Речь Посполитая деградировала стремительно. Еще в 1674 году Ян Собеский громит турок под Хотином. В 1683 году крылатые гусары нанизывают на свои копья турецких спаги под Веной. А уже во время Северной войны (двадцати лет не прошло с момента блестящей победы под стенами Вены!) армии Петра Великого и Карла XII ходят по Речи Посполитой, не вытирая ног и уж тем более не интересуясь мнением местного населения.
Секрет успехов врагов Речи Посполитой прост. Соседи научились выдвигать на польский престол альтернативного короля, благо это было не сложно: всегда можно найти несколько шляхтичей, готовых низложить одного короля и избрать другого. Например, шведы собрали в 1704 году из своих сторонников «Варшавскую конфедерацию», которая низложила Августа II и объявила «бескрулевье», после чего получив от Карла XII кандидатуру Станислава Лещинского (тот ездил к нему с дипломатической миссией и пришёлся ко двору), послушно выбрала его королём.
И «потомки воинственных сарматов» с удовольствием начали делать то, что любили больше всего, — резать друг друга. Потом, после победы под Полтавой, Пётр I провернул аналогичную комбинацию в отношении своего союзника Августа II. Лещинский бежал в Пруссию, оттуда — во Францию. В Париже начал функционировать склад побитых жизнью претендентов на польский престол...
Вынули из нафталина Станислава Лещинского французы уже при Ея Императорском Величестве Анне Иоановне. Август II помер, и русские в компании с пруссаками и австрийцами выдвинули на престол своего претендента Августа III — сына Августа II. В пику России, Потоцкие уговорили кардинала Де Флери поддержать Лещинского и инвестировать в предприятие небольшую эскадру и немного солдат.
Лещинский, переодевшись купцом, тайно проехал в Краков на элекционный сейм и выставил свою кандидатуру. Из 20 тысяч дворян за Станислава проголосовали 12 тысяч. Но за Августа проголосовала 16-тысячная русская армия фельдмаршала Петра Петровича Ласси (ирландца на русской службе) — героя Северной войны и талантливого полководца. Французы попытались фальсифицировать результаты выборов, высадив десант в Данциг, куда бежал от русских Лещинский, но Ласси был опытным председателем избиркома и фальсификации не допустил. Неудачливому Станиславу Лещинскому пришлось вновь переодеваться, на этот раз в крестьянина — чтобы вновь смыться через Пруссию во Францию. Он ещё разок попробовал уговорить французов поставить его польским королём — после смерти Августа III в 1763 году, но вкладываться в неудачника по жизни, да к тому же 84-летнего деда галлы не решились...
А теперь стоит перейти к рассказу о последнем короле Речи Посполитой. Звали его Станислав Август Понятовский. Родом он был из нынешней Белорусии — поместье отца было в Брестской области. Сам княжеский род Понятовских имел глубокие связи с Европой: они были в родстве со знатной итальянской фамилией Торелли. Сам Станислав в юности много попутешествовал по Западной Европе, долго жил в Англии, видимо, завёл там нужные связи, поскольку уже в 1755 году он — личный секретарь английского посланника в Санкт-Петербурге Чарльза Вильямса. А с 1757 по 1762 год Понятовский — саксонский посол в России. А заодно и польский — король Август III был одновременно курфюрстом Саксонии.
Пребывание в России стало определяющим для карьеры молодого и весьма симпатичного польского аристократа. В 1756 году у него случился затяжной роман с великой княгиней Екатериной Алексеевной, впоследствии более известной как Ея Императорское Величество Екатерина II. Дружба организмами великой княгини и секретаря английского посла длилась два года (в 1758 году Вильямса вместе с Понятовским выслали из России), но её значение сложно переоценить. К моменту смерти Августа III Екатерина была уже Императрицей, и её голос в Сейме был весомее голосов всей польской шляхты вместе взятой. Станислав Август Понятовский стал «Божьей милостью и волей народа королём польским, великим князем литовским, русским, прусским, мазовецким, жемайтийским, киевским, волынским, подольским, подляшским, инфлянским, смоленским, северским, черниговским и прочее, и прочее».
Нельзя сказать, что фаворит Екатерины был плохим королём: у этой женщины был нюх на толковых мужчин. Станислав II пытался реформировать армию, формируя польскую пехоту (которой ранее практически не было), упорядочивал денежное обращение, даже попросил прощения у Святого Станислава (считалось, что его убийство Болеславом II наложило проклятие на польских королей), учредив орден Святого Станислава. Но главное, он как мог боролся с правом liberum veto, позволявшим любому непросыхающему годами «потомку воинственных сарматов» обнулить любое решение сейма.
Против Станислава II постоянно организовывались конфедерации (это такие дворянские восстания, если кто не в курсе): Радомская, Тарговицкая, Барская. Когда одной конфедерации удавалось добиться своих целей, тут же противники этих целей объявляли свою конфедерацию. Когда своих целей достигали они, их противники организовывали свою...
Так в 1767 году в Радоме собралась конфедерация против попыток Понятовского усилить в Речи Посполитой центральную власть, а заодно за уравнивание в правах католиков и православных. Конфедератов активно поддержали Россия и Пруссия. В ответ на вмешательство в польские дела немцев с русскими в Баре в 1768 году была организована своя конфедерация, выступавшая против попыток Понятовского усилить в Речи Посполитой центральную власть, а заодно против уравнивания в правах католиков и православных. Конфедератов активно поддержала Франция и Турция. В Тарговице в 1792 году была объявлена конфедерация против попыток Пнятовского усилить в Речи Посполитой центральную власть и... больше ни против чего конфедераты не протестовали. Конфедератов активно поддержала Россия...
Собственно говоря, уже после Радомской конфедерации Речь Посполитая была, по сути дела, протекторатом России. И Россию данный факт вполне устраивал. Собственно говоря, именно Россия тормозила реформы Понятовского, логично предполагая, что рулить польским бардаком проще, чем воевать с крепким централизованным государством. Но текущее состояние не устраивало Пруссию. Дело в том, что Восточная и Западная Пруссии были разделены польскими землями: Гданьск, Эльблонг, Мальборк и окрестности. Само собой, у пруссаков, коими в тот момент правил такой далеко не бестолковый король как Фридрих Великий, возникало желание объединить эти две Пруссии за счёт Речи Посполитой, стремительно превращавшейся в «фэйлд стэйт». Шанс представился во время Барской конфедерации...
Дело в том, что конфедератов поддержали французы (более чем ограниченно — послали военных советников и немного оружия) и турки — более чем серьёзно. Началась первая в царствование Екатерины русско-турецкая война. Действовали русские войска великолепно! Румянцев громит турок при Ларге и Кагуле, при Козлуджи восходит звезда Суворова. Средиземноморская эскадра Орлова и Спиридова сжигает турецкий флот при Чесме. Успехи в войне с турками создали угрозу того, что Молдавия и Валахия станут русскими протекторатами. И Фридрих провёл хитроумную комбинацию. Он предложил Екатерине отказаться от Молдавии с Валахией, но получить компенсацию за счёт Речи Посполитой. Екатерина заартачилась, но умный пруссак привлёк на свою сторону Вену, которую усиление России на Дунае не устраивало больше всех. В общем, прусский король, имея на руках плохие карты, очень красиво ими сыграл: 22 сентября 1772 года была ратифицирована конвенция о разделе Речи Посполитой.
Россия, согласно конвенции, получила польскую часть Ливонии (Инфляндское воеводство) и бывшие владения полоцких князей — часть Белорусии с Витебском, Полоцком и Мстиславлем — 92 тысячи квадратных километров и 1 миллион 300 тысяч населения. Пруссия получила сильно меньше — Вармию, Королевскую Пруссию, Поморье Мальборк, Хельм и кусочек Великой Польши. 36 тысяч квадратных километров с 580 тысячами жителей, но это были именно те квадратные километры, что и хотел Фридрих. Австрийцам отошла часть Малой Польши и Червоная Русь, ставшие новой провинцией: «Королевство Галиции о Лодомерии» со столицей во Львове. 83 тысячи квадратных километров и 2 миллиона 600 тысяч человек населения.
Нельзя сказать, что Станиславу II данные нововведения сильно понравились, но сделать он ничего не мог: обращения за помощью к западноевропейским монархам ничего не дали — воевать с двумя Империями и не слабым Королевством ради географического недоразумения под названием Речь Посполитая желающих не было. Точку под Первым Разделом поставил Сейм, признавший оккупацию страны и аннексию части её территорий. Да, в Конституции останков страны был зафиксирован такой удобный для всех участников раздела принцип liberum veto...
Нельзя сказать, что Понятовский успокоился. В 1788 году начались работы по составлению новой Конституции. И она была составлена и принята! «Правительственным актом» Станислава II от 3 мая 1791 года «Золотые вольности» шляхты упразднялись, равно как и принцип liberum veto. Речь Посполитая (точнее, то, что от неё осталось) становилась конституционной монархией, уравнивались в правах дворяне и горожане, государственная опека над крестьянами смягчала крепостное право... Чтобы на кого-то опереться в установлении нового конституционного порядка, Речь Посполитая заключила в 1790 году союз с Пруссией, которая спровоцировала Сейм на разрыв с Россией. Надо сказать, что Екатерина II в этот момент была занята очередной русско-турецкой войной, и, по мысли польских политиков, постоянно руку на пульсе умирающей Речи Посполитой не держала.
Но Екатерина не зря получила титул Великой! Само собой, против «Правительственного акта» тут же образовалась Тарговицкая конфедерация! Которую горячо поддержали Россия и Пруссия. Воевать одновременно с конфедератами, Пруссией и Россией король не смог, Литовская армия была разгромлена, Польская, под командованием Костюшко, потерпела ряд поражений и отошла к Бугу. Станислав II капитулировал и присоединился к Тарговицкой конфедерации. Конституция 1791 года просуществовала 19 месяцев —23 ноября 1793 года её ануллировал Гродненский сейм.
В 1793 году последовал Второй Раздел Речи Посполитой. На этот раз в нём не участвовала Австрия. Страна лишилась двух третей территории, оставшейся после Первого Раздела. Россия получила Правобережную Украину, белорусские земли по линии Динабург — Пинск — Збруч и восточную часть полесья. Пруссия — Данциг, Торунь, Великую Польшу, Куявию и Мазовию, за исключением Мазовецкого воеводства.
Помимо этого то, что осталось от Речи Посполитой окончательно становилось протекторатом России. Россия и Речь Посполитая обязывались оказывать друг другу помощь в случае нападения, при этом командовал совместными войсками тот военачальник, чьи силы были больше. Вот только армию свыше 15 тысяч человек (и менее 12 тысяч) Речи Посполитой держать запрещалось. Также она не могла заключать союзов и вносить изменения в своё внутреннее устройство без согласия России. А русская армия могла вступать на территорию Речи Посполитой в любой момент и без уведомления аборигенов.
Нельзя сказать, что все представители шляхты не понимали, что страна гибнет. Многие, внешне выражая покорность, готовили восстание. Предводителем оного избрали Тадеуша Костюшко, который уже успел показать себя неплохим генералом и администратором. Восстание началось с отказа генерала Антония Мадалинского распустить, согласно решениям Гродненского Сейма, свою бригаду. 12 мая он напал на русский полк и захватил полковую казну, после чего разбил прусский эскадрон и пошёл на Краков. Туда же направился Костюшко. 16 марта 1794 года официально началось Восстание, а Костюшко был провозглашён правителем республики.
Восстание охватило Варшаву, где был частично истреблён русский гарнизон, затем вспыхнуло Вильно. Костюшко объявил мобилизацию, доведя численность армии до 70 тысяч человек. Правда, оружия было мало, и большая часть повстанцев была «косиньерами» — имела на вооружении пики, сделанные из кос. Россия срочно направила в Польшу из Турции корпус Суворова, пруссаки числом 54 тысячи человек выступили во главе с королём Фридрихом Вильгельмом II, австрийцы собрали 20-тысячный корпус в Галиции.
Если в начале повстанцы имели определённые успехи, то с прибытием на театр военных действий основных сил удача их оставила. 26 мая 1794 года русско-прусский отряд нанёс поражение Костюшко у Щекоцина и заставил его отступить к Варшаве. Одновременно с этим русский отряд Дерфельдена разбил польский корпус Зайончека, а князь Репнин подошёл к Вильно. Австрийцы заняли Краков, Сандомир и Хелм (дальше не пошли — решили, что участие в очередном разделе им уже этим действием обеспечено).
Впрочем, бессильной жертвой повстанцы не были. Пользуясь пассивностью Репнина, корпус Вавжецкого вторгся в Курляндию и взял Либаву. Огинский небезуспешно вёл партизанскую войну, совершал рейды на Минск и Динабург. Тем не менее не обошлось и без новой конфедерации в пользу России — её организовал граф Браницкий.
Но уже в сентябре 1794 года на театр военных действий пришёл Суворов. Несмотря на небольшую численность войск (генерал-аншеф командовал отрядом в 10 тысяч человек) он в течение недели нанёс повстанцам три серьёзных поражения, после чего те в панике отошли к Варшаве. Костюшко попытался помешать Суворову соединиться с корпусами генерал-майора Денисова и генерал-поручика Ферзена, но был разбит Ферзеном под Мацеёвице и раненым попал в плен. До Варшавы добрались только 2000 повстанцев.
23 октября Суворов подошёл к пригороду Варшавы — Праге, а уже 24 октября взял его штурмом. Впоследствии в польской пропаганде штурм Праги превратиться в резню, но исторические факты масштабную резню не подтверждают, а ряд неизбежных эксцессов объясняется случившейся ранее резнёй русского гарнизона.
А что же последний король Речи Посполитой? Станислав II оказался в Варшаве под арестом. Власть в городе была у польских якобинцев, брат короля примас Михаил Понятовский был казнён (есть несколько вариантов его гибели, то ли повесили, то ли покончил жизнь самоубийством, то ли умер от страха). В общем, после капитуляции Варшавы короля вывезли в Гродно от греха подальше, под конвоем из 120 русских драгун. 25 ноября 1795 года Станислав II сложил свои полномочия. Впрочем, это была формальность: уже 24 октября 1795 года Россия, Пруссия и Австрия договорились о своих будущих границах. Места для Речи Посполитой на планете Земля больше не оставалось...
В результате трёх разделов Речи Посполитой к России отошли практически все территории Великого Княжества Литовского. Территории собственно Польши поделили между собой Пруссия и Австрия. Раздел был не окончательный, впереди были Наполеоновские войны и очередное изменение европейских границ. Но Речи Посполитой от этих пертурбаций было ни тепло, ни холодно. Она исчезла. Впрочем, попытки её восстановления заслуживают отдельного рассказа...
Фёдор Ступин,
Читайте нас: