Генерал-майор ФСБ России в отставке Александр Михайлов заявил, что украинские пособники делятся на агентов влияния и на тех, кто совершает диверсионные акции на территории России. Среди них могут быть как украинские граждане, так и россияне.
«Этих людей можно разделить на две группы. Первая — граждане, которые выполняют функцию агентов влияния через действие — поджигают машины, военкоматы и распространяют разного рода антироссийские тезисы. Таких людей было достаточно и в советское время, и сегодня. Сегодня повышенная турбулентность приводит к повышению напряжённости в обществе. Вторая группа — те, чьими руками Украина пытается действовать на территории РФ», — заявил Михайлов.
По его словам, «на территории РФ находится большое количество людей, приехавших с Украины не только потому, что они так любят Россию». Среди них, как полагает Михайлов, «много людей, которые получают здесь выплаты и преференции, полагая, что Россия — это агрессор, которая всем им должна». «Они транслируют такие взгляды, и с ними некоторые соглашаются. Но когда сегодня российские спецслужбы выявляют тех, кто пытается совершить диверсионные акции, мы прекрасно понимаем, что не все из них связаны с СБУ, являясь агентами влияния. Эта среда очень привлекательна для украинских специальных служб. Они не только являются носителями таких взглядов, но ещё и готовы за копейку выпрыгнуть из штанов», — утверждает отставник ФСБ.
Александр Михайлов считает, что среди украинских шпионов и агентов влияния далеко не всегда оказываются маргиналы, это могут быть и люди, встроенные в государственный аппарат, в том числе носящие погоны. В пример он привёл дело бывшего курского полицейского — начальника одного из райотделов полиции Дмитрия Борзенкова. Последнего в апреле 2022 года, после почти двух лет следствия отправили в колонию на 13 лет за госизмену. По версии ФСБ, высокопоставленный полицейский «был привлечён к конфиденциальному сотрудничеству одним из подразделений СБУ и по заданию иностранной спецслужбы собирал и передавал сведения, составляющие государственную тайну». «Человек на таком посту хоть и не располагает важными секретами, но зато обладает возможностями. Например, может использовать свои должностные полномочия для непривлечения к ответственности каких-либо нарушителей российского закона. Или легализовать пребывание на территории РФ людей, которые сюда приехали с определёнными целями, став в каком-то смысле их «крышей». А это иногда более важная функция, чем обладание секретами», — уверен Михайлов.
Историк Александр Колпакиди, специализирующийся на изучении операций мировых спецслужб, полагает, что число «агентов влияния» Украины зависит в том числе от имиджа России, над которым надо работать «не только словом, но и делом». «Очень важно, чтобы имидж российского руководства был демократическим, а не авторитарным и диктаторским, каковым его пытаются сделать украинское ЦИПсО (военная структура, занимающаяся пропагандой и кибератаками). Эти люди не все украинцы, есть и русские. До тех пор, пока молодёжь и люди до 40 лет будут верить, что здесь ад, а там — борьба за свободу, они будут появляться», — считает Колпакиди.
По его словам, сегодня никто не может ответить на вопрос о том, насколько массовой является украинская агентурная сеть в РФ. В качестве примера Колпакиди привёл пример из истории Великой Отечественной войны: «В её начале у нас было очень плохо с агентурной сетью на временно оккупированных территориях СССР, а когда Красная армия стала наступать после Сталинграда и Курска, стало очень хорошо». Колпакиди признал, что сейчас хорошо развиты технические методы выслеживания предполагаемых диверсантов, и «огромная армия специалистов сидит и занимается отслеживанием переводов денег, связами в соцсетях и так далее». Если все эти люди будут «реально хорошо работать, а не заниматься очковтирательством, то никакие внутренние шпионы и диверсанты вреда причинить не смогут», уверен он.
Бывший сотрудник ФСБ, адвокат Михаил Трепашкин полагает, что на фоне происходящего в соседней стране в российском обществе имеется «солидная база» для вербовки украинскими спецслужбами. При этом, по его словам, целями могут быть не теракты, а сбор информации, связанной с планированием боевых действий, либо с военным производством. «У Украины наверняка ещё сохранилась советская школа разведки и контрразведки, плюс, скорее всего, они пользуются наработками США и других стран, которые их поддерживают», — предположил Трепашкин.
Он рассказал, как спецслужбы выявляют «агентов влияния» в обществе. По мнению бывшего сотрудника ФСБ, это «дело элементарное с учётом имеющихся наработок». «Есть агентурные сети, технические средства, аналитические группы. Я сам занимался борьбой с терроризмом и могу сказать, что всё прозрачно — и фамилии известны, и кто чем занимается. Информация идёт со всех сторон — только анализируй и принимай решения. В некоторых случаях вылезают связи, которые не хочется «светить», и дела секретят. Но секретность — большой враг для нормального выявления преступников, особенно террористов. Бывает так, что один оперативник ищет того или иного человека, а у другого он чуть ли не на связи состоит», — утверждает эксперт.
Михаил Трепашкин уверен, что в спецслужбах «должна быть единая база, а если каждый сотрудник будет секретить свою информацию и не давать коллегам, — это только помеха работе». Эксперт вспомнил случай из личного опыта, когда в 1990-е годы силовики задержали подозреваемого в контрабанде оружия из-за рубежа. Из-за отсутствия у сыщиков доказательств его причастности к преступной деятельности его тогда пришлось отпустить. А вскоре выяснилось, что у других сотрудников спецслужбы на этого человека были компрометирующие материалы. «В реальности задержанный проходил по десяти разработкам, там было столько фактов, по которым его можно было посадить, но он уже уехал. Лучше пусть больше оперов владеют агентурной информацией, а не один сидит и не знает, что с ней делать», — объяснил Трепашкин.
Читайте нас: