Специальная военная операция (СВО), которую Россия проводит на Украине и вновь присоединенных территориях, стала не только полем боя в его классическом понимании.
Это своеобразный полигон, где происходит совершенствование методов и способов информационного воздействия на противника, преследующего различные цели, влияющие на оперативную обстановку. И важным элементом конфликта является противодействие врагу на этом уровне.
«Легализация» лжи
Основным способом воздействия на население РФ с украинской стороны является систематическое и массированное обрушение на сознание потребителей информации, создающей негативное восприятие и бесперспективность СВО. Оно формирует отторжение по отношению к решениям, принимаемым высшим руководством государства, дискредитирует действия подразделений РФ, порождает недоверие к власти.
Обычно это достигается волной сфабрикованных фейков, размещаемых на ресурсах, «мимикрирующих» под российские, откуда затем публикации подхватываются нашими СМИ, не утруждающими себя элементарной проверкой информации. Далее на российские источники ссылаются украинские и западные издания, что в конечном итоге как бы «легализует» и делает «правдивыми» опубликованные таким образом сведения.
Актуальные проблемы
Украинская сторона весьма поднаторела в данном вопросе. И российские официальные органы контрпропаганды, следует признать, нередко демонстрируют неспособность противостоять врагу на данном уровне.
В то же время отдельные частные, но инициативные авторы различных каналов и пабликов в социальных сетях могут вполне эффективно купировать негативные последствия таких вбросов, разбирая их лживый характер.
Беда в том, что подобные источники видит недостаточное количество людей, и они не дотягивают до количества просмотров, демонстрируемых медлительными «федеральными» каналами.
Многоходовки Киева
Также украинская сторона применяет многоходовые информационные операции, фабрикуя и публикуя некий «хайповый» материал, который мгновенно разлетается по наиболее популярным у читателей пабликам. Далее следует период «затишья», в течение которого противник ждет, пока острую тему не прокомментируют официальные лица РФ.
Если накапливается достаточное количество таких выступлений или свое мнение на тему высказывает какое-либо ключевое лицо российской политики, то следует второй этап информационной операции. Он заключается в подаче «полной версии» ранее размещенного провокационного материала, которая кардинально меняет смысл публикации. Это выставляет в совершенно неприглядном свете тех, кто высказал свое мнение ранее, подрывая веру в их искренность или компетентность и по всем остальным вопросам.
Как пример — недавняя игра с высказываниями американского сенатора Линдси Грэма, которая, по первоначально опубликованной версии, содержала мнение политика о том, что «США еще никогда так удачно не тратили деньги, как на убийства русских».
Информация с украинских Интернет-ресурсов, где такие слова смотрелись вполне ожидаемо, перекочевала на российские. В дальнейшем зампред Совбеза Дмитрий Медведев в свойственной ему манере высказался в отношении американского сенатора. Впрочем, мнение его было достаточно взвешенным.
И как только это произошло, украинские паблики выложили полную версию интервью Грэма, где слова сенатора оказались разорванными на другие фразы. То есть они уже не несли столь одиозного смысла, какой вырисовывался из первоначальной публикации, делая заявление Медведева не вполне уместным для данной ситуации.
Российским официальным лицам с целью смягчения возникшей ситуации пришлось делать дополнительные заявления, не снимающие, впрочем, с Грэма ответственности за слова, сфабрикованные украинцами.
Фильтрация контента
В подобной информационной борьбе российские ресурсы явно отстают еще и потому, что пытаются придерживаться некой морали, о которой украинцы давно забыли. Здесь, пожалуй, стоит вспомнить о том, что на любой войне хороши все средства, которые могут поспособствовать достижению победы, а говорить о «человечности» будем уже после победы.
Еще один момент: Россия во многом повторяет шаги, которые предпринимались киевским режимом в деле различных информационных ограничений, но действует крайне медленно, что позволяет врагу использовать эту неповоротливость государственной системы.
В частности, можно вспомнить, что запрет на съемку результатов российских ракетных ударов появился на Украине практически с самого начала СВО и последовательно ужесточался вплоть до введения уголовной ответственности с весьма высокими сроками. Дошло до того, что из-за подобного запрета в Сети отсутствуют реальные кадры, а размещаются только те, которые «пропускает» власть.
В результате у населения Украины складывается впечатление о крайне высокой эффективности противовоздушной обороны ВСУ, а российские наблюдатели начинают склоняться к мысли о невысокой результативности российских ракетных ударов, что в реальности не соответствует действительности.
Вспомним, что после поражения гиперзвуковым комплексом «Кинжал» американского ЗРК Patriot, размещенного в Киеве, СБУ арестовало более 30 человек, попавшихся на выкладывании соответствующих кадров в Сеть.
Этот результат работы службы безопасности был широко освещен, из-за чего следующее уничтожение американского зенитного комплекса, состоявшееся спустя две недели, уже не нашло такого массового отражения в публичном пространстве. С одной стороны, это не позволило жителям Украины опровергнуть «официальное» заявление об отсутствии данного факта, а жители России поставили под сомнение заявления об уничтожении ЗРК.
Нужно отвечать
Подобные комплексные мероприятия формируют мнения людей, которые в какой-то момент могут превысить некую критическую массу и начать работать на пользу врагу.
Чтобы этого не допустить, медиагруппа «Патриот» открывает проект «Второй фронт», в задачи которого входит специальная информационная работа, которая должна свести к минимуму деятельность вражеских «инфорборцев».
Как говорится, пусть правда будет горькой, но она будет правдой.
