Социолог Хорхе Эльбам рассказал корреспонденту МФАН о своей книге «НАТО против мира».
На прошлой неделе правительство Аргентины утвердило повышение тарифа на газ для населения на 120%. Начиная с марта 2023 года, аргентинцы должны будут платить за кубометр газа вдвое больше, чем в минувшем году. И это не окончательная цена — речь пока что идет только об отзыве государственных субсидий. Заявленный тариф не учитывает подорожание газа на международном рынке, и еще не известно, сколько «накинут» дистрибьюторские услуги и логистика, которые в условиях кризиса тоже активно растут в цене.
Почему страна, которая сама производит природный газ, оказалась на пороге энергетического кризиса? Как это связано с событиями на Украине? Что не так с президентом Альберто Фернандесом, который стал мишенью для критики не только у оппозиции, но и среди соратников по левому блоку?
На вопросы специального корреспондента международной редакции Федерального агентства новостей ответил Хорхе Эльбаум — доктор экономических наук, социолог, соавтор книги «НАТО против мира».
ФАН: Чем объяснить столь резкое подорожание газа — с 16 до 34 аргентинских песо за кубометр? (Прим. ФАН — c 6 до 12,8 рублей за кубометр по официальному курсу). Если считать по неофициальному курсу — это приблизительно 1/10 доллара, если по официальному (который обычным людям недоступен в силу валютно-финансовой специфики Аргентины) — 1/20. Это немалые деньги, если учитывать холодные зимы в центральной и южной части страны, а также тот факт, что 50% населения Аргентины официально находятся за чертой бедности.
Хорхе Эльбаум: Увы. И самое печальное, что цифра занижена, потому что власти не хотят людей совсем уж сильно расстраивать. На самом деле к концу 2023 года подорожание составит около 150%. Но — и это хорошая новость! — цену будут увеличивать постепенно, а субсидии отберут не у всех. Для самых незащищённых слоев населения подорожание в данный момент составляет где-то 14%... Дальше трудно прогнозировать, потому что все эти подсчеты не учитывают дальнейшего колебания цен на газ и нефтепродукты на мировом рынке.
— Поясните пожалуйста, как в данном случае работает механизм ценообразования.
— Ну, смотрите. Во-первых, у нас инфляция уже практически достигла 100%, и ситуация вряд ли улучшится в текущем году. Этот факт нельзя не учитывать. Во-вторых, на международном рынке повышение цен на газ составляет 28,3%. В-третьих, на внутреннем рынке имеет место дифференцированный тариф — в зависимости от того, о какой группе населения идет речь.
В соответствии с классификацией по уровню дохода на стандартную семью из четырех человек, мы имеем, например, группу N1, в которой взрослые зарабатывают в месяц от 399 тысяч песо (это чуть больше 1000 долларов по ходовому – неофициальному — курсу), или же имеют доступ к банковской опции накоплений в валюте. Вторая группа — самая многочисленная — N2. Это те, чей доход не превышает 150 тысяч (меньше 404 долл.). Для них субсидии частично сохранятся. Третья, N3 — «промежуточная». Для них повышению не подлежит так называемый «базовый объем» (95 м3 газа). Все, что сверху, подпадает под 120-150% подорожания.
И, наконец, в-четвертых, домовый счет за газ включает налог — нет, это не НДС, это именно налог на пользование энергоресурсом. Не помню сколько — совсем мало, 1—2%. Не будем забывать, что Аргентина крайне стеснена условиями, которые нам навязал МВФ, когда согласился отсрочить выплату внешнего долга. Одним из этих условий является как раз сокращение субсидий и бюджетного дефицита в определенные сроки.
— А если люди, к примеру, официально не декларируют свои доходы?
— Они будут платить полную стоимость, возросшую на те самые 150%.
— Получается, что самым уязвимым сегментом оказался средний класс — те, кто попадает в промежуток между 150 и 399 тысячами. 95 кубических метров — это очень мало, особенно на юге, где людям нужно не только готовить пищу, но и нормально обогреваться в зимнее время.
— К сожалению, это так. Что особенно печально, поскольку костяк нынешней аргентинской экономики — средние и малые предприятия как раз внутри этой категории.
— Но ведь это очевидная недоработка программы? Почему правительство ничего не делает, чтобы ее устранить?
— Причина — нынешний конфликт между исполнительной и законодательной властью. Сейчас парламентские каникулы, и несмотря на призывы президента Фернандеса, оппозиционное большинство в Конгрессе отказывается проводить внеочередные сессии, потому что в первую очередь Альберто Фернандес хочет, чтобы приняли его судебную реформу… Газовый тариф тут, к сожалению, на втором месте.
Президент, конечно, мог бы выпустить соответствующий Декрет (DNU). У него есть такие полномочия, но в очередной раз не хватает характера. Вот у Кристины Киршнер он был… За те восемь лет, пока она была у власти, народные нужды действительно стояли на первом месте. Кристина многое успела сделать в направлении национализации нефти и газа, но Маурисио Макри, занявший ее место в 2015 году, успешно развалил все, до чего дотянулся. Если бы не он, уже запустили бы газопровод с месторождений в Вака-Муэрта — для этого и требовалось максимум четыре года — и нам больше не пришлось бы закупать жидкое топливо для внутренних нужд у Боливии и зависеть от колебаний цен на нефть и газ на международном рынке.
— Все-таки непонятно, почему Аргентина закупает газ в Боливии – имея собственные месторождения…
— Ключевое слово — месторождения. Нужно много наукоемкого и дорогостоящего оборудования, чтобы сырье извлечь, трансформировать в жидкий газ и доставить в нужное место. Было бы гораздо проще, если бы ресурс как таковой принадлежал государству — как, например, в той же Боливии поступили с литием. Или взять Россию. Вы можете себе представить похожую ситуацию с «Газпромом»?! Конечно нет. А все потому, что государственная власть должна вести себя последовательно, а не метаться, пытаясь угодить и тем, и этим.
В 2012 году, с подачи президента Кристины Киршнер, «Казенные нефтяные месторождения» (YPF) были национализированы. Это самая крупная аргентинская компания. Но не единственная. Остальные — частные предприятия. И они, конечно же, хотят продавать газ за границу по рыночным ценам, получая за миллион БТЕ (британских тепловых единиц) 42,47 долларов — а не за 9,9, которые платит государство. Наше мягкотелое государство идет им на уступки, а счета для обычных аргентинцев в итоге увеличиваются на 150%.
— Но, так или иначе, внешние факторы влияют?
— Конечно. Аргентина существует не в вакууме и на нее безусловно влияют конъюнктурные изменения, вызванные антироссийскими санкциями на международном энергетическом рынке. Это, так сказать, структурная причина роста цен на газ.
Наша с Родригесом Гельфенштейном книга «НАТО против мира», в которой мы анализируем перспективы возможного экономического и военного передела существующего миропорядка, вышла задолго до начала спецоперации на Украине. Но уже тогда было очевидно, что США собираются подмять под себя и нефтяной рынок, и мировые аграрные ресурсы. Украина (как и Аргентина) входит в первую пятерку стран с наиболее плодородными землями. Это обстоятельство изначально делало ее уязвимой для территориальных претензий американцев. Конечно, напрямую США туда не стали вторгаться. Гораздо проще действовать чужими руками — руками самих украинцев… Поворотными точками стали события 2004 и 2014 годов — тот самый «майдан» и связанные с ним процессы. И их достаточно легко отследить.
Второй целью, которую перед собой поставили США, стала Европа. В сравнении с Аргентиной, проблема газа там сейчас стоит даже более остро… Из-за антироссийских санкций европейские страны вынуждены закупать его непосредственно у американцев буквально втридорога. Все это было задумано, чтобы развалить европейскую индустрию — в первую очередь машиностроение, с которым Америка до сих пор была вынуждена конкурировать.
— Означает ли это, что Аргентина тоже может оказаться «под прицелом»?
— Аргентина богата всеми видами ресурсов, и это тоже делает нас уязвимыми — особенно в контексте необходимости выплаты долга МВФ. В 2023 году очень многое будет зависеть от результатов президентских выборов и последующих решений относительно приватизации.
Что же касается международного положения — в апреле 2023 года мы с Родригесом Гельфенштейном выпускаем вторую часть книги «НАТО против мира» — уже на основе сбывшихся прогнозов и текущих событий на Украине. Имеющий уши, да услышит.
