Вечером 5 февраля министр иностранных дел РФ Сергей Лавров прибыл в Багдад. Конечно, детали переговоров не разглашаются, но об их интенсивности говорит то, что 6 февраля состоялось пять встреч с высшими руководителями страны, включая премьер-министра, президента и спикера парламента, которые называли Москву «сильным партнером в мировом измерении, ратующим за стабильность, безопасность и мир во всем мире».
Со своей стороны С. Лавров в ходе пресс-конференции по итогам переговоров со своим коллегой Фуадом Хусейном дал понять: уверенность российской стороны в возможности укрепления торгово-экономических отношений с Ираком ничем не пошатнуть. Конкретные проекты будут обсуждаться на заседании межправительственной комиссии, которое должно состояться в первой половине года в Багдаде (дата до сих пор не определена).
Главной задачей главы российского МИД была защита наших экономических интересов и противодействие санкциям. Говоря о перспективах развития отношений, С. Лавров подчеркнул: «В современных условиях принципиально важно обезопасить законные экономические отношения от незаконного давления со стороны Запада, как это делают многие страны региона, переходя на оплату вместо долларов валютами других надежных стран. Безусловно, есть позитивный опыт в ходе контактов с нашими иракскими друзьями». То есть глава МИД РФ прозрачно намекнул на возможность отказа от доллара в рамках двусторонних контрактов.
Важнейшим моментом в российско-иракских отношениях является участие наших компаний в разработке нефтегазовых месторождений. С. Лавров прямо отметил: «Наши нефтяные компании в Ираке имеют очень серьезные капиталовложения и далекоидущие планы со своими иракскими партнерами. Инвестировано уже более 13 миллиардов долларов. И, конечно, в условиях незаконных ограничений, которые навязывают американцы и их сателлиты, принципиально важно обезопасить законные экономические отношения от незаконного давления со стороны Запада». А ведь речь идет о таких гигантах, как «Лукойл», «Газпром» и «Роснефть»! Так, компенсация «Лукойлу» на месторождении «Западная Курна-2» за добытый баррель составляет 1,15 доллара – это самая низкая ставка в Ираке. Компания «Лукойл», которая инвестировала в этот проект более 8 млрд долл. и владеет 75-процентной долей, дала понять, что реализует фазу 2 и фазу 3 только в случае корректировки условий контракта. А если этого не произойдет, то может выйти из проекта совсем. Реакция Багдада: для начала министерство нефти снизило для компании планку добычи с планируемых по контракту 1 800 000 баррелей почти втрое, ограничило развитие данного проекта и блока 10 (в соседней с Басрой провинции Насерийя), затем запретило продажу ЗК-2. При этом иракская сторона официально признала, что ее долг «Лукойлу» достиг 6 млрд долл. И пообещала долг погасить, но потом, как только это станет возможным.
Нельзя сказать, что блестяще идут дела у компании «Газпром» (оператор месторождения Бадра в провинции Васит). Запасы этого участка оцениваются в три миллиарда баррелей нефти (очень скромно для Ирака), а доля российской компании составляет 40%. У «Роснефти» есть контракты с Иракским Курдистаном и крупные доли в проектах по эксплуатации нефтепроводов в этом регионе, но отношения федеральных властей с автономным регионом далеки от урегулирования, а сама компания с 2020 года находится под санкциями США. Выступая на совместной с С. Лавровым пресс-конференции в Багдаде, глава МИД Ирака сообщил, что иракская делегация 8 февраля отправится в США, чтобы в том числе обсудить с американскими властями сотрудничество с российскими компаниями в свете введенных против РФ экономических санкций Запада.
На пресс-конференции 6 февраля Фуад Хусейн, говоря о введенных против РФ экономических санкциях Запада, подчеркнул: «У нас будет визит в Вашингтон, где мы обсудим возможность сотрудничества с российскими компаниями». Действительно, 9 февраля иракская делегация во главе с Ф. Хусейном прибыла в столицу США. Выступая в американском Институте мира, глава МИД Ирака отметил, что его страна стремится достичь договоренностей с Россией об изменении сроков причитающихся ей выплат с тем, чтобы не нарушать санкции США и не подвергать опасности собственные банки. «Мы признаем, что должны платить русским, но вопрос, в какие сроки», – незатейливо заявил министр и признал, что, сознавая угрозу попасть под вторичные рестрикции, Ирак придерживается американской санкционной политики.
Министр иностранных дел Ирака Фуад Хусейн
Ирак использует доллар в качестве валюты для международных расчетов, а валютные резервы республики хранятся в Федеральной резервной системе США, что увеличивает зависимость его экономики от решений Вашингтона. Американцы недавно показали, что поводок прочный и короткий: резкое сокращение поставок наличных долларов в Ирак вызвало резкое падение курса национальной валюты – с середины ноября иракский динар потерял около 7% стоимости. В конце января за один доллар впервые с 2004 года давали 1 659 динаров, в начале февраля стоимость доллара превышала 1 800 динаров (при официально установленному курсу 1 460 динаров). 7 февраля правительство Ирака утвердило решение совета директоров центробанка об установлении официального курса на отметке 1 300 иракских динаров за доллар США. Строгая директива на рынок не повлияла: напротив, в связи с волатильностью иракского динара Ливан расторг контракт на поставку в Ирак некоторых видов сельхозпродукции.
Багдад не собирается отказываться от тесного взаимодействия с Вашингтоном. 20 лет, прошедших с того момента, когда госсекретарь США Колин Пауэлл тряс пробиркой с непонятным белым порошком на заседании Совбеза ООН, изменили страну самым радикальным образом. И неудивительно, что Багдад намерен заменить российские вертолеты Ми-17 на американские Bell 412. Официального решения иракских властей пока нет, но уже есть «утечки» из доклада Пентагона: «Армейская авиация Ирака ограничена в доступе к запасным частям для своих вертолетов Ми-17 российского производства, поскольку большинство запасных частей идет на поддержку российских военных усилий на Украине и существуют ограничения на покупку деталей российского производства».
Остается вопрос: не последуют ли иракские Ми-17 за афганскими, то есть не окажутся ли они у ВСУ?
Ми-17 и Bell-412
Заглавное фото: REUTERS/Joachim Herrmann
