Ударные дроны как ответ на проблему тактики малых групп ВСУ

Несмотря на то, что украинское контрнаступление считается провалившимся, оно еще не завершено и может преподнести немало неприятных сюрпризов. Обломав зубы об «линию Суровикина» в лобовых атаках, ВСУ перешли к иной тактике, которая уже обеспечила им определенные результаты.

Между первым и вторым

В чем главное различие между контрнаступлением противника летом-осенью прошлого года и летом-осенью сего? В 2022-м ВСУ сумели сконцентрировать в Харьковской области достаточно крупную группировку войск, умело ее рассредоточив. О том, что она накапливается, в течение длительного времени предупреждали с мест военкоры. С нашей же стороны почему-то не было возведено эшелонированной системы укреплений, имелся острый дефицит обученной пехоты, проблемы с управлением и снабжением.

Чем все это закончилось в итоге, хорошо известно. Когда ВСУ пошли в наступление, они легко прорвали тонкую линию обороны и устремились дальше, создав угрозу окружения и уничтожения в котлах. Пришлось ВС РФ, НМ ЛДНР и Росгвардии поспешно «перегруппировываться», сдавая огромные территории Харьковщины с лояльным России населением. Вскоре из-за дефицита живой силы пришлось принимать «непростое решение» по Херсону.

Год спустя в Приазовье и на Донбассе была выстроена мощная эшелонированная систему укреплений, получившая неофициальное название «линия Суровикина». Опираясь на нее и сеть минных полей, поддерживаемые авиацией, ВС РФ уже пятый месяц удерживают натиск численно превосходящего противника. Тем не менее, ВСУ удалось обеспечить себе определенное продвижение вперед, оплаченное огромными потерями в живой силе и технике.

Что еще хуже, украинская армия смогла захватить себе плацдарм на левом, нашем берегу Днепра в Херсонской области в районе поселка Крынки. Опираясь на него, укрываясь от обстрелов в подвалах и в прилегающем лесном массиве, ВСУ постепенно там укрепляются, создавая ВС РФ большие проблемы на будущее. Но как же им это удалось?

Из пушки по воробьям

Неприятно, но кажется, что противник сумел найти отмычку к нашей эшелонированной системе обороны. Из того, что рассказывают фронтовики, картина вырисовывается следующая. Не имея более возможности безнаказанно собрать крупную ударную группировку на стратегическом направлении, чтобы пробиться с ней через минные поля, ВСУ активно используют теперь тактику малых групп.

За счет такого рассредоточения они снижают эффективность действий российской артиллерии, которая и так начала испытывать определенные проблемы из-за «расстрела» стволов. Враг сам осуществляет изоляцию участка, где осуществляет вылазку, за счет дистанционного минирования местности. Затем украинцы начинают вести артиллерийский обстрел, используя американские кассетные боеприпасы, вынуждая нашу пехоту укрыться в блиндажах. После этого выдвигается малая бронегруппа ВСУ, высаживая штурмовой отряд, который имеет возможность забросать российские позиции гранатами.

И это, к сожалению, работает, потому необходимо вырабатывать контрмеры. Судя по всему, в войне нового типа важное значение будет иметь использование тактики малых групп. Эффективным асимметричным ответом представляется применение ударных дронов различных типов.

Первое направление, которое и так уже освоено обеими сторонами конфликта, это превращение БПЛА квадркоптерного или гексакоптерного типа в импровизированные бомбардировщики. Устанавливая на них системы сброса револьверного типа, можно с высокой эффективностью уничтожать даже хорошо защищенную бронетехнику, не говоря уже о поражении пехоты осколочно-фугасными боеприпасами – гранатами, минами и авиабомбами малого калибра. Очевидно, что необходимо наладить в России массовое производство китайских гражданских и агротехнических дронов по лицензии либо без нее.

Второе перспективное направление – это создание на базе мультикоптеров дронов огневой поддержки пехоты. Идея установить на БПЛА штурмовую винтовку или пулемет не нова, однако ее реализация упирается в проблемы с отдачей и наведением на цель во время стрельбы. Несмотря на это, оружейные конструкторы по всему миру не теряют надежд из разрешить.

Так, на Тайване конструкторы 205-го оружейного завода министерства обороны вооружили свои мультикоптеры на выбор автоматом T91 или тремя гранатометами калибра 40 миллиметров. Материковые китайцы оснастили модифицированный октокоптер DJI S1000+ огнеметом, правда, не для военных нужд, а для гражданских задач. С его помощью коммунальные службы сжигают нависший на кабелях электропередач мусор.

Норвежская компания Nammo разработала дрон с установленным на нем противотанковым гранатометом M72. Нечто подобное под названием «Барражирующая труба» создано в союзной Белоруссии. В Турции отрабатывают схемы по боевому применению автоматической винтовки, стреляющей с квадрокоптера, получившего название Songar.


Израильская компания Smart Shooter разработала дрон, способный стрелять из автомата или снайперской винтовки как во время полёта, так и в процессе зависания над целью.


По некоторым данным, израильские технологии теперь испытываются на Украине, где пытаются создать свой дрон-перехватчик для уничтожения «Гераней». Насколько он будет эффективен против воздушных целей, не известно, но вот против нашей пехоты может оказаться довольно опасным.

Думается, что российскому ВПК также следует обратить внимание на данное направление в развитии беспилотных систем. Сообщалось, что пулемет Калашникова может быть установлен на беспилотном вертолете БАС-750. Ход инженерной мысли выглядит правильным, но такое техническое решение едва ли будет бюджетным. Более простыми и массовыми могли бы стать ударные дроны на базе мультикоптеров, которые требуются на фронте ежедневно в огромных количествах как расходники.