Принимай нас, Суоми-красавица
Вступление Финляндии в НАТО, казалось бы, прошло по формуле «как снег на голову». На первый взгляд, причина столь скоропалительного решения — начало СВО, проводимой Россией на Украине: население Финляндии резко почувствовало себя в опасности — и... На самом деле так может считать только человек, не сильно разбирающийся в данном вопросе.
Предательство вассалом ослабевшего сеньора — обычная феодальная коллизия. И случилась она далеко не 4 апреля 2023 года. Потому что в ЕС Финляндия вступила в 1995-м. Поскольку действовать по принципу «ласковое теля двух мамок сосёт» надо аккуратно, в Евросоюз Суоми-красавица шла тихонько, приставными шагами. Как ребёнок, который, улыбаясь родителям, по стеночке, по сантиметру, подбирается к буфету с конфетами. В 1952 году финны вступили в Северный совет. В 1961 году — в ЕАСТ — европейскую ассоциацию свободной торговли.
Со скандинавскими странами и вовсе проблем не было. Финляндия исторически, как большая часть «циркумбалтийских стран» (ну, то есть всех стран вокруг Балтийского моря, кроме Германии и России, слишком сильных для подобных обобщений), стремилась войти в альянс, позволяющий этому виртуальному объединению приобрести хоть какой-то вес в сравнении с русскими и немцами. А в этом объединении Швеция, вечный союзник Финляндии во всех войнах, — явный гегемон. Поэтому в 1954 году Финляндия вошла в скандинавский «паспортный союз» и общий рынок труда, а в 1955 году — в договор о социальном обеспечении. К 1970 году образовалась Фенноскандия — достаточно прочное экономическое объединение.
Благодаря этому после развала СССР впавшая в тяжёлый экономический кризис финская экономика (большая часть производимого финнами шла в СССР, а тут такой рынок отвалился...) достаточно легко поменяла ориентацию на Евросоюз — связи через шведов были налажены давно. А там и время вступления в ЕС подошло.
А вот с НАТО всё было куда сложнее! Тема отказа от «политики неприсоединения» в Финляндии всегда присутствовала, но... Всегда вызывала резко негативную реакцию общества. На протяжении десятилетий именно неучастие в военных блоках считалось гарантией безопасности. Что же изменилось в общественном мнении нашего северного соседа?
В эпоху постмодерна воздействие на эмоции берёт верх над доводами, обращёнными к разуму. Существует психологический феномен: желание обрести ощущение безопасности путём присоединения к мощному сообществу становится сильнее, чем понимание того факта, что в перспективе это может сделать мишенью для применения силы со стороны противостоящего сообществу соседа. Потому что ощущение есть, от него уже тепло, а факты — нечто абстрактное и заумное, для их анализа нужно шевелить извилинами.
Когда ушло поколение политиков, разбирающихся во всех тонкостях «реалполитик», им на смену пришли дети постмодерна, применяющие к политике морально-нравственные критерии. Какие? После победы Запада в холодной войне финны резко почувствовали себя на «правильной стороне истории». А оказавшись в «конце истории» на правильной стороне, соблюдать нейтралитет, полагаясь на гарантии стороны «неправильной», не просто глупо, но и аморально!
Впрочем, появление подобных психологических выкрутасов имело и практическую подоплёку. В 2004 году в НАТО вступила Эстония. С военной точки зрения эстонская армия альянсу не нужна от слов «вообще» и «совсем». А вот географически! В составе НАТО именно Эстония способна перекрыть России выход из Финского залива. Но только в том случае, если это действие будет поддержано с другой стороны Финляндией. Именно на порккалла-уддской минно-артиллерийской позиции Российский императорский флот защищал Финский залив от Кайзерлихмарине в 1917 году, здесь же держали оборону советские моряки в Великую Отечественную войну. Эта позиция опиралась со стороны Эстонии на остров Нейссаар (по-шведски Нарген), а со стороны Финляндии — на полуостров Порккалла-Удд. В общем, финское общественное мнение начали активно готовить ко вступлению в альянс.
Финляндия в плане внешней политики долго шла в кильватере скандинавского нейтралитета. Вот только после войны сам этот нейтралитет стал таять, как снеговик под весенним солнцем. Сначала в НАТО вступили Дания и Норвегия. Эти страны во Вторую мировую войну наглядно убедились в том, насколько ненадёжен нейтралитет: обе оказались в кратчайшие сроки и без всякого повода со своей стороны захваченными Германией. Обрывки былого нейтралитета скандинавы в составе НАТО себе выторговали: они отказались от размещения на своей территории иностранных войск в мирное время и от размещения ядерного оружия. В 60–70 годы прошлого века даже было такое понятие, как «северный баланс»: Дания и Норвегия в НАТО, Финляндия в союзе с СССР, а Швеция нейтральна.
Готовить ко вступлению в НАТО финнов начали давно. В 1994 году Финляндия следом за Швецией (рассматривать их отдельно чаще всего не получится: Швеция — старший брат, который тянет Финляндию во все свои авантюры) начинает активно сотрудничать с альянсом в рамках программы «Партнёрство во имя мира». В 1997 году США объявили «Североевропейскую инициативу» — комплекс мероприятий по вовлечению скандинавских «нейтралов» в евроатлантические структуры (как выразился американский дипломат Рональд Асмус, цель Вашингтона — «вернуть нордическую и балтийскую части Европы в европейский мейнстрим»). Затем была создана группа e-PINE («Упрочнённое партнёрство в Северной Европе» — США плюс прибалты со скандинавами) — продолжение ползучей интеграции в НАТО.
Проводником Финляндии в альянс стала Эстония. В 2009 году была создана «группа NB8», объединяющая пять скандинавских стран с тремя прибалтийскими республиками. Может ли существовать блок из стран НАТО и не-НАТО в одном флаконе? Само собой, нет. Аргументы за вступление в альянс в Финляндии приводились следующие:
1) НАТО не является агрессивным блоком, каковым он был в годы холодной войны, сегодня это сообщество, направленное на обеспечение безопасности, типа ОБСЕ или ООН;
2) членство в НАТО способствует снижению военного давления на Финляндию со стороны России (а что, оно было?..), к которой с 1990-х годов в финской прессе неизменно культивируется негативное отношение;
3) Финляндия не может сама сопротивляться агрессии со стороны России;
4) в составе совета «Россия — НАТО» Финляндия смогла бы стать «экспертом по России», получая за это всевозможные плюшки (правда, к моменту вступления совет приказал долго жить);
5) вступление в НАТО окажет положительное влияние на отношения Финляндии с США, что даст доступ к новым военным технологиям. Гм... Португалия и Греция сильно удивились бы этому аргументу.
Собственно говоря, к 2023 году Финляндия настолько сблизилась с НАТО по всем статьям, насколько это в принципе возможно без вступления в его стройные ряды. Бывший министр иностранных дел (а ныне президент) Александр Стубб охарактеризовал отношения с альянсом как «гражданский брак». Когда в 2008 году один из представителей российского МИД назвал Финляндию «уважаемой нейтральной страной», то получил от Стубба резкую отповедь: «С января 1995 года мы вступили в ЕС и работаем в тесном сотрудничестве, в том числе и с НАТО!» Поэтому принятие Финляндии в альянс было делом времени: любая женщина стремится перевести гражданский брак в законный. И это время пришло в 2023 году, СВО стало поводом, но не причиной очередного расширения НАТО.
Впрочем, разобравшись с тем, что подвигло Суоми-красавицу вступить в столь недружелюбный России альянс, стоит посмотреть: что может дать альянсу Суоми. Ну, тут с точки зрения России всё печально. Дело в том, что Финляндия хоть и меньше в плане населения стран Трибалтики, но армию имеет более сильную, чем все три Вымирата вместе взятые!
Комплектуются силы обороны Финляндии по смешанному принципу: 12 тысяч контрактников и 22 тысячи призывников. Призыв в Финляндии распространяется на всех мужчин (даже свидетелям Иеговы откосить не дают!), срок службы — от 165 до 347 дней, в зависимости от воинского звания. В результате в военное время Суоми способна отмобилизовать армию в 280 тысяч человек. И, что характерно, в отличие от нищих прибалтов, у финнов есть чем всю эту массу вооружить.
Сухопутные войска состоят из двух бронетанковых, двух механизированных и трёх егерских (лёгких) бригад, а также артиллерийской бригады, полка ПВО, семи инженерных батальонов, трёх батальонов связи, вертолётного батальона и батальона ССО: 13 400 человек, 9 000 — призывники, 4 400 — контрактники.
На вооружении в 2023 году стояло 100 современных танков Leopard 2A6, ещё 100 Leopard 2A4 — на хранении. БМП: 110 BMP-2MD — финских копий нашей БМП-2, но с усиленной бронёй и тепловизорами и 102 шведских CV9030FIN. Также имеется 142 МТЛБ и 471 финский бронетранспортёр — 260 ХА-180/185 Sisu, 101 ХА-202 Sisu, 48 ХА-203 Sisu и 62 AMV (ХА-360). Последние ничуть не хуже американских «Страйкеров».
Впечатляет артиллерия: 59 САУ, из которых 23 — К9 «Тандер» (ещё 25 — в пути), более чем серьёзная южнокорейская самоходка калибром 155-мм. Остальные — советские «Гвоздики» калибром 122-мм (их осталось 36). Кроме того, есть 18 самоходных двуствольных миномётов AMOS — калибр 120-мм. Помимо самоходной артиллерии, есть и буксируемая: 54 155-мм К98 и 234 старых добрых Д-30 — 122-мм. Реактивная артиллерия: 34 РМ-70 — чешский аналог нашего «Града» и 22 американских М270 MLRS.
ВВС Финляндии на фоне прибалтийских лилипутов также впечатляют: 62 F-18 Hornet (семь из них — учебно-боевые). В 2025 году их заменят 64 F-35А, малость не доведённые, но всё-таки истребители пятого поколения. Есть ещё 45 учебно-боевых самолётов Hawk английского производства, в случае войны могут работать лёгкими штурмовиками.
Финский флот невелик: больших кораблей нет, но есть минные заградители (шесть штук) и тральщики — 13 единиц. Ударные возможности обеспечивают восемь ракетных катеров, вооружённые шестью шведскими ПКР RBS-15 фирмы «Сааб-Бофорс». Есть вспомогательный флот из четырех командных катеров и восьми транспортных судов. И два десантных катера и пять десантных судов. Зачем? Ну, бригада морской пехоты в составе финских ВМС тоже имеется. Сразу стоит отметить: весь флот приспособлен к действиям в шхерах, потому и крупных кораблей нет.
Но самое главное, что может дать Финляндия НАТО, это не её Вооружённые силы (у страны с населением 5,5 миллиона человек они большими быть не могут). Самое ценное у Финляндии — её географическое положение! Страна имеет сухопутную границу с Россией протяжённостью 1272 километра. Я думаю, не должно удивлять, что первым делом после вступления в НАТО правительством Финляндии было принято решение о модернизации железной дороги, связывающей страну со Швецией, то есть идущей практически вдоль всей финско-русской границы! В общем, классическая рокада вдоль потенциальной линии фронта: позволяет перекинуть войска и технику в любую точку границы.
Но и о планах по совместному с Эстонией перекрытию Финского залива забывать не стоит. На прошлой неделе в Хельсинки побывал командующий Силами обороны Эстонии генерал-майор Андрус Мерило, встретившийся с министром обороны Финляндии Антти Хяккяненом и командующим силами обороны Финляндии генералом Янне Яаккола. Речь шла о наращивании военно-морского взаимодействия и разработке «более конкретных планов по запрету движения российского флота в Финском заливе». Как заявил Мерило: «Это проблема соседа, что в основном страны — члены НАТО сейчас полностью контролируют Финский залив. Морская оборона — это то, в чём Финляндия и Эстония будут и дальше наращивать своё сотрудничество, и, возможно мы сможем разработать более конкретные планы того, как, если это необходимо в истинном смысле слова, полностью запретить деятельность противника в Балтийском море. В военном отношении это можно сделать, и мы движемся в этом направлении»...
Чем грозит финнам конфликт с Россией? Маннергейм считал, что уничтожением. Вот только сегодня никого равного фельдмаршалу в плане мудрости, обусловленной огромным военным и политическим опытом, в Финляндии нет. А современные финские политики стараются следовать стратегии конфликта, сформулированной Томасом Шеллингом: «Угроза ограниченной войны может быть весьма действенной, даже если надежд на победу в этой войне немного».
При этом они не принимают во внимание, что Шеллинг — американец, а для Америки проигранная война — просто расходы. Финляндия, с её отработанной мобилизационной системой, может выставить 280 тысяч штыков. Финны — хорошие солдаты, но боевого опыта у них нет. Для бойцов и командиров, прошедших СВО, они станут просто пушечным мясом. А для 5,5-миллионной Финляндии (у которой и так демография хромает) потеря даже 100 тысяч молодых парней убитыми станет национальной катастрофой, подобной той, что всеми способами пытался избежать Маннергейм в 1944 году.
Что тут можно ещё сказать? Вступление Финляндии в НАТО создаёт для России серьёзные проблемы. И решать их придётся, скорее всего, в районе 2027 года, после того как завершится СВО, а США втянутся в войну с Китаем (о чём прямым текстом говорит президент Байден). Вот только решение этих проблем финнам с эстонцами вряд ли понравится. ВКФ и Эстляндская губерния уже входили в состав России, скорее всего, им придётся этот опыт вспомнить.
Фёдор Ступин,
