Новая российская элита заполняет пустоту после бегства транснациональных корпораций

Появилась новая прослойка российской бизнес-элиты, которая заполнила собой пустоту, образовавшуюся после внезапного ухода международных компаний с началом путинской спецоперации на Украине.

Последняя волна предпринимателей, воспользовавшихся шансом, скупила активы по сниженным ценам после того, как боевые действия, санкции и нажим инвесторов вынудили транснациональные корпорации уйти из России.

По оценке информационно-исследовательского агентства AK&M, в их числе оказались гигант быстрого питания McDonalds, упаковочный концерн Ball и химико-промышленная компания Henkel, а общая сумма предприятий, проданных за 2022 год и первую половину 2023, составила минимум 21 миллиард долларов.

Показательно, что покупатели не входят в число богатейших людей России, и большинство из них в принципе малоизвестны за ее пределами — и это красочная иллюстрация того, как конфликт изменил российские деловые круги. Одни занимаются бизнесом уже несколько десятилетий, причем некоторые из них на собственных предприятиях, а другие — в партнерстве со знаменитыми миллиардерами. И в отличие от большинства представителей “старой гвардии”, они не фигурируют в санкционных списках ни США, ни ЕС.

Этим магнатам выгодно, что в результате последней волны перераспределения активов Россия все больше замыкается в себе. Первые олигархи сколачивали свои состояния после распада Советского Союза более трех десятилетий назад в добывающей промышленности и банковском деле. Им на смену пришло следующее поколение, разбогатевшее уже при Путине.

Иван Таврин, бывший глава российской телекоммуникационной компании и бывший партнер миллиардера Алишера Усманова, недавно потратил более двух миллиардов долларов на местную службу объявлений Avito, принадлежавшую компании Prosus. Он также купил другие активы, заключив самые дорогие сделки с начала российской спецоперации.

Группа Arnest Алексея Сагала прежде занималась парфюмерией и косметикой, однако в сентябре прошлого года приобрела мощности компании Ball по упаковке напитков, а затем приобрела российские предприятия Heineken, включая семь пивоваренных заводов, за 1 евро в августе этого года.

Жена Сагала Елена раньше была генеральным директором Arnest а затем несколько лет до 2012 года занимала должность сенатора в верхней палате российского парламента от правящей партии.

Александр Говор одним из первых ринулся в бой, когда иностранные компании начали уходить с рынка, купив российскую часть сети ресторанов быстрого питания McDonalds в мае прошлого года и упаковочные заводы в сентябре. Хотя Говор уже был партнером по франшизе, покупка всей сети из 850 российских ресторанов была большим шагом — прежде под его началом было лишь 25.

Свое состояние Говор сколотил благодаря доле в "Южкузбассугле", одном из крупнейших производителей коксующегося угля в стране. Он ушел из компании в 2007 году после двух смертельных взрывов на шахтах, продав сталелитейную компанию “Евраз”, частично принадлежащую миллиардеру Роману Абрамовичу. Спустя годы бизнесмен стал франшизодержателем сети McDonald’s.

В другой отрасли местное руководство во главе с Тимуром Габидуллиным купило целлюлозно-бумажный комбинат Sylvamo.

Представители Говора, Таврина, Сагала и Габидуллина на запросы о комментариях не ответили.

Выгоду из исхода международных фирм удалось извлечь и некоторым общепризнанным магнатам. До включения в санкционные списки США и Великобритании Владимир Потанин, самый богатый человек России, купил “Росбанк” у Societe Generale. А свободный от санкций миллиардер Андрей Комаров купил три российских завода у транснациональной упаковочной компании Amcor примерно за 370 миллионов евро (395 миллионов долларов).

Были также случаи конфискации активов, вознаградившие людей, приближенных к власти. Этим летом правительство взяло под контроль местные дочерние компании Danone и Carlsberg, усадив во главе путинских союзников.

Ограничения для желающих продать свой российский бизнес еще больше благоволят новым покупателям.

В 2022 году Кремль запретил иностранным инвесторам продавать российские активы без одобрения специальной правительственной комиссии и потребовал скидку не менее 50% от рыночной стоимости. Эти шаги принимались с тем, чтобы остановить бегство иностранных компаний из страны.

Новое распоряжение, принятое ранее в этом году, обязало всех желающих продать свои российские активы уплатить обязательный взнос в бюджет — даже если передача осуществляется за символическую сумму или вовсе бесплатно.

Есть опасения, что, выкупая активы, прежде принадлежащие иностранцам, россияне захватывают рынки с высокой наценкой, куда прежде было тяжело попасть, объясняет эксперт Bloomberg Александр Исаков.

“Обычно возможностей для наращивания производства мало, поэтому и стимулы для инвестиций или привлечения капитала тоже слабы, — сказал Исаков. — В итоге мы рассчитываем, что серия выкупов усилит концентрацию рынка и увеличит норму прибыли корпораций, но снизит производительность и рост инвестиций”.