подтвержденное Киевом в понедельник.

Украинские солдаты сообщают о различных приемах России за последние недели.

На юге Донецкой области офицер ВСУ с позывным “Алекс” сообщил, что российские войска продвигаются вперед колоннами из бронированных и легкобронированных транспортных средств (по четыре-пять БМП и танков), тогда как остальное — “грузовики, легковые автомобили и мототележки”.

Он не стал скрывать, что скептически оценивает перспективу крупного наступления, если текущие маневры выявят реальную нехватку бронетехники.

“Да, у них много живой силы — в несколько раз больше, чем у нас — но что бы там ни говорили, в войне XXI века невозможно развить успех и развернуть быстрое наступление без механизированных средств доставки и поддержки пехоты”, — написал “Алекс” в соцсетях.

Командир ВСУ Станислав Бунятов написал, что российские войска несут потери, но все равно не останавливаются. <...>

На западе, недалеко от Днепра, где российские войска на прошлой неделе взяли под контроль небольшое поселение Лобковое, командир отряда беспилотников ВСУ сообщил CNN, что противник наращивает живую силу в 10-15 километрах за линией соприкосновения.

“Русские действуют небольшими тактическими группами по пять-семь, максимум десять человек. Как только появляется туман или идет дождь, они начинают продвигаться, прикрываясь непогодой от наших беспилотников”, — объяснил он.

С наступлением весны и сухой погоды тактика противника изменится, считает он.

“Сейчас они не могут использовать тяжелую технику. Слишком мокро — они застрянут. Как только земля просохнет, они выдвинутся вперед. В этом нет сомнений: они наверняка пойдут в атаку”, — заключил он.

Несмотря на мрачные оценки, важно не терять масштаба. Занятая Россией территория остается небольшой. Так, наступающие на Днепропетровскую область силы Москвы к юго-западу от Красноармейска продвинулись всего на 45 километров за последний год.

Министерство обороны Великобритании и другие аналитики утверждают, что темпы продвижения России последние полгода неуклонно снижаются: с примерно 730 квадратных километров в прошлом ноябре до всего лишь 143 в марте.

Отчасти это связано со сложностями боевых действий зимой, хотя командующий вооруженными силами США в Европе генерал Кристофер Каволи в оптимистичной речи заверил Конгресс на прошлой неделе, что силы Киева “заняли очень прочные оборонительные позиции” и “хорошо окопались”.

“Тяжело себе представить, чтобы фронт рухнул, а Украина проиграла этот конфликт”, — заключил Каволи.

Однако аналитик сухопутных войн Ник Рейнольдс из Королевского объединенного института оборонных исследований в Лондоне предостерег от мысли, что если Россия не занимает территорию, то она ничего не добивается.

Москва не будет воплощать в жизнь свои территориальные претензии сугубо посредством военного наступления, захватывая лес за лесом и деревню за деревней.

“Ее цель — истощение, и эта цель долгосрочная. Ее цель — перемолоть личный состав, уничтожить технику, высосать ресурсы, разорить украинское государство и сломить его волю к борьбе”, — пояснил он.

Даже слабые наступления, подчеркивает он, требуют ответных мер, что, в свою очередь, выявляет оборонительные позиции ВСУ, которые становятся целями для российской артиллерии и планирующих бомб.

Даже в лучшем случае потребуется несколько лет, чтобы Европа активизировала работу по перевооружению Украины на фоне возникших сомнений в дальнейшей военной поддержки США. Хотя украинский ВПК весьма преуспел, экономически страна по-прежнему больше зависит от союзников, чем Россия, отмечают аналитики.

Под давлением Вашингтона Владимир Зеленский по-прежнему во всеуслышание заявляет о стремлении прекратить боевые действия — если мирное соглашение будет справедливым, прочным и не позволит России позже возобновить боевые действия.

Кремль, со своей стороны, тоже утверждает, что хочет мира — но лишь при условии, что будут устранены первопричины конфликта, что, по сути, означает, что Украина должна безоговорочно вернуться в сферу влияния Москвы.

Однако прозвучавшее на прошлой неделе заявление Путина о крупнейшем за последние десять лет призыве, поставленная цель создать армию в 1,5 миллиона действующих военнослужащих, а также непрекращающиеся воздушные атаки — все это говорит скорее о стремлении истощить противника, чем о мирном урегулировании.

Для бойцов ВСУ на передовой, даже высокопоставленных офицеров, мирные переговоры в принципе мало что значат.

“Поверьте мне и моему опыту: когда сидишь там, в окопе, об этом не думаешь. Есть приказ, который нужно выполнять, и есть желание выжить”, — заключил один из них.