На протяжении последних лет очень популярной в мировых СМИ была тема CBDC. Данная англоязычная аббревиатура расшифровывается как «цифровая валюта центрального банка». В изучение вопроса возможности введения CBDC и в конкретную разработку этой цифровой валюты втягивалось все большее число центробанков мира. Данную тему особенно пристально отслеживал Банк международных расчетов (БМР) в Базеле. Явно рассчитывая на то, чтобы возглавить процесс продвижения CBDC в мире. По его данным, в конце прошлого года вопросами CBDC в той или иной мере занимались примерно 130 центральных банков. В том числе и все ведущие ЦБ – Федеральная резервная система США, Европейский центральный банк, Банк Англии, Банк Японии, Народный банк Китая и др.
Скорость движения центробанков к финалу, т. е. полной легализации CBDC, была очень разной. Проворнее всех оказались денежные власти некоторых небольших государств и офшорных юрисдикций (ряд экспертов объясняют это тем, что им отводится роль «испытательных полигонов»). На Багамских островах, Ямайке и в Нигерии цифровые валюты центробанков полностью внедрены.
Среди крупных лидеров выделяется китайский Центробанк. Уже в 2020 году НБК начал пилотный проект по тестированию китайского цифрового юаня. В настоящее время пилотную фазу, кроме Китая, проходят 12 стран G20, в том числе Бразилия, Япония, Индия, Австралия, Россия и Турция.
Скорость движения ЕЦБ можно оценить как среднюю (пилотный проект анонсирован, но его масштабы мизерны). А скорость движения ФРС США была даже ниже средней. Тем не менее американский Центробанк продолжал убеждать всех, что он двигается к заветной цели – цифровому доллару, но делает это осторожно, изучая опыт других центробанков с целью минимизации рисков.
Наверное, ФРС США двигалась бы к заветной цели быстрее, но в стране возникла мощная оппозиция цифровому доллару, который рассматривается как посягательство на свободы американских граждан (ведь одной из важных особенностей любой CBDC является полная «прозрачность» всех операций с использованием такой валюты и возможность Центрального банка блокировать или «программировать» операции физических и юридических лиц с учетом их поведения). В мае 2024 года нижняя палата Конгресса США приняла законопроект, предусматривающий запрет на выпуск Федеральным резервом цифрового доллара, но проект был заблокирован в верхней палате. Почти все кандидаты на пост президента США в предвыборной кампании прошлого года активно выступали против цифрового доллара. В том числе Дональд Трамп.
И вновь став на четыре года хозяином Белого дома, он немедленно выполнил свое предвыборное обещание насчет цифрового доллара. 23 января Трамп подписал указ под названием "Укрепление американского лидерства в области цифровых финансовых технологий". Помимо всего, он предусматривает создание при президенте США рабочей группы по криптовалютам и запрещает Федеральному резерву разрабатывать и выпускать цифровой доллар. Примечательно, что в указах американских президентов Федеральный резерв напрямую до сих пор не фигурировал, поскольку он является институтом, находящимся за пределами государства и не подконтрольным ни президенту, ни другим органам государственной власти. Но Дональд Трамп считает себя «революционером», поэтому от многих «предрассудков» прошлого он отходит. А данный указ можно рассматривать как первую осторожную попытку президента прибрать «независимый» американский центральный банк к рукам.
Можно сказать, что Соединённые Штаты – первое среди 130 стран, провозгласивших движение к CBDC, государство, которое на уровне президента запрещает CBDC. Очевидно, что указ американского президента от 23 января не прошёл незамеченным ни одним центробанком и ни одним главой государства в мире. Главы центробанков и главы государств стали размышлять над тем, как им реагировать на указанное решение Трампа. Большинство сделали вид, что не заметили указ.
Альтернативой цифровому доллару Трамп объявил криптовалюты, или частные цифровые валюты. Уже принят ряд конкретных решений по более активному и широкому использованию криптовалют в США. Так, 7 марта Трамп подписал указ о создании Стратегического резерва биткойна. Этот резерв будет наполнен теми биткойнами, которые были в разное время и по разным причинам конфискованы государством. Это примерно 200 тысяч «монет» биткойна (ВТС). Трампу хочется, чтобы Стратегический резерв прирастал за счет покупки государством биткойна на рынке. Но для этого указа недостаточно. Нужен закон, санкционирующий использование бюджетных средств для закупок ВТС. И проект такого закона сейчас обсуждается в Конгрессе США (Bitcoin Act). Он предусматривает закупку в течение пяти лет ВТС в количестве 1 миллиона «монет». При нынешних ценах на биткойн этот примерно 100 млрд долларов. Трамп и его команда рассчитывают, что законопроект станет законом летом этого года.
Но Трамп и его команда делают ставку не только на биткойн, но также на частные цифровые валюты, которые называются «стейблкойнами». Это цифровые валюты, цены которых привязаны к золоту, другим биржевым товарам, официальным валютам. Настоящими стейблкойнами сегодня принято считать те цифровые валюты, которые имеют не просто ценовую привязку к какому-то «якорю», но также реальное 100-процентное обеспечение в виде того же золота или официальных валют.
Первые стейблкойны появились в середине прошлого десятилетия. Сегодня, по разным экспертным оценкам, их насчитывается в мире несколько сотен, а капитализация всего рынка стейблкойнов в конце прошлого года оценивалась в 212 млрд долл. Это примерно 7-8% суммарной капитализации всего рынка криптовалют. Медленно, но уверенно стейблкойны в мире цифровых валют наращивают свой потенциал как в виде абсолютных, так и относительных показателей. Самое интересное, что в мире стейблкойнов доминируют те цифровые валюты, которые базируются на долларе США. По оценкам экспертов Блумберг, почти 90 процентов суммарной капитализации рынка стейблкойнов в начале нынешнего года пришлось всего на две цифровые валюты – Tether (USDT) и USD Coin (USDC). Трамп призывает делать ставку на эти (и потенциально другие) цифровые валюты, привязанные к доллару США. Эксперты справедливо отмечают, что USDT, USDC и прочие подобные цифровые валюты – лишь промежуточные пункты на пути движения Америки все к тому же цифровому доллару, который рассчитывал эмитировать Федеральный везерв. В своей недавней статье «Трамп нашел «палочку-выручалочку» под названием «стейблкойн»» я объясняю, почему курс американского президента на наращивание привязанных к доллару США «стейблкойнов» в конце концов приведет Америку к тому самому цифровому доллару, против которого он так энергично выступал и выступает.
Вернемся к президентскому запрету цифрового доллара. Как на это отреагировал Федеральный резерв? Многие были уверены, что глава ФРС Джером Пауэлл будет сопротивляться. В том числе заявлять о неконституционности указа от 23 января. Но Пауэлл разочаровал сторонников цифрового доллара. 12 февраля 2025 года глава ФРС на слушаниях в конгрессе заявил буквально следующее: «В течение моего срока ФРС никогда не выпустит цифровую валюту центрального банка (CBDC)». Особой сенсации из этого заявления я бы делать не стал. Ведь Джерому Пауэллу осталось сидеть в кресле главы Федерального резерва совсем недолго; срок его пребывания в должности истекает в мае 2026 года. Даже если бы никто не ставил палки в колеса Федеральному резерву, до истечения срока полномочий Пауэлла времени мало даже для того, чтобы подготовить к запуску пилотный проект.
Некоторые сторонники цифрового доллара США стали называть Пауэлла «оппортунистом» и «соглашателем». Ведь он еще до упомянутых слушаний в конгрессе стал озвучивать крамольную мысль насчет того, что цифровой доллар ФРС – что-то наподобие «пятого колеса в телеге». Сторонники цифрового доллара говорили, что CBDC, мол, позволит упростить и ускорить расчеты в экономике. Но Федеральный резерв с середины 2023 года стал внедрять систему FedNow (сервис банков для частных лиц и компаний), который быстро стал популярным в Америке. Пауэлл неоднократно подчеркивал, что «система реальных платежей FedNow уже может удовлетворить потребности», а цифровой доллар на фоне этого сервиса становится «избыточным продуктом». Некоторые наблюдатели комментируют эти заявления как намек на то, что Федеральный резерв более склонен к обновлению и совершенствованию в рамках действующей денежной системы, чем к ее разрушению.
Сторонники цифрового доллара считают, что Пауэлл просто-напросто перебежал на сторону Трампа. По их мнению, «FedNow – это всего лишь «обезболивающее», тогда как CBDC могла бы быть «операционным инструментом»». Есть даже версии, согласно которым Пауэлл сторонник не только Трампа, но и всей американской криптоиндустрии. Может быть, он готовит себе в этой сфере «теплое место» после ухода из Федерального резерва? Задвигая цифровой доллар, Пауэлл тем самым подыгрывает криптовалютам. Так, после его выступления в конгрессе 12 февраля цена биткойна выросла на 3%. Кроме того, Пауэлл намекал, что Федеральный резерв позволит американским банкам работать с частными цифровыми валютами.
Американские сторонники CBDC очень обеспокоены тем, что Федеральный резерв без боя уступает первенство в мире CBDC Народному банку Китая с его цифровым юанем. На сегодняшний день в рамках пилота цифровым юанем уже охвачено 260 миллионов пользователей. Американский доллар традиционно опирается на такой канал международных платежей, как SWIFT; а вот Китай с его цифровым юанем выстраивает альтернативный канал, который называется «mBridge».
Это проект платформы, через которую страны могут осуществлять платежи и расчеты с использованием своих CBDC. Участниками проекта стали пять организаций: Институт исследований цифровой валюты Народного банка Китая (PBC DCI); Валютно-финансовое управление Гонконга (HKMA), Банк Таиланда (BoT), Центральный банк Объединённых Арабских Эмиратов (CBUAE), и Центр инноваций Банка международных расчетов (BIS) в Гонконге (BISIH Hong Kong Centre). В июле 2024 года к проекту присоединился Центральный банк Саудовской Аравии. Общее кураторство проектом осуществлял Банк международных расчетов. Для многих было полной неожиданностью заявление БМР в октябре прошлого года о том, что он выходит из проекта «mBridge». Кто-то квалифицировал это решение БМР как маневр, как попытку не допустить того, чтобы китайский цифровой юань стал действительно «королем CBDC», чтобы он мог вытеснить американский доллар (обычный, а не цифровой) и таким образом стать «королем» всего валютного мира.
Является ли указанное решение БМР отказом от ставки этого международного финансового института на дальнейшее продвижение CBDC в мире, пока неясно.
Многое зависит от того, какой будет судьба еще одного проекта БМР, который называется Agora. В нем участвуют в общей сложности семь центральных банков: Банк Франции (представляющий Еврозону), Банк Японии, Банк Кореи, Банк Мексики, Швейцарский национальный банк, Банк Англии и Федеральный резервный банк Нью-Йорка. Как видим, здесь доминируют западные и прозападные центробанки. Плюс к этому куча частных банков и финансовых компаний: JPMorgan, HSBC, UBS и японский банк MUFG, также Visa и Mastercard, SWIFT, Swiss SIX Digital Exchange, японская компания финансовых услуг Monex Group, клиринговые компании и еще множество крупных банков (практически все из стран «коллективного Запада»).
Очевидно, что после указа Трампа от 23 января участие Федерального резервного банка Нью-Йорка и банков Уолл-стрит в проекте Agora становится невозможным. Правда, по мнению экспертов, сохраняется один компромиссный вариант, допускающий участие американских банков в проекте: если они будут работать со стейблкойнами, привязанными к доллару США (прежде всего, USDT, USDC). Банк международных расчетов, как говорят эксперты, готов их приравнять к CBDC.
Но если такое признание произойдет, то в сложном положении окажется Трамп. Ведь он считает, что USDT, USDC и прочие стейблкойны, привязанные к доллару США – нечто противоположное цифровому доллару, который он запретил своим указом от 23 января. Ещё одна валютная антиномия, разрешить которую пока никто не может.
