Создав высокоэффективную модель экономического и социального развития под названием «социализм с китайской спецификой», КНР вольно или невольно бросила экзистенциальный вызов либерально-демократической модели, хранителем которой являются США.
Своими успехами КНР демонстрирует возможность существования принципиально иного социально-экономического уклада. Американцы сами признают, что всему миру придется «сделать фундаментальный выбор между демократией и автократией». Ещё 31 марта 2021 года, выступая в Питтсбурге, Джозеф Байден впервые признал, что «в этом заключается соревнование между Америкой и Китаем в остальном мире». Стремясь предотвратить новые успехи китайского социализма, Байден и его команда объявили мобилизацию своих союзников в мире. В этом был смысл «Саммита за демократию», организованного в конце 2021 года. Америка нацеливала свои идеологические и пропагандистские ресурсы именно на основу системы «социализм с китайской спецификой», на Коммунистическую партию. Прошедшее с той поры время показало провал попыток отбросить китайский социализм и сдерживать Китай.
Напротив, продолжает расти привлекательность китайского Пути, идейной основой которого является теория «социализма с китайской спецификой». Эта теория и практика на наших глазах приобретает глобальный и исторический масштаб. Председатель Си Цзиньпин в июле 2021 года заявил: «На основе продолжения и развития социализма с китайской спецификой… мы сформировали новую китайскую модель модернизации и создали новую форму человеческой цивилизации».
Несколькими днями позже главный коммунист планеты сделал очень важное уточнение: »Не существует общеупотребимой формулы модернизации и страны должны искать оптимальные решения. Со своей стороны, Компартия Китая готова обмениваться и делиться опытом с политическими партиями всех стран…»
В ходе Саммита и других торжеств не прозвучало даже намека на желание повторить опыт Коминтерна и создать нечто вроде «Интернационала социализма с китайской спецификой». В этом главное отличие от американцев с их «Саммитом за демократию». В формуле «социализм с китайской спецификой» слишком много неповторимого за пределами китайской цивилизации, которую называют еще иероглифической и конфуцианской. К этой цивилизации относят не только саму Поднебесную, но также Японию, Вьетнам, Сингапур, Корею, Тайвань. Существующая два с половиной тысячелетия иероглифическо-конфуцианская матрица определила развитие этих стран и регионов. Они то входили в состав Поднебесной, то попадали под влияние других цивилизаций, то обретали возможность двигаться собственным путем. Одни из них первыми вступали на траекторию модернизации и обгоняли Китай, как это сделала Япония. Другие также добивались успеха за счет применения западных технологий и методов управления, как Южная Корея, Сингапур и Вьетнам. Однако для всех этих стран и по сей день характерна общественно-политическая модель, которую можно назвать не только конфуцианской, но еще и авторитарно-социалистической.
Именно конфуцианско-иероглифическая специфика будет мешать китайской модели принять глобальное измерение. Именно она, а также иудейско-христианские основы западной цивилизации станут барьером, на преодоление которого потребуются время и усилия. Зато глобальное значение и применение будет иметь новое прочтение социалистической теории, позволившее Китаю, словами Си Цзиньпина «совершить исторический переход от высокоцентрализованной системы плановой экономики к жизнеспособной системе социалистической рыночной экономики, от частичной либо полной замкнутости к всеобъемлющей открытости».
Вовлекая Китай в антисоветский лагерь с начала 80-х годов, оказывая финансовую, экономическую и военную поддержку новому союзнику, Запад рассчитывал на разрыв связи Китая с социализмом, на «изменение цвета» китайского стяга. Концепция «конструктивного вовлечения» не достигла поставленной цели. Пекин взял на Западе всё необходимое и отбросил всё лишнее. Огонь социализма хранили и оберегали в закрытых от посторонних глаз очагах партийных исследовательских центров, школ и университетов. Когда пришло время, Компартия выпустила пламя наружу. На XIX съезде в 2017 году она громко заявила о решимости «твердо и сознательно помнить изначальную цель и возложенную на нас миссию».
Слухи о кончине мирового социализма «оказались сильно преувеличены». Неосоциализм как государствообразующая Большая идея торжествует в Китае, Вьетнаме, Северной Корее, Лаосе. По нашей планете уже бродит не «призрак коммунизма», о котором писали Маркс и Энгельс, но шагает опробованная на деле новая общественно-политическая модель – социализм с китайской спецификой. Эта модель экономического и общественного устройства может быть применена в других странах как «неосоциализм с национальной спецификой». В нашем случае – русский неосоциализм.
Сейчас Россия стоит перед неотложными и серьёзными реформами общественной и экономической жизни. Навязанная нам после развала Советского Союза либерально-капиталистическая модель оказалась проигрышной. Причём не только в том колониальном варианте, который продвигали западные советники Ельцина и Гайдара. Сама модель исчерпала свой ресурс и обрекает страны Запада на экономический застой и упадок, на извращения в политической и духовной жизни. Ясно, что мы не можем продолжать жить по этим прописям. Но и консенсуса о новой модели развития в российском обществе пока нет. На фоне сохраняющейся «американоцентричности» части СМИ и политической элиты специалисты по Китаю пытаются предложить китайскую модель для обсуждения в качестве одного их вариантов. При этом они отмечают, что у социализма с китайской спецификой налицо своя особость, продиктованная уникальностью цивилизации, историей, языком и даже географией Поднебесной. Но никакой другой действующей и успешной модели развития в современном мире просто нет.
Продвижению идей русского неосоциализма способствуют политические реалии. Россия и Китай вступили в новый этап стратегического партнёрства, который можно назвать «боевое слаживание». После встречи Президента Путина и Председателя Си Цзиньпина в марте нынешнего года этот этап быстро наполняется новым содержанием. Договорённости двух президентов, двух верховных главнокомандующих детализируются в ходе их новых встреч, во время переговоров министров обороны и внутренних дел, руководителей Советов безопасности и иных «силовиков». План экономического взаимодействия конкретизируется во время бесед глав правительств и их заместителей, министров, руководителей государственных концернов и ведущих предпринимателей. Встречаются руководители парламентов, партий, общественных организаций.
Но, всё же, как России, так и Китаю не достаёт еще одной формы «боевого слаживания» – идейной. Мы должны лучше понимать теоретические источники практических действий друг друга. Зная базовые взгляды руководителя страны, фактически ставшей нашим союзником, мы сможем с большей точностью предсказывать его реакцию на международные события, на развитие двустороннего взаимодействия, на наши внутренние события. Такое взаимопонимание в равной степени необходимо Москве и Пекину в условиях холодной войн», развязанной против наших непокорных держав объединённым Западом во главе с Соединёнными Штатами. Западный фронт этой глобальной войны уже протянулся от Финляндии до Турции, а на украинском участке ведутся военные действия. Восточный фронт опирается на Японию, Южную Корею, Тайвань, Филиппины и Австралию. Созданы новые военно-политические объединения AUKUS и QUAD. Китай постоянно провоцируется на повторение украинского сценария и нанесение превентивного удара по сепаратистам в Тайбэе.
В условиях СВО в экономике и общественной жизни России происходят коренные перемены. Резко усиливается плановая, государственная составляющая экономики. Частный сектор также все больше ориентируется на интересы нации и извлекает немалую выгоду от мобилизации. Общество России избавилось от иллюзий о возможности взаимовыгодного партнёрства с Западом. Либерально-капиталистические идеи становятся маргинальными, а интерес к социализму быстро растёт, особенно среди молодёжи. Всё более популярны фильмы и музыка советской эпохи, исследования о Сталине и его стратегии. Опросы общественного мнения показали, что около 50% молодых людей хотели бы жить при социализме. В условиях экономических санкций Запада рынки насыщаются китайскими автомобилями и другими товарами. Их высокое качество меняет устаревшие стереотипы о Поднебесной, стимулирует размышления о причинах «китайского чуда».
По существу, в России растут материальные и духовные предпосылки для постепенного перехода к применению обновленной модели социализма. Среди политических партий России нет социалистической. Но есть «мозговые танки», исследовательские группы и аналитические центры, работающие над идеей русского неосоциализма. Думаю, эта альтернатива скоро будет весьма востребована в России.
