Приближающийся к 50 триллионам долларов долг США — это еще полбеды

Вашингтон — Самое тревожное в прогнозах о том, что государственный долг США достигнет 50 триллионов долларов к 2034 году, заключается в том, что реальная цифра наверняка окажется намного больше.

Бюджетное управление Конгресса отметило, что через десять лет федеральный долг достигнет 122% ВВП, превзойдя антирекорд Америки после Второй мировой войны. Финансирование крупнейших движущих сил — обороны, социальных расходов и гигантского снижения налогов, за которым не поспевает реальное увеличение доходов — со временем будет обходиться еще дороже. Стоит ли говорить, что глубокая рецессия или серьезный военный конфликт ухудшат ситуацию еще больше?

Кроме того, эту замедленную экономическую катастрофу грозят ускорить политические разногласия или шаги в сторону дедолларизации на ведущих развивающихся рынках.

Показательный пример: выборы в США 5 ноября. Даже если Дональд Трамп проиграет нынешнему президенту Джо Байдену, вероятность, что бывший лидер США и полчища его сторонников тихо уйдут в сторонку, равна нулю. Вырисовывается нешуточный риск повторного восстания на Капитолийском холме. Ранее, 6 января 2021 года, агентство "Фитч рейтингс" (Fitch Ratings) отозвало кредитный рейтинг Вашингтона на уровне ААА. Что, если вслед за следующим толчком [рейтинговое агентство] Moody’s отменит Америке последний ААА?

Антикитайские пошлины Байдена также не укрепляют глобальную веру ни в доллар, ни в ценные бумаги Минфина США, которыми Пекин владеет на сумму почти 700 миллиардов долларов. Между тем пошлина на электромобили китайского производства составила целых 100%.

Эти шаги никак не подтолкнут Детройт к производству более качественных автомобилей, которых хотят потребители в Европе и Азии или даже сами американцы. Они не повысят инновационный потенциал Америки. И всяко не убедят китайского лидера Си Цзиньпина сотрудничать с Вашингтоном в области перемены климата, в коммуникациях между военными двух стран, борьбе с наркотиками, оценке рисков, связанных с искусственным интеллектом, или даже базового экономического сотрудничества.

С 2017 года Байден усилил резкий меркантилистский поворот Вашингтона. Тогдашний президент Трамп ввел огромные пошлины на китайские товары, а также на мировую сталь и алюминий. Сменив Трампа в Белом доме, Байден оставил его торговую войну в силе — и продолжил вводить новые ограничения против Китая.

Сегодня Трамп угрожает уже 60-процентными пошлинами на все китайские товары, а Байден пытается его “перетрампить”. Эта гонка пошлин чревата возмездием со стороны правительства Си. Кроме того, все меньше стран Глобального Юга считают, что США ведут себя по-взрослому в экономических и геополитических вопросах.

Самый очевидный пример разочарования в бюджетных злоупотреблениях США — разворот экономики прочь от доллара. Положение усугубляется “бычьим” рынком политической поляризации в кулуарах Вашингтона и долгом США, который подбирается к отметке в 35 триллионов долларов.

“Текущая финансово-бюджетная траектория может в итоге довести соотношение долга к ВВП до такой степени, что для его стабилизации потребуется бюджетный профицит такого масштаба, который в принципе редко встречался в истории, — говорит экономист "Голдман Сакс" (Goldman Sachs) Мануэль Абекасис. — И хотя в настоящее время в США есть условия для успешной бюджетной консолидации, политический импульс для сокращения дефицита слаб”.

Абекасис добавляет, что перспективы финансовой стабильности США за последние пять лет “существенно осложнились”. В частности, ожидание повышенных процентных ставок существенно ухудшило динамику соотношения долга к ВВП, с одной стороны, и расходов на выплату процентов к ВВП, с другой.

Экономическая команда "Голдман Сакс" считает, что соотношение долга США к ВВП достигнет 130% к 2034 году (сейчас оно составляет 98%), что на 8% выше прогнозов Бюджетного управления Конгресса. Но что, если в итоге оно окажется еще выше?

В статье от 18 июня на сайте "Фри пресс" (Free Press) историк Нил Фергюсон рассмотрел траекторию долга США через различные финансовые призмы как прошлого, так и настоящего. Любопытнее всего проведенные им параллели между распадом Советского Союза и самонадеянной верой Вашингтона в то, что его колоссальный дефицит пройдет бесследно.

Как пишет Фергюсон: “Хроническое “мягкое” бюджетное ограничение в государственном секторе как ключевая слабость советской системы? Я вижу современную аналогию в том, что дефицит США, по прогнозам Бюджетного управления Конгресса, превысит 5% ВВП в обозримом будущем и неумолимо вырастет до 8,5% к 2054 году. Подключение центрального правительства к процессу принятия инвестиционных решений? Я вижу и это, несмотря на всю шумиху вокруг “промышленной политики” администрации Байдена”.

“Экономисты, — объясняет Фергюсон, — продолжают сулить нам чудеса производительности благодаря информационным технологиям, а в последнее время — еще и искусственному интеллекту. Но среднегодовые темпы роста производительности в несельскохозяйственном деловом секторе США с 2007 года застряли на скромном уровне в 1,5%, что лишь немногим лучше, чем в мрачную эпоху 1973–1980”.

“Сегодня, — говорит он, – экономика США по-прежнему служит предметом зависти остального мира, но вспомните, как американские эксперты переоценивали советскую экономику в 1970-х и 1980-х”.

Как признает Бюджетное управление Конгресса, доля ВВП, идущая на выплаты процентов по федеральному долгу, к 2041 году увеличится вдвое по сравнению с суммой, которую Вашингтон тратит на национальную безопасность. Отчасти это связано с растущей стоимостью долга, в результате чего расходы на оборону через 30 лет снизятся с нынешних 3% ВВП почти до 2,3%.

“Этот спад, — рассуждает Фергюсон, — немыслим на этапе, когда угрозы, исходящие от новой оси под началом Китая, явно растут. Еще больше в глаза бросаются политические, социальные и культурные сходства между США и СССР. Геронтократия была одной из отличительных черт позднесоветского руководства и воплотилась в дряхлости Леонида Брежнева, Юрия Андропова и Константина Черненко”.

По меркам нынешних США поздние советские лидеры были не такими уж старыми, утверждает Фергюсон. По его мнению, по некоторым показателям здоровья советское население практически не уступало сегодняшнему американскому. “Последние данные о смертности в Америке просто потрясают”, — говорит Фергюсон.

Ожидаемая продолжительность жизни, отмечает он, за последнее десятилетие сократилась невиданными в развитых странах темпами. Он также упомянул “поразительный” рост смертности “из-за передозировки наркотиков, злоупотребления алкоголем и самоубийств, а также заболеваний, связанных с ожирением”.

На кредитный рейтинг крупнейшей экономики мира — заметим: и печатного станка резервной валюты — такие соображения обычно не влияют. Но, как утверждает Фергюсон, Америка идет опасным финансовым и социально-экономическим курсом, который мало кто предвидел всего несколько лет назад.

“Я все еще льщу себя надеждой, что мы избежим поражения во второй холодной войне, а экономические, демографические и социальные патологии, от которых страдают все однопартийные коммунистические режимы, в итоге станут смертным приговором “Китайской мечте” Си Цзиньпина”, – говорит Фергюсон.

“Но, чем выше смертность от отчаяния и чем шире разрыв между американской элитой и всеми остальными, — добавляет Фергюсон, — тем сильнее у меня подозрения, что наши собственные патологии сведут нас в могилу еще быстрее. Что, если СССР сегодня — это мы? Просто оглянитесь вокруг”.

В краткосрочной перспективе нежелание Федеральной резервной системы снижать ставки лишь продлевает эпоху доходности с девизом “выше и дольше”.

“Вредоносное воздействие более высоких процентных ставок, от которых растут процентные расходы и увеличивается и без того огромная долговая нагрузка, продолжается и приводит к дополнительным займам, — говорит Майкл Питерсон, генеральный директор Фонда Питера Питерсона. — А это словарное определение неустойчивости”.

Нассим Николас Талеб встревожен еще больше. Автор бестселлера 2007 года “Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости” считает, что долговая “спираль” США в сочетании с политическим разладом в Вашингтоне представляет собой “белого лебедя” — очевидный риск, который может стоить Вашингтону его кредитного рейтинга ААА.

“Этот риск у нас перед глазами, — говорит Талеб. — Когда вы видите хрупкий мост, то знаете наверняка, что в какой-то момент он рухнет”. Талеб называет долговую спираль смертельной. “Нам нужно, чтобы пришло нечто извне — быть может, какое-то чудо”, — говорит он.

В ноябре прошлого года агентство Moody’s предупредило, что может лишить Америку единственного оставшегося высшего рейтинга. Тремя месяцами ранее агентство "Фитч рейтингс" понизило рейтинг США до АА+, когда республиканцы и демократы поссорились из-за финансирования правительства. А 12 лет назад рейтинг США на фоне партийных распрей по поводу потолка госдолга понизил и Standard & Poor’s.

“Доколе Конгресс продолжает увеличивать лимит долга и заключать разовые сделки, потому что боится поступить, как полагается, — говорит Талеб, — долговая спираль никуда не денется”.

Поскольку политическая поляризация в США как никогда остра, возврат к финансовой трезвости кажется практически немыслим. Байден баллотируется на переизбрание, и его Демократическая партия сокращать долг не планирует. Не планируют и верные Трампу республиканцы, которые сулят новое гигантское снижение налогов.

“Из-за этого будущее политической системы всего Запада рисуется мне весьма мрачным”, — объясняет Талеб.

Бывший министр финансов США Роберт Рубин предупреждает, что финансовые проблемы поставили экономику в “ужасное положение”. Рубин пожаловался агентству "Блумберг" (Bloomberg), что “риски огромны” и некоторые из них “уже материализуются” — например, повышение процентных ставок.

Рубин заработал свою финансовую репутацию в начале 1990-х годов. Тогда, будучи “экономическим царем” президента Билла Клинтона, Рубин достиг легендарного уговора с ФРС: сокращение долга в обмен на снижение ставок. Это помогло сбалансировать бюджет США. Но при этом привело и к излишкам.

Теперь Рубин встревожен тем, что рост доходности долгосрочных облигаций США на 3% — это только начало. Бюджетные перспективы омрачились, а инфляция остается высокой. Рубин предупреждает, что когда рынки “рассинхронизированы с реальностью”, ситуация “жестоко исправляется сама”.

Увы, политический климат на Капитолийском холме не дает никаких оснований надеяться, что законодатели смогут предотвратить катастрофу.

“Заглядывая в будущее, нам придется иметь дело как с расходами, так и с налогами, — отмечает Рубин. — Но, если смотреть на вещи трезво, думаю, придется сосредоточиться преимущественно на налогах, чтобы увеличить доходы”.

По мнению Рубина, “разговоров ведется масса, но они не помогают преодолеть раскол между республиканцами, которые отказываются повышать налоги, и демократами, которые противятся льготам”. Его вывод о том, смогут ли Конгресс или Белый дом решить проблему дефицита, таков: “Я бы на это не поставил”.

Опрометчиво ставить даже на то, что долг США через десять лет вырастет “всего” до 50 триллионов долларов. И если реальная цифра превысит даже худшие ожидания, глобальные рынки окажутся в незавидном положении. А Вашингтон собственноручно облегчит задачу странам Глобального Юга, которые рассчитывают оттеснить доллар на второй план.