«Государство накануне»: падение ига на Руси

Перед «государством накануне» стояла сложнейшая задача, с одной стороны, защищать от внутренних и внешних напастей «налогоплательщика», с другой стороны, обеспечить свой двор, бояр, их слуг, «детей боярских» и своих слуг, «дворян», необходимым для службы за счет передачи сборов с «налогоплательщика», при этом не допустить ими нарушений прав тех, кого они и должны были защищать.

Делать это одновременно было крайне затруднительно. Да и ресурсов на всё, как можно предполагать на основании немногих дошедших до нас документов, серьёзно не хватало. Страна находилась в зоне рискованного земледелия, имела незаселенные территории, слабо пригодные для жизни и хозяйствования.

И главное ситуация, связанная с постоянной внешней угрозой, которою можно охарактеризовать только «вопросом принца датского»: быть или не быть.

Что с управлением?

Мы остановились на том, что при Василии Темном, в Москве появились зачатки институтов, которые отличали её от некогда единых систем «двора» в Твери, Рязани, Нижнем Новгороде и т. д.

В Москве происходит не усложнение системы управления, как часто принято говорить, усложнение – ведет к проблемам в управлении, а переход к зачаткам рациональной системы управления.

Основной же зоной применения управления была война и сбор ресурсов для нее.

С 60-х годов XV века управление было разделено на «дворец» – непосредственно управление земель Великого князя дворецкими, размер которых значительно и резко вырос в период присоединений конца XV века. И на «черные», земские земли.

Исполнительная власть в них была представлена наместниками и волостелями, которых контролировала Боярская дума, несистемный орган коллективного принятия решений при государе.

А всеми внутренними вопросами в земских землях занимались выборные органы самоуправления.

При Иване III из его Казны и Государева двора выделяются институты, которые стали зародышем государственного аппарата, они назывались избами или приказами. Одновременно проводится очень постепенное включение присоединённых территорий в общерусскую государственную систему.

В присоединяемых землях, кроме Новгорода, сохранялись «местные» институты управления. Тверской «двор» со своими боярами существовал после присоединения в 1485 году до начала XVI века. Конечно, они не сильно отличались от московских, поэтому их интеграция происходила незаметно.

Показательно, что вся эта система управления, которая находилась в зачаточном состоянии, была представлена минимальным количеством управляющих.

Современным людям, сталкивающимся с избытком государственных органов, мало связанных с реальным управлением, способствующим развитию общества, а занимающихся внутрибюрократическим взаимодействием и неадекватным потреблением общественного продукта, трудно представить такое количество «бюрократов» на Руси в XV веке.

В середине XV века «чиновников» было 50 человек, а при Иване III – 200 человек (!): дьяков было около 65, а подьячих – 57.

И что же?

Фактором, придавшим этой структуре важнейшие внешние «атрибуты государства», стала женитьба Ивана III на племяннице последнего греческого василевса – последнего императора Римской империи – Софье Палеолог (1455–1503).


Конечно, русские великие князья, как и литовские, и до этого понимали важность внешних атрибутов и церемоний. Иван III был не только выдающимся стратегом и талантливым управленцем, но и человеком, говоря современным языком, широких взглядов.

Князь даже одно время увлекался ересью или как минимум терпел её сторонников. Правда, в борьбе нестяжателей, близких к еретикам, с иосифлянами, сторонниками митрополита Иосифа, твердого в православии, Иван Васильевич встал на сторону последних.

Но именно приезд византийской «принцессы» и её греков существенно добавили новизны и блеска его «двору». Недаром венецианский посол, преследуя, естественно, свои цели, говорил:


Война с Турцией за Константинополь Ивана не интересовала, да и была нереальной в тех условиях.

Угроза куда более серьёзная и близкая была на границах страны, поэтому великого князя интересовали военные специалисты, инженеры и мастера из Европы, которые скоро стали прибывать на Русь: в 1475 году прибыли различные мастера из Италии, прежде всего архитекторы и литейщики пушек, среди которых был и знаменитый Аристотель Фиораванти. В 1490 году прибыла новая партия специалистов из Италии и Германии.

Европа, находящаяся в стадии зарождения буржуазных отношений и ренессанса в Италии, начинает наращивать технологическое превосходство над обществами, стоящими на более ранних ступенях развития.

Все эти управленческие решения, говоря современным языком, способствовали концентрации сил в руках Ивана III, именуемого тоже Грозным, как и его внук Ивана IV.

Результат этих усилий был подтвержден в ходе как традиционных мятежей братьев против великого князя, так и в борьбе с могущественными соседями: Литвой, Орденом, но в особенности, с ключевой угрозой для страны, восточными соседями, прежде всего, Большой Ордой, наследницей Золотой Орды.

Быть или не быть Русскому государству?

Так поставил вопрос замечательный советский русский ученый Юрий Григорьевич Алексеев.

С первых лет своего правления Иван III продолжил напряженную борьбу с ключевой для Руси татарской опасностью.

Накопленный потенциал или количество должно было или перейти в качество и дать результат, или в неумелых руках плохого менеджера предыдущая работа была бы потеряна. И именно великий князь Иван III с честью решил эту узловую проблему.

Я принципиально избегаю оценок личности Ивана III, например, известного в историографии мнения, что он был хорошим стратегом, но неспособным полководцем. Доподлинно мы этого не знаем, это всего лишь предположение тех или иных историков, на что они, конечно, имеют право, но дошедшие до нас исторические источники не особо позволяют рассуждать нам на такие темы.

Поэтому вернемся к историческим событиям и способам их решения.

В 1471 году иная угроза – попытка Господина Великого Новгорода, уйти из-под власти Великого князя Всея Руси к литовскому королю, потребовала быстрых действий со стороны Москвы. Военная кампания была успешно проведена в сложных условиях весенней распутицы, никогда ранее весной не воевали. И она показала превосходство новой системы управления и её ключевой составляющей, преимущество служилого войска над волостным. В битве при Шелоне резко уступающая в численности Русская конница (3–4 тыс.) наголо разбила новгородское войско (более 10 тыс.).

В 1478 году Новгород был окончательно включен в состав Русского государства. В этот же период, в 60-е годы Иван Васильевич присоединил к своим владениям Ярославль, а в 1474 году Ростов, в результате двух войн с Литвой к Москве отошли Чернигово-Северские земли, местные русские княжата тяготились властью Литовского Великого князя.

Так практически завершилось объединение Русских земель, последние независимые княжества от Руси и Литвы будут присоединены при его сыне, Василии II.

Этот период объединения древнерусских земель на севере и востоке Восточной Европы, многие историки сравнивали и сравнивают с процессами, происходящими в это время в Европе: объединение Франции в конце XV в. или окончанием реконкисты в Испании в 1492 году. При внешнем подобии они имеют разную внутреннюю основу и происходят на разных стадиях развития общества.

На Руси – это период распада территориально-общинного строя и формирования классового общества, а в Западной Европе – период позднего Средневековья, зарождения буржуазных отношений и формирования национальных государств.

В 1480 году хан Ахмат с целью нанесения стратегического урона Руси и возврата к выплатам прежней дани выступил в поход против Москвы со всей Ордой, с ним шел его племянник Касим и шесть царевичей. Это было грандиозное наступление степи.


В случае просчетов в подготовке обороны, урон для раннего Русского государства должен был быть колоссальным.

Иван III нейтрализовал Литву. Его союзники, крымские татары напали на Подолию, но ни это было самое важное. Важнее было то, что в русских землях ВКЛ начался мятеж, что отвратили и без того осторожного короля Казимира от похода вместе с Ахматом.

Сражение или «стояние на р. Угре» 1480 года показало, что Русь наконец достигла более-менее необходимой концентрации ресурсов для эффективной победы над военной организацией кочевников. Концентрации ресурсов, которой ей не хватало на протяжении двух веков и которой добились упорные московские великие князья, продемонстрировав как и рост тактического мастерства, так и применение новейших технологий, пушек на войне.

Так пала внешняя власть Руси.

И удивленная Европа узнала об огромном христианском государстве на востоке.

Сама угроза окончательно не исчезла, борьба со степью продолжится еще несколько веков, но с этого момента вопрос «быть или не быть» был, учитывая ситуацию, практически закрыт. Не раз кочевники подходили к Москве позднее, сожгли её в 1571 году, на выплаты «поминок», были потрачены колоссальные средства, Ивану III пришлось в 1502 году, когда он воевал с Литвой, заплатить выкуп Большой Орде.


Но после 1480 года данническая, «рабская» зависимость от Орды прекратилась раз и навсегда: Русь «выход» или дань степным потестарным системам больше не платила.

Кочевники иногда могли выиграть тактически, могли разорить часть Русских земель, дойти, и не раз, до Москвы, но ни о каких сокрушительных вторжениях, как при Батые, речи больше не шло.

В том же году Московская рать двинулась против немецкого Ордена, который подверг набегу Псковские земли. Сам Псков справиться с Ливонским орденом не мог.

Как я писал ранее, с распадом территориальной общины пришли в негодность и её системы управления. На большей части территории Руси «города-государства» потеряли верховную и политическую власть, которая перешла к князьям. Новгород и Псков, превратившись в «олигархические республики» шли по тому же пути распада территориальной общины и не могли решить ключевую функцию управления: защиту своих земель.

Псков без поддержки Москвы справиться с внешней угрозой был не способен.

Русские взяли несколько орденских городов, применив артиллерию. Пушки разбили внешнюю стену орденской столицы, Феллина. Впервые за последние 200 лет Русскими была одержана безусловная и бесспорная победа над рыцарями.

В 1485 году сдается Тверь. В 1487 году после 50-дневной осады казанский хан признает свой вассалитет по отношению к Москве.

В 1492 году Москва впервые начинает наступательную, а не оборонительную войну, с Литвой, правда, окончившуюся ничем.

Возникновение цивилизации?

И именно в период становления раннего Русского государства, так совпало, начинает формироваться новая европейская цивилизация: Русия-Русь – одна из девятнадцати мировых цивилизаций по классификации А. Тойнби.


Влияние Зои или Софьи Палеолог, как и членов её свиты, было крайне важным для формирования и укрепления «картины мира и власти» у Ивана III. Кроме «вторжения в старину» и интриг, которые на Русь, по мнению боярина И. Н. Берсень-Беклемишева, занесли греки, они привнесли сам фактор «политической жизни», конечно, не в современном, а в средневековом его понимании.

Великие князья начинают считать себя не столько рачительными хозяевами своего двора, волостей и сундуков, а правителями государства, равными только выдающимся монархам. Понятно, что это осознание было и до приезда греческих эмигрантов, но они, как носители погибшей Римской цивилизации, усилили его, недаром Софья считала себя «царицей цареградской»!

Московская Русь оставалась объективно единственной православной страной таких возможностей и сил. Единственное, полностью самодержавное (суверенное) государство. Только Великое Княжество Литовское могло претендовать на такое же место, вначале как духовный центр православия, а потом как альтернативный православный центр в XIV–XV вв., но принятие знатью Литвы католичества поставило на этих претензиях крест. Поэтому и формула «Москва – третий Рим» у средневекового образованного человека не вызывала вопросов и была абсолютно логична.

В своем послании к Великому князю Василию III (1479–1533 гг.) старец псковского Елеазарова монастыря Филофей изложил его так: ветхий Рим пал, передав права в Константинополь, Константинополь – второй Рим – пал, по грехам своим, а Москва – третий Рим, а четвертого не бывать.

Конечно, нужно понимать, что это лишь концепции, которые не сразу находили отзыв на практике и в действиях Великих князей. Поэтому утверждение о том, что политика московских Великих князей, исходя из подобных религиозно-философских теорий, была направлена на безудержное стремление расширения границ, носит характер модернизации исторического процесса, ничего общего с конкретной исторической ситуацией не имеющей.

Русские правители этого периода эксплуатировали «теории», если это было нужно и возможно, при решении текущих вопросов управления, которые отнимали у них всё время. Поэтому Великие князья Руси и Москвы совершенно соответствовали возложенным на них историческим задачам. Об этом говорят и те немногие факты статистики, которые мы имеем: Иван III в 1462 году получил от отца государство размером в 430 тыс. км², а его внук уже унаследовал территорию в 2 800 тыс. км².

Правда, земель в зоне или рискованного земледелия, или совсем не пригодных к оному, со сложным климатом для сельского хозяйства, земель, за редким исключением, требовавших огромных усилий по их окультуриванию, где вообще это было возможно.


Иван III, конечно, заслуживает большого памятника в Москве. Удивительно, что нашлось место памятнику князю Владимиру, сыгравшему важнейшую роль в истории нашей страны, но почему именно у Кремля, в Москве. И это при отсутствии памятника выдающимся московским правителям – основателям государства России.

И второе: Иван III сильно бы удивился, узнав, что его именуют Иоанном, как написано на памятнике. Впрочем, удивился не только бы он, еще и Иван IV, упорно именуемый любителями как Иоанн. Такое наименование возникло в русском языке только после реформы Никона. А и первый, и второй государь были при жизни Иванами.

Потому что, если правомочно говорить о средневековой цивилизации Запада, о чём писали Ф. Бродель и Ж. Ле Гофф, то абсолютно уместно также говорить и о возникновении второй европейской цивилизации Европы – в период возникновения Русского государства, распада территориальной общины и генезиса феодализма.

Продолжение следует…