Екатерина Великая в коронационном платье. Худ. В. Эриксен. XVIII в.
Без понимания базовых основ развития социума всё будет сводиться к частностям, страстям отдельных правителей, «хороших», по мнению одних, и «плохих» по мнению других, и показательным событиям, которые можно трактовать исключительно из собственных предпочтений, на что каждый имеет право, но что не соотносится с реальной научной картиной развития общества.
Дворянская диктатура
Петр Великий посредством проведения модернизации защитил страну и создал для неё перспективы развития. Одновременно модернизация резко укрепила правящий класс феодалов, отстранила его от зависимых от них крестьян и прочих «сословий», высоко подняв над ними.
Таким образом, в стране установилась полная власть класса дворян с системой управления – монархией. Это было феодальное государство, а не «извечная русская государственность».
«Диктатура дворян» на протяжении почти двух веков определяла политическую и экономическую структуру государства, проводя, особенно в первый период, своеобразные непрописанные выборы царей. «Забаллотированы» убийством были: младенец Иоанн III (VI) Антонович – правда, не сразу, Петр III – спустя несколько дней и Павел I – сразу. Николай I смотрел на восстание декабристов, как на такой же револьт, переворот, неблагодарных дворян, напоминавший свержение его отца Павла, а не идейное движение.
Екатерина II Великая, кровь от крови, плоть от плоти с феодалами, в знак солидарности с дворянами Казани, испытавшими на себе ужасы крестьянской войны Емельяна Пугачёва, назвала себя «казанской дворянкой». Но даже её пытались «забаллотировать», путем несостоявшихся переворотов в период военного кризиса 1776 года и 1791–1792 гг. в пользу её сына Павла Петровича. Как были «забаллотированы» в XVIII веке и те, кто, не будучи наследниками Петра Великого, покушался на верховную власть, такие как А. Д. Меншиков, Долгоруковы, Э. И. Бирон и великая княгиня Анна Леопольдовна.
Меншиков в Березове. Худ. В. И. Суриков. XIX в.
Не стоит путать эти дворянские требования к кандидату с суровыми условиями выполнения службы монарху, одно не отменяло другое. Строгость монарха Петра по отношению к дворянам, с его службой в 25 лет и началом службы рядовым, была строгостью феодального «вотчиника»-отца по отношению к нерадивым, но родным «племянникам да внучатам», по феодальной терминологии, с целью их научить.
Смещение того или иного монарха являлось борьбой за правителя, который мог обеспечивать для дворян наиболее привлекательные условия существования и эксплуатации зависимого класса, какими бы конкретными причинами такая ситуация ни обуславливалась.
Система управления: реальная и формальная
Из-за того, что в стране была проведена модернизация, детали классического феодализма не всегда проглядываются в XVIII веке, потому что они просто исчезли в ходе неё: прежде всего исчезло классическое феодальное ополчение, которым было войско в Европе в XIII–XV вв. и в России ещё в XVII веке.
Показательна в этой связи ситуация с институтами управления государством, заимствованными Петром I, которые, безусловно, опередили век XVIII. Ни о каком «регулярстве» или регулярном государстве, а уж тем более о «полицейском государстве» говорить совершенно не приходится, коллективное бессознательное, как и социальный феодальный уклад, отвергли его напрочь.
Постоянное и длительное пребывание дворян в армии в течение почти всей первой половины XVIII века привело к распространению массового разбоя в стране, но, когда возникла возможность у дворян находиться более длительный срок в своих поместьях, разбои пошли на убыль. Ситуация, характерная для феодальной структуры общества, когда не внешние правительственные учреждения, а, как и ранее, дворянские корпорации-города, сами помещики и осуществляли административно-полицейские функции на местах.
Ну и, конечно же, восстание Е. Пугачева наглядно продемонстрировало отсутствие этого самого «полицейского государства». Попытка провести «централизацию» и систематизацию, было крайне трудной в стране, стоящей на феодальной стадии с феодальным аграрным мышлением, граничащим иногда с «подростковым» поведением на службе.
Система управления при внешнем оформление в европейском стиле (Сенат, коллегии) и формалистическом «регулярстве» сохраняла свою и органическую, и феодальную суть, и это в условиях, когда внешние угрозы заставляли феодальное государство заниматься не свойственными вопросами, например, поиском полезных ископаемых и созданием заводов. Кризисы системы управления, сопровождавшие все правления в XVIII веке, связанны именно с этой феодальной ментальностью.
С другой стороны, было бы несправедливо говорить о том, что новые, пусть и формальные, институты не влияли на общество. В конце концов, большинство европейских государств тоже оставались феодальными, пускай и на поздних, в отличие от России, стадиях развития. Системность в деятельности, никак не связанная с аграрным циклом производства в зоне рискованного земледелия, входила в русское дворянское общество постепенно, распространялась сверху вниз и была связанна с приобщением к европейской культуре, литературе и идеям. Конечно, школой для этого, прежде всего, была армия.
Все перемены, связанные с созданием «верховных тайных советов», комитетов, кабинетов и Имперских советов, реформ Сената были направлены и обеспечивали феодалам-дворянам оптимальные условия управления подчиненным классом – крестьянами.
Развитие иных слоев общества, таких, как возникшее в это время третье сословие, поддерживалось и развивалось исключительно для осуществления главной цели.
Дворянское законодательство «золотого века»
Правительство (цари, Сенат, фавориты и т. п.) посредством законодательства проводило политику по укреплению экономической власти дворян с помощью наступления на «органические права» крестьян и иных «сословий». В 1731 году был принят указ, определяющий дворянские имения как «недвижимое имение-вотчина», т. е. они поступали в полную собственность феодалов, когда до этого они получали поместье во временное владение за службу.
При Елизавете Петровне Сенат законодательно усилил экономические и социальные позиции класса феодалов. Указ 1752 года, регламентировавший покупку крестьян на фабрики, подчеркивал статус служилых дворян, в отличие от тех, кто получил его согласно Табелю о рангах. А некоторые указы 50–60-х гг. XVIII века стремились ограничить права фабрикантов на покупку крестьян. Наконец, в 1762 году был введён указ, запрещавший продажу крестьян на фабрики без земли.
В 1755 году дворяне получили важнейшую экономическую монополию на винокурение (самогоноварение).
Вечер. Худ. К. Сомов. ХХ в.
Указ 1760 года де-юре закрепил судебную власть дворян над крестьянами, разрешал ссылать крестьян в Сибирь.
В 1762 году дворяне получили право перемещать крестьян из уезда в уезд по своим владениям и право запрещать состоятельным крестьянам записываться в купцы. Указ 1767 года запретил крестьянам подавать челобитные на высочайшее имя.
В то же время «законодательные проекты», в основе которых лежали образцы зарубежного законодательства, успеха не имели. «Законодательница» Екатерина II, находясь под воздействием идей европейского Просвещения, общаясь со многими яркими представителями его, издала высочайший «Наказ», с целью ввести «дух закона» и «фундаментальные законы» в России. Для чего была собрана Уложенная комиссия 1767–1768 гг., своего рода учредительное собрание из дворян. Если философы Ж.-Л. д’Аламбер, Д. Дидро и Вольтер поддержали искреннюю работу царицы, то у «основных адресатов» вся эта затея провалилась с треском.
Портрет Д. Дидро. Худ. Д. Г. Левицкий. XVIII в.
И дело не в том, что европейские устои были чужды России. Как мы видим, когда речь шла о модных вещах, европейской моде, архитектуре и роскоши, так вопрос не стоял, а в том, что идеи эти совершенно никак не соотносились с феодальными представлениями и ментальностью, дворянам нужны были не отвлечённые «гражданские законы», а крепостные «души»:
«Такими правилами, – как сказал екатерининский реформатор Никита Иванович Панин – можно подпортить здания».
Портрет Н. И. Панина. Неизвестный художник. XVIII в.
Другая реформа Екатерины II была посвящена городам. В предыдущие периоды истории в русских городах, как местах массового поселения, была и мена, и торговля, и обработка продукции. Но они были, прежде всего, административными, сельскохозяйственными, промысловыми и торговыми центрами, но никак не центрами ремесла и торговли, что я подчеркивал не раз.
Т. е. не произошло разделения труда, и город как ремесленный центр не противостоял земледельческой деревне. Кроме некоторых центров торговли, таких как Новгород, Псков, Архангельск до начала XVIII века, Нижний Новгород, центров промыслов и обработки, как Ярославль, большинство городов были или крепостями, или центрами феодальных корпораций, которые так и назывались, «городами», такие как Смоленск или Рязань и т. д.
Пожалуй, только Москва была классическим городом. Классическая схема, когда посад или торгово-ремесленный пригород формируется вокруг сеньорального или феодального центра, оформляется в России по-хорошему в XVIII веке.
Конечно, модернизация внесла свои изменения, теперь город часто начинает формироваться ещё и вокруг завода, но схема остается неизменной. Сельское население составляло 94 %, тогда как городское – всего 6 %. Поэтому с трудом шла введённая сверху цеховая реформа царя Петра, заимствованная в Германии, где эта система развилась естественным путём. К 1760 году цеха пришли в полный упадок.
Показательно, что с 1700 по 1800 год цены на хлеб (рожь, овёс, пшеница, ячмень, гречиха) выросли на 350–379 %, на основные сельскохозяйственные продукты – на 500 %, а на ремесленные изделия – на 400 %. А в ХIХ веке при сохраняющемся росте цен в сельском хозяйстве, которые к концу века станут среднеевропейскими: цена на продукты растениеводства вырастет на 61 %, животноводства – на 81 %, в то время как цены на промышленные товары упадут на 41 %. Что отчётливо подчеркивает феодальный характер экономики в XVIII веке, по сравнению с XIX веком, когда рост промышленно-ремесленного производства, связанный с началом буржуазных отношений, меняет направленность движение цен на промышленные товары.
Третье сословие или создание «среднего рода людей»
Если по отношению к классу феодалов происходило упорядочение законодательства и закрепление их постоянно увеличивающихся прав, увенчанных Жалованной грамотой дворянству 1785 года, то с помощью Жалованной грамоты городам 1785 года Екатерина пыталась только сформировать городское сословие, «средний род людей» или мещанство, которое на этом этапе феодализма, как и ранее в Европе аналогичного периода, только возникло.
Впервые четко, на законодательной основе и фактически городское население было отделено от сельского, что вело к его консолидации и получило некоторую форму самоуправления. Показательно, что термин «сословия» в русском обыденном языке появился только на рубеже XVIII–XIX вв. То, что было до этого, «сословиями» назвать можно с трудом, по факту было два класса: сражающийся и пашущий. Поэтому я во всех предыдущих главках брал слово «сословия» в кавычки.
Народ и ресурсы для развития
Развитие любой социальной структуры требует ресурсов. Для России XVIII века ресурсом для феодалов, включая обеспечение обороны, были крепостные «души» или по определению того периода – народ. А основой экономики аграрного, феодального общества оставалось хлеборобство, хотя появилось, например, и профессиональное овощеводство и садоводство. В земледелии сохранялась уже к этому периоду традиционная система «трехполья», с распределением в обработке полей, первое под озимые, второе под яровые, третье под пар, с наличием еще более древней системы «перелога», когда землю оставляли на несколько лет без обработки. С различными вариантами трехполья на Украине и в степных районах России.
Тот максимум, который можно было выжать земледельцу в условиях примитивной, ненаучной агрокультуры и технологии, русский крестьянин выжал к пику развития феодализма в России, включая Украину, в XVIII веке. То есть дальнейшее развитие «золотого века дворянства» в условиях проведенной модернизации и внешних угроз могло идти только за счёт постоянного урезания потребностей самого земледельца. Речь, конечно, идёт о развитии крестьянского класса в целом, а не отдельных, удачливых, «точечных» его представителей (М. В. Ломоносов, историк М. П. Погодин или династия купцов Морозовых).
Расчётный минимум были 24 пуда «хлеба» на одного взрослого человека, который давал 3 200 килокалорий в день. Но наличие одной или двух лошадей в хозяйстве, а без них никак, коровы и свиньи снижали этот рацион, сводя его до 1 866 килокалорий. В жизни наличие лишь одной лошади в хозяйстве приводило к тому, что 70 % хозяйств были не обеспечены зерном. Анализ данных, которые мы имеем по этому периоду, показывает, что дефицит хлеба был всегда и у всех хозяйств крестьян: только в среднем 9–19,4 %, в зависимости от района проживания, семей имели некоторые излишки, в то время как большинство (до 74 %) – огромный дефицит.
Изменение урожайности на 1-САМ, могло бы решить вопрос, но именно этого перехода не мог добиться крестьянин в условиях рискованного земледелия. САМ – мера, показывающая отдачу при посадках, например: с одного ведра (мешка, кг) урожай будет 5–6 ведер (мешков или кг), т. е. САМ-5 или САМ-6.
Средний бюджет семьи из четырех человек в конце XVIII века, где было два мужчины: отец и сын, то есть две ревизские души, в деньгах составлял 26–30 рублей. В то время как денежный доход составлял 10–12 руб. Что свидетельствовало о дефиците как минимум 14 рублей. Именно поэтому кн. М. М. Щербатов в «Записке по крестьянскому вопросу» подчёркивал, что голод – постоянный спутник крестьян. Речь идет обо всём крестьянстве, зажиточное как раз укладывалось в рамки этого бюджета.
Даже при учете того, что за XVIII век стоимость за «хлеб» возросла в 5 раз, а подушный налог остался неизменным с 1725 по 1800 год, ситуация у крестьянина в лучшую сторону не изменилась. Потому что все скудные материальные излишки и рабочее время экспроприировались дворянином:
«Таким-то образом богатый помещик преображает, – писал баснописец Крылов И. А., – свой хлеб и своих крестьян в модные товары, а французы имеют искусство делать сии товары такими, чтобы преображались они через месяц в ничто».
Щеголи XVIII в. Карикатура.
И это происходило в период, когда хлеб ещё не стал массовым рыночным товаром, что произойдёт в последующий период, где феодальная рента будет увеличиваться вслед за ростом цен на зерновые. Что приведет и к снижению потребления килокалорий в дореформенное время, т. е. к усилению жизни впроголодь.
Географическая и климатическая среда суровым образом, как настоящая «мачеха-природа», по меткому замечанию историка XIX века С. М. Соловьева, тормозила аграрную экономику страны, но куда как более важным фактором, влиявшим на жизнь земледельцев-крепостных, был господствующий класс феодалов, изымавший (правильнее сказать – экспроприировавший) ренту, и позволявший крестьянам существовать на грани жизни:
«питаются мякинным хлебом, живя скорее, как животные, а не как люди».
И это не простые слова. Крестьяне отчаянно ждали воли, которая прежде всего подразумевала экономическое освобождение, а если проще: жизнь не впроголодь. Слухи подогревали эти ожидания, так было, например, в период Уложенной комиссии 1767–1768 гг. Сорок самозванцев Лжепетров III в период правления Екатерины II (1762–1796) отражали эти чаяния. Включая Пугачева, который уничтожал дворян под корень, «как класс», и которого поэтому народ ждал в Первопрестольной.
Рабочие привозят пушки Е. Пугачеву. Худ. М. Авилов. 1924 г.
Показательно, что в Пензенской губернии, где Пугачев получил полную поддержку, в 1796 году сбор зерновых на душу населения составил огромные 1 024 пуда (для сравнения: в Калужской было 256, в Орловской – 614,4 пуда), но население поддержало вождя восстания, потому что весь хлеб изымался дворянами.
С проникновением извне товарно-денежных отношений в экономику страны, хлеб, как единственное сырье массового производства, превращается в основной товар, на цены которого влияет международный рынок. Такая ситуация способствовало росту эксплуатации крестьян.
«Золотой век русского дворянства» в XVIII веке был приблизительно, с большими оговорками, тождественен периоду XIV–XV вв. в странах на западе Европы.
Внешние давление, которое ключевым образом повлияло на особенности формирования феодализма в России, создаёт с конца XVIII века новые вызовы для неё, как и для других стран Европы, стоящих на разных стадиях феодализма: в Париже разрушили Бастилию…
Продолжение следует…
Ващенко Эдуард
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Подпишись: